В гостях у дебила

В гостях у дебила

В советском обществе (и прессе) главенствовала идея производства. Те, кто лучше работал и больше производил, отмечались наградами, премиями, имели определённые льготы и преимущества. Потребление было напрямую связано с производством и зависело от него. В постсоветском обществе идея производства выпала из внимания: государству дела нет, как работают предприятия, и существуют ли они вообще. Тем более нет до этого дела газетам и журналам. Потребление теперь никак не зависит от производства, выработки продукции или зарплаты. Потреблять может всякий, что ему хочется и сколько хочется, независимо от того, производит ли он что-нибудь или нет.

Если читать газеты, анализируя тексты с содержательной стороны, то идея потребления станет вполне очевидной. В большинстве публикаций она весьма навязчива. Рекламные тексты и объявления призывают вас воспользоваться услугами, товарами и т. п., но дело в том, что они могут выскочить на вас в самый неожиданный момент, например, из письма читателя или из детективного рассказа. Оказывается, это не письмо и не рассказ, а маскирующаяся под них реклама. А за публикацию рекламы принято платить. И вот, в людях разрушается вера в искренность публикуемых писем.

Когда-то в редакциях главным лицом был журналист. Потом – редактор. Невозможно поверить – сегодня редакционную политику определяет коммерческий директор. Ни правдивость, ни общественная значимость поднимаемых вопросов больше не важны; на первый план вышли вопросы не сбора и обработки информации, а сбыта газеты, и как можно более широкого, чтобы выручить больше прибыли. А культурный уровень общества неравномерен: высококультурных читателей меньше, чем малокультурных. Увеличивая аудиторию – а рынок заставляет газету делать это – редакция вынуждена снижать качество публикуемых материалов, чтобы угодить тем членам общества, которых больше. Газеты пишут для худших и «портят» лучших!

Результаты парадоксальны, о чём мы можем судить, имея собственный опыт общения с прессой.

Во-первых, газеты перестают упоминать друг друга. Когда-то спор с мнением, высказанным в одном издании, мог быть опубликован в другом издании. Теперь это редкий случай. Газеты упоминают только родственные издания, скажем, входящие с ними в один «издательский дом» или принадлежащие одному хозяину; в крайнем случае, могут быть указаны «низшие» по иерархии региональные газеты. Причина – в нежелании «рекламировать» своего конкурента по рекламному бизнесу. В самом деле: узнает ваш читатель из вашей же газеты, что, оказывается, есть на свете другая газета – «Литературная» (или «Известия»), и купит её. А вам урон.

Поэтому редакторы вымарывают из текстов названия изданий, и получается вот что: «одна московская газета сообщила…», или «в скандальной молодёжной газете сказано…», или ещё того лучше: «одна малоизвестная (вариант – малотиражная) газетёнка пишет…». В последнем случае снобизм проявляет массовая «жёлтая» газета по отношению к высокопрофессиональному, ориентированному на культурного читателя изданию, вынужденному выходить небольшим тиражом в силу указанных выше причин (культурных людей мало, и доходы у них небольшие).

Во-вторых, журналист теряет возможность упоминать многие реалии, связанные с конкретными названиями фирм и именами людей. Однажды мы организовали благотворительную передачу продовольствия, одежды и прочих грузов бедствующим тюрьмам России; журналисты любят тюремную тему, и они сбежались на эту акцию. Но оказалось, в публикациях нельзя упоминать названия предприятий, бесплатно отдавших нищим зэкам то или иное имущество: это реклама, а за рекламу надо платить!

«Вам кто платит: менты или мафия?» – спрашивал один газетчик. Представление, что кто-то может делать добрые дела «просто так» убито в народе, во всяком случае, в той его части, которая связана с прессой. Благотворительность? – понятненько, или отмывают незаконные доходы, или уходят от налогов, или желают прославиться. В любом случае, за «рекламу» должны платить. Причём газетчик всегда согласится взять «плату» в конверте, даже не задумываясь, что сам совершает преступление.

