Зло обернулось добром

Зло обернулось добром

Сейчас трудно себе даже представить, в какой чудовищной… заднице оказалась Россия в 1991 году. Во-первых, производство разваливалось, инфраструктура сокращалась, уровень жизни катастрофически упал. Это было время, когда оперная певица пела в подземных переходах Москвы, а милиция за сто долларов предлагала покататься на машине с мигалкой и звуковым сигналом.

Во-вторых, полный крах широко разрекламированной «помощи Запада». Смешно это или нет, но в эту помощь верили вполне реально! А с конца 1991 года со стороны ведущих стран воцарилось ледяное молчание. Оттуда (в основном из Германии) слали грошовую гуманитарную помощь: крупы, растительное масло, консервы. Между прочим, и эту помощь чаще всего разворовывали. Если она и доходила до тех, кому была предназначена, то за нее часто приходилось платить — не за сам ящик с помощью, а как бы за его доставку. Даже на этих иностранных подачках наживались.

Как писала неглупая англичанка Карен Хьюит, гуманитарную помощь легче было найти не в семьях бедняков, а в домах «столичного истеблишмента, которым нужны были скорее рекомендации Поля Брега (известный американский диетолог, проповедовавший ограничения в рационе и сбалансированное питание — А. Б.)»[14].

Я лично знаю немецких доброхотов, которые вместе с русскими эмигрантами «первой волны» гнали в Россию грузовики и ехали с ними сами. Они лично раздавали привезенное продовольствие, чтобы его не могли украсть. Что тут сказать? Спасибо иностранцам, отдававшим часть заработанного, чтобы помочь нам. Позор тем, кто пытался присосаться к «гуманитарной помощи». Проклятие тем, кто довел народ до этого состояния.

В-третьих, в 1991 году Россия оказалась виновата перед всеми остальными странами СССР. Имперский центр, который с чудовищной жестокостью завоевал и силой удерживал все остальные народы. Со стороны вчерашних республик СССР, а теперь дорогих соседей слышалось злорадное хихиканье, шел психологический прессинг, постоянное предъявление претензий. Русские были перед всеми виноваты, унижены, Россия оболгана, словесно избита. От нее откровенно отрывали куски, — ведь и отошедший Украине Донбасс, и Южная Сибирь, объявленная теперь Северным Казахстаном, — это районы в основном с русским населением.

До 20 миллионов русских людей в одночасье, не меняя места жительства, оказались за границами своего государства. Этим людям никто никогда и ничем даже не пытался помогать. Судьба этих людей с самого начала не вызывала ни малейшего интереса у собственного правительства.

До сих пор мало пишут о том, как бежали из бывших «республик». А ведь бежали, и еще как… В 1999-м я познакомился в одном из сибирских сел с человеком, который в начале 1992 года бежал из Узбекистана. Так буквально и бежал, — сумел нанять автомобиль и на нем вывез семью и часть имущества. Узбекские «патриоты» дважды грабили его грузовик; злорадно ухмыляясь, щупали на его глазах его жену (женщина уже в России долго лечилась). Но ему и его семье еще повезло — они уехали, поселились в селе, где у этих людей есть дом и работа. Многим повезло намного меньше.

Правительство? К началу 1992 года к абсолютному большинству людей пришло четкое, жестокое понимание — тебя бросили на произвол судьбы. Если ты сдохнешь — «твое» правительство даже не почешется. Ему плевать.

На экранах появлялась опухшая физиономия Ельцина. Внимательные люди уверяли, что у человека на экране то одно, то другое число пальцев… ползли тоскливые слухи уже не об измене, а о подмене, о двойниках Президента.

И все время — страх гражданской войны… В 1993 году, о чем еще речь впереди, она не вышла за пределы Москвы, она только мелькнула, померцала, как вполне вероятная возможность… Но она мелькала и мерцала, как еще более страшное, чем настоящее, и притом совершенно реальное будущее… Ведь на Кавказе, в том числе в Дагестане и в Чечне (то есть на территории Российской Федерации), гражданская война уже шла. Почему не может начаться и у нас?

Стали повседневной реальностью недоступность хороших лекарств, отдыха, хорошей одежды. Невозможность приобрести транспорт, даже холодильник. Недоступность жилья. Часто слабая доступность даже еды — особенно качественной и калорийной. Непонимание, чем кормить детей. Разгул уличной преступности, заказные убийства. Мерзкая обстановка массового насилия. Волна самоубийств молодых и здоровых, потерявших ощущение хоть какой-нибудь перспективы.

