Находка

В небольшом городе ?. Литовской епархии есть маленький, но уютный православный храм перед кладбищем и деревянный церковный дом.

И вот сегодня, двадцать четвертого декабря, в распахнутые врата пробежала легкая поземка, заметая следы, ведущие к церковному дому.

Хотя день в разгаре, в доме горит люстра из-за того, что пасмурный зимний день. А в доме сам настоятель, староста храма и прихожанка с двумя сыновьями-школьниками братьями-близне-цами наряжают елку.

Так как приход небольшой и не может содержать своего священника, то этот отец– настоятель приезжает к ним из соседнего города, где у него есть основной приход, а здесь бывает наездами, чтобы и в этом малом приходе порадовать людей праздничным богослужением. Как говорит отец настоятель: «Мал золотник, да дорог»! И поэтому каждый приезд настоятеля всегда праздник. А таких приходов в Литве наберется пару десятков.

– Что это вы, отче, надумали служить завтра на католическое Рождество? – проговорила Светлана, мать деток-близнецов.

– У них Рождество, – ответил отец Сергий, – так звали настоятеля. – А у нас святитель Спиридон Тримифунтский чудотворец. Чем не повод литургисать?! Завтра в стране выходной. Католики пойдут в костел, глядишь, и наши православные-то заглянут к нам в храм.

Староста подошел к настоятелю под благословение:

– Благословите, отче, еду к леснику за ветками еловыми для вертепа.

– Бог благословит! – ответил священник и осенил его крестным знамением.

Затем староста оделся и вышел.

– Ну вот, елка почти готова. Отец Сергий зажег елку, и она стала мигать разными переливами.

– Ура! – закричали братья-близнецы. – Теперь осталось положить подарки под елку, – проговорил один из них.

– Эй вы, вымогатели, – стала осекать мама Светлана, – прекратите мне там.

– Да, будут подарки! – пообещал отец Сергий, – кто приготовит стихи и песенки, все получат подарки на Рождество.

– И я? – воскликнул один из братьев.

– Да, – продолжил отец настоятель, улыбаясь.

– И я? – воскликнул другой брат-близнец.

– Обязательно. Только вот еще что, у меня тут есть фигурки младенца Христа, Матери Божьей, Иосифа, волхвов, овечек. Вы все раскладывайте на комоде возле елки, а я схожу на кладбище. Я там видел за забором торчат из-под снега высокие сухие травинки, мы из них сделаем сенце для младенца Христа.

Батюшка оделся и вышел.

Близнецы прильнули к окну и провожают взглядом, а он идет быстрыми шагами, а за ним бежит, крутит поземка, будто они с батюшкой играют в догонялки.

Выйдя из церковного двора, пройдя через врата кладбища, батюшка остановился у забора, разделяющего церковный двор и кладбище: здесь как раз и виднелась высокая и редкая трава. Срезав небольшой пучок, он увидел, что чуть подальше погуще островок и направился туда. Вдруг перед глазами что-то мелькнуло ярко-рыжее. «Лиса», – подумал священник и остановился. Стал пристально вглядываться в снег, покрытый ледяной коркой, и увидел: в небольшой ложбинке, скрутившись в комочек, лежит небольшая собачка пекинес.

Оглядев вокруг это место, отец заметил, что нигде нет собачьих следов.

– Эх, ты, видно, давно здесь страдаешь. Тельцем своим махоньким протопила ложбиночку, в которой лежишь. Он протянул руку, чтобы взять её, но она стала показывать свои клычочки.

– Если ты будешь кусаться, я не смогу тебе помочь. Солнышко ты мое, я тебя возьму домой, обогрею, накормлю, если ты обещаешь не кусаться.

Он протянул руку и легонько погладил её, затем аккуратно взял на руки и поспешил в дом.

Братья-близнецы приметили в окне батюшку и закричали:

– Мама, мама, батюшка что-то несет!

– Что? – спросила Светлана.

– Лису!

Двери открылись, и вошел настоятель, а в руках – рыжий комок шерсти.

– Посмотрите, кого я нашел, – и опустил комок на пол. – Это пекинес, совсем замерз, и лапки-то задние совсем не держат. Надо налить ему водички и что-нибудь покушать мякенького.

Собачка лизнула язычком водичку несколько раз, но есть отказалась.

Тут отворились двери, и вошел папа близнецов Николай.

– Папа, папа, смотри, что у нас.

Отец Сергий обратился к нему:

– Николай, вы не торопитесь никуда?

– Да нет.

– Давайте быстренько сгоняем к ветеринару.

Они вышли за дверь, сели в машину и уехали.

– Слава Богу, открыто, – обрадовался священник, подъезжая к ветеринарной клинике. – И народу вроде нет, Пусечка-то наша вся дрожит.

Быстро собачка оказалась перед ветеринаром на столе. Врач взял тонкий инструмент и начал покалывать заднюю часть её туловища и лапки. Она начала оглядываться.

– Ну, есть надежда, что оживет ваша собачка, сделаю ей укол антибиотика и витаминов. Но нужно поколоть хоть недельку, а то и больше.

