29 июня, вторник

29 июня, вторник

Раздался телефонный звонок. Маленков снял трубку. На связи был Никита Сергеевич.

— Привет, Егор! Звоню попрощаться, завтра с семьей улетаю в Крым.

— Как это? — растерялся Георгий Максимилианович.

— А ты забыл? Я тебе еще на прошлой неделе докладывал. Надо развеяться, привести нервную систему в порядок. И честно скажу, по морю соскучился, успокаивает меня морюшко, его голубизна, волны с барашками.

— Мне казалось, ты не так скоро уедешь.

— А чего тянуть, лето проходит. Недельки три на солнышке понежусь. А ты отдыхать когда?

— Не знаю, — отозвался Маленков. — Может, к тебе присоединюсь.

— Ну, ладно, обнимаю! Пошел вещи собирать!

Хрущев дал отбой. Через секунду Маленков говорил с женой.

— Слушай, Лера, Хрущевы в Крым летят.

— Мы же с ними хотели?! — изумилась Валерия Алексеевна.

— Никита что-то говорил про отъезд, но я, видать, пропустил мимо ушей, забегался.

— Я тебе твержу-толкую: Хрущева от себя не отпускай! — взвизгнула супруга.

— Так уж вышло!

— Где он в Крыму остановится?

— Где? — запнулся председатель Совета министров. — Видимо, в Нижней Ореанде.

— Давай и мы туда!

— Ту-да, — протянул Георгий Максимилианович. — Куда только — туда? Госдача в Ореанде одна, вторую не доделали.

— По соседству что есть?

Соображая, Маленков тяжело дышал в трубку.

— Ливадийский дворец переделали под сердечный санаторий, там не поотдыхаешь. Воронцовский совсем в другом конце, оттуда в Ореанду не наездишься.

— Может, в санатории «Нижняя Ореанда» остановимся? Санаторий правительственный! — придумала всезнающая жена.

— Там же люди живут?

— Людей-то сколько? Раз-два и обчелся!

— Пара министров и секретарей обкомов человек пять, да может, пяток послов.

— Выселим всех, санаторий освободим! — отчеканила Валерия Алексеевна и, приняв за мужа решение, досказала: — Не мешкая, распорядись, и послезавтра можно лететь.

— Давай! — уступил Маленков.

— Неизвестно, какие в Крыму Хрущев разговоры поведет, с кем встречаться будет. Его сейчас контролировать надо. Вот поедем следом и в курсе событий будем, а то мало ли что?

Жена Маленкова чувствовала в Хрущеве скрытую угрозу для мужа, хотела во что бы то ни стало сблизить их, неразлучно сдружить. Она понимала, что рано или поздно начнется рубка, попытаются отнять у Маленкова председательское кресло. Упрямый Молотов от заветной цели заполучить власть в жизнь не откажется, да и «наивный» Хрущев на престол засматривается — иди, угадай, какие в его лысой башке мысли прыгают?

— Правильно решила, Леруся, ты у меня золотая головушка! — повеселел Маленков. — А я-то распереживался!

— С Хрущевыми никто в Крым не увязался, не проверял?

— Вроде никто.

— Это хорошо, зайка! Займись Ореандой, а я дочку предупрежу, пускай с нами летит, и детям хрущевским компания будет.

— Пускай, пускай!

— Нам с тобой надо еще на стройку успеть, посмотреть, как дача строится.

— Успеем.

— Не кажется тебе, что слишком строители тянут?

— Строители народ несознательный.

— Погоняй их, хочу Новый год в новом доме встречать!

— К Новому году въехать маловероятно, может, весной переберемся. Сейчас давай на Ленинских горах обустраиваться.

От хрущевской дачной территории в Огарево отрезали часть леса и берега, на лесной опушке развернули строительство. Чересчур большой и чересчур декоративный, однако, продуманный до мелочей, с учетом последних мировых технологий, с высоченными потолками, крытыми и открытыми террасами, строился для Маленковых загородный дом.

Георгий Максимилианович повесил трубку и стал отдавать распоряжения относительно Крыма.