Привилегии для «унесённых ветром»

Привилегии для «унесённых ветром»

Токвиль: «В Америке, где привилегии, связанные с происхождением, никогда не существовали, и где богатство не приносит никаких особых прав его обладателям, незнакомые между собой люди охотно встречаются в общественных местах, не видя для себя никакой выгоды или опасности в свободном обмене мыслями. Встречаясь случайно, они не ищут и не избегают друг друга, поэтому их общение носит непринуждённый, прямой и открытый характер. Вы видите, что они почти ничего не ждут друг от друга и ничего не опасаются, и поэтому не чувствуют себя обязанными ни демонстрировать своё общественное положение, ни скрывать его. Выражение их лиц может быть холодным и серьёзным, но оно никогда не бывает высокомерным или скованным, и если они не говорят друг другу ни слова, то потому, что у них нет настроения разговаривать, а вовсе не потому, что они считают молчание выгодным для себя».

Антон Баков: Мне повезло жить в России – здесь, действительно, особых привилегий нет ни у кого. К примеру, я происходил из вполне благополучной семьи. Мои родители, бабушки и дедушки трудились, не покладая рук. И что я получил от своих дедов в наследство? Да фактически ничего – я был, будто подкидыш, которого нашли неизвестно где, или как Иван, не помнящий родства. Потому что ни квартир, ни машин, ни семейных реликвий мне не досталось. И я говорю об этом не потому, что мне не хватило в жизни каких-либо материальных благ, а потому что это очень важно для каждого человека – чувствовать связь со своим родом. Именно поэтому, когда бываешь в местах, где жили твои предки, невольно испытываешь особое щемящее чувство – чувство корней.

ХХ век вырвал все корни, он пронёсся ураганом, так что наши «унесённые ветром», новоявленные российские Скарлетт О’Хара вмиг лишились какой бы то ни было собственности. Прежде всего, они лишились участков земли, которая им досталась от предков, получивших её, в свою очередь, после отмены крепостного права. Они утратили традиции, порождённые вскормившей их землёй, а о гражданах, имеющих земельные наделы благодаря своему дворянскому происхождению, вообще говорить нечего, потому что дворян в России извели под корень.

Особняки и дворцы, принадлежавшие когда-то аристократии, были перепрофилированы под дома культуры, музеи, школы и прочие соцучреждения, а то и вовсе бесславно поросли бурьяном. Выжившие же «благородные особы» перебрались в города, где ютились в бараках или сырых подвалах.

Да, ХХ век поглотил всё, что было в прошлом: привилегии, сословность и богатство. Но вопреки всем идеалистическим социальным теориям демократия в России на этом пустыре так и не развилась. Наоборот, несчастные, атомизированные, лишённые социальных отношений люди оказались один на один со всесильной машиной бюрократии. И не нашли ни в истории своей страны, ни в своей душе ничего, что можно было бы ей противопоставить.

Устройство США нельзя сравнивать с абсолютной монархией во Франции, где аристократы превратились в придворных. У Паркинсона есть рассуждения, в которых он сравнивает «придворного», по сути, клерка, работающего в центральном офисе компании, с настоящим «феодалом», который возглавляет филиал.

Последний убеждён, что он всегда спасёт ситуацию, потому что лучше всех знает территорию и людей, и всё держится на нём одном, как на этаком Атланте. Поэтому он относится к своему филиалу, как к личному делу, особенно это применимо к хозяевам своего бизнеса и управляющим акционерными обществами. Демократия в Америке держится именно на подобных феодалах.

Я же пришёл к выводу, что парадоксальный шанс для демократии в России – в ускорении процесса формирования аристократических родов. И это уже происходит, правда, сам принцип отбора российской элиты наводит на размышления.

Да, Путин поощряет отдельных чиновников орденами и почётными званиями. Да, наши деятели культуры по советской привычке послушно выстраиваются за ними в лизоблюдскую очередь… Увы, деятели культуры – порой самая продажная и самая любящая власть часть нашего общества. Впрочем, многое зависит от степени невежества власти и общества, готового считать культурой или наукой любое шарлатанство: помнится, знаменитый академик Лысенко всерьёз декларировал, что сможет превратить пшеницу в рожь, беспардонно пользуясь при этом полной безграмотностью советского руководства.

Вообще, малограмотность начальства в России – отдельная тема, которую блестяще раскрыли ещё Щедрин и Гоголь.

Даже сам грозный Сталин, преемник сатаны-Ленина, не имел среднего образования. Да-да, один из самых выдающихся диктаторов и террористов ХХ столетия не окончил даже семинарию и с вполне объяснимым недоверием относился к образованным людям, которых с лёгкостью «ставил к стенке». Так что не случайно в СССР появилось множество народных профессоров и академиков, занявших места безвременно и не всегда в мире почивших «профессоров преображенских».

Народные профессора – это люди, которые всю жизнь пахали землю, но при этом почему-то считались научными авторитетами. Естественно, это было полным шарлатанством. Что уж говорить о плеядах гениев, которые тоже возникали очень легко – при помощи «волшебной палочки» в виде выдачи ленинских и сталинских премий в области литературы и искусства.

Единственный существенный нюанс – власть в советской России была не наследственной, как и иные формы поощрения, которые она выбирала. Сегодня же возможность передачи ценностей по наследству стала реальностью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.