Приложение 3 О схожести методов работы оппозиции с тоталитарными сектами
Приложение 3
О схожести методов работы оппозиции с тоталитарными сектами
Стремление людей к лучшей жизни — естественное и объяснимое явление. Как рост личного благосостояния, так и строительство, совершенствование общественных институтов требуют многолетней системной работы. Однако склонность некоторых людей упрощать реальность, сводя ее к простейшим причинно-следственным связям, зачастую способствует попаданию этой категории граждан под влияние структур, спекулирующих их доверием.
Показательным примером может служить то, каким распространенным явлением на сегодняшний день выступает предложение научить «легко и быстро» зарабатывать значительные средства. В то же время наиболее отлаженные механизмы использования доверия и последующего деструктивного влияния на психику человека принадлежат тоталитарным сектам.
После распада Советского Союза Россия и другие страны СНГ стали «лакомым кусочком» для различного рода деструктивных сект.
Причиной тому послужила, во-первых, неспособность многих граждан принять новый общественный строй, где исчезли признаки тоталитарного контроля над личностью. Так, новые деструктивные культы, предлагающие спасение или вечное блаженство, стали попросту заменять собой разрушенную веру в коммунизм.
Во-вторых, на руку сектантским организациям сыграло отсутствие каких-либо государственных и общественных механизмов противодействия психологическому манипулированию человеком.
И, в-третьих, после 70 лет атеизма как государственной политики возникший после крушения СССР «духовный вакуум» граждане стали заполнять псевдорелигиозными учениями.
Итогом такого нашествия на страну новых «учителей» стало то, что к 2002 году в России, по данным итоговой декларации международной научно-практической конференции «Тоталитарные секты — угроза религиозного экстремизма», насчитывалось более 250 тоталитарных сект и групп, многие из которых даже не скрывали своей антигосударственной и античеловеческой позиции[471].
Примечательно, что секты не всегда являются независимыми структурами, подчиняющимися исключительно своему «духовному лидеру». Деятельность таких организаций зачастую бывает связана со спецслужбами той страны, где базируется штаб-квартира культа. Так, очевидно, что секта, обладая широкими сетевыми структурами, фактически имеет серьезные разведывательные возможности. Последнее, разумеется, может использоваться спецслужбами для решения собственных задач. В частности, в России неоднократно под подозрение в связях с ЦРУ попадали саентологи[472], мормоны[473] и даже широко известные «Свидетели Иеговы»[474].
Эта и многие другие особенности деятельности сект в России уже приняты во внимание как в экспертной среде, так и в правоохранительных органах. В то же время, на наш взгляд, недостаточно исследованным представляется такое явление, как использование методов тоталитарных сект организациями общественно-политического характера. Речь идет прежде всего о внесистемных движениях, требующих от своих адептов определенной жертвенности.
Интересным образчиком такой жертвенности, на наш взгляд, одно время была Национал-большевистская партия Эдуарда Лимонова, члены которой как будто специально стремились совершить противоправные деяния, чтобы оказаться «узниками совести». Понятно, что подобная практика не могла продолжаться длительное время. Показательно, что в заключении оказывались только молодые представители НБП.
Жертвенность вполне объяснима, если сравнить психологический портрет типичного пламенного революционера с религиозным фанатиком. Первый может принадлежать к политическому движению, второй — к религиозной секте. Однако оба способны ответить на призыв своего лидера действиями насильственного характера и даже стать, что называется, «пушечным мясом». При этом, как и полагается структуре, применяющей сектантские методы, руководящие звенья группы почти всегда оказываются вне тех событий, где адепты-сторонники демонстрируют свою «жертвенность» (например, оказывая насильственное сопротивление правоохранительным органам)[475].
Ниже по порядку приведены признаки секты, которые сегодня активно используют общественно-политические движения.
1. Наличие выдающегося харизматичного лидера («гуру», «учителя»).
Лидер в рассматриваемых нами типах организаций выступает в качестве «просветленного», то есть видящего и понимающего больше и глубже, чем остальные. К примеру, в религиозных сектах такой «учитель» якобы находится в более глубокой степени осознанности или взаимодействия с высшими силами и таким образом получает «тайные знания», которые он потом распространяет среди своих последователей.