В 1992 году в маленьких провинциальных городах людей доставляли в больницы с диагнозом «общее истощение». Был документированный случай доставки в больницу целой семьи… Обычно они питались птичьим кормом — распаривали его и ели. На этот раз не успели распарить — слишком хотели есть. Корм стал увеличиваться в размерах уже в желудках, людей доставили в больницу со страшными резями. Осенью 1992 года возникла новая проблема — многим детям в селах и маленьких городках не на что было купить осеннюю обувь, школьную форму, теплую одежду.

В эти тревожные, мутные времена многим действительно казалось, что России приходит конец. Многим тогда искренне казалось, что бежать — самая лучшая перспектива, и не очень важно, куда именно. И бежали. Не только на Запад, но и в Южную Америку и в Африку. Многие были готовы эмигрировать буквально куда угодно.

Тем более на Россию уже в эпоху СССР обрушился вал оголтелой антирусской пропаганды. Многообразны силы, которым эта пропаганда выгодна, — от иностранных спецслужб до неудачников местного разлива, сводящих счеты со всем окружающим. Но именно эти многообразные силы обрушили на несчастную Россию поток страшноватых черных мифов… Мифов о самой же России; мифов, которые буквально выбивают из рук мастерок строительного рабочего, руль шофера, нивелир дорожника… И вообще порождают острое желание побыстрее куда-нибудь убежать.

Я не буду здесь подробно писать об этих мифах, отослав читателя к очень хорошим книгам Владимира Ростиславовича Мединского[15]. Приятно вспоминать, что к этим книгам я тоже имел пусть и косвенное, но отношение — помогал в сборе материала, а местами Владимир Ростиславович обильно цитировал мои книги. Приведу из Мединского только одну, но очень яркую цитату: «Попробуйте построить дорогу, если вы точно знаете — в России не может быть хороших дорог».

Хорошие дороги в России есть. Это я знаю точно, потому что в октябре 2012 года с друзьями прошел на машине 10 тысяч километров по России, Украине и Белоруссии, а весной 2013 года побывал во многих «медвежьих углах». Свидетельствую: российские дороги по крайней мере не хуже европейских, а то и лучше многих из них. Но что только не сообщалось бедному россиянину в 1991 и 1992 годах!!! На государственном уровне его убеждали, что в России жить физически невозможно.

Когда телеведущая вполне серьезно спрашивает у эксперта, какая Россия страна: рабская или бандитская, а тот отвечает в том же стиле, можно лишь или не принимать всерьез всю эту баталию, или (если уж принял всерьез) немедленно бежать как можно быстрее.

Тем удивительнее — сегодняшняя Россия намного богаче, современнее, успешнее и себя самой 10–15 лет назад, и остальных «бывших республик».

Легче всего сказать, что все тут дело в «естественных монополиях», из-за них-то Россия и разбогатела… но это не совсем справедливо. Ведь вовсе не только у России есть богатые недра. Самая нищая и убогая страна из «бывших республик СССР» — Таджикистан с его 16 % мировых запасов урана и полной таблицей Менделеева в недрах. Тем не менее у Таджикистана нет ни инфраструктуры, которая помогла бы начать добывать эти богатства, ни, самое главное, — людей, которые бы ее создавали.

Туркмения — четвертая в мире страна по запасам природного газа. Она обладает вторым по величине газовым месторождением в мире… И что? Это нищая страна, культивирующая дикие националистические сказки про героических туркменов, которые жили в этих местах еще в каменном веке.

Сказочно богат своими недрами и Казахстан — но стоит побывать в этом бедноватом государстве, чтобы сделать окончательные выводы: нет, не в самих по себе полезных ископаемых дело!

Дело же, во-первых, в занятиях населения. В тех людях, которые могут добыть полезные ископаемые, провести их первичную переработку, а потом транспортировать, продавать, превращать в товары массового потребления.

Во-вторых, дело в политике государства. Государство всегда может и организовать добычу чего угодно и прекратить. И сделать выгодной транспортировку круглого леса и сырой нефти, и сделать выгодной глубокую переработку.

СССР тоже был могучей сырьевой державой, да только многое ли доставалось рядовым людям? Все шло как-то больше на военно-промышленный комплекс, на шпионаж да на поддержку всяких бунтующих голодранцев во всем мире.