Мы не раз уже говорили, что все общественные структуры, обслуживающие идеологию потребительства, работают на уничтожение культуры, нравственности, общества и даже самой жизни на Земле. Как это ни уцдивительно, с нами согласен бывший президент Европейского банка реконструкции и развития, богатый предприниматель Жак Аттали. По его мнению, перерастание современного мирового общества потребления в глобализм означает, что развитые страны будут править миром, воспринявшим общую для всех идеологию потребительства. Граждане-потребители из привилегированных регионов мира смогут принимать участие в потреблении чего угодно. Они будут странствовать по планете в поисках, как бы убить свободное время, приобретая за деньги острые ощущения и такие товары, которые только они могут себе позволить.

А вокруг них будут роиться мириадами бедных «кочевников» – хватающихся за соломинки в планетарном масштабе людей, которые бегут прочь от испытывающей нужду периферии, где по-прежнему будет жить большая часть населения Земли. Эти обнищавшие пираты будут курсировать по планете в поисках пропитания и крова над головой, их желания станут ещё острее и навязчивее благодаря созерцанию роскошных и соблазнительных картин безудержного потребления, которые они увидят на экранах телевизоров в спутниковых телепередачах из Парижа, Лос-Анджелеса или Токио.

«Суть любой демократии, как и рынка, – это свобода выбора, – пишет Жак Аттали. – И то и другое предоставляет право гражданину-потребителю либо принимать предложения, либо отвергать их независимо от того, о чём в данный момент идёт речь – о кандидатах, товарах, политиках или изделиях». И приходит к неутешительному выводу: «Великий парадокс глобальной потребительской демократии заключается в том, что право на радость, удовольствие и счастье, право выбора в настоящем на деле может оказаться тем ядовитым снадобьем, которым мы насильно потчуем своих детей. Если человек, этот захребетный паразит, превращает Землю в археологическое безжизненное пространство, это значит, что его мечта о материальном благополучии может уничтожить саму жизнь».[22]

Россия поразительно быстро встала на этот же путь, если судить по публикациям наших СМИ. Общеполитические газеты, в зависимости от партийной принадлежности, выражают и коммунистические, и социалистические, и либеральные идеи, но практически все они вынуждены публиковать рекламу, работать на идеологию потребительства.

И всё же сегодня не они имеют самые большие тиражи на газетно-журнальном рынке, а информационно-коммерческая пресса. Она считается неполитической, деидеологизированной, издаётся без государственных дотаций, то есть экономически самостоятельна и поэтому независима. Ее страницы в огромном количестве заполняют рекламные объявления, предлагая всевозможные виды товаров и услуг. И вот оказывается, что самый крупный в количественном отношении тип прессы является и самым надёжным пропагандистом и агитатором современной буржуазной идеологии.

Этот тип прессы можно подразделить на две группы. Первая, небольшая по численности, рассчитана на аудиторию, состоящую из бизнесменов, деловых людей. Её цель – формирование информационной инфраструктуры, обеспечивающей потребности данной читательской группы. Как пример, можно назвать журнал «Рекламные технологии». Вторая группа ставит своей главной целью получение коммерческого дохода от выпуска массовых газет и журналов, наполненных разнообразной лёгкой информацией, рассчитанной на самые широкие круги читателей. Эта пресса служит товаром, на котором издатели сами делают свой бизнес, выпуская рекламные, справочные, развлекательные издания.

Информационно-развлекательная пресса использует естественное любопытство человека ко всему неведомому, необычному – инопланетянам, астральному миру, экстрасенсам, колдунам (вроде газет «Аномалия», «Голос Вселенной», «На грани невозможного», «Не может быть», «НЛО», «Чёртова дюжина»), тяга ко всевозможным слухам и скандалам, к личной жизни кумиров и «звёзд», к криминальной хронике («Клюква», «Криминальная хроника», «Мен», «Крутой мен», «Скандалы», «Совершенно секретно», «Экспресс-газета» и другие), к эротике и сексу («Двое», «Ещё», «Мисс Икс» и «Мистер Икс», «Он плюс она», «Спид-ИНФО»), к сатире и юмору («Анекдоты», «Кукиш», «Фиговинка», «Хохмочка», «Зятёк»), к играм («Поле чудес», «Загадочная газета», «Поле чудес для детей», «Катавасия», «Детская загадочная газета»). Здесь, конечно, перечислены далеко не все издания.

Информационно-развлекательные «Экспресс-газета», «Калейдоскоп», «Совершенно секретно», «Собеседник», «Частная жизнь», «Скандалы», «Отдохни!», «Мегаполис-экспресс», «Криминальная хроника» и другие – лидеры оптовой и розничной продажи прессы. Этот значит, что большая часть населения видит в газетах и журналах лишь средство развлечения, щекотания нервов. Люди просто убивают время своей жизни.

