#осенняявесна

#осенняявесна

– Как на Одри похожа! – всплеснула изящными руками Лариса Алексеевна на следующий день. – Повернись, дорогая, дай посмотреть со всех сторон! Прелесть! Вылитая Одри Хэпберн! Ну просто "Римские каникулы", да и только!

Все мои утренние сомнения по поводу уместности визита к Ларисе Алексеевне моментально рассеялись, как только я увидела ее радостное лицо. Она широко распахнула калитку и пригласила меня зайти, восхищаясь моим новым образом.

– Спасибо за комплимент! – откликнулась я. – Я тоже обожаю Одри, правда, мне больше нравится "Завтрак у Тиффани", помните ее знаменитую фразу: "Там тихо и торжественно, и я точно знаю"…

–…"и я точно знаю – там со мною ничего плохого не случится", – подхватила Лариса Алексеевна. С ума сойти! Впервые встречаю советскую пенсионерку, цитирующую культовое американское кино. – Для меня таким местом, где со мной ничего плохого просто не может случиться, стала моя любимая дача, – она обвела рукой свои владения, – только здесь мне хорошо, спокойно и комфортно. Вот только кота, как у Холли Голайтли, пока не завела. – Она мне подмигнула – в точности как ее сын. Иногда в ней проскальзывало его озорство. – Может, и тебе, дорогая, повезет, и ты свою дачу так же полюбишь, это ведь как лучший в мире наркотик, достаточно начать – и всё, ты пропала!

Честно говоря, я не очень-то ей поверила, потому что пока я чувствовала себя на даче как загнанная лошадь, и мне не терпелось этот дурацкий дом поскорее продать, но спорить из вежливости не стала. Мы с Ларисой Алексеевной прошли в сад, и под ее руководством я начала выкапывать несколько декоративных хвойных.

– Кстати, я у вас на участке почему-то не видела обычных грядок, – вспомнила я, орудуя лопатой.

– Вот еще, никогда не стану огороды разводить, – пренебрежительно фыркнула Лариса Алексеевна.

– Почему же? Неужели вам не хочется своих огурчиков покушать, без пестицидов и химии всякой? – спросила я, поймав себя на мысли о том, что это второй по банальности вопрос после "а откуда вы берёте ваши новости".

– Я же не крестьянка, с овощами возиться, – довольно высокомерно ответила она. Мне захотелось ее немного поддеть.

– А как же наш губернатор, наша императрица Раиса Павловна Романова? – я аккуратно погрузила колючую ёлочку с комом земли в тачку. – Она вот тоже не крестьянка, городом целым руководит, а огурцы сама не то что выращивает, а даже их засаливает.

– Ха! – Ларису Алексеевну ничем было не пронять. Вот в кого Василий такой самоуверенный. – Не крестьянка! Скажешь тоже! Да она же та самая кухарка, которая в полном соответствии с заветами Ильича управляет государством.

Возражать я ей не стала, поскольку и сама не считала Раису Павловну образцом истинной петербургской интеллигентности. Скорее наоборот. Да и не до нее нам было – растения требовали стопроцентного внимания к себе.

– Лариса Алексеевна, вы уверены, что можете мне все эти деревья отдать? – в сотый, кажется, раз переспросила я. Стоили хвойные очень и очень недешево: в "Максимальном доме" я одним глазком взглянула на цены в садовом отделе и ужаснулась.

– Дорогая, забирай без разговоров! – в сотый же раз заверила меня Лариса Алексеевна. – Наоборот, ты меня спасаешь от зарослей. И потом, мне нужно освободить пространство для новых интересных экземпляров, которые я присмотрела в питомнике растений в Лесколово.

Ясно. Перед нами просто фанат своего дела. Можно расслабиться.

Операция по "спасению Ларисы Алексеевны от зарослей" привела к тому, что я восемь раз до отказа заполняла тачку коллекционными хвойными и набегалась между нашими участками так, что к концу дня уже на ногах не стояла. Лариса Алексеевна бегала вместе со мной, поскольку сажать растения с открытыми корнями нужно было сразу же, иначе засохнут – она подсказывала, куда и как их лучше всего пристроить. Время от времени я просила ее подержать включенный на запись мобильный телефон.

– Итак, друзья мои, мы все-таки совершили ландшафтную революцию! – тяжело опершись на лопату, сказала я в камеру. Нужно было торопиться со съемками, начинало смеркаться. – А помогла нам в этом очаровательная мама нашего с вами хорошего знакомого Василия – урожденная дворянка Лариса Алексеевна Фаворская…

– Что ж, ландшафтную революцию я вполне одобряю, – со смехом отозвалась Лариса Алексеевна.