В России 1991–1998 годов тоже добывали нефть и газ, никель и молибден. Лес в эти годы рубили и продавали за рубеж в таких количествах, что в Канаде простаивали лесопилки, — не было смысла рубить свои леса из-за конкуренции дешевого российского леса.

…И что? Обогатилась кучка «олигархов» — самых беззастенчивых и наглых ворюг, а основная часть населения балансировала на грани голода.

Обсуждая проблему ресурсов, чаще всего удивительным образом никто не говорит о самом наиважнейшем ресурсе — трудоспособности и интеллекте человека. Опыт свидетельствует, что природные ресурсы — дело важное, но не основное. Яркий пример можно найти не только в бывшем СССР, но, как ни странно, в Африке, в Зимбабве.

Небольшой процент белых фермеров на 5 % территории Зимбабве обеспечивал стране продовольственную независимость и давал более 50 % всего национального продукта. После объявления независимости часть фермеров убили, остальные бежали. Хозяйства их национализировали и раздали африканцам. Ресурсов в Зимбабве не стало ни больше, ни меньше, но теперь процветания в Зимбабве нет, есть голод и гражданская война…

Так и в России — стоило в 2000 году смениться правительству, и, не выкачав ни на один литр нефти больше, не срубив ни одного нового дерева, не продав ни на один кило больше никелевого концентрата, Россия «вдруг» начала богатеть. Не потому, что добыли больше… А потому, что политика изменилась.

Россия богатела и богатела все «нулевые» годы, начиная с 2000-го.

Сегодня Россия — причем не только центральные города, но и многие провинциальные центры — живет ничем не хуже стран Европы. Почему? В деталях это невозможно понять, не разобравшись в политической экологии страны. В самом общем виде:

1) население России сплачивали общие идеи: хотя бы на уровне — сберечь наследие исторической России;

2) население России обладает высокой квалификацией, трудоспособностью, хорошим образованием. Оно может и хочет работать;

3) в России была национальная по духу элита, которой хотелось продолжения России, которая умела управлять всей страной и договариваться с руководством других стран о распределении биосферных ресурсов;

4) в России была развитая инфраструктура, которую можно было не только уничтожать, но еще изменять или дополнять.

И только на последнее, пятое место можно поставить:

5) Россия богата полезными ископаемыми.

Разумеется, легендарная «нефтяная труба» не только создает, но и отнимает богатство: нет и не может быть конкурентоспособного бизнеса с «трубой». Нефтегазовый комплекс просто не позволяет развивать промышленную инфраструктуру. Об этом в России много пишут и еще больше говорят, но проблема существует вполне объективно. Она есть, и все. Тем не менее Россия сегодня богата, и вовсе не одной только «трубой». У нас так много всякого, что уже и остановка «трубы» не так пугает… да, какое-то время будет плохо, но потом — поднимемся, вылезем. Если уж из кошмара начала 1990-х поднялись, так уж теперь ничто не страшно.

В любом случае Россия — РФ, при всех своих недостатках, намного успешнее всех остальных осколков СССР. Она настолько успешна, что всплывающая время от времени идея «собирания СССР» в народных массах как-то не вызывает особого энтузиазма. Для Таджикистана и Молдавии это просто прекрасная идея… Нужна ли она России — это еще надо посмотреть, и русские в своей массе вовсе не собираются кормить молдаван и киргизов.

Никто не выиграл от распада. От раскола и распада СССР и в самой России на несколько лет стало почти невозможно жить, а в других странах — осколках бывшего СССР и сегодня не особенно приятно. Но сегодня самый успешный «осколок» СССР — это именно Россия — РФ, ухитрившаяся подняться за счет своего огромного имперского ума.

Но прошу заметить — Россия начала богатеть после того, как закончилась революция.

А в той невеселой России 1991 года революция вовсе не закончилась. Все прежние производственные и общественные отношения стремительно изменялись. Все партии и партийки СССР утратили особый смысл… Все политические силы, весь их спектр, стремительно собирались вокруг двух центральных политических сил, своего рода партийных коалиций — «партия Ельцина» и «партия Верховного Совета».

Главный вопрос всякой революции — вопрос о власти. Вопрос о том, кто же именно победит, встанет во главе и навяжет всем остальным свою политическую волю.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.