Рекламно-справочные издания («Всё для вас», «Из рук в руки», «Экспресс-реклама», «Экстра-М», «Центр-плюс», «Работа для вас», «Заработок», «Мир вакансий») меньше прочих публикуют журналистские материалы, ограничиваясь информационными подборками и коммерческими сообщениями. Многие такие издания не ждут, когда их продукцию раскупят, а сами, без всякого спроса, «залезают» в почтовые ящики читателя. Их распространяют бесплатно, ведь затраты с лихвой окупаются за счёт рекламодателей. Такие издания имеют самые большие тиражи. Тираж «Вестей для Вас», например, 1 млн. экз., «Центра-плюс» – 3 млн. На этом фоне тиражи ведущих общеполитических изданий – 50, 100, 250 и даже 500 тысяч экз. – выглядят более чем скромно.

Рекламный процесс, считают сотрудники «Экстры-М», можно уподобить рыбной ловле, где рекламодатель-«рыболов», обращаясь к потребителю рекламы (своему потенциальному покупателю) через общеполитическую или экономическую газету, как бы «ловит предварительно намеченную рыбу на удочку», а обращаясь через их «Экстру-М», он «ловит рыбу сетями, равномерно заброшенными по всей поверхности водоёма», то есть по территории Москвы. Понятно, что во втором случае «улов» будет больше. В сети попадает и ожидаемая «рыба», и дополнительная. При нестабильной экономической ситуации людям нужно оперативно распоряжаться появляющимися деньгами, чтобы их не «съела» инфляция или не отобрало государство, поэтому человек, просмотрев газету, поневоле (и часто неожиданно для себя) становится покупателем.

Так инициируется избыточный спрос и возрастание потребления, что, конечно, наносит вред окружающей среде, ведь излишнее потребление тащит за собою излишнее производство и утилизацию отходов, и всё это вымывает из природы ресурсы.

Особенно явно идеологию потребительства протаскивает российское ТВ, предлагающее всё новые и новые возможности тратить деньги, да и не только деньги, но и время, которое просто сгорает при потреблении информационной и другой продукции. Мыльные оперы, крутые боевики, детективы, фильмы ужасов, мультфильмы, музыкальная нарезка тоже входят в ассортимент потребления. Бесконечные американские и прочие сериалы, развлекательные программы, спортивные передачи «привязывают» многих людей к телевизору. В результате происходит сокращение умственной деятельности.

По сравнению с письменными СМИ и радио телевизионные «движущиеся картинки», дающие эффект жизненной подлинности и так называемого «присутствия», действуют стократно сильнее и быстрее, влияя не на мысль или эмоцию, а прямо на психику. Можно сказать, телевидение – самое страшное изобретение ХХ века. Урон, который оно нанесло нравственности и этике, культуре народов, не поддаётся учёту, и он уже невосполним.

Литературе и театру понадобились столетия, чтобы распространить на всю массу живущих людей некие «рыцарские» идеалы отношений между мужчиной и женщиной. «Большая литература» всегда была обращена к душе и заставляла её трудиться, но даже бульварные романы дотелевизионной эпохи, при всей своей слащавости и пошлости, апеллировали к «высоким чувствам». А теперь? В России телевидение за несколько лет прямого и грубого показа убийств и плотских утех, обращенных к «нижним» страстям человека, выбило из лексики слово «любовь» в его идеальном значении. «Заниматься любовью» теперь – синоним животного совокупления, случки.

Российский житель смотрит телевизор в среднем 3 часа в будни и 4 часа в выходные. Лишь 2,7% посещают службы в храмах. О книгах же вот что сообщает ВЦИОМ: только 48% россиян время от времени читают книги. Кажется, журналы и газеты стали популярнее книг.

Вот газета «Мир криминала», сексуальный «спецвыпуск», и некоторые её темы. «Горячая пятёрочка зарубежных изуверов», подзаголовки: «Я растворял мальчиков в кислоте», «По трупу в каждом порту». «Ужасная коллекция потрошителя-сердцееда». «Казнь «Большого члена». «46 «побед» супербабушки, или Любовь под дулом пистолета». «10 самых беспредельных маньяков зимы 2002 года», «Сладкая парочка» вурдалаков», «Зоосадисты выслеживают детей», «Оргия юного каннибала». Все темы рассмотрены максимально подробно и снабжены натуралистичными фотографиями.