– Лариса Алексеевна, мы здесь развели настоящий сад, скажите, пожалуйста, какой за ним нужен уход?

– А никакой, – легкомысленно ответила она.

– Как же так?

– А вот так! Главный плюс хвойных растений – полная самостоятельность. Они совсем не капризные и нисколько не обидятся, если вы про них забудете.

– Удобно! – обрадовалась я. – В таком случае, назовите, пожалуйста, эти неприхотливые сорта, так оживившие наш участок.

– Конечно, – Лариса Алексеевна подошла к самым высоким растениям, напоминающим пушистые зеленые колонны. – Перед нами туя западная "Смарагд" – в переводе с латинского "изумруд". Это истинное украшение любого сада, идеальная вертикаль. Переносит сильный мороз, не желтеет на солнце, держит безупречную пирамидальную форму. Можете постричь ее спиралью, если хотите, но, по-моему, и так красиво! Посмотрите, как туи обрамляют крыльцо!

– Безусловно, – поддержала я. – А как называются вот эти пышные кусты? Иголки похожи на сосновые.

– Совершенно верно, Алекса, – согласилась Лариса Алексеевна. – Это самая настоящая сосна, только горная. Она еще немного разрастется, станет размером с хорошего барашка. Темная, упругая сосновая хвоя, на мой взгляд, хорошо сочетается со светло-зеленой мягкой туей.

– Да-да, и мне нравится. А что это за необычные колючие волны голубоватого цвета?

– А это, дорогая Алекса, можжевельник чешуйчатый. Используется для горизонтального озеленения, точнее, "оголубения", если можно так выразиться, потому что сорт называется Blue Star – "голубая звезда". В высоту он так и останется не более ста сантиметров, зато в ширину достигнет двух метров!

– Замечательно! – Я заспешила, темнело просто на глазах. – Давайте еще коротко пройдемся по остальным растениям.

– Хорошо, здесь у нас вереск, своей нейтральной расцветкой он прекрасно дополняет хвойные и также не требует никакого ухода, к тому же, говорят, приносит удачу, а тебе это сейчас не помешает, правда, дорогая? Вот еще две маленькие голубые ели со смешным названием "Хупси", а возле калитки мы посадили плакучие лиственницы. Они и вход на территорию украсят, и в то же время вид на участок не заслонят благодаря своему невысокому росту и воздушности. Правда, зимой они осыпаются, но эти ниспадающие водопадом ветви сами по себе очень красивы, их можно украсить гирляндами, и получится нарядно.

– Спасибо, Лариса Алексеевна, а с вами, дорогие друзья, увидимся в следующем эпизоде!

Правда, сама не знаю, когда он выйдет, этот следующий эпизод, подумала я про себя, выключая камеру: Вася-то пропал, небось сидит обнявшись со своей красавицей-женой, а без него жизнь на моем участке остановилась.

– Думаю, мы обе заслужили по чашке крепкого горячего чая! – сказала Лариса Алексеевна, кутаясь в прошитую блестящей серебряной ниткой голубую шаль. Несмотря на усталость, выглядела она великолепно. Ни одна прядь не выбилась из прически – я наконец поняла, что эта высокая кичка мне напоминает – знаменитый узел Холли Голайтли. – Пойдем, дорогая, угощу тебя яблочным паем.

– Спасибо, я очень проголодалась… А что такое "яблочный пай"? – спросила я, закрывая за собой калитку и в очередной раз за сегодня отправляясь по маршруту "Желтая линия – Синяя линия".

– Традиционный английский рецепт, – ответила Лариса Алексеевна, на ходу приветствуя своих знакомых (то есть всех, кого мы встречали на своем пути). Похоже, она была в хороших отношениях со всем садоводством. – Основа пирога – твердое песочное тесто, сверху – бисквит с кусочками яблок и лимона, вкуснее всего запивать пай чаем "Эрл Грей", разумеется.

Английский пай показался мне превосходным. Особенно после сытного горячего ужина: итальянские макароны аль денте (вообще-то правильно говорить "паста", я в курсе, но слово "паста" почему-то вызывает у меня ассоциации с рыбным паштетом из тюбика, так что мне больше нравится простое советское название "макароны"), щедро посыпанные санкционным пармезаном ("приятельница из-за границы привезла, я без него жить не могу", объяснила хозяйка).

За едой мы болтали о старых голливудских фильмах – Лариса Алексеевна, кажется, пересмотрела их все. Я разделяла ее восторг, речь речь шла не о заумном авторском кино, а о понятных, хороших историях, комедиях, мелодрамах, в общем, любимой всеми классике.

