От автора

От автора

Господа! Мировой кризис, о котором так долго говорили разного рода пифии и оракулы, предсказатели и экономические ясновидцы, наконец случился. Причем случился совершенно неожиданно. Несмотря на предсказания. Так бывает. Когда все вокруг хорошо, плохим предсказаниям люди не верят. А когда они сбываются, граждане впадают в пессимизм. Глубина этого пессимизма зависит только от способа восприятия мира личностью. Кто-то кидается запасаться спичками и патронами, предвкушая эпоху мародерства, насилия и беззакония, а кто-то скупает акции, полагая, что кризисы приходят и уходят, а деньги греют карман при любых обстоятельствах и правительствах.

Я слышал мнение, что кризис, который переживает мир, — самый обычный, и нужно только переждать, чтобы все снова наладилось. Я слышал и другое мнение — о том, что это кризис кризисов, и подобного ранее не бывало в истории человечества. Это — Последний Кризис, и всем нам скоро придет полнейший кирдык. А если мы хотим выжить, нужно менять основы цивилизации и «отказываться от капитализма, который окончательно доказал свою ущербность».

Кто же прав? Пессимисты или оптимисты? Мародеры или акционеры? Социалисты или капиталисты?

Прав я.

Тук-тук-тук

Эта книга — симфония. И как всякая симфония, она состоит из множества разных партий. Гобой дудит одно, скрипка стонет другое, барабаны выстукивают третье. Очень разные инструменты, очень разные звуки, а вместе — цельное произведение. Но перед тем как оно зазвучит, перед тем как взмахнуть руками, вызвав первые всплески музыкальной волны, дирижер осторожно постукивает палочкой по пюпитру, призывая к вниманию. Я сделаю то же самое. Мое вступление, которое вы сейчас читаете, — еще не музыка. Воспринимайте его, пожалуйста, как постукивание палочкой. Задача этого легкого постукивания — настроить читателя на восприятие сложной картины.

* * *

Осенью 2005 года меня пригласили в Дубну на международную научную конференцию по синергетике. Дело это доброе, справедливое, поэтому я отказываться не стал, приехал. И вот сижу на пленарном заседании, слушаю доклады. Мне интересно, потому что выступают на конференции специалисты из самых разных областей знания.

Выходит очередной выступающий, палеонтолог. Рассказывает о морской биоте фанерозоя. А нарастание численности этой биоты иллюстрирует графиком. График как график — увеличивается на нем фанерозойская биота с нарастающим ускорением, практически по гиперболе. С некоторыми локальными провалами и колебаниями.

И так уж вышло, что вслед за палеонтологом вышел читать свой доклад социоисторик. По ходу изложения он вытащил график роста населения Китая. И публика ахнула — графики роста морской биоты в фанерозое и размножения китайцев за последние три тысячи лет были похожи, как близнецы. Местами даже отдельные случайные колебания на кривых совпадали, дополняя картину удивительной схожести. Совпадение? Или закономерность развития жизни?

А если закономерность, можно ли ей противостоять?

* * *

Кровь еще капала с кинжала, когда Марк Юний Брут торжествующе поднял алеющую сталь над головой и воскликнул…

Что же он сказал?

Каким было первое слово после смерти Цезаря? Вон там, сзади, за спиной Брута лежит еще теплое тело диктатора, и мраморный пол сената возле статуи Помпея залит кровью, в ней можно поскользнуться. Убийцы еще не восстановили дыхание, они тяжело дышат. Но торжествующий Юлий бросает в воздух первое слово свободы. Какое?

— Цицерон!

Почему?.. Марк Туллий Цицерон не участвовал в заговоре. Великий оратор даже не знал о нем. Однако именно его имя взвилось, словно знамя, над заговорщиками, освободившими, как они надеялись, Рим.

Великий Рим переживал великий кризис. Один из самых знаменательных в своей истории. О человеческие хребты ломалась тяжеленная балка истории, и отголоски этого треска мы слышим до сих пор. В мучениях умирала Республика, а ей на смену приходило нечто римлянами ненавидимое и презираемое — Империя.

