Тростник под ветром

Тростник под ветром

Очень правильная японская формула — «тростник под ветром» — в точности соответствует модели поведения евреев. Да и вообще всех народов, которые переросли стадию племени, живущего у чёрта на куличках, не общаясь ни с кем, кроме окружающей природы, своих овец и случайно зашедшего на огонёк бродячего торговца.

Когда живёшь на перекрёстке, нет-нет кто-нибудь да завоюет. И либо разгромит всё вдребезги и пополам, либо разгонит по окраинам своей империи — от горизонта до горизонта. После чего — кукуй десятью потерянными коленами израилевыми, пока не надоест. Или сиди в диаспоре: эфиопской, марокканской, иранской, русской и прочих.

И вот тут очень хорошо и полезно для личного здоровья — своего и окружающих, — если ты не стоишь на своём дуб дубом, по делу и не по делу, а ведёшь себя с начальствующим гибко и вежливо. Притом что он, начальник, может, и бурбон, и сатрап, и полный козёл. И стоимость ему — не грош, а полгроша в базарный день. И ты умней его, и образованней, и храбрей.

Но их там много, и сила у них всех, которых он, бурбон, сатрап и козёл, представляет. А не у тебя, интеллигентного и хитровымудренного. И если что — в железа, на кол и на крест пойдёшь именно ты и все твои до седьмого колена. Не обязательно успев не то что сомкнуть зубы у него на глотке — вякнуть.

Отнюдь не только еврейское. Хотя и еврейское тоже. Откуда иначе в современном мире этот юмор, и скрытый сарказм, и умение тонко острить, и самоирония? А ты попробуй состри не так тонко. В кандалы или сразу на костёр — это вопрос конкретный. Приходится учиться.

Не случайно в Европе пост придворного шута частенько доставался именно еврею. Да и в еврейской среде шутам работа находилась. Достаточно вспомнить балагул, служивших хасидским цадикам. Они же русские балагуры. Самым известным из которых был Герш Острополлер. Он же Гершеле. Мало кому уступавший в свою эпоху. И битый сотню раз за подначивания высокого начальства всеми этого начальства прихлебаями.

Впрочем, так было во все времена и у всех народов. У китайских шутов. У арабских. У персов, индусов, ацтеков… А в просвещённой Европе, у римлян, образованного грека, если он был рабом, по приказу невежественного хозяина не могли насмерть запороть, что ли?

Эзопов язык потому и возник, что умному рабу Эзопу как-то нужно было уживаться с тупым как пробка хозяином. Вот евреи и понесли в мир эти традиции античности. Да и продолжают нести. Поскольку идиотов в этом мире — не продохнуть. Не меньше, чем было раньше. Скорее, больше. Издержки всеобщей грамотности.

Среди начальствующих же лиц, как полагал Ходжа Насреддин, да будет память о нём благословенна и бессмертна, число их умножается безмерно. Поскольку идиот — он идиот и есть. Не подсидит. И стало быть, для высшей власти совершенно безопасен.

Если он подозревает, что он идиот, то он тем более предан. И выгодно оттеняет собою власть имущего, который на его фоне смотрится гением. Если нет — он искренне борется с ветряными мельницами, служит мальчиком для битья для широкой общественности и развлекает прессу.

К примеру, запретами дешёвых вин и минеральных вод, наставлениями по поводу дресс-кода в летнюю жару, советами отдыхающим и прочими невинными глупостями. И чего с ним спорить? Всё равно не поймёт, хоть кол ему на голове теши. Как говорил автору папа в детстве: «Если ты умный — промолчи». Или, как говорят шофёры, выполни правило трёх «Дэ». То есть «дай дорогу дураку».

Так что — тростник под ветром. Гнётся, не ломается. Подчиняется в непринципиальном, сохраняя главное. Остаётся собой, не отличаясь от окружающих. И выживает, выживает, выживает. Пережидает ураганы. Поднимается там, где остаётся один бурелом. Оставляет в стороне борьбу за сиюминутное, разрушающую судьбы и карьеры, ради вечного.

Звучит странно. Выглядит негероически. Вызывает насмешки и презрение тех, кому волею судеб выпало быть наверху. Если забыть, что там, наверху, за тысячи еврейских лет, вообще-то были многие. И где они теперь? Со всеми их амфитеатрами, акведуками, колоннадами, дворцами и соборами.