Немногочисленные философы, пастыри, писатели, работая с небольшими группами людей «из толпы», десятилетие за десятилетием, век за веком расширяли тот слой культурных людей, который определял собой общую культуру народа. Воспитание души – это путь в гору, он медленен, тяжёл и труден. Оскотинивание – путь под горку, а он лёгок и приятен. Включай телевизор: юнцы и юницы с незапоминающимися рожицами и кашей в голове, гримасничая и бебекая, прозой и песней поведают тебе нехитрые секреты растущего организма. Телеканалы, похоже, соревнуются в глупости и пошлости.

Прекрасно высказался по этому поводу учитель В.М. Легоньков в газете «Дуэль» (№ 1. 2002): «Сегодня, строго говоря, можно сэкономить на печатании телевизионных программ, поскольку, по сути, с утра и до вечера телевизор демонстрирует одну-единственную передачу – «В гостях у дебила».

С этим невозможно спорить, особенно после прослушиваия «юмора», которым потчует население наше телевидение. Вот пример: «Бывший председатель колхоза на старости лет тоже бизнесом решил заняться. Офис открыл в коровнике… Какой-то травой торгует… Мудрёное: название… Какой-то герболайф, что ли. Даже над коровником вывеску на иностранном повесил: «Herbolife». Все читают, спрашивают: а что такое «болайф»? (Зал хохочет, аплодирует.) А он всем отвечает: «Это… здоровый». (Снова хохот.) Ну, в общем, мужики покупают».

Не во всякой казарме такое услышишь!

Поражают постоянные попытки телеведущих «встать над схваткой». Например, Д. Киселёв в «Национальном интересе» все 20 минут ведёт себя не как ведущий, а как Всеведущий. И он не один такой. Эти люди, скорее всего, уже и сами не замечают, какие недопустимые вещи говорят, что подтверждает вывод об отрыве телевидения от традиционной культуры. Так, после тяжёлой катастрофы на железной дороге, в которой погиб помощник машиниста, ведущий позволил себе ёрнический комментарий:«На российских железных дорогах катастрофы обычно происходят из-за того, что машинисты и их помощники засыпают за ручками управления». Какова терминология: обычно! Одно это слово придаёт фразе антирусское звучание.

В конце 2001 года после телепередачи, посвящённой объединению отдельных милиционеров в бригады типа «Эскадронов смерти», для отстрела тех, кого они сами считают врагами, ведущий, обращаясь к зрителям, прямо заявил: если, де, будете создавать такие организации, не давайте им такие-то и такие-то названия. А ведь это – провокация самосуда и насилия.

Тема разрушения и гибели стала главной на ТВ. Так, был крупным планом показан погибший в Чечне полковник МВД, да ещё с фарисейскими приговорками. Кто позволил выставить усопшего на обозрение десяткам миллионов? И что после этого должен думать солдат, в мыслях готовый к смерти, при виде человека с телекамерой?..

ТВ не раз давали репортажи о лаборатории ростовского госпиталя, в которой проводят идентификацию неопознанных тел погибших в Чечне военных. Однажды были показаны стоящие на полке черепа погибших сыновей и братьев телезрителей, и тут же – их фотографии. Следом – кадр с лежащей около микроскопа человеческой печенью. Что должны думать близкие погибших?.. Всё это делается, чтобы внушить идею о ненужности войны в Чечне. Идея, может быть, и благородна, но применённая телевидением технология манипуляции сознанием преступна.

Газеты от ТВ не отстают; они будто соревнуются между собою, придумывая о смерти заголовки позаковыристее. Особенно отличается «Московский комсомолец». Для него смерть – просто повод поиздеваться. Пример: «Охотнее всего в уходящем году москвичи лезли в петлю» (повесилось около девятисот человек). Ах, шалуны эти москвичи! Если подумать, до какой жизни надо дойти, чтобы решиться покончить с нею, то жуть берет, а журналюгам наплевать, они глупы и циничны, для них ничего святого не существует. Главное – тонко пошутить: «Четверо без затей утопилось». «85 самоубийц попросту зарезались или вскрыли вены».