Цицерон, с его убийственным, как бритва, словом, огромным авторитетом среди римлян и политическим опытом, был одним из последних вдохновителей, организаторов и главных защитников Республики. К тому времени он был уже далеко не молод, и вся его жизнь целиком легла на тот самый Великий Перелом, как заплата на дыру. Чуть-чуть не хватило…

Марк Туллий пережил две гражданские войны и три диктатуры. Ему часто улыбалась удача, и тогда казалось, что Республика побеждает, а друзья писали Цицерону: «Твоя тога счастливее, чем оружие, даже теперь она вырвала из рук врагов и возвратила нам почти побежденную Республику. Теперь мы будем свободными!»

Цицерон был великаном, и потому борьба личности с историей шла с переменным успехом, как я уже сказал, удача порой многообещающе улыбалась оратору и римлянам. Но что может удача против неумолимого закона природы?

Римляне во главе с Цицероном сопротивлялись наступающим переменам как могли. В этой борьбе были пролиты реки крови. Тщетно! То, что должно было случиться, случилось. Империя пришла и воцарилась.

* * *

История сохранила для нас имя этого человека. Того, кто первым крикнул тогда «Земля!». Его звали Родриго де Триан, он родился в 1469 году в Севилье и был простым матросом на «Пинте». Его крик вызвал бурю восторгов у команд всех трех кораблей Колумба.

Ветер с запахом моря раздувал паруса, свободные от вахты матросы столпились на палубе, глядя на приближающуюся неведомую землю, Христофор Колумб улыбался, понимая, что таинственные старые карты[1] его не обманули, и с нетерпением и уверенностью ждал появления дикарей, готовых обменять свое золото на дешевые стеклянные бусы, которые испанец предусмотрительно взял с собой в плаванье.

Он и его люди шли за золотом, и они нашли золото, но они даже не подозревали, что долгожданный и внушающий столько радужных надежд крик «Земля!» положит начало чудовищному кризису и падению великой империи.

* * *

Командир 5-й роты 63-го пехотного батальона запаса летом 1916 года докладывал по инстанции: «Все партии эвакуированных нижних чинов из частей 70-й дивизии имели вид не воинских команд, а толп оборванных мужиков. На лицах их написано одно: полное нежелание подчиняться всему порядку военной службы… Число самовольных отлучек, побегов со службы и других преступлений несравненно больше, чем в каких бы то ни было других маршевых ротах».

Он ошибался. И в других подразделениях русской армии ситуация была аховой. Военная цензура замучилась вымарывать жалобы солдат в их письмах домой. И жалобы были еще самым безобидным из того, что приходилось отлавливать. По рукам солдат ходили откровенно срамные рисунки и стишки о Верховном главнокомандующем — Николае II, его супруге Александре Федоровне и Распутине.

Отчет военно-цензорской комиссии Минского военного округа меланхолично отмечает: «В письмах сквозит усталость, апатия, недовольство правящими сферами…» Революции и перевороты происходят в первую очередь в сознании людей, и уже во вторую — «снаружи». И если нечто овладевает массовым сознанием, оно сметает правительства и кардинально ломает весь уклад. Это, собственно говоря, и есть скрытый от внешнего наблюдателя механизм истории: сначала условия жизни меняют сознание, а потом сознание меняет условия жизни.

В начале XX века в Российской империи происходило то, что потом поразило все империи — агония. Эпоха империй прошла… Эта фраза уже набила оскомину, стала привычной, но от этого ничуть не потеряла своей цельности и верности. То, что эпоха империй прошла, знают все. Не все только знают, почему. И не все сразу поняли, что именно происходит на планете. Уинстон Черчилль в своих мемуарах писал: «Россия упала на полдороге, и во время этого падения совершенно изменила свой облик. Вместо старого союзника перед нами стоял призрак, не похожий ни на что существующее на земле…»

Книга Черчилля так и называется — «Мировой кризис 1918–1925». Но, наблюдая треск и крушение огромной империи, военный министр Англии даже представить себе не мог, что видит не единичное событие, но великую историческую закономерность. И что ему самому еще при жизни доведется увидеть крушение собственной империи, над которой никогда не заходило солнце.

* * *

Предсказания конца света весьма популярны. Их делали во все века, но они никогда не сбывались. Или почти никогда: есть мнение, что однажды великая планетарная цивилизация была-таки сметена с лица нашей планеты грандиозным стихийным бедствием. Об этом целые книги написаны (см. упомянутое выше «Предсказание прошлого»).

