Подводя итоги

Подводя итоги

Мне не хотелось бы затрагивать здесь политические вопросы, тем более, что война еще не закончилась, и закончится, по всей видимости, не скоро. Однако уже сейчас ясно, что в Дагестане мы вели справедливую войну. Справедливую прежде всего потому, что нашу армию, нашего солдата поддержали люди, которых у нас принято называть «лица кавказской национальности». Эти самые «лица» и обеспечили нам победу. Тогда, в 1999-м дагестанцы определенно высказались, на чьей они стороне. Что же касается экстремизма, — мусульманского, коммунистического или националистического, — то его слабость в том, что он не «за», а «против». Он ничего не созидает, он только разрушает. И поэтому экстремизм всегда проигрывает.

Армия же за прошедшие с 1996-го три года ничуть не изменилась. Не изменилась прежде всего потому, что у власти не было воли, хотя желания было хоть отбавляй. Много говорили о том, что наша армия больна сразу на все свои органы, много говорили о переходе на контрактную службу, однако сделано для этого было всего ничего. Попытки что-то изменить в армии начались еще в 1993 году. Однако власть так и не предложила контрактнику ничего путного. Нормальный уважающий себя человек не пойдет служить (служба уже сама по себе ограничивает личную свободу) в неотапливаемую казарму за мизерное довольствие. Первые эксперименты по переводу частей на контрактную основу с треском провалились: служить в них пошли люмпены. Только в последнее время у нас стали понимать, что в пресловутой системе «человек с ружьем» главный все-таки — человек. Без человека самая современная машина стоит не больше, чем тот металл, из которого ее построили. А из нашей железной машины человек выпал. И прежде всего офицер, а уж потом генерал — ведь каждый генерал когда-то был офицером. Его, офицера хотели превратить в послушный винтик, но он не захотел быть винтиком. Он искал и находил пути. Когда офицеру урезали довольствие — он, офицер, сдавал солдат внаем в колхозы, под разгрузку цемента и кирпича. Когда офицеру не выделяли квартиру — он, офицер, тащил с армейского склада все что попадется под руку, вплоть до оружия и боеприпасов. Его давно не занимала боевая подготовка — офицер выживал. Самое же страшное, что могло произойти и произошло — офицер люмпенизировался. Что творится в вверенном ему подраздеделении или части, офицера не интересовало. Поддержание порядка он взвалил на плечи старослужащих. Так у нас и появились пресловутые «внеуставные отношения». Но это не «внеуставные отношения», это просто другой Устав.

А ржаветь наша стальная машина начала не в перестроечную разруху, а много раньше. В Афганистан она въехала со скрипом — а выехала с зубовным скрежетом, обожженная снаружи и разболтанная изнутри. Когда же началась первая война в Чечне, стальная машина была уже дряхлой развалиной. И эта-то развалина, гремя разболтанными сочленениями, кашляя мотором и сифоня пробитыми шлангами, окончательно встала в Грозном. Армию разбил паралич. Так что генерал Лебедь был трижды прав, когда подписывал Хасавюртовское соглашение. Такая армия воевать не могла.

Для того, чтобы было понятно, как воюет наша армия, привожу отрывки из солдатского дневника:

11 сентября. Выдали стволы и 4 боекомплекта — по 120 патронов. Начали шить банданы, чтобы не было бэтров.[52] Я снял лычки и пушки, потом, может, сниму кокарду. Нашивку с группой крови пока оставил. Эдсон спит, Богдан на верхней полке с АК-74М. Прибыли в Кизляр. Менты с автоматами, на улицах баррикады. Едем поездом в Хасавюрт, танков отцепляем — они пойдут своим ходом. Видели бронепоезд — ох…! ЗУ-2, 2 БМП, пулеметчики.

12 сентября. Спали как свиньи, всю ночь лаяли. Пятиуровневое переплетение ног — такое не снилось и Камасутре с Анной Хупер. Выставили оцепление, срем под вагонами. Какие-то крысы сожрали шакальские пайки. Получили еще на сутки. Зампотыл из-за того, что наш бак уехал с танками, отдал два наших бачка 2-й батарее и три бачка первой батарее, теперь мы с х… Зверьки чего-то грызут. Бронепоезд проехал обратно, впереди чего-то взорвали. Ночью пальба и стрельба. Совсем большие пацаны в Кизляре покупают водку. Дагестан, похоже, разгружаться будем здесь. Вечер, сухпай с вещаками уехал от нас на пять км, охраны нет. Караул х… знает где. Наши разбрелись на пол-Кизляра.