Осмысление смерти – одна из труднейших проблем человеческого бытия. В течение реальной жизни зрелище смерти даётся человеку «малыми порциями», и всегда это потрясение. Телевидение же вводит зрелище смерти в дом каждой семьи вне всяких норм, в огромных количествах и в самом неприглядном виде. Газеты вышучивают смерть, как могут. С утра до вечера на нас обрушивают поток образов смерти – катастрофы, похороны, убийства, морги. Интересно, что хотя рейтинг криминально-новостных программ, изобилующих трупами, высок, он при этом сопровождается крайне низкой зрительской оценкой.

Художественные, с позволения сказать, картины, тоже достаточно однообразны: одни люди профессионально, «качественно» бьют и режут тела других живых людей, вышибают мозги, выдавливают глаза, выкидывают в окна, давят автомашинами и другими механизмами, и всё это показывается с максимальным натурализмом. Истерички и шизофреники заполняют телеэфир.

Такие зрелища опасны даже для взрослого, ибо способны переменить его образ мыслей и сломать психику, что уж говорить о детях. Страшно поверить, но, кажется, российских детей и в самом деле сознательно превращают в идиотов и садистов. Ведь есть же иностранный опыт, могли бы сообразить, что можно делать, а что нет, и к чему это приведёт. В Турции зафиксированы случаи, когда дети, вообразив себя героями мультфильма, обладающих сверхъестественными способностями, выпрыгивали из окон. Во многих странах дети, насмотревшись, как всякие Томы и Джерри бьют друг друга, и ничего с ними не случается, поступали также со своими животными и очень удивлялись, почему они не оживают.

Наши отечественные реформаторы не могли не знать этого; литература на Западе по этой теме огромна, а ведь именно на Запад наши демократы постоянно бегали за консультациями. И вот теперь у нас тоже есть примеры ужасных происшествий.

Две 14-летние школьницы из Подмосковья, Оля и Катя, учились в балашихинской школе № 9. Дружили почти с пелёнок. А когда повзрослели, обеим понравился один мальчик. Он выбрал Олю. Но Катя не желала сдаваться. Она пожаловалась на неразделённую любовь однокласснице Саше, и та предложила «поговорить» с Олей возле леса. В итоге Катя и Саша изрезали Олю ножом. Нашли девочку только на следующий день: она умерла от потери крови и переохлаждения под утро… Никаких других причин, кроме «обучения» у телеэкрана, этому происшествию найти нельзя.

Другое сообщение:

«Четверо курганских школьников зверски замучили тяжко пьющую соседку. Самому старшему из убийц было тринадцать, младшему – шесть… Истязание женщины длилось около пяти часов».

Когда их задержали, все четверо были очень удивлены.

Государственные мужи долгие годы дискутировали, допустим ли на экране показ курящего человека. Ведь это так опасно, дети увидят и, не приведи Господь, тоже начнут курить! О, ужас! Наконец, приняли Закон: нельзя показывать, как человек курит. А причина дискуссий – в том, что концепция «прав человека» предусматривает «свободу выбора». Запретив показ курения, вроде бы наступили на эту свободу. В данном случае победила «экологическая» направленность мышления; курение вредно для здоровья, и мероприятия по его ограничению идут во благо. В общем контексте происходящего на наших экранах ясно, что, по мнению законодателей, рекламировать убийства и насилие можно: у детишек есть «свобода выбора», они догадаются, что это не всерьёз, что на самом деле так поступать нельзя. Ну, а если не догадаются и начнут кромсать ножами ровесников и соседок, так это их проблемы.

В результате такого воспитания, по сообщению АиФ (№ 5. 2002), за 2001 год в России было совершено 30 тысяч убийств, что почти на 10 тысяч больше, чем некогда во всём СССР.

Практически все телеведущие ёрнически подают тему бездомности, создавая в общественном сознании ложный образ бездомных, как пьяниц или даже романтиков, образ анекдотический, а не трагический. На деле основная масса бездомных России – это люди, ставшие жертвой преступных махинаций с их жилплощадью, потерявшие жильё в уплату за долги, психические больные, а также освободившиеся из тюрем, которым действующие правила не позволяют «вернуться» в нормальную жизнь.

