В ритмах страсти
В ритмах страсти
Премьера балета "Последнее танго" в Московском областном государственном театре «Русский балет» - новая страница в его творчестве. Театр, делавший ставку на лучшие образцы классики, представил публике современную хореографию. Художественный руководитель театра народный артист СССР Вячеслав Гордеев восстановил на сцене «Русского балета» свой спектакль, впервые поставленный почти двадцать лет назад в Большом театре. Сюжет балета навеян романом Роберта Элли «Последнее танго в Париже» и одноимённым фильмом Бернардо Бертолуччи. Сегодня Вячеслав ГОРДЕЕВ рассказывает об этой постановке.
– Вячеслав Михайлович, почему вы решили вернуться к этой постановке через столько лет, учитывая недолгую жизнь спектакля на сцене Большого театра и довольно неоднозначное отношение к нему в среде критиков?
– Время всё расставило на свои места. В дни премьеры тогда были действительно разные мнения об этом спектакле. Прежде всего надо отметить, что когда я, будучи художественным руководителем балета Большого театра, ставил «Последнее танго», то делал не просто спектакль, а программу для развития театра. До организованного мною вечера современной хореографии на сцене Большого театра шла только классика.
Этот вечер планировался не под оркестр, а под запись. Труппа работала с энтузиазмом. Уже на генеральном прогоне публика дала свою оценку. Для кого-то был шок, для тех, кто чтил традиции Большого театра, спектакль вызвал определённое раздражение. Отзывы были не то что негативные, а именно критические. Считаю, это хорошо. Такая критика позволяет взглянуть на всё со стороны, увидеть своё творение другими глазами. В то же время важны и другие оценки. Этот спектакль был показан в Японии – стране пуританской. Причём японцы сами его выбрали и просили привезти на гастроли, несмотря на то что адажио у меня довольно смелое, эротическое. В отдельно взятой стране, отдельно взятом обществе, театре можно создать любое мнение. Принимая во внимание, что пресса в то время была ангажированна. В Японии же «Последнее танго» вызвало 15 минут оваций и не один раз, а после каждого выступления. Наверное, это показательно.
Считаю главным достижением того эксперимента, что в Большом театре появился новый проект – вечер современной хореографии. И он продолжается. Затем и в других театрах появились такие вечера. А позже стали возникать сцены для современной хореографии. В Большом театре уже планировались капитальный ремонт и закрытие исторической сцены, переход на новую. И я как раз предполагал всё современное, непроверенное временем, авторское ставить на новой сцене.
Ещё тогда в одном из интервью я говорил, что рассматриваю этот вечер, этот спектакль как эксперимент. Приживётся он – хорошо. Нет – это всё равно важно для всей труппы. Нужно пробовать новое. Жизнь артиста балета очень короткая. 20 лет – и всё! Успел что-нибудь сделать за эти годы – прекрасно, нет – уже не сделаешь. Надо было дать возможность артистам поработать в другой пластике, с другими балетмейстерами. Я приглашал Брянцева, Васильева, Лавровского – тех людей, которые были лидерами в хореографии. К сожалению, не все отозвались. Конечно, в общую концепцию Большого театра «Последнее танго» не очень вписывалось, тем более что не было живого звука. Возвращаясь сейчас к этому спектаклю, понимаю, что он как раз очень подходит для сцены «Русского балета».
– Что нового вы привнесли в постановку, есть ли принципиальные отличия от предыдущей версии?
– Прошла целая балетная жизнь. Естественно, другие исполнители, новые элементы, краски, эмоции, другое понимание образов и ощущений, и пластика другая. В то время, когда я ставил этот спектакль в 1996 году, многие танцоры не чувствовали своего тела, как сейчас. В хореографии за прошедшие годы тоже произошли изменения, в Московской государственной академии хореографии теперь преподают современный танец. Используя всё это, я восстановил спектакль для «Русского балета». В основе хореографии – сочетание классической и современной танцевальной лексики. Вместе с каждым артистом мы прорабатывали психологический образ героев, воплощая эмоциональные нюансы, внутренний мир человека, современный пульс, нерв в созвучных нашему времени танцевальных формах, в выразительной пластике.
Естественно, для новой редакции «Последнего танго» использовано и новое сценическое оформление с использованием современных видеотехнологий.
Главные партии исполняют ведущие солисты труппы, лауреаты международных конкурсов артистов балета Анна Щербакова, Владимир Минеев, Анастасия Баранова, Дмитрий Котермин, Антон Гейкер, Ярослав Синицин.
– Спектакль войдёт в репертуар?
– Да, конечно. Но как часто будет идти, сказать не могу. Существует социальный заказ – люди хотят видеть «Лебединое озеро». Сколько существует наш театр, столько мы танцуем этот балет. Уже артистам тяжело танцевать одно и то же, но, что делать, зритель требует. Да и за рубежом, куда мы часто выезжаем на гастроли, наибольшей популярностью пользуется классика. Сколько бы мы ни выступали, например, в Германии, в этом году 27-й раз поедем, – всё равно просят привезти «Лебединое озеро».