13 сентября. Ночью задавили Харатяна, насмерть?.[53] У комбата уе…и 7 пачек патронов. Ждем отправки. Пожрали. Ночью дневальный 2 батареи разрядил в воздух магазин. Эдсон в бандане на шее похож на латышского бойскаута. Сидим на аэродроме, на поле. Местная батарея Д-30 нае…а 2–3 залпа по чехам. Бензовозы угощают нас дынями, потому что мы туда…Проехали до ТГ-5[54] без происшествий. В Хасавюрте на улицах баррикады. Кто-то машет нам руками, кто-то косо смотрит. Стоим в ТГ рядом с дивизионом 48 полка. К Борцу приходил земан из Саранска, говорит, что в день по 10 трупов.

14 сентября. Горы рядом, я сначала подумал, что это тучи. Залез на тент, глянул: е…! Горы выше облаков! Первая батарея куда-то уже срулила. 17 машин стоят с боеприпасами. Каждые 15 минут садятся и улетают вертушки. Ми-8 и Ми-24. К вечеру села гражданская х…на. В 20.00 начали стрелять по шести целям. Вот это адреналин. Грохот, пламя… Ощущения сравнимые с сексом. Стреляли до полуночи. Намазал себе усы.

15 сентября. Спали до 7.00 утра. Построились, почавкали и на огневую. Дождь — мелкий и противный. Из ящиков со снарядами построили норки, накрыв их чехлами от гаубиц. Завтракали и обедали сечкой, супом из перца и сухарями. Нет ничего лучше горячей каши и чая. Особенно после недели сухпая. После обеда баня. Говорят, даже с вениками. Вот только вмещает за раз шесть человек. Ну, п…! Сходили в баню. Баня — 6 кранов. На партию народа — минуты три. Успел только намылиться наполовину и смыть половину мыла. Ночью пошалили. Били на 4,5 км. Вторая батарея е…а по своему селу, видимо за это у них загорелась палатка. Приезжали дагские менты.

18 сентября. Говорят, что будут выдавать форму. Хорошо бы, моему комку п…, вслед за ним пойдут сапоги. Все чего-то делают, пойду лавочки со столами лепить, а может на огневую… Работы прервали, застроили дивизион. Генерал-майор Бобриков вывел из строя Кривенкова, назвал его преступником из-за неуставняка, раздел, поставил на колени, заставил извиниться перед теми, кого п… и увел, пообещав его посадить лет на 5–7 без учета отягчающих обстоятельств. Ночью никто не стрелял вообще.

19 сентября. Сегодня я в дежурном расчете, полночи не спать, сутки торчать на огневой. Комбат обещал, что будем сегодня ночью рыть окопы. Ох…о задумано. Зато сегодня целый день какие-то супер-сортиры рыли каким-то дядькам. На сраный штаб 3 сортира. А у нас на двести человек — только одно очко, и то для баб. Продовольственный склад завален жратвой — гуманитарная помощь от дагов. Виноград, яйца, сыр, печенья, томаты, соки, консервы и т. п. До часу ночи рыли окопы, только начали, не видно ни хрена — жопа! Комбат пытался спорить с нами, что он круче Идола разбирается в артиллерии. Зря он этот спор начал. Около полночи привели трех алкашей. Раздетых до трусов связали и уложили на землю. Захотят работать — крикнут.

20 сентября. Полночи не спали, полночи бычили на ящиках и под плащ-палатками. Ночью пошел дождь и идет сегодня целый день. С утра была баня, водичка — не вопрос. На огневую к нам поставили Т-62, с него всю оптику поснимали, теперь, как гаубица, с нами стрелять будет. Рыли окопы до ночи. Потом сказали, что на огневую никто не пойдет, завтра в 5.00 подъем и уезжаем в 10.30 в Бабаюрт. Только наша батарея. В батарее процветает крысячество: Сидор сп…л спальник у меня, сказал, что его у него сп…ли, а у старшины есть еще, хотя мой спальник у него.

Как же такое случилось, чтобы могучая некогда Красная Армия проделала свой странный и страшный путь от Берлина до Хасавюрта? Да, из машины выпал человек — но почему? Да потому, что армия давно не соответствовала обществу. Общество у нас уже капиталистическое, а армия феодальная, как в старину. И что самое интересное, это закреплено в Конституции. 59 статья, пункт первый. «Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации.»

Итак, долг. Долг — это то самое внеэкономическое средство принуждения, которое Маркс определил как один из пяти признаков феодализма. А к долгу (суть феодальная повинность) приложена палка в виде 328-й статьи УК РФ. Люди же у нас, слава Богу, из-под палки жить отвыкли. Внеэкономические средства их давно не устаивают. Им подавай экономические. Кстати, по Марксу экономические средства принуждения — это один из пяти признаков капитализма. В отношении армии это будет контракт. Другой альтернативы нет и быть не может. Все это отлично понимают, но в силу целого ряда причин (о них уже говорилось выше) реформа армии букскует на все четыре колеса.

