Николай Коньков “ПО ТРУПАМ” КОНКУРЕНТОВ

Николай Коньков “ПО ТРУПАМ” КОНКУРЕНТОВ

Итак, режиму нужна была "маленькая победоносная война", обязательно с гарантированным результатом — и не только даже в смысле ее "победоносности", сколько в смысле самого "победоносителя". Такую "сильную личность" требовалось осторожно выдвинуть на первый план, напитать державными энергиями (энергий "демократических" уже не оставалось) и оттолкнуть от этого канала подпитки всех возможных конкурентов.

Следовательно, требовалась не "простая" война, а война с внутренним врагом, посягающим на всех и каждого. Искать такого "врага" в принципе долго не приходилось. Созданная в начале 90-х усилиями отечественных и зарубежных "демократов" вольная Ичкерия была всегда готова выступить спарринг-партнером в любом политическом шоу, сулящем прибыль.

Естественно, Примакову на посту премьер-министра подобная война была ни к чему. Ни к чему она была и вольной Ичкерии — с Примаковым на посту премьер-министра. Вообще, пока Евгений Максимович сидел в “Белом доме”, на Северном Кавказе у нас все было до неприличия тихо — чеченцы занимались "освоением" восстановительных денег, контрабандой нефтепродуктов, наркотиков и оружия, а дагестанские ваххабиты вообще довольствовались "подъемными" от зарубежных собратьев за вступление в общину.

Но Примаков был опасен для Ельцина и Ко только на посту премьер-министра, в привычной для него еще по советским временам роли "диссидента во власти". Прямой политической конфронтации этот ученик послевоенной номенклатуры всегда избегал, уповая на обходные аппаратные пути, где и достиг степеней известных. В эту-то "ахиллесову пяту" и угодила стрела отставки, выпущенная накануне думского голосования по импичменту. Уход Примакова не только расчищал дорогу "настоящему преемнику", но и стал для "академика" первой ступенькой на политической лестнице, ведущей в никуда. После этого судьба его сильно переменилась — "диссидент во власти", оказывается, мог быть таковым только во властном аппарате, а вовсе не вне его. Так что теперь “защитник Югославии” Примаков и его с Лужковым ОВР, униженные и оскорбленные, покорно голосуют за ратификацию СНВ-2 — лишь бы не выпасть из властного гнезда.

А тогда "чеченский узел" начал завязываться по-новой. "Знаток" творчества А.С.Пушкина Степашин в качестве наследника Примакова на посту премьер-министра поражал своим непрофессионализмом и легковесностью. Поэтому силы, группировавшиеся вокруг Примакова и Лужкова (который вовсю способствовал провалу кандидатуры Черномырдина в августе-сентябре 1998 года), ничего не предприняли для разрешения ситуации, возникшей после похищения генерала Шпигуна, поскольку рассматривали ее как своего рода "месть" выскочке (Степашин честью офицера поклялся освободить генерала).

Но дискредитация "главного пожарника" входила не только в планы "номенклатурно-московской" группы, которой, видимо, двигала в первую очередь обида — самый плохой советчик в политике. Березовский, сидя в Париже, "просчитал" и ситуацию, и свои планы точнее. На смену Степашину, публично демонстрировавшему приязнь к ваххабитскому анклаву в Дагестане, после атаки Басаева и других "полевых командиров" пришел Путин.

Кровь наших солдат, дагестанских ополченцев и "чеченских" боевиков, собранных со всего света воевать за "исламские ценности", как бетон, застыла и спеклась в фундаменте "путинского чуда". Еще больше укрепилась она после взрывов в Москве и Волгодонске, "списанных" на чеченцев, и армейской "акции возмездия" за эти взрывы — нового ввода войск на территорию "Ичкерии". Эта видимая решительность, быстрота и успешность действий вызывали к новому выдвиженцу Кремля как минимум уважение. А два последовательно проведенных взрыва в Москве поубавили доверия жителей столицы к ее "хозяину" Лужкову, который, хотя и поднял на ноги всю милицию "первопрестольной", явно не успевал за темпом событий.

Гексогенное "кровопускание" обратило интересы большинства жителей России от вопросов "коррупции Кремля" к гораздо более близким телу проблемам. А человеком, который решает проблемы, начал выглядеть Путин — и никто иной. С новым премьер-министром начал увязываться определенный "вектор ожиданий", кристаллизовавшийся в "партию порядка".

Важную роль здесь сыграли провокации (в первоначальном смысле этого латинского слова) Доренко и Сванидзе, обращенные против Примакова и Лужкова с целью лишить этих политиков остаточного ореола нравственного превосходства над обитателями Кремля и над "семьей" в целом. Своеобразной вершиной кампании стал почти двадцатиминутный видеоряд информационно-аналитической(!) программы первого телеканала, повествовавший о подробностях операций на тазобедренных суставах (в связи с аналогичной операцией, якобы перенесенной Примаковым в Швейцарии). Ну и, конечно, пассажи того же ведущего, поставившего мэра столицы ("дона Джорджио", по его выражению) в один ряд с собой, любимым ("доном Сержио"). К информационной всероссийской программе эта ломовая работа, конечно, не имела никакого отношения, но против лома ответного приема у "номенклатурной гвардии" не нашлось — Борис Абрамович и его "спецы" все рассчитали точно, даже ассоциативную связь между окровавленным тазобедренным суставом и окровавленными телами погибших при взрывах домов. Да, "кровь есть сок особенного свойства"... Даже виртуальная кровь нашей виртуальной демократии.

Именно на ней так быстро вырос новый, совсем уж виртуальный, президент России Владимир Владимирович Путин. И, видимо, все его дальнейшее правление по необходимости будет окрашено в соответствующие цвета. То, как "мочили" в кровь неприкосновенных дотоле "лучшего мэра" и "лучшего аппаратчика", свидетельствует об этом со всей определенностью. Сломленные, раздавленные Лужков и Примаков, как уже сказано, ратовали за ратификацию СНВ-2.

Николай КОНЬКОВ

Компания OMAN предлагает вам: купить лестницу по сниженной цене 4 в Москве.