Завели для нее собачий паспорт с именем Пуся, записали диагноз и лечение. Купили тут же для нее небольшие консервы с едой с витаминами, небольшой поролоновый лежачок и поехали обратно.

А близнецы весь лед растопили своим дыханием в окне и стали прыгать от радости, увидев машину.

Батюшка с папой вошли в дом, опустили собачку на поролоновую подстилочку, открыли собачьи консервы, положили на блюдечко и поставили рядом воду.

– Ну вот, пусть отдыхает. У нее был трудный день и, возможно, не один.

– Ну и вы, отче, отдыхайте, а мы пойдем, благословите, до завтра!

– Бог благословит! Только езжайте осторожно, а то дождь начал покрапывать, скользко будет.

Все ушли, и батюшка остался один. На кухне оставил одну дежурную лампочку, чтоб бедная Пуся не пугалась ночью на новом месте, и ушел в келию читать правило. А капельки дождя по крыше капали как-то ласково и музыкально, будто пели колыбельную для собачки.

Наутро батюшка увидел лужицу на полу кухни.

– Э, то как, кроватку-то не намочила, и то хорошо, на передних лапочках ползешь, и то славно. Батюшка вытер пол, тщательно вымыл руки, надел ряску и пошел в храм.

И, действительно, на богослужение пришли несколько новых людей, поставили свечи, немного постояли и удалились.

После богослужения все пошли пить чай: опять чета с близнецами, староста с супругой и несколько пожилых прихожанок. Все проходили мимо Пуси и сочувственно останавливались на время.

После чая батюшка оделся, осторожно начал брать на руки собачку, чтоб вынести ее немного на улицу, а она стала оглядываться то вправо, то влево, болезненно поскуливая.

– Э, то как, у нее то все тельце изранено, все болит, – отец опустил ее на землю, она стола ползать, обнюхивать вокруг, немного проползла, затихла и потек ручеек.

– Понимает то, что ее выгуливают, – отец снова взял ее на руки и отнес в дом.

Снова вымыл руки, надел рабочие перчатки.

– Ну, теперь кто со мной в храм? Будем вертеп делать!

Засобирались староста, мать с отцом и близнецами. Пожилые

прихожанки попрощались и побрели домой.

Стали разгружать из машины старосты целую гору еловых веток. Достали из сарайчика металлический каркас для вертепа и понесли в храм. В центре храма поставили каркас, и все наблюдают за настоятелем, что делать дальше.

– Ну вот, смотрите, один берет две веточки, закрываем арматуру, а другой завязывает. А когда все закроем, потом сами ветки будут одна другую держать.

Больше часа трудились, все закрыли, сверху сделали круглый куполок, как в люлечке у младенца. Внутрь батюшка поставил аналой с иконой Рождества Христова. И получилось: чтоб подойти к иконе, нужно всем поклониться и войти в пещерку.

– Ну вот, теперь все готово к празднику. Осталось прибраться немного, – торжественно проговорил отец Сергий.

Подобрали остатки елок, подмели иголки, присели все на лавочки и любуются красотой. А запах еловый так елеет душу и праздником пахнет.

И тут мама близнецов Света проговорила:

– Вот как интересно бывает, вчера с утра суровая зима была, а сегодня, на католическое Рождество, все тает, капель и ручьи.

Батюшка посмотрел на Светлану и братьев-близнецов и

сказал:

– Я знаю, в чем тут дело. Господь строго отругал зиму за то, что она суровыми морозами и поземкой чуть было нашу собачку Пусечку не погубила. Вот зима и заплакала, и потекли слезы ручьями. Скоро она немного успокоится и снова снежком и инеем украсит все вокруг к нашему Рождеству.

– Батюшка, – снова проговорила Светлана, – мы тут всей семьей посоветовались, может, вы нам отдадите собачку? Вам-то некогда с ней заниматься, у вас то служба, то требы, то с людьми разными надо общаться, то к больным ехать. А у нас-то семья большая, мы ее с близнецами выходим. И клиника ветеринарная у нас рядом с домом. Пусть у нас живет.

Настоятель посмотрел на близнецов и спросил:

– Хотите у себя оставить?

– Хотим, хотим, – радостно проговорили близнецы.

– Ну хорошо, пусть у вас будет.

– Ура! – вполголоса пропели братья.

– Тогда пойдем загружать Пусю и все приданое с ней к вам в машину.

Загрузили. Батюшка стал прощаться с Пусей, погладил ее, перекрестил.

– Отче, на Рождество вас в какое время ждать? – спросил отец близнецов.

– Ночью, на седьмое января я у себя служу, пару часов подремлю и к вам часикам к девяти утра.

– Хочу спросить, – снова продолжил Николай, – я могу причаститься и после «Отче наш» съездить на работу, на пару часиков, и потом ещё вернусь в конце обеда? Потому что рабочий день, и меня на весь день не отпускают.

– Можно, – ответил настоятель.

Затем все распрощались и разъехались.