Но то, что происходит в мире сейчас, ни в какие рамки не лезет. Предсказания конца света сыплются, как из рога изобилия. И все они, что характерно, приходятся на этот век, порой на самое ближайшее время. Некоторые предсказатели видят угрозу в природе. Собственно говоря, я и сам писал[2] о том, что вскоре нашу планету ждет очередная вспышка солнечной активности, которая, по всей видимости, будет сопровождаться повышенным вулканизмом. А это, в свою очередь, может послужить спусковым механизмом для перехода планеты в новый режим функционирования — попросту говоря, Земля может свалиться в очередной ледниковый период, тем паче что время для этого давно уже приспело. Дело в том, что ледниковые периоды длятся примерно по 100 тысяч лет. А межледниковые оттепели — всего по 10–15 тысяч лет.

Наша цивилизация расцвела как раз в период такой оттепели. И оттепель эта уже заканчивается. А наступающее лед-никовье — смерть для цивилизации.

Но не все оракулы списывают висящие над нами опасности на стихию. Скажем, философ Петр Щедровицкий, с коим мне довелось неоднократно общаться, упорно говорит о кризисе, который ждет цивилизацию в 2015–2030 годах. Он связывает этот кризис с образовательными и инфраструктурными причинами… Гринписовцы предупреждают о закате цивилизации, который может приключиться из-за загрязнения окружающей среды, не совместимого с жизнью… Римский клуб голосит о кризисе, связанном с исчерпанием ресурсов… Ортодоксальные экономисты левого толка валят все на капиталистический способ производства… Но круче всех выступил австриец фон Ферстер — математик, физик и основоположник кибернетики.

Свое поразительное и вместе с тем фундаментальное открытие фон Ферстер сделал довольно давно, в 1960 году. По сути, его работа была первой попыткой математического подхода к истории. Ферстер открыл закон, который я бы назвал главным законом всей человеческой истории. Изучая доступные ему данные, математик с удивлением обнаружил, что рост численности населения планеты можно описать очень простой математической формулой. С помощью этой формулы можно подсчитать количество людей на Земле в любой год нашей эры.

Допустим, мы хотим узнать, сколько народу проживало на планете в 1861 году, когда в России отменили крепостное право. Подставляем число 1861 в формулу, отнимаем его от некоего заданного значения, получаем разность и делим эмпирически определенный коэффициент на эту разность. Получаем количество людей в миллионах. Лезем в справочники, проверяем и убеждаемся — все точно! Надо узнать, сколько народу жило в нулевом году? Отнимаем, делим, получаем, проверяем по всем доступным историческим данным и удивляемся: сходится!

У внимательного читателя может возникнуть вопрос: а что такое «заданное значение», от которого нужно отнимать искомый год? Ведь по размерности величины это число тоже должно быть годом! Ну, в самом деле, нельзя же годы отнимать от амперов, килограммов или сантиметров. Временной параметр можно отнимать только от временного! Так что это за такой предельный год, от которого идет обратный отсчет численности?

Хороший вопрос. Люблю тебя, читатель.

Упомянутая константа равна 2026,87. Если привести сотые доли к привычному виду, получится 13 ноября 2026 года. Кстати, это будет пятница. Пятница, тринадцатое. Что же это за дата такая? Что получится, если в формулу численности населения ввести сей предельный срок? Получится деление на ноль. Каждый школьник знает, что на ноль делить нельзя. Деление на ноль означает, что функция стремится к бесконечности. Иными словами, безупречная формула фон Фер-стера показывала, что 13 ноября 2026 года численность населения станет бесконечной. Понятно, что это невозможно. Но тем не менее именно к этой странной дате асимптотически стремится кривая роста населения, по мере приближения улетая в бесконечность. Человечество несется к этой дате, как паровоз к бетонной стенке — все больше и больше ускоряясь по мере приближения. Аллегория именно такова, недаром статью, в которой фон Ферстер впервые опубликовал свое открытие, он назвал так: «Конец света: пятница, 13 ноября 2026 года от Рождества Христова».

Недолго осталось.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.