Конкурс для тёмной лошадки

Конкурс для тёмной лошадки

ПРОИСХОДИЛО что-то непонятное. Моторист Явлошевич звонил на коксохимический завод кому-то из начальства. И строго спрашивал, почему до сих пор не разгрузили отправленную им машину с раствором. Неужели не разгрузили? — усомнился начальник. Откуда у Явлошевича такая информация?

Что значит откуда? Из первых рук. Водитель Явлошевичу позвонил: на объекте людей, оказывается, нет. Форменное безобразие.

— Не сердись, Николай Николаевич, — отвечал начальник. — Сейчас дам команду, чтобы немедленно разгружали. И машину сразу отправят обратно. А с виновными разберёмся.

Давно пора разобраться, ворчал Явлошевич. А то в следующий раз он ещё подумает, отправлять ли на коксохим раствор…

Вот так история. Моторист бетонорастворной установки отчитывает пусть и чужого, но начальника. А тот оправдывается. Обещает принять меры. К тому же на коксохимическом заводе есть свой собственный бетонорастворный узел. С какой стати им просить раствор в тресте «Метастрой»? Что за странности?

Но нет, в «Метастрое» не увидели в этом ничего странного. Вот и начальник участка по производству строительных материалов Александр Пепеляев сказал, что лично его удивил бы другой поворот событий. Если бы кто-то из работников участка проявил равнодушие к общему делу, — вот такое поведение Пепеляев действительно расценил бы как большую странность. У них на участке так не принято — отправил машину и тут же забыл о ней. И правильно сделал Явлошевич, что не стал дожидаться, пока возникшая на чужой стройке заминка дойдёт до диспетчера. Хорошо, что сам вмешался и быстро устранил непорядок.

А что касается бетона или раствора… Да, есть на коксохимическом заводе свой бетонорастворный узел. Оборудование там более новое, управляется автоматикой. И что из этого? Никакая автоматика не способна заменить человека, да ещё такого мастеровитого, как Николай Явлошевич. Или его напарник по бетоносмесительной установке Владимир Гетте. У них руки золотые. И профессиональный опыт такой, что они с одного взгляда определят, отличный это бетон или не очень. И точно скажут, чего из компонентов не хватает для самого высокого качества.

Был случай, остановили оборудование на ремонт, а бетон и раствор строителям пришлось отправлять от другого производителя. И сразу пошли сердитые звонки со строек: когда, мол, прекратите эту продукцию чужого производства нам посылать? Стали у строителей выяснять: неужто большая разница? А они ругаются: посылайте быстрее свой «родной» раствор — производства «Метастроя». Отделочники жалуются: чужой раствор у них постоянно со стены «сползает». А каменщики недовольны, что он кирпич плохо держит и кладка из-за этого «плывёт». Пришлось быстрее намеченного запустить в работу свою установку, и жалобы от строителей тотчас прекратились.

В общем, начальник участка Пепеляев давно не удивляется заказчикам, которые упорно стремятся заполучить строительные материалы именно в «Метастрое», хотя могли бы и поближе к себе заказывать. Не случайно несколько лет назад мэр одного из соседних городов не постеснялся принародно заявить, что он по-доброму завидует жителям и администрации Губахи. Завидует, потому что есть в Губахе универсальный трест «Метастрой».

Да и как не позавидовать, если за годы скоропалительных российских реформ один за другим повымирали в городах и поселках Кизеловского угольного бассейна некогда мощные и хорошо оснащенные подразделения строительно-монтажного комплекса. А «Метастрой» не просто сохраняет свой потенциал, но и год от года его наращивает. И шаг за шагом расширяет своё влияние по всей строительной зоне от Губахи до Перми.

Точнее, это до недавнего времени зону влияния «Метастроя» можно было ограничить Пермью. А два года назад в составе треста появилось еще одно строительно-монтажное подразделение — «Метастрой-М». Этим индексом «М» обозначили московскую «прописку» нового подразделения, которое стало вскоре самостоятельным: сейчас строители и монтажники, приехавшие из Губахи, работают в Орехово-Зуеве на строительстве объектов акционерного общества «Карболит» уже на постоянной основе.

Стало быть, не только в своём регионе профессионалы «Метастроя» превосходят соперников, если даже в Москве они выиграли конкурс, после которого кадровая основа новой генподрядной строительной организации была создана из их числа.

Хотя у других участников того московского конкурса остались, говорят, обиды. Ведь конкурс проводили собственники губахинского «Метафракса» — они хозяева химического производства в Орехово-Зуеве. И они же являются основными акционерами треста «Метастрой». Чего же им, спрашивается, ломать голову, выбирая для себя генерального подрядчика, если уже многие годы подразделения «Метастроя» успешно работают на капитальном ремонте действующих цехов «Метафракса» и вводят в эксплуатацию новые? И не раз подтвердили, что промышленные объекты любой сложности они умеют возводить не только быстро и с гарантией качества. Но ещё и экономически эффективно.

