ГЛАВА ТРЕТЬЯ «НЕСЧАСТНЫЕ»

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

«НЕСЧАСТНЫЕ»

Трудно представить, что Уолтер Сикерт не принимал участие в праздничной суматохе, царившей в Лондоне 6 августа 1888 года. Для любителя искусства со скромными средствами представилась замечательная возможность всего за пенни увидеть множество выставок в грязном Ист-Энде. За шиллинг можно было посмотреть на работы Коро, Диаса и Руссо в дорогих галереях Нью-Бонд-стрит.

Трамваи в тот день перевозили пассажиров бесплатно — по крайней мере те, которые ходили в район Уайтчепел. Здесь торговали одеждой на все вкусы. Уличные торговцы фруктами, разносчики и менялы громко рекламировали свои товары и услуги семь дней в неделю, а оборвыши носились по вонючим улицам, выискивая отбросы и пытаясь вытянуть из случайных прохожих монетки. Уайтчепел был домом для «людей из мусорных ящиков» — так добрые викторианцы называли отчаявшихся бедолаг, живших в этом районе. За несколько фартингов прохожий мог увидеть представление уличных акробатов, дрессированных собачек и выставку уродов. За эти деньги можно было и как следует выпить. А можно было и заняться сексом с проституткой — или с «несчастной», которых здесь были тысячи.

Одной из таких «несчастных» была Марта Табран. Ей было около сорока лет. Она развелась с торговцем мебелью Генри Табраном, который бросил ее из-за ее беспробудного пьянства. Генри оказался достаточно порядочным человеком, чтобы выплачивать ей еженедельное содержание в размере двенадцати шиллингов. Правда, узнав о том, что Марта живет с плотником Генри Тернером, Табран прекратил платить. Но пьянство Марты вывело плотника из себя, и за две или три недели до праздника он тоже ее бросил. В последний раз он видел ее живой за два дня до торжеств, в субботу, 4 августа, то есть в тот же вечер, когда Сикерт делал наброски в мюзик-холле Гатти неподалеку от Стрэнда. Тернер дал Марте несколько монет, которые она немедленно потратила на выпивку.

На протяжении веков люди полагали, что женщины занимаются проституцией из-за некоего генетического дефекта, который позволяет им получать удовольствие от секса ради секса. Существовало несколько типов аморальных, распутных женщин, причем некоторые из них были еще хуже остальных. Хотя любовницы и наложницы также подвергались всеобщему осуждению, но самыми величайшими грешницами, несомненно, считались шлюхи. Шлюха становилась шлюхой по собственному выбору и не имела никакого желания отказываться от своего «порочного и отвратительного образа жизни», как в 1624 году писал Томас Хейвуд. «Я до сих пор не могу забыть самых отвратительных представительниц этой профессии. Шлюха — она всегда шлюха, и я убедился в этом».

Сексуальная жизнь могла вестись только в рамках брака. Она освящалась господом и имела своей целью только продолжение рода. Центром вселенной для любой женщины была ее матка, а месячный менструальный цикл нарушался из-за огромного количества болезней — подавляемого желания, истерии и безумия. Женщины считались существами второго сорта, неспособными к рациональному мышлению, — и это мнение в полной мере разделял Уолтер Сикерт. Он с пылом доказывал, что женщины неспособны понять искусство, что они интересуются живописью только из тщеславия и из желания подняться по социальной лестнице. Женщины-гении появляются крайне редко, а если это и случается, то, как говорил Сикерт, «мы должны считать их мужчинами».

Такие убеждения были не редкостью для викторианской эпохи. Женщины были другой «расой». Контрацепция считалась богохульством и преступлением против бога и общества. Бедность процветала, так как женщины рожали с угрожающей частотой. Женщинам позволялось наслаждаться сексом только потому, что, как считалось, при оргазме выделяются жидкости, необходимые для зачатия. Желание ощутить «трепет» вне брака или самостоятельно считалось извращением, угрозой для психического здоровья, спасения души и физического здоровья в целом. Некоторые английские врачи XIX века лечили мастурбацию путем удаления клитора. «Трепет» ради «трепета», особенно среди женщин, считался социально неприемлемым. Это порок. Это варварство.