В свою очередь, лидер в революционной политической организации сектантского типа также является носителем более глубокого понимания и более достоверных знаний. Однако, в отличие от религиозной секты, «гуру» общественно-политического движения получает инсайты не от высших сил, а от тайных сторонников внутри системы, с которой он борется. Тем самым адептам организации дается сигнал, что часть элит уже признает власть и авторитет их лидера.
Однако существование харизматичного лидера может являться признаком религиозной или политической секты только в совокупности с последующими характеристиками.
2. Непогрешимость секты и ее основателя.
Отмеченный признак является одним из ключевых как для религиозной, так и для политической секты. Любая попытка взглянуть на лидера подобной организации «под другим углом» наталкивается на открытую агрессию со стороны ее адептов.
Нужно отметить, что признаком нелояльности может стать даже, казалось бы, безобидная попытка детализировать и подтвердить факты из официальной биографии лидера. Так, можно встретить похожую реакцию как при попытке выяснить у саентолога неудобные детали биографии Рона Хаббарда[476], так и пытаясь дискутировать со сторонниками Навального на темы, связанные с «Кировлесом», «Главподпиской» и т. д.
Данный признак тесно переплетается со следующим.
3. Недопустимость критического мышления.
Установки в организации даются лидером. Если секта большая и включает в себя миллионы адептов, то последователи на низкой ступени иерархии подчинены напрямую не лидеру, а своему наставнику. Лишние вопросы неофита, говорящие о попытке рефлексировать, пресекаются наставником или в качестве ответа адепту предоставляется полуправда.
Критика в отношении такой организации или ее лидера со стороны считается доказательством правоты группы. Например, если сторонники действующей власти критикуют деятельность оппозиции, то это подтверждает ее правоту. При этом диалог на уровне конструктивных аргументов является нежелательным.
4. Учение группы упрощает существующую реальность.
Решение сложных личностных, общественно-политических и социально-экономических проблем сводится к простому алгоритму, который учение выражает в нескольких словах (например, «не врать и не воровать»[477], «хватит кормить Кавказ»). Так, в сознание адептов внедряется простая формула, которая якобы способна заменить системную работу и при этом принести качественные институциональные изменения.
Адепты революционной политической организации, зачастую находясь вне системы, не знакомы с процессом управления большой корпорацией и потому уверены в способности решить сложные проблемы простыми методами.
5. Представление действительности в черно-белом свете, а также противопоставление группы окружающему миру.
Упрощение реальности, представление мира в «чернобелом» цвете, а также противопоставление окружающему миру — взаимодополняющие приемы тоталитарных сект. Сектантский подход не допускает наличия полутонов[478]. Все делится на добро и зло. При этом к добру относится исключительно то, что способствует целям и задачам секты. Помните, например: «воины света», «небесная сотня» и т. п.?
Ярким примером одновременного представления реальности в «черно-белом» цвете и противопоставления окружающему миру служит лозунг с официального сайта Навального: «Финальная битва между добром и нейтралитетом»[479]. Так, добром провозглашается оппозиционная деятельность на стороне Навального. Злом выступает не только поддержка власти, но даже проявление политической пассивности (нейтралитет).
В качестве другого примера противопоставления можно рассматривать пресловутый мем о 86 % «поддавшихся пропаганде», которым противостоит «креативное меньшинство»[480].
6. Мир катится к катастрофе, и только группа знает, как его спасти.
Человечество идет по пути самоуничтожения, а спасение обретут лишь немногие — очевидно, группа избранных, то есть люди, входящие в секту. При этом эта «группа избранных» может утверждать не только о знании способов собственного спасения, но и о том, как помочь спастись всему миру.
В политические организации сектантского типа внедряются идентичные установки. Группа видит «очевидные» тенденции, что страна идет по пути скорого краха (полного, причем), и только члены соответствующего политического движения знают пути предотвращения трагического сценария. Первым шагом для спасения страны в описываемой ситуации является помочь лидеру такой организации прийти к власти (раздать листовки, разложить по подъезду газеты, приклеить наклейки и пр.).
7. Двойное учение или дозированная информация.
Вербовщики сект, пытающиеся привлечь в свои ряды новых членов, не раскрывают всей правды об истории организации, ее основателе и о последствиях, которые могут ожидать адепта. Так, для первичного привлечения внимания и вербовки новых сторонников группа эксплуатирует как привычные для большинства граждан ценности, так и безальтернативные суждения (например, «если ты против коррупции, то ты с нами»).
