«Зачем ты не устоял…»
«Зачем ты не устоял…»
Литература
«Зачем ты не устоял…»
ДИСКУССИЯ
Начинаем публикацию откликов на полемическую статью Марка Шатуновского «Смерть текста» («ЛГ», №?10, 2011).
Чрезвычайно важный аспект культуры, литературы, в частности и духовно-мировоззренческого состояния общества, затронул в своей статье Марк Шатуновский. Он довольно точно описал то мучительное психологическое состояние, в котором пребывает ныне, пожалуй, каждый литератор. Именно литератор, а не просто человек пишущий, изготовитель текстов.
Извечна жалоба поэта на непонимание, которая есть уже в «Слове о полку Игореве», на убывание поэзии в мире, как, скажем, у Я.?Полонского: «К поэзии чутьё утратил гордый век…» Такие сетования свидетельствуют не о «смерти текста», а скорее, об утверждении его в общественном сознании. Но мы-то наблюдаем некие апокалипсические предчувствия. Какова их природа? Может быть, «смерть текста», его неслышимость являются следствием тех эсхатологических ощущений, в которых живёт сегодня человек? Иначе совершенно не объяснённой остаётся причина «смерти текста». А ведь это – следствие, но не причина.
«Сегодня нас волнует не текст того или иного автора, а кого упомянут в том или ином претендующем на престижность списке, кто попадёт в шорт-лист той или иной премии…» – пишет Шатуновский. Стоп. Здесь главный смысловой момент, который, по логике автора, обосновывает и оправдывает «смерть текста». Но, как совершенно очевидно, для этого понадобилось отступить от природы литературы, от литературных представлений и впасть в некие расхожие обывательские понятия.
С каких пор истинного литератора волнует (!) шорох шорт-листа, а значит, и купюр? Это может случиться при единственном условии – если им овладевает мелкая мыслишка самому попасть в этот лист. Но истинный писатель должен если не шарахаться от всех шорт-листов, то оставаться к ним вполне равнодушным, тем более зная премиальную кухню.
По всей видимости, проблема нынешнего состояния литературы кроется в иной плоскости и связана не со «смертью текста», понятой буквально, а с теми неисповедимыми путями, которыми он входит или не входит в общественное сознание. То есть это проблема не столько собственно литературная, сколько коммуникативная и информационная. Сошлюсь на пример.
Мне довелось относительно недавно познакомиться с творчеством одного из одарённейших поэтов – Михаила Анищенко из Самары. Он долгое время не издавался. Узнал же о нём я потому, что Анищенко заметил Евгений Евтушенко, написавший предисловие к его книге. Станислав Лесневский выпустил эту книгу – «Оберег» – в издательстве «Пресс-Плеяда» (М., 2008). А ведь поэт родился в 1950-м. И уже по возрасту в его стихах слышатся некие пронзительные нотки подведения итогов:
Как поэт, убежавший из ада,
Я печально смотрю на людей.
Они ждут небывалого чуда,
Их волнует ночная езда…
Я не с ними. Я еду оттуда.
А они ещё едут туда.
Или – как Марк Шатуновский, например, может ознакомиться с текстами одарённого поэта Николая Зиновьева из Кореновска Краснодарского края, если его книги выходят в основном на Кубани? Но дело всё в том, что он и не намерен проделать порой непростой путь к тексту исходя из глубокого убеждения в том, что «смерть текста» уже произошла. На это можно ответить разве что стихами самого Николая Зиновьева:
Ужасная эпоха!
За храмом строим храм,
Твердим, что верим в Бога,
Но Он не верит нам.
Трагедия поколения авторов, которое было бы сегодня определяющим, если бы литература не была вытеснена на обочину общественного сознания, состоит в «смерти» самого этого поколения… Не заметить эту трагедию невозможно. Я уже боюсь продолжать мартиролог своих ровесников, ушедших из жизни в самые жестокие «революционно-демократические» времена. Это поэты, отказавшиеся жить «в бедламе нелюдей» (М. Цветаева).
И уж если Марк Шатуновский призывает «честно сказать», то мы и должны сказать, что во всякую революцию – будь то «социалистическая» или «демократическая» – культура непременно сбрасывается «с корабля современности». В такие периоды по личности и народу в целом наносится мощный психологический удар и неизбежно случается то, что И. Бунин определил в «Окаянных днях» как «повальное сумасшествие».
Ну а формы этого «сбрасывания» в каждую эпоху свои, так как бес дважды в одном и том же обличье не приходит. В наше время это происходит с помощью «рынка», когда коммерция становится формой подавления культуры и литература становится «бизнесом».
В «Смерти текста» речь идёт не только о современной литературе, но и о классической, которая вопреки нашему наивному убеждению в том, что она создана навсегда, молчит или звучит в зависимости от духовного и нравственного состояния общества. Именно от духовного, а не только социального. Есть своя закономерность в том, что Марк Шатуновский, отрицая текст в современной литературе и в классическом понимании, прибегает к археологической лексике («кости динозавров»). На самом же деле с изъятием литературы из общественного сознания в результате «демократической» революции перед истинными литераторами встала иная задача. Требовалось перечитать классику вне идеологических препон, без чего продолжение русской литературной традиции немыслимо. Предстояла огромная интеллектуальная работа, которая, к сожалению, не была осознана обществом как культурная задача.
Пред истинным писателем сегодня, как и всегда, стоит не только задача установления диагноза болезни личности и общества, случившейся не самой по себе, а в результате духовно-мировоззренческих насилий. С новой силой звучит извечный вопрос, поставленный Гоголем в «Выбранных местах из переписки с друзьями»: «Потомству нет дела до того, кто был виной, что писатель сказал глупость или нелепость, или же выразился вообще необдуманно и незрело. Оно не станет разбирать, кто толкал его под руку: близорукий ли приятель, подстрекавший его на рановременную деятельность, журналист ли, хлопочущий только о выгоде своего журнала. Потомство не примет в уважение ни кумовство, ни журналистов, ни собственную его бедность и затруднительное положение. Оно сделает упрёк ему, а не им. Зачем ты не устоял против всего этого?»
Пётр ТКАЧЕНКО, издатель литературно-публицистического альманаха «Солёная Подкова»
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 3,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии: 20.04.2011 18:52:39 - Валентин Иванович Колесов пишет:
Умер Разум
Шатуновский прав: "Умер текст". Действительно, это следствие. Причина: умерло Слово (которое было сначала). Оно же Разум. Исчезла русско-советская цивилизация, самый читающий народ перестал быть таковым.