***

***

На следующий день я снова пошел за пивом. Почему-то мне думалось - не то чтобы с уверенностью, но, скажем так, с большой вероятностью, - что давешний мертвяк так и валяется около палатки. Нет, прибрали.

Вечером палатка сгорела.

От пожарища осталось мерзкое пятно и пластиковая химическая вонь. Соседка потом насвиристела, что вместе с палаткой сгорели и продавцы - они вроде как тихохонько нажрались, да там и легли спать. Когда палатку подожгли, кто-то добрый подпер дверь, чтобы никто не вышел. «Люди - звери, вот просто звери какие-то стали», - щебетала она, и видно было, что ей очень нравится эта нехитрая мысль.

Потом пропали и остальные палатки. Их уже не жгли - не надо было: наверное, все поняли.

А потом на освободившемся месте как-то быстро и застенчиво вырос зеленый торговый павильончик. Цены там сразу стали вдвое против палаточных, но никто не возражал. Жизнь-то налаживалась, покупательная способность поднималась, чего ж не заплатить за культуру быта, за зеленый пластик, за охрану - и никаких тебе бомжей.

До дефолта оставалось где-то полгода.