«Истинный рыцарь духа»

«Истинный рыцарь духа»

Литература

«Истинный рыцарь духа»

В.Г. БЕЛИНСКИЙ – 200

Ирина МОНАХОВА

Появление великой литературы обществом явно предчувствовалось. Белинский в статье «Литературные мечтания» решительно заявил: «Да – у нас нет литературы!», выразив идею, которая тогда витала в воздухе. Он имел в виду, что литература ещё не приобрела тот масштаб, который соответствовал бы её потенциальным возможностям как выразительницы духа народа, а также то, что в ней слишком мало истинных художников: «У нас было много талантов и талантиков, но мало, слишком мало художников по призванию».

Самой существенной характеристикой литературы Белинский считал народность, что означает верность жизни: «Жизнь всякого народа проявляется в своих, ей одной свойственных, формах, следовательно, если изображение жизни верно, то и народно» (из статьи «О русской повести и повестях Гоголя»). А верность жизни, способная передать дух народа, – «необходимое условие истинно художественного произведения». Это уже поэзия новой эпохи – «поэзия реальная, поэзия жизни, поэзия действительности, наконец, истинная и настоящая поэзия нашего времени». Таким образом, художественность и народность тесно взаимосвязаны.

Но вывод Белинского в итоге весьма оптимистичен: «У нас нет литературы: я повторяю это с восторгом, с наслаждением, ибо в сей истине вижу залог наших будущих успехов». Здесь было явное предчувствие дальнейших (вслед за Пушкиным) вершин художественного творчества и ощущение назревшей в обществе потребности в великой литературе как в выразительнице духа народа, как в главном пути к самопознанию.

Появление будущего великого критика в литературе произошло очень вовремя: для него существовало огромное поприще. Великая литература не может создаваться в «безвоздушном» пространстве – без понимания и усиленного внимания к ней публики. Но если «духовная жажда» – явление большей частью стихийное, безотчётное и возникает тогда, когда наступает время подняться на новую ступень духовного развития и самосознания, то с пониманием сложнее. Отчасти оно тоже «стихийно», «естественно», если встречается с истинным искусством. Но здесь не всё так просто. Если уж Лев Толстой, читая Белинского, признался в своём дневнике в 1857?году: «Статья о Пушкине – чудо. Я только теперь понял Пушкина», – то что говорить о многих других читателях! Да, они поняли бы в какой-то степени Пушкина, Гоголя, Лермонтова и других писателей и без критики, но в какой степени? Что они увидели бы в этих произведениях?

Например, книги молодого Гоголя («Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород») имели громкий успех, но что же прежде всего увидела в них публика? Комизм, малороссийскую экзотику. Некоторые критики называли его творения «сальными», «грязными» из-за их простонародного колорита. Вообще к Гоголю тогда относились несерьёзно из-за того, что не видели за первым поверхностным впечатлением высокой поэзии. Таким образом, понимание публикой гоголевских произведений было (ведь они пользовались успехом) и его не было. Только Белинский увидел в его «побасёнках» новую, «реальную» поэзию, «поэзию жизни действительной», а в самом Гоголе – истинного поэта, «главу литературы, главу поэтов». И в дальнейшем он отстаивал новую, реалистическую эстетику прежде всего в своей многолетней «борьбе за Гоголя».

Столь же важным, основополагающим делом всей жизни Белинского была борьба за художественность литературы, за высокое искусство, истинную поэзию. Один из главных тезисов, высказанных Белинским: «Искусство есть мышление в образах» – стал в дальнейшем основой для понимания всей русской публикой не только классики ХIХ века, но и русской литературы в целом. Он утверждал: истинно поэтическое произведение не выдумывается автором, а создаётся по вдохновению, дарованному свыше. Оно рождается, как росток из зерна, и поэт тут является почвой. Поэтому образ и живёт как бы своей жизнью и воспринимается как живой – потому что он «рождён». Белинский противопоставлял такие сотворённые по вдохновению, «рождённые» произведения «сделанным», «смастерённым». Художественную литературу он отделял от риторической, то есть лишённой образной основы и не имеющей отношения к искусству. Главным критерием при оценке произведения для Белинского была художественность, и величие художника связывалось с присутствием в его творчестве истинной поэзии.

