Дороги, которые мы выбираем

Дороги, которые мы выбираем

Распад Советского Союза отнюдь не вызвал массовых волнений и тем более вооруженных выступлений. Как-то все устали и смирились: в том числе и потому, что стало очевидно — завершить революцию руководство СССР не даст.

И тем не менее народ не выбирал ни капитализма, ни распада СССР. Народ долгое время не хотел даже изменения экономического и общественного строя СССР. Большинство людей хотели бы усовершенствовать политический строй: чтобы стало посвободнее, полегче, почестнее. Если называть вещи своими именами, то только к середине 1989 года большинство людей готовы были принять частную собственность, конкуренцию, капитализм.

Между прочим, даже здесь народ оказался на высоте, какую трудно было ожидать… В стране, где три поколения не было собственников, в одночасье появился активный хозяйствующий слой. Но ведь и «новые русские» вовсе не хотели распада СССР! В том числе и те «новые русские», которые не качали деньги из воздуха и не накручивали цены на полученные с черного хода товары… Те из них, кто своим организаторским трудом создавал новые материальные ценности. Этот слой тоже совершенно не хотел распада своего государства и не был в нем заинтересован.

Даже когда смена экономического и политического строя оказалась тесно привязана к идее распада Советского Союза, народ высказался за сохранение СССР. Не как государства построения марксистской утопии, а как общего государства исторически связанных народов.

Народ Советского Союза четко и ясно высказал свою волю на референдуме 17 марта 1991 года. В нем приняли участие 148,6 млн человек (80 % имевших право голоса), из них 113,5 млн высказались за сохранение Союза (76,4 %).

Номенклатура сделала другой выбор. Она манипулировала экономическими «реформами» так и только так, чтобы обогатиться самой и создать абсолютно зависимых от нее «буржуев». Ей было плевать и на процветание страны, и на ее историческую судьбу. Она хотела только «прихватизации» богатства, созданного общим трудом. А когда совершенные на этом пути преступления сделали это выгодным — пошла на дезинтеграцию «своей» страны. Чтобы не нести ответственности за все, что наворотили и в эпоху Брежнева, и в годы удивительной «перестройки».

Потом номенклатура еще долго приходила к власти в государствах, возникших на развалинах СССР. В Российской Федерации Попов лаялся с Гайдаром, а Жириновский с Явлинским; на Украине и в Грузии люди их круга убивали Гамсахурдиа и Чорновола. Они и дальше занимались привычными делами: воевали друг с другом, разоряли остатки того, что еще оставалось от СССР, воровали, вывозили, отнимали, предавали.

Но как сказали классики советской фантастики, «это уже совсем другая история», а точнее — это много совсем разных историй: в каждой стране история своя.

Революция началась в СССР, а конец пришлось выбирать свой в каждом из государств, на которые развалился СССР. В Литве конец один, а в Таджикистане конец совсем другой.

События 1993 года — это тот конец революции, который произошел в одном из осколков бывшего СССР — в России, она же Российская Федерация. А что этот осколок самый большой по размерам, ничего принципиально не меняет.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.