Притом в какой-то невесть чем и кем определённый момент пружина распрямляется. Откуда-то появляется и проявляется в евреях всё, что, казалось, на веки вечные осталось на страницах пыльных книг. Что, кстати, и продемонстрировано возрождением Израиля.

Так что даже если в будущем эта попытка возродить былую славу народа и страны окончится ничем из-за того, что в нынешнем Израиле власти предержащие не стоят тех, кем пытаются руководить, и государства, которым пытаются управлять, — евреи будут пытаться снова. И снова. И снова.

Зато какой это был и по сей день остаётся рывок национального самосознания и героизма! Какая, вопреки всему и всем — чужим, своим и окружающим, — получилась страна! Какие войны были выиграны, города построены, леса посажены! Какие подвиги совершены!

Чему не помешало то, что кто-то изначально носил дишдаш, кто-то лапсердак и штраймл, а кто-то халат с ичигами и тюбетейкой. Одни ели гефилте фиш и чолнт, другие хумус и фалафель, а третьи плов и самсу. Одни молились так, другие этак. Говорили на джудезмо или хакеттия, фарси-кабули или малаялам, маме-лошн или латыни вульгата. Пекли мацу вручную, ломкими хрусткими подгорелыми кругами на раскалённых камнях, или аккуратными квадратами на станках фабричного изготовления.

Евреи — чемпионы мира по выживанию вовсе не потому, что умнее, хитрее или богаче прочих. Просто у них опыта больше. Очень уж долго били их по голове в самых разных государствах. Научишься тут выживать. Опять-таки, евреи больше других странствовали по свету, перенимая полезные навыки у окружающих.

А поскольку окружающих было много, то и навыков оказалось много. Одни освоили в древности, другие в Средневековье, третьи в новое или новейшее время — часто уже не разберёшь, что у евреев откуда в конечном счёте и взялось. Из Африки или Европы. Азии или Америки. Такая культурологическая губка…

Полезная для интеллекта тренировка и любимая игра ума — еврейское самокопание. Оно же исторические исследования. Причём с древности. Так как в еврейском случае нет такой древности, которая не могла бы раскапывать свои корни в ещё большей древности. А та — в древности, которая была до того.

Вроде пасхальной Агады. И Пасхи — Песаха. Люди сидят всю ночь, вспоминая, как за две тысячи лет до них, при римлянах, другие люди сидели всю ночь, вспоминая, как за две тысячи лет до того, при египетских фараонах, их предки обрели свободу и вышли из рабства. Праздник такой. Памятная дата.

Никого не трогают. Говорят о своём. Сидят тихо. Едят небогатое. Пьют умеренно. На жареных павлинов и бургундское не покушаются. Гусём в барашке, целиком жаренном в верблюде, не разговляются. Мацу куснуть — жёсткая, пресная, сухая, как воздух пустыни. Не филипповская сдоба, не тандырная лепёшка, не канадский бэйгл из чистой белой муки.

Маца — она и есть маца. Не разжиреешь. С горькими травами и хреном. Ну, к ней ещё немного тертых яблок — харосет. Куриная ножка. Три бокала вина. Потом, конечно, лучше кормят. Но до этого «потом» ещё нужно дожить. Там до того разговоров столько…

Пасхальная Агада — история праздника, с традиционными песнями и вопросами детям, у каждой большой общины своя. Но праздник общий. Как и Ханука, с её рассказом о чуде, светильником-девятисвечником, горящим на окне, и детскими деньгами — хануке-гелт. И явно не для того Селевкиды брали штурмом Храм, чтобы евреи по всему миру две тысячи лет праздновали победу над ними Маккавеев. Но ведь празднуют!

Что происходит и с Новым годом — Рош а-Шана. И с праздником урожая — Суккотом, с шалашами, где положено отмечать всё, что положено, наблюдая звёзды в прорехах крыши. И с Симхат-Тора, раз уж так получилось, что Г-дь подарил свои заповеди именно и непосредственно своему избранному народу.

Точнее, сошёл к народу Моисей с горы Синай, сообщил о подарке и зачитал текст. Не без сопротивления и попыток отказаться. Но повод праздновать есть? Есть. Празднуют. Все, кто полагает себя евреями. Хотя и далеко не все, кто ими с точки зрения своего происхождения является.

К примеру, воинствующие безбожники, которых во все революции хватало, не только ничего религиозного не празднуют, но часто последовательно рубят традицию под корень. Не только религиозную — любую. Достаточно вспомнить замены календаря после Великой Французской, Великой Октябрьской и прочих. Но религиозную — особенно.