Мы тут имеем свой опыт; позвольте поведать небольшую историю. Жил-был бродяга Иван Нечайкин. Родился в 1937 году в Бутырской тюрьме у репрессированных родителей. Вырос в детдоме. С 14 лет с голодухи и пацаньего куража стал воровать. Провёл в тюрьмах суммарно четыре десятка лет. Пока сидел, потерял дочь (она, выйдя замуж и сменив фамилию, уехала на Дальний Восток, найти её он не смог). В свои шестьдесят бродит по России, проповедуя трезвый образ жизни и добрые отношения между людьми. Гол, как сокол.

Его судьба нас поразила, и мы сообщили о нём корреспондентам популярной телепередачи «Времечко». И что же сделали эти мастера культуры? Они привезли бродягу к Бутырской тюрьме и заставили барабанить в дверь с криком: «Пустите меня, тюрьма мой дом!». Отсняв на видеокамеру, как толстый милиционер, выскакивая из дверей, отмахивался от Ивана, репортёры бросили его прямо там же.

– А дали они тебе хотя бы хлебушка? – спросили мы.

– Нет, – ответил он, – просто уехали, не попрощавшись.

В тех социальных условиях, которые созданы в России в ходе реформ, неминуемы трудовые конфликты. Один такой (с шахтёрами) страна пережила летом 1998 года. Главные телеканалы заняли совершенно немыслимую позицию: они открыто и тотально представляли интересы только одной стороны в конфликте: абсолютно все приглашённые к эфиру «эксперты» были враждебны к шахтёрам. Заявлялось, что их зарплаты слишком велики, что рабочие чуть ли не с жиру бесятся, что они не должны перекрывать магистрали, – но при этом никто не предложил какого-то другого варианта воздействия на работодателей. А ведь некоторые шахтеры покончили с собой, чтобы привлечь к проблеме общественное внимание!

Александр Шариков, сопредседатель Общественного совета социологов телевидения и радиовещания, отвечая на вопросы корреспондента газеты «Алфавит» (№ 33. 2001) со всей откровенностью сказал: «…Вульгарно выражаясь, телевидению нужно поголовье, поголовья должно быть много, но оно должно быть безропотным и безмолвным… Механизмы связи с аудиторией отрезаны. Мне сейчас пришла в голову вот такая формула состояния телевидения: бегство от общественного мнения».

ТВ наносит несомненный вред обществу. Нельзя ли закрыть его вообще? Люди веками жили без него; ТВ появилось-то лет шестьдесят назад, а стало массовым ещё позже, и вряд ли от этого кто-то стал счастливее, добрее, умнее. Нынче, конечно, найдутся такие, кто не видит себе счастья без ТВ. Так что же? Многие находят счастье в употреблении наркотиков и алкоголя, это же ещё не причина, чтобы навязывать такую радость всем подряд.

ТВ пожирает время жизни людей, не давая взамен ничего полезного. Даже так: ТВ заменяет собою жизнь индивидуумов. Телекомпании в эфире рекламируют свои сайты в Интернете, а на сайтах – свой эфир. Они завлекают к себе статьями в газетах, они продолжают бубунькать, даже если им нечего сказать – лишь бы не умолкать, лишь бы их не забыли:

«А сейчас наш специальный корреспондент Маша расскажет вам о страшном снегопаде в Хабаровске. Маша! Да, Катя. Здравствуй, Маша. Здравствуйте, Катя. Маша, телезрители ждут сообщение о страшном снегопаде в Хабаровске. Правда ли, что в Хабаровске страшный снегопад? Да, Катя, я должна сказать, что в Хабаровске страшный снегопад. Здесь даже старожилы не помнят такого страшного снегопада. (Врезка: старуха в платочке со словами «Когда топить начнут?!») Вот какой тут страшный снегопад. Катя? Спасибо, Маша. До свиданья, Катя. Оставайся на связи, Маша. Итак, дорогие телезрители, наш специальный корреспондент Маша из Хабаровска рассказала о страшном снегопаде в Хабаровске. Даже старожилы не помнят такого страшного снегопада в Хабаровске. Мы ждём подробностей о страшном снегопаде в Хабаровске. Оставайтесь на нашем телеканале».

Наверное, совсем закрыть ТВ нельзя. Но можно – поняв, что оно из себя представляет, – ограничить его вседозволенность. Иначе ТВ ограничит человека.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.