Тогда получается, что решение конкурсной комиссии, отдавшей в Орехово-Зуеве предпочтение губахинскому «Метастрою», было в какой-то степени предрешенным? А почему бы и нет? В конце концов, владельцы «Метафракса» вполне могли бы обойтись и без конкурса: ведь новое производство в Москве они строят не на бюджетные, а на свои деньги. Другое дело, что даже формальный в каком-то отношении конкурс все-таки приносит пользу. Потому что таков неумолимый закон рынка: кто-то постоянно тебе дышит в спину.

А это полезно, когда конкуренты наступают на пятки, напоминая тем самым, что остановиться в развитии — значит надолго проиграть соперникам по рынку. Так считают Михаил Гребенников и Сергей Волочай. Михаил Гребенников был директором «Метастроя» до нынешнего лета, когда возглавил крупную инвестиционно-строительную компанию «Стройальянс». Именно тогда его заместитель по производству Сергей Волочай стал новым директором «Метастроя». Они оба не любят отставать и проигрывать соперникам.

Это во многом объясняет, почему «Метастрой» выиграл тот московский конкурс.

ЖИЗНЬ заканчивается, если умирает стройка. Эту крылатую фразу я услышал в Губахе — здесь она звучит очень убедительно. Особенно на Крестовой горе, где расположены трассы прекрасного горнолыжного комплекса. Тут тоже не обошлось без работников «Метастроя»: с их участием построены современные подъемники для лыжников и сноубордистов.

Но меня поразило другое — вид с Крестовой горы. Словно на ладони увидел я вдруг окрестности Губахи — опустевшие шахтерские поселки. Как напоминание о политиках, которые управляли в начале девяностых годов российской экономикой. Известный финансист Виктор Геращенко выразился однажды, что у этих политиков, видимо, совсем нет мозгов. А по-другому не скажешь, если, решая судьбы Кизеловского бассейна, они не уставали доказывать, что с экономической точки зрения добыча уральского угля нецелесообразна. И началось повальное закрытие шахт.

Теперь уголь везут в регион за тридевять земель. Но находятся еще умники, готовые доказывать, что это гораздо экономичнее, нежели добывать его у себя под боком. Как будто не знают, что вся социальная сфера горняцких городов и поселков была «привязана» к местному углю. И в его цене изначально было заложено не только содержание школ и детских садов, поликлиник и баз отдыха, детских клубов и технических училищ, но и крупномасштабное строительство жилья и других объектов социальной сферы.

Теперь это всё находится в руинах, а бывшие шахтерские поселки стали рассадниками алкоголизма, преступности, наркомании. И пермские ученые говорят, что в этом краю деградирует генофонд нации…

Смотрел я с Крестовой горы на эту печальную панораму, и казалось, что Губаха тоже не избежала глобального бедствия. А потом внизу начала таять дымка, скрывавшая далекую перспективу панорамы. И стало видно, что, в отличие от соседей, Губаха даже после закрытия своих шахт продолжала расти — пусть и не так быстро, как раньше.

Понятно теперь, почему все эти годы в Губахе так много говорили о «Метафраксе». В самые трудные для горняцкого края времена акционеры «Метафракса» находили деньги, чтобы финансировать промышленное строительство и возведение жилья. А нынче в Губахе заговорили уже о предстоящем строительном буме: акционеры «Метафракса» обнародовали планы строительства нового производственного комплекса. В который собираются инвестировать десятки миллиардов рублей — больше, чем было затрачено в свое время на знаменитый комплекс метанола.

Но в те времена «большой метанол» Губахи строили сорок шесть крупных трестов, включая и московские. А кто же будет строить теперь? Надеяться на Москву теперь не приходится. Теперь уже Москва не мыслит своё будущее без строителей Губахи.

Это хорошо видно сейчас не только в подмосковном Орехово-Зуеве. Но и в соседнем с Губахой городе Чусовом. Здесь на металлургическом заводе строители и монтажники «Метастроя» успешно завершили в прошлом году работы на реконструкции прокатного стана и цеха автомобильных рессор. Хотя поначалу оба конкурса трест «Метастрой» здесь проиграл. А потому генеральным подрядчиком строительства стала фирма из другого региона, не сумевшая быстро собрать тут свои силы и другие ресурсы. В результате пришлось «горящие» объекты срочно передавать «Метастрою». Только благодаря его профессионалам положение здесь удалось выправить. В сущности, строители Губахи совершили невозможное — такое признание прозвучало тогда на заводской оперативке.

