Прихлебатели рядом с Путиным

Прихлебатели рядом с Путиным

Было бы несправедливо утверждать, что у Путина все безоблачно в плане политической работы. Более того, мне кажется, что его уходящее корнями в 1999 год желание всех помирить (о нем подробнее ниже) сегодня порой служит ему дурную службу. Мирить можно до известного предела, иначе можно потерять сторонников, которых будет обижать заигрывание их кумира с врагами.

Несправедливо также было бы валить все казусы и огрехи идеологической работы власти — а если честно, отсутствие продуманной работы — на одного «кремлевского идеолога» Суркова, хотя, конечно, вина его глобальна и очевидна.

Возьмем «Народный фронт», к которому Сурков, кажется, прямого отношения не имеет. Весной туда вступил банкир Лебедев. (Во всяком случае, утверждает, что принят.) Александр Лебедев — владелец «Новой газеты». Издания, для которого Путин — зло на веки вечные. (Давайте будем честны, коллеги.) И этот Лебедев — в «Народный фронт»?

Уму непостижимо! Зачем? По принципу «пусть лучше у нас протестует, чем на Западе»? Но ведь «Народный фронт» — идеологическое движение. Именно что фронт. Значит, против кого-то. Наличие во «Фронте» спонсора «Новой газеты» абсурдно — дальше некуда! Это как фрицев в партию принимать.

Я понимаю и поддерживаю желание Путина быть общенациональным лидером, примирителем элит и разных политических сил, но за пределами конкретных идеологических и им же созданных течений. Свои есть свои. Иначе все теряет здравый смысл. Владелец самой ярой антипутинской газеты — ив путинском политическом движении — явление не просто странное, а нездоровое, похожее на капитуляцию власти перед идеологическим противником, на разброд в умах властей предержащих. Так недолго до разочарования сторонников. Своих.

Я уж не говорю о том, что такие вот Лебедевы — пятая колонна по природе своей, они сольют Путина играючи, изменись ситуация. Золотая советская молодежь, полковник КГБ (вот когда сгнил КГБ)… и — «Новая газета». Что, опять принцип: пусть лучше относительно свой содержит, чем Сорос какой-нибудь? Не знаю, не знаю… но во «Фронт»-то его зачем?

И вообще. История гибели СССР, похоже, мало чему научила власть. Горбачев, как известно, оставил Ельцина во власти, чтобы пугать им ортодоксов-коммунистов, а «Взгляд» создал, чтобы перестали слушать «Голос Америки». Получилось и то и другое. Но Ельцин со «Взглядом» ведь утащили в политическую могилу самого Горбачева, как только он ослаб.

Лебедевым и прочим западникам можно позволить околачиваться около власти лишь в том случае, если у нее будет прочный идеологический стержень и оплот из преданных людей, а не громоздкие конструкции на потребу дня типа «Единой России», состоящие из сплошных сдержек и противовесов, политических прихлебателей, серых номенклатурщиков. Сколько можно продолжать задабривать этот политически сгнивший сброд? Зачем?

В России подрастает новое поколение. Что оно видит? Животастых дядек а-ля секретарь обкома с вороватыми лицами в Думе? Орду случайных растерянных людей в «Народном фронте»? И очередь мерзавцев-приспособленцев там же? Затасканные, как половая тряпка, дискредитировавшие себя рожи каких-нибудь адвокатов Макаровых (прославился, когда защищал зятя Брежнева — Чурбанова) или холуйствующего до блевоты попа Всеволода Чаплина возле Путина? Что, в 140-миллионной России нет нескольких сотен приличных людей — новых искренних сторонников Путина? Конечно, есть. Но нет ведь, второе десятилетие упрямо подтягивают к Путину этот исторический мусор, на фоне которого даже Шевчук с похмелья смотрится идейным бунтарем. Ну с какого рожна там адвокат Макаров или ельцинский выкормыш Крашенинников?! Мне лично за это стыдно и больно. Мне это абсолютно непонятно! Молодым противно. Просрем ведь молодежь и — хана стране!

Для того чтобы понимать, откуда у Путина такая тяга к сохранению старых элит, надо перенестись к истокам его первого президентства. Ситуация тогда в элитах была действительно аховая.

Сейчас я открою вам политический секрет. Сразу после назначения на должность премьер-министра России в августе 1999 года Владимир Путин провел консультации с представителями всех политических сил России и сказал им примерно следующее: «Ребята, как бы ни закончились выборы, давайте договоримся, что после них мы все вместе в Государственной Думе начинаем думать о едином курсе. О совместной работе. О том, что не будем дальше раскалывать политические элиты».

Напомню, на дворе стоял август 1999 года, предвыборный блок «Отечество — вся Россия» гордо набирал рейтинг, в то время как прокремлевское «Единство» еще даже не было создано.

Связка Примаков — Лужков видела себя в Кремле уже не столько во сне, а практически наяву. Рейтинг самого Путина в те дни был на уровне арифметической погрешности. Так что, делая этот политический реверанс противнику, Путин опирался отнюдь не на силу и популярность в народе, а на стойкое убеждение, что война элит подвела Россию к черте, за которой ей уготована судьба СССР.

Обо всем этом мне с оговоркой, что уже, мол, можно об этом рассказывать, поведал 1-й заместитель председателя Госдумы Олег Морозов, который в тех консультациях участвовал от имени «Регионов России» — противоборствующей Путину стороны.

Парадокс в том, что чудовищная по своему цинизму информационная война, которая разразилась осенью 1999 года, отражала вовсе не разницу в идеологических мировоззрениях Путина и Примакова — Лужкова, а имела своим истоком именно конфликт элит.

По инерции имелось в виду, что Примаков — Лужков противостоят негативному наследию Ельцина в лице любого из его преемников, в то время как уже произошла трансформация правящего режима: потенциальным руководителем России стал Путин, который к Ельцину имел еще меньше отношения, чем работавший с ним бок о бок многие годы и беспрестанно певший ему дифирамбы Лужков. (Дальше вы узнаете, что Ельцин хотел сделать президентом Лужкова.)

Но ни Лужков, ни Примаков этого понимать не хотели, поэтому, к слову, и проиграли.

— А можно ли было избежать той беспрецедентной информационной войны, которая сама по себе вряд ли доставляла удовольствие Путину? — спросил я у Олега Морозова.

— Остановить машину выборов было невозможно — слишком глубоко и далеко зашел избирательный процесс, слишком далеко зашел этот конфликт. Путин как человек опытный понимал, что заставить всех сейчас помириться и не продолжать жестко конкурировать в ходе избирательного процесса невозможно.

Стоит добавить, что в информационных войнах тогда мочили друг друга скорее два бывших приятеля Гусинский (НТВ) и Березовский (ОРТ), а не Путин и Примаков. Мечтали будущие беглецы-олигархи о новом переделе оставшейся советской госсобственности, да вот незадача — не на того наткнулись. (Я имею в виду, конечно, президента Путина.)

Возвращаясь к тому, с чего начал тему примирения элит, хочу сказать еще вот что.

СССР строился на энтузиазме и вдохновении, а не на сусловских схемах, с которых Путин почему-то берет пример. Брежневский СССР гнил изнутри, сверху и снизу, был пропитан теми самыми Лебедевыми во власти. Потому и рухнул. А нынешние конструкции посыплются даже быстрее, чем это успеет накликать «Новая газета», а адвокат — Макаров активировать вид на жительство в США. Электоральное постоянство народа само по себе не вечно. Нельзя бесконечно рассчитывать на отсутствие у него политического вкуса, наблюдательности и самоуважения.