Однако в действительности меня интересовала только одна тема. И Лариса Алексеевна, умница, не стала дожидаться, пока я сама придумаю, как на нее выйти.

– А Вася подал документы на развод, – без всякой преамбулы вдруг сказала она, элегантно закуривая после чаепития. Дым сигареты, зажатой в изящном мундштуке, едва заметно поднимался к декоративным балкам, темневшим на фоне беленого потолка.

Сердце заколотилось об ребра, будто нетерпеливый гость барабанил в дверь, требуя немедленно впустить его в дом. Я досчитала про себя до пяти и, изо всех сил пытаясь скрыть волнение, с деланным равнодушием спросила:

– Да? А почему?

– Он не говорит, конечно, но мне кажется, я знаю, что стало поводом. – Она вдруг пристально, хоть и вполне доброжелательно, посмотрела прямо на меня. Синие глаза, казалось, сканировали мои мысли. Я тут же отвела взгляд, хотя не чувствовала за собой никакой вины.

Навряд ли моя скромная персона могла вызывать такой дикий интерес у мужчины, чтобы он тут же побежал разводиться с законной женой. Несмотря на то, что за последние годы я похудела на три размера, в душе я оставалась все той же толстой закомплексованной девочкой-заучкой с чересчур густыми бровями. И всегда искренне удивлялась, если неожиданно оказывалось, что я кому-то по-настоящему понравилась.

– Знаешь разницу между поводом и причиной? – отвлеклась от темы Лариса Алексеевна, пока я вставала, чтобы убрать тарелки и чашки со стола (а в действительности, чтобы избавиться от рентгена мозга). – Самый лучший пример – из Первой Мировой. Поводом начать войну стало убийство австрийского эрцгерцога Фердинанда. А причиной – множество разногласий между великими державами. Вот и с Васей так же. Про повод к его разводу ты и сама знаешь больше меня, – садясь обратно за стол, я усиленно замотала головой, подчеркивая свою неосведомленность, однако Лариса Алексеевна никакого внимания на это не обратила, – а причиной стали, как модно сейчас говорить, неразрешимые противоречия с женой.

Я спросила, теребя в руках свой старенький телефончик:

– Что же за противоречия, если не секрет?

– Думаю, тебе я могу об этом сказать, – задумчиво сказала Лариса Алексеевна, сминая окурок в стальной пепельнице и захлопывая крышечку, украшенную голубой эмалью. – Понимаешь, у них с Клавдией не было общего дела. Ты же видишь, как он любит дачу и всё, что с ней связано. Он тратит сюда все свои деньги, постоянно продумывает, что бы еще такого сделать, а ей все эти загородные дела всегда были неинтересны. За все годы была тут пару раз, и то с таким лицом недовольным… Ну не нравится ей дача и всё! У неё диаметрально противоположные интересы.

– А кто она по профессии?

– Модель.

Модель?! То есть как модель? Это просто ужасно. С моделью мне конкурировать бесполезно. Я ожидала услышать "продавщица" или в лучшем случае "менеджер в турагентстве".

Теперь встала сама Лариса Алексеевна, подошла к окну и стала вглядываться в разноцветные огоньки, мерцающие в темноте.

– Васенька очень надеялся, что после свадьбы, о которой она несколько лет мечтала, всё изменится, будет нормальная семья, совместные планы… – Лариса Алексеевна вздохнула, совсем отвернувшись к окну. – Но вместо этого летом они вообще расстались. Вася проводил здесь очень много времени, мы достраивали террасу, а Клавдия пропадала на показах, жадно хваталась за маломальские предложения, лишь бы только за границей, лишь бы только во Франции… В итоге очень сильно разругались. Недавно она вернулась в Петербург, и теперь, вот видишь, они решили поставить точку в своих отношениях. Последнее время Вася занимался разводом, даже со мной почти не общался.

Так вот чем объяснялось его молчание! Вовсе не насыщенной семейной жизнью, а напротив – полной ликвидацией таковой. Да, некрасиво было этому радоваться, но у меня на душе стало так легко – я была готова порхать и прыгать. Развод Василия открывал передо мной совершенно новые перспективы. Вася вскоре перестанет считаться чужим мужем! Эх, Клава, Клава, что же ты своё счастье-то упустила!

– Лариса Алексеевна, – обратилась я к ней прерывающимся от избытка чувств голосом, – ответьте мне, пожалуйста, еще только на один вопрос.

– Какой? – грустно отозвалась она, отходя от окна.

– Эта ваша Клавдия – она блондинка? – Я замерла в ожидании ответа.

– Ну что ты, Алекса, конечно, нет! У нее волосы еще темнее, чем у тебя!

***

Данный текст является ознакомительным фрагментом.