Откуда, кстати, новые праздники. Не Пурим или Песах, а Восьмое марта и Первое мая. Не Ханука и Рождество, а Новый год. Ну и, конечно, Старый Новый год. Тоже вместо Рождества, только православного. Что не совсем совпадает по датам, но более или менее складывается по сезону.

Евреи-атеисты — наследие XIX-го и особенно ХХ-го века. Трудно остаться верующим после погромов, революций, мировых войн и Холокоста. Во времена национальных катастроф такого рода, происходивших в предшествующие века, попытки понять, за что и почему именно евреям такая напасть, обычно приводили к возникновению направлений еврейской религиозной традиции, значительно отличавшихся от предшествующих. Именно так после Хмельнитчины возник хасидизм. Новые времена просто породили новый стиль смены традиций.

Но вера в Б-га и соблюдение обрядов отнюдь не всегда сопровождаются выполнением заповедей, а неверие — отказом от них. Не обязательно вести себя по-человечески нормально исключительно под угрозой дубинки или карающего меча с неба. Заповеди — это в первую очередь кодекс поведения.

Кому и совести хватает, а кому ни перст, ни глас Б-жий не проблема. Как, впрочем, и вера в Б-га не адекватна точному до мелочей соблюдению обрядов. Да и неверие в того же Б-га не обязательно означает отказ от традиции. Хотя бы от тех же праздников. Тем более что далеко не все евреи сплошь во всё еврейское верят и далеко не все из них всё соблюдают.

Тот же помянутый Ильфом и Петровым праздник Пурим объявлялся почтенными раввинами полуязыческим и не соответствующим канонам ортодоксального иудаизма столько раз, что и вспоминать об этом неудобно. А у эфиопских евреев — фалашей — его вообще нет. Да и быть не могло. Они откочевали в Африку до вавилонского пленения, никакой Персидской империи знать не знали и знать не хотели, и все её внутренние дрязги и придворные интриги их не касались.

Хотя — весёлый праздник. Оптимистичный. Суть самая обычная, еврейская. Вот хотели нас, евреи, перебить те-то и те-то, но у них не получилось, и мы их сами перебили. А теперь пошли, перекусим чем Б-г послал. И выпьем. В масштабах, близких к русской традиции.

Согласно собственному многолетнему опыту автора и его друзей и вопреки министру культуры с его агитпропом. Так как когда-когда, но в этот праздник еврею непременно нужно напиться до положения риз. То есть вдрабадан. Вусмерть. Чтобы не отличать злого Амана от доброго Мордехая.

Ну там ещё карнавал с ряжеными, маковые треугольные пирожки, детские трещотки и волчки. А также прочие нехитрые развлечения древности. Так как праздник восточный, чёрт знает каких времён. И персидский царь Ахашверош — вообще-то, Артаксеркс. И главные герои, Эстер и дядя её Мордехай, — воспоминания евреев об Астарте и Мардуке. Богах древних, не слишком соответствующих авраамической традиции. Это к вопросу об адаптации евреев к местным обычаям и адаптации местных обычаев к евреям.

Как говорили в древности, «попал в Рим, веди себя как римлянин». Отчего существуют евреи-гаучо и ковбои, брокеры и бармены, гангстеры и кинозвёзды, журналисты и писатели, художники и скульпторы, физики и математики, сталевары и офицеры. А также представители всех прочих профессий, встречающихся на земле.

Нет одежды, которую бы не носили евреи. Нет ремесла или науки, которых бы не освоили. Нет кухни, которую не приспособили бы к правилам кашрута, и правил кашрута, которые не приспособили бы к своим любимым блюдам. Вне зависимости от того, что и из чего в конечном счёте им приходится готовить.

Хотя, к примеру, ещё в начале XIX-го века вполне официально считалось, что к изобразительным искусствам и музыке евреи Российской империи не способны. И приспособиться не смогут никогда. Что вскоре напрочь было опровергнуто Левитаном, Рубинштейном, Антокольским и прочими великими. Непосредственно после того, как государственная комиссия, рассуждавшая о том, что делать с евреями в России, высказала своё авторитетное мнение по этому поводу.

Вообще, как показывает опыт, лучший способ добиться того, чтобы евреи чем-нибудь занялись и в этом преуспели, — это занятие евреям запретить. Или публично объявить, что оно не соответствует их природе. Удивительных удаётся добиться результатов. Не только в России, кстати говоря.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.