Фото: Михаил ЛОГВИНОВ
– А «Последнее танго» планируете вывозить на гастроли?
– Да, большой интерес к этому спектаклю уже проявили в Китае, мы нашему импресарио показали видеозапись спектакля, поставленного ещё в Большом театре, где танцевали известные мастера: Надежда Грачёва, Марк Перетокин, Сергей Филин. Из Греции ещё до премьеры пошли заявки на «Последнее танго». Ждут спектакль и в Крыму, где мы недавно были на гастролях, хотя там хотелось сначала зрителя познакомить со всеми нашими классическими постановками. Думаю, в смысле жизни на сцене у этого спектакля всё будет нормально. Все знают, что у нас театр качества. Если «Лебединое озеро» – так настоящее, а не сокращённый вариант, который в последнее время маленькие балетные труппы представляют по миру. Все спектакли из классического наследия, которые мы танцуем, созданы в оригинальной версии, так как и должно быть. Всегда для постановки брали лучшие образцы.
Но сказать, что современная хореография для нашего театра абсолютное новшество, нельзя. Мы в своё время начинали как раз с современной хореографии, когда я взял руководство балетным коллективом в Московской областной филармонии. Мне предложили возглавить этот коллектив его руководитель Ирина Викторовна Тихомирнова и её супруг Асаф Михайлович Мессерер. Ирина Викторовна заболела, ей нужен был преемник. В то время я много гастролировал, танцевал с Надеждой Павловой. Долго думал, прежде чем решился. Сначала наш ансамбль назывался «Московский балет». Когда мы сделали первый свой большой спектакль «Лебединое озеро», тогда взяли название «Русский балет». Решили восстановить русскую классику в подлиннике – и сделали это. В нашем репертуаре сейчас всё классическое наследие практически есть, кроме, может быть, «Баядерки», поскольку для неё нужна очень большая сцена, а мы на таких мало выступаем.
– Будут ли ещё премьеры в новом сезоне?
– Обязательно, давно планировали восстановить спектакль «Дон Кихот». В этом сезоне договорились с известной фирмой «Гришко», они сделают для нас костюмы и бутафорию. Используя хореографию Петипа и Горского, буду ставить в своей редакции. Поменял либретто, и спектакль получился более динамичный и более понятный. Некоторые персонажи, которые на сцене раньше ходили, теперь танцуют, как, например, молодой Дон Кихот. Да и другие стали больше двигаться.
Давно уже задумана очень серьёзная постановка о Сталине. Хочу назвать спектакль «Иосиф непрекрасный» и акцентировать внимание как на перегибах, так и на свершениях, которые были достигнуты при нём, когда создавалось великое государство. Это не оправдание его политики, не панегирик, а, как мне кажется, правдивое освещение жизни вождя. Авторская концепция, построенная на материалах книги Радзинского и кинодокументах Госфильмофонда, а также многочисленных передач о Сталине, выступлений политологов и историков. Надеюсь, что смогу высказать свою версию. Так же, как я высказал её в спектакле «Признание», где вспомнил о тех выдающихся личностях, которые создавали балет и советский, и российский. Сейчас идёт выхолащивание тех людей и событий, которые выходят за рамки, которые непонятно кем определены. Всю свою жизнь я в балете, а даже не знаю, кто сейчас танцует в главных театрах – Большом и Мариинском. Балет – наша гордость, то чем всегда славилась страна, – оказывается без информационной поддержки, на телевидении мелькают совсем не те «звёзды», которые хотелось бы видеть.
– Труппа недавно вернулась из Китая, как принимали там «Русский балет»?
– Очень хорошо. В Китае наш театр считается лучшим российским балетным коллективом. Мы уже практически весь свой репертуар в этой стране показали. В местных изданиях было множество восторженных отзывов. И снова нас приглашают так же, как и в Крым. Там зрители стосковались по классическому музыкальному и танцевальному искусству. В марте у нас состоятся развёрнутые гастроли на главных площадках региона. Везём «Чиполлино», «Спящую красавицу» и «Жизель». Наша задача сейчас – познакомить крымчан со всем репертуаром «Русского балета». Было также высказано предложение о создании в Крыму школы русского балета. Мы согласились и хотим, чтобы это идея осуществилась.
– А как же подмосковные зрители, как часто они могут видеть ваши постановки?
– Мы всегда стараемся как можно чаще выезжать в подмосковные города. В год театр «Русский балет» показывает не менее 80 спектаклей. Часть из них – это выступления на сцене Московского областного дома искусств «Кузьминки», а также представления в Подмосковье и других российских городах.
Мы обратили внимание, что наш театр поднял интерес к балету в регионе. Стали создаваться студии, в Красногорске открылось хореографическое училище. И чтобы продолжить это направление, хотим проводить конкурсы среди детей и молодёжи 10–15 лет. Сначала среди тех, кто занимается в обычных кружках, но может в дальнейшем профессионально заниматься балетом. Таким образом, выявляя талантливых ребят – наше будущее.
Беседу вела Марина АЛЕКСАНДРИНА
Теги: искусство , театр , балет