Прикинувшись овощем / Общество и наука / Общество

Прикинувшись овощем / Общество и наука / Общество

Прикинувшись овощем

/  Общество и наука /  Общество

Как московские овощебазы превратились в зоны, свободные от закона, порядка и здравого смысла

За четыре последних месяца городские власти провели на объектах торговли 1500 проверок. Об этом отчитался на прошлой неделе глава столичного департамента торговли и услуг Алексей Немерюк. Шерстят рынки, торговые центры и овощные базы. К последним — самое пристальное внимание после событий в Бирюлеве. «Итоги» решили разобраться, сколько в столице таких зон, свободных от закона и права, по каким правилам они живут, кем контролируются и чем торгуют?

Наследники Чиполлино

Еще во времена СССР, накануне московской Олимпиады, овощебазы превратились в своеобразные «внутренние офшоры». Поскольку масса сельскохозяйственной продукции автоматически подпадала в те годы под определение «дефицит», ее распределение приносило огромные прибыли — будь то поставки мандаринов к райкомовскому новогоднему столу или отгрузка яблок в детские сады. До детских учреждений яблоки не всегда доходили, чаще отправляясь прямым ходом в магазины, директора которых заранее проплатили откат.

«В столице на вершине пирамиды злоупотреблений в торговле овощами находился в то время чуть ли не лично глава Мосгорплодовощторга, — рассказывает ветеран МВД, бывший сотрудник ОБХСС Владимир Шапкин. — Мы вели разработку, однако доказать вину столь высокого руководителя не удалось, задержали лишь начальство двух баз — Перовской и Хлебниковской, да и тех скоро отпустили. А вот коллеги из Питера в этом плане оказались более удачливыми. В 1982 году 2-й отдел Ленинградского управления БХСС отправил за решетку «хозяина» ленинградских овощебаз — начальника Главленгорплодовощторга Капитона Кузнецова и всех его заместителей».

Криминальная составляющая в овощном бизнесе была всегда, не зря один из самых влиятельных преступных авторитетов Подмосковья до сих пор известен в узких кругах под прозвищем Лучок — это память о его работе на овощебазе, которая потом перешла под контроль организованной преступности.

Показательно, что сегодня примерно на половине баз основными совладельцами остаются бывшие «красные директора», их заместители или их дети. По словам Владимира Шапкина, именно в советские времена овощебазы начали попадать в круг интересов выходцев из южных республик СССР, что в общем-то и неудивительно — в те времена основными поставщиками овощей-фруктов были Дагестан, Узбекистан, Армения, Азербайджан. Тогда же предприимчивые южане — экспедиторы и снабженцы, закрепились на овощных базах столичного региона. А в 90-е грянули акционирование и приватизация. Бывшие снабженцы вошли в состав учредителей московских овощебаз. О том, что было потом, остается только догадываться. Например, первый директор и фактический владелец в постсоветский период теперь уже печально известной Бирюлевской овощебазы Галина Падальцына сначала почему-то передала свою долю акций неким дагестанским предпринимателям, а потом и вовсе таинственно исчезла. В отделе розыска МУРа до сих пор лежит дело по факту ее бесследной пропажи...

Что стали представлять собой овощные базы Московского региона, пройдя через мутные процедуры акционирования? Многие из них по профилю практически не работают — занимаются чем угодно, только не складированием, фасовкой и оптовой торговлей плодоовощной продукцией. А с отставкой Лужкова с поста мэра канула в Лету и практика централизованных закупок овощей с сопутствующей закладкой их на хранение за счет бюджета. Делалось это для удержания розничных цен в случае дефицита. Базы лишились гарантированной части дохода. Коммерческий рынок оптовых поставок захватили три основных игрока: овощебазы «Покровская» (та самая Бирюлевская, официально — «Новые Черемушки», которой владеют братья Гаджиевы), а также подконтрольные семье Михаила Гуцериева «Вегетта» в Долгопрудном и «Курьяновское».

На сайте департамента торговли и услуг Москвы нет точных данных о количестве плодоовощных баз в столице. В разделе «Продовольственная безопасность» указаны 10 компаний, которые, вероятно, владеют крупнейшими площадками. Помимо ЗАО «Новые Черемушки» в списке присутствуют ЗАО «Красная Пресня», ОАО «Перовское», ЗАО «Виктория», ЗАО «Куйбышевское», ЗАО «Кузьминское», ЗАО «Деметра», ОАО «Курьяновское», ЗАО «Москворецкое» и ОАО «ОПК Зеленоградский». Суммарная выручка всех овощебаз в Москве за 2012 год составила 7,62 миллиарда рублей. Однако, как утверждают участники рынка, это лишь белый доход, а основные заработки приходятся на теневой сектор.

За год Москва съедает около трех миллионов тонн овощей и фруктов. Около 50 процентов плодоовощной продукции московские семьи покупают в супермаркетах и гипермаркетах, которые услугами овощебаз не пользуются, рассчитывая на собственные логистические центры. Базы же снабжают овощами и фруктами розничные рынки, торговые павильоны и маленькие магазины. Есть ли хоть какая-то гарантия того, что продукция, поступающая туда, безопасна для потребителей?