Христиане всегда изучали историю. Вернемся во времена Геродота. Он писал, что египтянки были настолько развращенными и богохульными, что поклонялись своим богам, предаваясь отвратительной похоти и выставляя напоказ радости плоти. В те древние времена удовлетворение похоти за деньги считалось нормальным. В этом не было ничего постыдного. Неутолимый сексуальный аппетит считался достоинством, а не пороком. Когда умирала красивая молодая женщина, горячие египтяне считали вполне нормальным наслаждаться ее телом до тех пор, пока оно будет готовиться к бальзамированию. Такие истории не рассказывали в приличных компаниях, но многие образованные люди викторианской эпохи отлично знали, что в Библии для шлюх не нашлось ни одного доброго слова.

Слова Христа о том, что бросать камни может только тот, кто сам без греха, были прочно забыты. Целые толпы собирались посмотреть на обезглавливание или повешение. Убеждение в том, что грехи отцов падают на сыновей, преобразовалось в твердую веру в то, что грехи матерей обязательно проявляются в детях. Томас Хейвуд писал, что женщины, нарушающие закон, несут на себе печать позора и бесчестия. И отрава греха переходит на «потомство, которое появляется от незаконного и испорченного сношения».

Двести пятьдесят лет спустя английский язык стал проще для понимания, но викторианские взгляды на женщин и безнравственность остались теми же самыми. Сексуальные отношения необходимы только для продолжения рода, а «трепет» является катализатором зачатия. Шарлатанские заблуждения разделяли и ученые, утверждавшие, что «трепет» есть необходимое условие для того, чтобы женщина забеременела. Если беременела изнасилованная женщина, значит, она испытывала оргазм во время насилия, а следовательно, этот акт нельзя считать совершенным против ее воли. Если изнасилованная женщина не беременела, значит, она не имела оргазма, а следовательно, ее обвинения против насильника совершенно справедливы.

Мужчины XIX века очень много внимания уделяли женскому оргазму. «Трепет» был настолько важен, что неудивительно, что он так часто имитировался. Это было очень полезное умение: сымитировав оргазм, бесплодие можно было списать на мужчину. Если женщина не имела оргазма и честно признавалась в этом, ее состояние расценивалось как женская импотенция. Женщину отправляли к врачу для тщательного осмотра и обследования области клитора и грудей. Если соски твердели во время обследования, пациентка считалась небезнадежной. Если пациентка испытывала «трепет», муж мог с удовлетворением узнать, что его жена здорова.

Лондонские «несчастные», как называли проституток пресса, полиция и публика, не бродили по холодным, грязным, темным улицам в поисках «трепета», хотя многие полагали, что проститутки вступают на эту стезю, подталкиваемые неутолимой похотью. Если бы они оставили порочный путь и обратились к богу, то получили бы и пищу, и убежище. Господь милосерден. Представители Армии Спасения ходили по трущобам Ист-Энда, раздавая печенье и обещания от господа. Несчастные, такие как Марта Табран, с радостью брали печенье, а затем снова отправлялись на улицы.

Не имея мужчины, который мог бы поддержать ее, женщина должна была сама заботиться о себе и о своих детях. Работа — если женщине удавалось ее найти — означала шестидневную рабочую неделю и двенадцатичасовой рабочий день за двадцать пять центов в неделю. При большом везении женщина могла заработать семьдесят пять центов в неделю, если работала без выходных и по четырнадцать часов в день, склеивая спичечные коробки. Большая часть заработка уходила жадным домовладельцам. Иногда единственной пищей для матери были гниющие отбросы, которые дети нашли на улицах и в мусорных баках.

Моряки с иностранных кораблей, стоящих в доках, солдаты и развращенные представители высших классов под покровом ночи слонялись по темным улицам, и отчаявшейся женщине ничего не оставалось, как продавать свое тело за несколько монет, пока оно еще представляло хоть какую-то ценность. Недоедание, алкоголизм и физическое насилие быстро превращало женщин в развалины. «Несчастные» бродили по самым темным, самым узким улочкам, лестницам и дворам. И сама проститутка, и ее клиент, как правило, были мертвецки пьяны.