Белинский создал в России основу для восприятия созидающейся тогда и грядущей великой русской литературы, расцвет которой во многом был связан с новой, «реальной» поэзией. Начало и основа высших достижений русской литературы – это пушкинское, гоголевское творчество. Начало и основа её понимания, освоения обществом – это творчество Белинского. Поскольку великая литература без понимания её обществом, не будучи необходимой ему, не может существовать, то Белинский фактически был сотворцом того высочайшего явления в отечественной культуре, которое называют теперь золотым веком русской литературы.

Критика Белинского далеко превзошла обычные масштабы этого жанра, в ней находили отклик не только литературные, но и общественные вопросы. Его публицистическое слово было для современников столь же насущным, как и шедевры художественной литературы. Благодаря этому критика Белинского воспитывала целые поколения – и читателей, достойных великой литературы, и людей, готовых, подобно ему, жить честно, бесстрашно. В его творчестве неразрывно соединились взгляд на литературу и взгляд на окружающую действительность, борьба за высокое искусство и за более цивилизованную жизнь. Другого примера подобного масштаба литературно-критического творчества ни в русской литературе, ни в мировой не существует.

Уникальность деятельности Белинского ещё и в том, что он был способен не только оценивать литературные произведения, но и оказывать влияние на развитие самой литературы. Например, его критика много значила не только для понимания публикой произведений Гоголя, но и для творческой судьбы самого Гоголя, который с большим вниманием относился к мнениям читателей и критиков. Был бы дальнейший творческий путь Гоголя таким, каким он стал, если бы в его начале, в решительный, переломный момент, Белинский не поддержал в Гоголе «поэта жизни действительной»? И вслед за этим – было бы таким, каким оно стало, дальнейшее развитие всей русской литературы?

Столь же решающее значение имела поддержка Белинского и для творческой судьбы Тургенева, Гончарова, Некрасова, Григоровича, Достоевского. В 1877?году в «Дневнике писателя» Достоевский вспоминал о своём впечатлении от встречи с Белинским: «Это была самая восхитительная минута во всей моей жизни. Я в каторге, вспоминая её, укреплялся духом. Теперь ещё вспоминаю её каждый раз с восторгом». Судьба великого писателя в какой-то степени была выстроена этой «самой восхитительной минутой» – судьба, составляющая, в свою очередь, часть русской культуры.

Такой вклад Белинского в развитие отечественной литературы трудно рационально объяснить. Это не содержится в собрании его сочинений. Это «растворилось» в самой литературе и стало ею. То же самое и с пониманием русской классики ХIХ века многочисленными поколениями читателей. Здесь он присутствует с тех пор, как писал об этом, до сегодняшнего дня и, наверное, будет присутствовать столько, сколько будет существовать сама эта классика. Публикации Белинского оказывали огромное влияние на мировоззрение читателей. Его понятия о литературе так прочно усваивались публикой, что вскоре уже считались общепринятыми и само собой разумеющимися – настолько, что их источник уже порой и не помнился, как будто они сами по себе возникли в умах читателей.

Конечно, читающая публика – это во времена Белинского был ещё далеко не весь народ. Но через несколько десятилетий эти общепринятые взгляды от узкого круга просвещённой публики с наступлением всеобщей грамотности и при довольно почтительном отношении к классике в советский период перешли к самому массовому читателю. Так что мы, сами того зачастую не подозревая, видим классику отечественной литературы во многом глазами Белинского. Творческое наследие Белинского – это не только написанные им статьи, это в какой-то степени и сама литература её золотого века, и наш собственный взгляд на неё.

Но и это ещё не всё. Не только Белинский – критик, философ, публицист – остался в истории русской культуры, но и Белинский – человек: необыкновенно искренний, «неистовый» в своём поиске и отстаивании истины, в своём неравнодушии ко всему, – словом, «отец русской интеллигенции» и, по словам В.Г. Короленко, «истинный рыцарь духа, без страха и упрёка».

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии: 08.06.2011 22:38:57 - Vladimir Feldman пишет:

спасибо автору

хорошая статья