От глобальных вопросов перейдем к частным. События в Чечне и в Дагестане продемонстрировали, что мы столкнулись с новым типом ведения войн. Это даже в официальной формулировке отражено: конттеррористическая операция. Террористов можно называть злодеями и исчадиями ада, но от фактов не уйти: методы ведения войны они избрали достаточно эффективные. Это те методы, которые они применяют при подавляющем превосходстве противника на поле боя. Традиционные войны с танковыми клиньями и огннным валом уходят в прошлое. И будущая война — это вовсе не война авианосцев и ракет. Это война спецслужб и террористов. Парадоксальная ситуация: при том, что армии мировых держав постоянно совершенствуются в способах истребления рода людского, они не в состоянии защитить своих граждан от новых угроз. На теле нашей цивилизации полно болевых точек, и с каждым годом их становится все больше. Сейчас банальные сбои в электрической сети приводят к глобальным катаклизмам, когда вдруг обесточиваются целые страны. Нарушение нормальной работы коммуникаций и системы снабжения может быть гораздо болезненнее проигранного сражения — в том числе и в человеческом выражении.

Похоже, эту простую мысль осознали не до конца: инерция мышления. Иначе у нас разрабатывали бы вместо истребителей пятого поколения и штурмовых вертолетов что-то другое. Что именно? Не знаю.

Наше преимущество над теоррористами на самом деле призрачно. Чеченцы, на которых генералы обижаются за то, что они воюют не по правилам, доказали, что партизаны могут успешно противостоять регулярной армии, если воюют на своей территории. Это продемонтрировали нам в Афганистане и в Чечне, это же демонстрируют сейчас американцам в Ираке. Чечню мы задавили не потому, что мы сильнее в смысле вооружений, а потому, что нас больше. И неправда, будто воюющий народ нельзя победить. Можно. У каждого металла есть порог усталости.

Чеченский опыт говорит о том, что самым воюющим оружием по сию пору остатся все тот же безотказный «Калашников». Суперсовременное и высокоточное оружие — крылатые и баллистиечкие ракеты, истребители и стратегические бомбардировщики, — оказываются не у дел. В последнее время в стране развелось множество спецподразделений разной формы и окраски. И не случайно. В основе их подготовки лежат партизанские методы войны. История показывает, что против партизана реально эффективен только другой партизан. Все остальное — танки, самолеты и т. д. — идет как бы в довесок, в силы обеспечения. Даже на поле боя все чаще приходится прибегать к партизанским методам — засадам, обходам, действию мелкими группами от трех до десяти человек, и т. д. И именно к этой войне мы оказались неготовы. Солдаты-срочники не обучены действовать самостоятельно, а командиры не умеют руководить рассредоточенными подразделениями. Вообще же, в смысле обученности солдат у нас сложилась катастрофическая ситуаця. Даже солдатам элитных частей приходилось работать на грядках, чтобы было что кушать. Какая уж тут боевая подготовка… Кроме того, срочник есть срочник: не успеешь обучить — он уже демобилизовался. Так что профессионалы нужны и в этом отношении. Еще острее их дефицит ощущается на флоте, в танковых войсках, в артиллерии, в ПВО. Современная техника расчитана не на срочника, а на профессионала: при нынешней системе комплектования задействуется процентов 20–30 от ее боевого потенциала.

Кроме системообразующей необходима структурная реформа. Принцип единоначалия еще никто не отменял. Армия должна делиться по родам войск, а не по принадлежности к тому или иному министерству. Грызня между силовиками выходит боком простому солдату. 200-тысячная «дублирующая» группировка Внутренних войск сейчас никому не нужна — особенно после того, как охрану «зон» передали Министерству юстиции. Ликвидировав Внутренние войска можно не только улучшить управление в армии, но и сэкономить значительные средства на содержание штабов.

Давно пора освободить армию от множества сопутствующих функций, которые на нее возложены. Армия должна заниматься своим непосредственным делом — защитой страны. В армии не должно быть таких странных образований, как стройчасти, хозчасти, квартино-эксплуатационные части. Все это надо передавать гражданским службам и частным подрядчикам.

Война в Дагестане и в Чечне в который уже раз высветила проблемы нашей армии и нашего общества. Но как ни странно, я смотрю в будущее с оптимизмом. История свидетельствует, что каждый раз, переживая неудачи на полях сражений, Россия находила в себе силы преодолеть кризис и обновиться. В этом она подобна птице Феникс, которая многократно сгорая в огне снова и снова восстает из пепла.