Попадание неофита под влияние адептов сект осуществляется зачастую под влиянием эмоций, что впоследствии мешает ему воспринять новую информацию о лидере, которая не соответствует уже сложившейся картине мира. Так, новоявленный сторонник агрессивно воспринимает любую попытку критически рассмотреть деятельность своего кумира.
8. Сокрытие своих истинных целей.
Многие религиозные секты при вербовке новых сторонников прикрывают свою деятельность образовательной или терапевтической ширмой. Сектанты могут предложить помочь решить проблемы со здоровьем или «подтянуть» знание английского языка.
Аналогичной представляется деятельность деструктивной политической организации, которая на первом этапе привлекает неофита для участия в выборах в качестве наблюдателя, а затем адепт, оказывающийся под влиянием группы, фактически неосознанно включается в оппозиционную борьбу против властей своего государства.
Политические организации такого типа могут заведомо давать неполную картину о тех преобразованиях, к которым они стремятся. Например, в интернете можно найти видеоролик, в котором Навальный в рамках своей деятельности в качестве одного из лидеров националистического движения «Народ» призывает к легализации огнестрельного оружия[481].
В свою очередь, спонсор этого движения политолог Станислав Белковский открыто выступал за отделение республик Северного Кавказа от территории России[482]. В сегодняшней политической программе Навального нет призывов ни к легализации оружия, ни к реализации сепаратистских сценариев. Однако были ли эти идеи лишь конъюнктурным требованием, а не «желаемой картиной мира», судить сложно.
9. Сектантский «новояз».
Одним из неочевидных, но весьма распространенных признаков деструктивной организации является свой специфический «жаргон».
Контроль над языком необходим как составляющая контроля над сознанием. Для этого в сектах часто используется подмена понятий, когда словам придается совершенно иное значение, нежели это обычно принято[483]. Например, в религиозной секте человек, которому объяснили суть учения, может называться «просвещенным». Таким образом, вкупе с приемом противопоставления (просвещенные — непросвещенные) достигается нужный для сплочения группы эффект.
«Новояз», противопоставление и просвещение также широко применяются в политических движениях специального спектра. Например, критический настроенный комментатор в интернете — кремлебот/тролль, поддерживающий присоединение Крыма — «ватник», молодой человек, являющийся сторонником действующей власти, — непременно «нашист».
10. Агрессивный прозелитизм[484] и психологическое давление.
Логичным следствием некритичного восприятия информации является навязчивое стремление обратить окружающих в свою веру. То есть адепт, попадая под влияние соответствующей организации, начинает всецело себя с ней идентифицировать и старается максимально распространить ее идеи.
При этом, в отличие от классического политического движения, сторонники организации сектантского типа ведут активную агитацию вне периода избирательной кампании.
Неофит непременно подвергается постоянному психологическому давлению. Так, в тоталитарной религиозной секте практикуется принуждение адепта отречься от родственных связей и друзей. В политической организации, которая противопоставляет себя внешнему миру, близкое общение с людьми противоположных взглядов также является нежелательным.
* * *
Вышеприведенные признаки, свойственные тоталитарным сектам, наблюдаются и при анализе деятельности некоторых групп оппозиционеров. Больше всего этих черт наблюдается у группы Навального. Конечно, эта группа не является сектой в классическом понимании, однако применение методов, практикующихся в формате деструктивных культов, на наш субъективный взгляд, присутствует.
Культивируя ненависть к другим группам, ненависть к власти, недоверие к результатам любых выборов, если эти результаты ее не устраивают, группа Навального проявляет целый набор черт, свойственных инфантильным субъектам: нетерпимость, эгоизм, популизм, отсутствие социальных планов на будущее, активное потребление масскульта и, наконец, «двойная стандартизация» во всем (речь, конечно, идет о «маршах против ненависти», куда сторонники Навального активно зазывают, демонстрируя эту самую ненависть по отношению к другим).
В результате лидеры этой группы в конце концов становятся «адреналиновыми маньяками» и страдают ярко выраженной «звездной болезнью», к сожалению, подтверждая наш диагноз.
В какой-то степени «символами протеста» стали кусающий (в буквальном смысле) при задержании правоохранителя Гарри Каспаров и плюющаяся в не понравившегося ей чем-то охранника пресс-секретарь Навального Анна Ведута[485]. И от этих образов оппозиции уже не избавиться…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.