Алкоголь был самым простым и доступным способом уйти от мира. Подавляющее большинство «людей бездны», как назвал жителей Ист-Энда Джек Лондон, были алкоголиками. Скорее всего, алкоголичками были и все «несчастные». Они болели и старились не по годам, их выгоняли из дома мужья и дети, они не могли воспользоваться благотворительностью, потому что спиртное в эту программу не входило. Эти жалкие существа бродили по публичным домам — пабам — и просили мужчин купить им выпивку. Расплата, естественно, предусматривалась натурой.

В любую погоду «несчастные» блуждали в ночи, как ночные животные, в ожидании любого мужчины, каким бы грубым и отвратительным он ни был. Лишь бы у него было несколько пенни, которые он готов был заплатить за удовольствие. Сексом преимущественно занимались стоя. Проститутка поднимала подол юбки и становилась спиной к клиенту. Если ей везло, он оказывался настолько пьян, что не понимал, что с ним происходит.

После того как Генри Тернер ее бросил, Марта Табран оказалась на улице. Маршрут ее остался неизвестным, но можно предположить, что она бродила по местным трущобам, а если ей предоставлялся выбор между постелью и выпивкой, она всегда предпочитала спиртное и ночевала в переулках, парках и на улице, пытаясь укрыться от полиции. Ночи 4 и 5 августа Марта провела в ночлежке на Дорсет-стрит, неподалеку от мюзик-холла на Коммершиал-стрит.

В одиннадцать часов ночи 6 августа Марта встретилась с Мэри Энн Коннолли, выступавшей под псевдонимом Перли Полл. Погода в тот день выдалась неважная, пасмурная и неустойчивая. Температура резко упала. Днем на город опустился туман, и ночью он резко сгустился. Кромешная тьма объяснялась еще и новолунием. Но две женщины были привычны к таким спартанским условиям. Конечно, гулять в такую погоду неприятно, но «несчастные» редко умирали от переохлаждения — они всегда выходили на улицы во всем, что у них было. Если у женщины не было постоянного места жительства, она не могла ничего оставить в ночлежке, поскольку все ее барахлишко немедленно украли бы.

Несмотря на поздний час, на улицах было людно. Спиртное лилось рекой. Лондонцы стремились насладиться выходным днем на полную катушку. Большинство спектаклей и мюзиклов началось в 8.15 и закончилось поздно ночью. Театралы и искатели приключений разъезжались на конных экипажах и расходились по окутанным туманом улицам в поисках выпивки и иных развлечений. Видимость в Ист-Энде и без тумана всегда была отвратительной. Газовые фонари в этом районе были редкостью и стояли очень далеко друг от друга. Они создавали лишь иллюзию освещения. Тьма стояла — хоть глаз выколи. Это был мир «несчастных», где день смешался с ночью. Женщины отсыпались днем, а ночью выходили на свою гнусную и опасную работу.

Туман никак не изменял образа жизни «несчастных», разве что загрязненность воздуха оказывалась настолько сильна, что воздух начинал разъедать глаза и легкие. Зато в тумане можно было не заметить, насколько отвратителен клиент, или вообще не увидеть его лица. «Несчастных» не интересовали клиенты. Только иногда мужчины настолько увлекались этими женщинами, что снимали для них комнаты и награждали пищей. Впрочем, для «несчастных» все мужчины были на одно лицо. Большинство их клиентов были нищими, оборванными, грязными, с гнилыми зубами и шрамами на лице. Марта Табран предпочитала растворяться в тумане и выныривать из него с фартингом на выпивку, а если повезет, то и еще с одним — на постель.

События, предшествующие ее убийству, хорошо задокументированы. Эти свидетельства считаются достаточно достоверными, если только показания мертвецки пьяной проститутки Перли Полл можно считать заслуживающими доверия. Если она не солгала во время полицейского допроса и позже, давая показания у коронера 23 августа, она страдала от алкогольной амнезии. Перли Полл была напугана. Она сказала полиции, что испугалась настолько, что могла бы даже утопиться в Темзе.

Во время расследования Перли Полл несколько раз напоминали, что она находится под присягой. Она сообщила, что 6 августа в десять вечера они с Мартой Табран начали пить с двумя солдатами в Уайтчепеле. В 11.45 две пары разошлись в разные стороны. Перли Полл сообщила коронеру и присяжным о том, что она с «капралом» ушла на Энджел-корт, а Марта со своим «рядовым» ушла по направлению к Джордж-Ярд. У обоих солдат были белые повязки на головных уборах. В последний раз Перли видела Марту с ее солдатом, когда они направлялись к ветхой ночлежке на Коммершиал-стрит, в самом сердце трущоб Ист-Энда. Перли Полл заявила, что, пока она была с Мартой той ночью, ничего необычного не случилось. Общение с солдатами оказалось довольно приятным. Между ними не возникло ни ссоры, ни драки, ничего, что могло бы встревожить Перли или Марту. Они уже долго жили на улицах и сумели выжить.