Горе луковое

В конце октября в Москве разразился скандал. На рынке в Северо-Восточном округе проверяющие Россельхознадзора обнаружили 77 тонн опасного картофеля, завезенного из Белоруссии. Партия оказалась заражена золотистой картофельной нематодой. Для человека нематода неопасна. Риск в том, что с зараженных клубней она может попасть в почву и в дальнейшем привести к резкому снижению урожайности. Формально опасный вредитель прибыл в Россию законно. Документы на товар были в порядке, в частности имелся фитосанитарный сертификат, выданный Главной государственной инспекцией по семеноводству, карантину и защите растений Белоруссии. Но в этом-то и таится засада. В Россельхознадзоре отмечают, что легче всего завезти сельскохозяйственную продукцию через государства Таможенного союза. Причем это могут быть не только продукты местного производства, но и так называемый реэкспорт — товары, которые, допустим, были ввезены в Белоруссию из Западной Европы, а потом перенаправлены на московские овощебазы. Фитосанитарный сертификат на продукцию выдается в стране-производителе. С этим документом груз поступает в Россию и следует на овощебазу. «Обычно импортные продукты проверяют на соответствие нашим санитарным нормам на границе, — поясняет помощник главы Россельхознадзора Алексей Алексеенко. — При ввозе продуктов в страны Таможенного союза на его границах контроль ведется, но за время пребывания на территории той же Белоруссии продукты могли утратить свои качества, банально испортиться из-за неправильного хранения».

Контроль за качеством сельскохозяйственной продукции с российской стороны сегодня сведен к минимуму, если не к нулю. «Дело в том, что с 2011 года при транспортировке продуктов внутри Таможенного союза не требуются документы ИКР (импортных карантинных разрешений)», — поясняет Алексей Алексеенко. Ранее их оформлением и выдачей занимались территориальные отделения Россельхознадзора. Чтобы получить карантинное разрешение, нужно было предоставить множество документов. В частности, справки, подтверждающие, что помещения, в которых складируется и постоянно хранится подкарантинная продукция после ее доставки и разгрузки, подвергались обеззараживанию. Требовалась копия контракта с владельцем помещения, где временно хранится товар, копия контракта на аренду складских помещений, обязательно с подписью и печатью заявителя. «Раньше мы знали, откуда поступает продукция, и могли проконтролировать ее путь от поля до прилавка, — поясняет Алексей Алексеенко. — Сейчас у нас для этого инструментов нет. Получатель продуктов, в частности директор овощебазы, должен сам информировать нас о поступившем грузе — когда и откуда он пришел. Но на практике такая информация часто замалчивается. За каждую сокрытую партию товара директору овощебазы грозит штраф — 500 рублей. Эта сумма ничтожно мала, и штрафных санкций на овощебазах не боятся».

Но даже и эти штрафы руководству овощебаз практически не выписывают. «Плановую проверку мы можем проводить не чаще, чем раз в три года, — поясняет Алексей Алексеенко. — Это предписывает Федеральный закон № 294 «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля». Конечно, мы можем провести внеплановую проверку, но только по согласованию с прокуратурой, имея на то веские основания. Как результат — овощебазы остались фактически вне контроля. А выявляемые сегодня на них нарушения — лишь капля в море».

Морковная братва

Только после бирюлевского погрома власти взялись за овощные базы. Сводки о полицейских проверках вроде бы сугубо мирных предприятий стали все больше напоминать сообщения с фронта. Случайностью это не выглядит, а, напротив, свидетельствует о том, что власти фактически оставили без контроля огромные территории в черте города, где действуют какие-то альтернативные законы и нормы морали. Чем так притягательны для криминала овощебазы? «В первую очередь самой структурой, — рассказывает «Итогам» один из оперативников, занимающихся борьбой с этническими преступными группировками. — Любая база — это огромная территория с несколькими въездами для автотранспорта и десятками входов-выходов, известных только работающим. Сплошная неразбериха и в документах. Владельцы — одни, арендаторы — другие, субарендаторы — третьи, а еще есть сотни поставщиков, оптовых покупателей. Все эти люди крутятся на территории базы днем и ночью. Естественно, затеряться в такой суматохе — раз плюнуть».

Подобное положение дел позволяет использовать труд нелегалов, которых на каждой базе по несколько тысяч. Они там просто живут, практически не выходя за территорию. «Я владельца базы вообще никогда не видел, — рассказывает «Итогам» бригадир грузчиков Сергей, работающий на юго-востоке столицы, — говорят, азербайджанец какой-то. Бывает, приезжают молодые азера, начинают глумиться — то подгоняют на разгрузке пинками, то капустой в футбол играют. А что им — они хозяева! Зарплату нам выдают раз в три дня, а работы очень много. Сейчас везут лук, картошку, свеклу, капусту, зимние яблоки. Фуры идут одна за другой. Никаких накладных и санитарных справок ни у кого не спрашивают — все решается с местными властями через деньги».

Есть и еще одна сторона овощного бизнеса. Глава антинаркотического ведомства Виктор Иванов недавно заявил: «Тема миграции и тема оптовых поставок овощей и фруктов из Средней Азии абсолютно связаны с наркотиками». По мнению главы ФСКН, наркотики давно уже возят не в хозяйственных сумках, а в 20-тонных фурах вместе с луком, капустой и баклажанами.

Кто только из чиновников различных федеральных ведомств не высказался по поводу опасности овощебаз. В Россельхознадзоре вообще считают, что овощебазы как бизнес-единицы в принципе изжили себя. «Вокруг Москвы нужно строить логистические центры, где можно будет проследить транспортные потоки и проконтролировать судьбу каждой партии поступившего товара», — поясняет Алексей Алексеенко. Сергей Собянин уже распорядился ускорить работу по созданию трех логистических центров за пределами МКАД. Вопрос только один: как скоро все эти современные терминалы вновь превратятся в старые добрые овощебазы. В плодоовощном бизнесе маржа такова, что это свято место пусто не будет никогда.