Но впереди новые этапы реконструкции, стоимость которой в российском правительстве оценивают сейчас в миллиарды рублей. Значит, снова будут проводить конкурсы — об этом в Чусовом многие знают. Не знают только, кто будет строить новый сталеплавильный цех, очень нужный для всей России. И кто будет возводить новый жилой массив Чусового — микрорайон Южный.

Я тоже решил поначалу, что это задача со сплошными неизвестными. Ведь сначала застройку Южного доверили московской корпорации «Ренова», чьи представители пообещали строить тут высококачественное жильё по заведомо низкой цене — этим и вырвали победу у других претендентов. А в Губахе тогда пошли разговоры, что местные строители проиграли «Ренове» по одной причине. И причина эта давно известна: в «Метастрое» умеют считать. Это идёт от Михаила Гребенникова, который прославился пристрастием к анализу еще в бытность свою заместителем генерального директора «Метафракса» по финансам и экономике. Он и в «Метастрое» это пристрастие настойчиво культивировал. Нынешний директор треста Сергей Волочай как раз мне об этом рассказывал, когда приоткрылась дверь и в кабинет заглянул начальник участка по производству строительных материалов Александр Пепеляев. Заглянул, чтобы узнать у директора, когда тот сможет уделить ему всего пару минут по важному делу.

— Если пару минут, — невольно улыбнулся его деликатности Сергей Волочай, — тогда давай прямо сейчас. Заходи, Александр Анатольевич.

Оказалось, Пепеляев пришёл с идеей, которую успел согласовать с заместителями директора. Речь о реорганизации столярного производства. Они перенесли на другое место пять деревообрабатывающих станков, и теперь необходимо оборудовать на этом участке систему вентиляции. Пепеляев всё просчитал: мощность общего вентиляционного устройства составит тридцать восемь киловатт. Даже если включать будут не все, а только один или два станка — в любом случае система вентиляции должна работать на полную мощность. Это нерационально. Почему бы не установить отдельно для каждого станка небольшие промышленные пылесосы? Пепеляев уже присмотрел, где можно купить подходящую технику: эффективность отсоса пыли будет намного выше. А по стоимости — ровно в десять раз меньше, чем надо потратить на традиционную систему вентиляции.

— Отличная идея, — согласился директор. — Я лично — за.

И он вернулся к нашему прерванному разговору:

— На чём мы остановились?

Остановились мы как раз на этом: хорошо научились считать деньги в «Метастрое». У того же Пепеляева на старой бетонорастворной установке одно время постоянно выходила из строя цепная передача открытого типа. Пока мотористы Николай Явлошевич и Владимир Гетте не придумали поставить вместо цепи небольшой редуктор. С тех пор безотказно работает техника. А посмотришь, какой хозяйский уход они ей обеспечили, и сразу понимаешь, почему в иных строительных организациях соседних районов пришлось за такое же самое время не по одному разу покупать новые механизмы, но проку от них извлекли немного.

А в «Метастрое» в каждом стройуправлении немало своих умельцев и героев. Вроде бригадира каменщиков Александра Зайца или бригадира монтажников Михаила Горонка. Сварщика Сергея Гневашева. Бригадира бетонщиков Дмитрия Мальцева. Главного энергетика треста Сергея Лебедева. Начальника трестовского управления материально-технического снабжения Андрея Цыпуштанова…

Можно сказать, как раз поэтому «Метастрой» и не получил заказ на застройку первой очереди микрорайона Южный: посчитали они и вышло, что если стоимость каждого введенного тут квадратного метра жилья будет ниже двадцати одной тысячи рублей, то строители станут работать себе в убыток. А в московской «Ренове» обещали стоимость квадратного метра жилья «заморозить» на уровне примерно восемнадцати тысяч рублей. Но не смогли при этом объяснить толком, кто, собственно, будет строить и каким образом рассчитывают добиться такой себестоимости. Ничего вразумительного на этот счёт не смогли в «Ренове» ответить. Сергей Волочай называет это «строить никем и строить никак». Ничего путного из этого никогда не выйдет. А доходит до смешного: выиграла в районе какая-то фирма очередной конкурс и тут же руководители бегут в дирекцию «Метастроя»: давайте, дескать, выручайте своей техникой и рабочей силой. Оказывается, ничего кроме авторучек в этой фирме никогда и не было. Хотя конкурсы такие тёмные лошадки нередко выигрывают.

Вот и от «Реновы» ничего не дождался город Чусовой: за два с лишним года ни одного дома так и не построено.

Пора, наконец, местной власти и заказчикам извлечь урок. Пора научиться доверять своим местным инвесторам и строителям, обязательность которых неоднократно проверена. Пора вводить местные нормативные акты, которые учитывали бы подобные нюансы. И начинать эту работу надо с Земских собраний и других органов самоуправления. Этому и опыт компании «Стройальянс» учит.