Перли Полл заявила, что ей неизвестно, что случилось с Мартой после 11.45. Не сохранилось и записей того, чем занималась сама Перли, уединившись со своим капралом для «безнравственных целей». Узнав о том, что Марта убита, Перли Полл имела все основания беспокоиться о собственной безопасности и должна была дважды подумать, прежде чем делиться известной ей информацией с полицией. Она не забыла, как эти парни в синей форме выслушивали ее истории, а затем отправляли ее в тюрьму, как «козла отпущения за пять тысяч представительниц ее класса». Перли Полл твердо заявила о том, что провела ночь в Энджел Корт, в доброй миле от того места, где она оставила Марту, то есть находясь под юрисдикцией лондонского Сити. Лондонская полиция не вмешивалась в дела Сити.

Хитрая, прошедшая отличную уличную школу проститутка оказалась вне досягаемости столичной полиции. Неудивительно, что констебли и следователи не захотели раздувать сложное, запутанное дело, которое предстояло расследовать сразу двум департаментам. Лондонское Сити — район, который часто называют «Квадратной Милей», — это странное образование, возникшее еще тогда, когда город на берегах Темзы закладывали римляне. Сити осталось городом внутри города. Здесь была своя полиция, которая и сегодня обслуживает шесть тысяч жителей, хотя в рабочее время число людей, находящихся в Сити, возрастает до четверти миллиона.

Исторически Сити никогда не интересовалось событиями, происходящими в Большом Лондоне, если только они не влияли на автономность или качество жизни в районе. Сити всегда являлось упрямым, богатым оазисом в центре расширяющейся столицы. Когда люди говорят о Лондоне, они обычно имеют в виду столицу. Существование Сити остается неизвестным для многих туристов. Я не знаю, сознательно ли Перли Полл заманила своего клиента в опустевший район, чтобы не связываться с лондонской полицией, а может быть, для этого были другие причины. Может быть, она просто оказалась поблизости от Сити, быстро закончила свое дело, взяла причитающиеся ей деньги и отправилась в ближайший паб или вернулась на Дорсет-стрит, чтобы отыскать ночлег.

Через два часа и пятнадцать минут после того, как Перли Полл в последний раз видела Марту Табран, констебль Барретт из лондонской полиции совершал обход Вентворт-стрит. Эта улица пересекает Коммершиал-стрит и проходит с северной стороны Джордж-Ярд. В два ночи Барретт заметил одинокого солдата. Принадлежность к полку констебль определил по белой повязке. Барретт заявил, что рядовому было от двадцати двух до двадцати шести лет, а его рост составлял пять футов и девять-десять дюймов (180 — 185 см). Молодой человек имел довольно плотную комплекцию. Констебль успел заметить усы, а также отсутствие наград на мундире. Солдат объяснил констеблю Барретту, что он «ждет приятеля, который ушел с девушкой».

В то же самое время мистер и миссис Махони прошли по пустырю, где позже было обнаружено тело Марты Табран, и не заметили ничего подозрительного. Марта еще была жива в это время. Возможно, она скрывалась где-то в темноте, ожидая, когда пройдет констебль, чтобы продолжить свое занятие. Возможно, у солдата ничего не вышло. Этот момент остался неясным. Но как бы то ни было, можно утверждать, что внимание констебля Барретта было привлечено одиноким солдатом, идущим в два часа ночи по улице поблизости от Джордж-Ярд. В ходе разговора солдат вполне вразумительно объяснил, кто он и почему находится здесь.

Личность этого солдата и других солдат, общавшихся с Перли Полл и Мартой ночью 6 августа и ранним утром 7 августа, почему-то осталась неизвестной. Перли Полл, Барретт и другие свидетели, которые видели Марту на улице, не смогли уверенно опознать ни одного из солдат в Тауэре или казармах Веллингтона. Каждый из тех, кто казался свидетелям похожим, имел неопровержимое алиби. Поиск каких-либо предметов со следами крови, принадлежавших солдатам, оказались бесполезными. Убийца Марты Табран должен был испачкаться кровью.

Инспектор Дональд Суонсон из отдела криминальных расследований Скотланд-Ярда в специальном отчете подтвердил, что нет оснований полагать, что Марта Табран была с кем-то, кроме солдата, с которым она ушла еще до полуночи. Хотя с учетом обстоятельств можно предположить, что она могла подцепить и другого клиента, возможно, даже нескольких. Загадка «рядового», которого видели с Мартой в 11.45, и «рядового», который разговаривал с констеблем Барреттом в два ночи, осталась неразгаданной. Этот человек был очень близко к месту убийства. Может быть, преступление совершил он. Может быть, он действительно был солдатом.

А может быть, преступник только переоделся солдатом. Отличная маскировка! В праздничную ночь по улицам бродило множество солдат. Они искали проституток, которые были не прочь развлечься с военными. Вполне можно предположить, что Джек Потрошитель взял солдатскую форму напрокат, нарисовал себе фальшивые усы и совершил свое первое убийство. Но это не последний случай появления таинственного человека в форме поблизости от мест убийств в Ист-Энде.

Уолтер Сикерт любил военную форму. Позже во время Первой мировой войны, когда он рисовал батальные сцены, художник признавался, что его особенно «очаровывают» французские мундиры. «Сегодня я получил свою бельгийскую форму, — писал он в 1914 году. — Фуражка артиллериста с небольшой золотой кисточкой — это самая задорная шляпа в мире!» В детстве Сикерт часто рисовал мужчин в форме и с оружием. Самое успешное его выступление на сцене состоялось в 1880 году, когда он сыграл роль французского солдата в постановке шекспировского «Генриха V». Где-то между 1887 и 1889 годами Сикерт закончил картину, которую он назвал «Все случилось из-за влюбленности в солдата» (It All Comes from Sticking to a Soldier). На ней изображена певичка мюзик-холла Ада Лундберг, выступающая в окружении ухмыляющихся мужчин.

Интерес Сикерта к военным предметам сохранился в течение всей его жизни. Он часто обращался в Красный Крест с просьбой подарить ему форму погибших солдат или тех, кто стал инвалидом. Он утверждал, что мундиры нужны ему для того, чтобы одевать натурщиков, позирующих для батальных картин. В одно время, по свидетельству очевидца, студия Сикерта была буквально завалена мундирами и оружием.

«Я собираюсь писать портрет погибшего человека, полковника, — пишет он другу с просьбой о помощи. — Попробуй найти бельгийскую форму в госпитале. Хотя это и отвратительно — использовать смерть одного человека для украшения смерти другого». На самом деле для Сикерта это не было отвратительным. Он не раз признавался в собственном эгоизме. Он говорил: «Я живу только ради своей работы — или, как полагают многие, ради себя самого».

Удивительно, что страсть Потрошителя к переодеваниям никогда всерьез не рассматривалась. А ведь именно это могло объяснить то, как бесследно он исчезал после совершения преступления. Переодевание и грим могли объяснить, почему свидетели давали столь противоречивые показания относительно внешности мужчины, которого последним видели рядом с жертвами. Жестокие убийцы часто используют этот прием. Мужчины, одетые полицейскими, военными, социальными работниками, посыльными, сантехниками, врачами «Скорой помощи» и даже клоунами, совершали серийные убийства, в том числе и на сексуальной почве. Переодевание — это простой и эффективный способ войти в доверие к жертве, не вызывая с ее стороны ни сопротивления, ни подозрений, а затем совершить ограбление, изнасилование или убийство. Переодевание позволяет преступнику возвращаться на место преступления и следить за ходом расследования и даже присутствовать на похоронах жертвы.

Психопатическим намерением убийства является желание любыми средствами лишить жертву жизни. Внушение доверия перед тем, как убить, это часть кошмарного сценария. Это требует актерских способностей. Когда видишь жертвы психопата, живые или мертвые, очень трудно называть преступника человеком. Чтобы понять Джека Потрошителя, вы должны понять психопата, а понять — это не означает принять. То, что делают эти люди, невозможно себе вообразить даже в самых страшных фантазиях. Все когда-нибудь совершают неблагонравные поступки, но психопаты не похожи на остальных людей.

Психиатры определяют психопатию как асоциальное поведенческое расстройство, чаще встречающееся у мужчин. Статистика показывает, что психопатия в пять раз чаще возникает у мужчин, отцы которых страдали подобным заболеванием. К симптомам психопатии, согласно «Диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам», относятся воровство, лживость, злоупотребление положением, финансовая безответственность, неспособность справиться со скукой, жестокость, стремление бежать из дома, неразборчивость в связях, драчливость, отсутствие сожаления о содеянном.

Психопаты резко отличаются друг от друга — точно так же, как непохожи друг на друга обычные люди. Психопат может быть неразборчивым в связях и лживым, но исключительно ответственным в финансовом плане. Психопат может быть жестоким и развратным, но никогда не воровать. Он может мучить животных, но не употреблять наркотиков и алкоголя. Он может терзать людей и страстно любить животных. Психопат может совершить множество убийств и при этом не заниматься развратом. Сочетаний асоциального поведения может быть бесчисленное множество, но основным качеством, присущим всем психопатам без исключения, является отсутствие сожалений и раскаяния. Для этих людей не существует понятия вины. У них нет совести.

Я слышала и читала о жестоком убийце Джоне Ройстере за несколько месяцев до того, как увидеть его воочию на судебном процессе в Нью-Йорке зимой 1997 года. Я была потрясена тем, каким вежливым и мягким казался этот человек. Его приятная внешность, аккуратная одежда, хрупкое телосложение и скобки на зубах поразили меня. С него сняли наручники, и он занял свое место рядом с адвокатом. Встреть я Ройстера в Центральном парке во время утренней пробежки, я не испытала бы ни малейшего страха.

С 4 по 11 июня 1996 года Джон Ройстер лишил жизни четырех женщин. Он хватал их сзади, валил на землю и колотил головой о тротуар, камни или бетон, пока не убеждался, что они мертвы. Он был спокоен и расчетлив — перед каждым преступлением он снимал пальто и рюкзак. Когда его жертвы, истекая кровью, валялись на земле, он насиловал их, если ему это удавалось. Затем он спокойно забирал их вещи и покидал место преступления. Разбивая женщинам головы о камень, он сексуально возбуждался. Джон Ройстер признался полиции, что не испытывает сожаления.

В конце 1880-х годов такой вид асоциального поведенческого расстройства — какое пресное определение! — назывался «моральным безумием» и, как это ни странно, в судах считался оправдывающим обстоятельством. В книге по криминологии, опубликованной в 1893 году, Артур Макдональд определил людей, которых мы называем психопатами, как «безупречных убийц». Эти люди «честны», потому что они не являются ворами «от природы». Многие из них «целомудренны по характеру». Но они «не осознают» чувства «отвращения» по отношению к совершаемым ими преступлениям. Как правило, безупречные убийцы начинают проявлять «признаки склонности к убийству» еще в детстве.

Психопатами могут быть мужчины и женщины, взрослые и дети. Они не обязательно жестоки, но всегда опасны, потому что не уважают правил и не ценят ничьей жизни, кроме собственной. В характере психопатов есть Х-фактор, неизвестный и непонятный для большинства обычных людей. Никто не знает, является ли этот Х-фактор генетическим, патологическим (к примеру, вызванным черепно-мозговой травмой) или вызванным духовной развращенностью, находящейся вне нашего ограниченного понимания. Последние исследования мозга преступников позволяют прийти к выводу о том, что серое вещество психопата отличается от нормального. Среди убийц, заключенных в тюрьму, более 80% подвергались насилию в детстве, а 50% преступников имели отклонения во фронтальных, лобных долях мозга.

Лобные доли мозга управляют поведением цивилизованного человека. Как следует из названия, они располагаются в передней части мозга. Повреждение лобных долей, возникающее в результате опухоли или травмы, может превратить нормального человека в существо, не способное контролировать себя, склонное к агрессии и жестокости. В середине XX века явные случаи асоциального поведения лечили с помощью префронтальной лоботомии, во время которой хирургическим путем пресекалась связь между лобными долями и остальной частью мозга.

Психопатический мозг нельзя считать результатом несчастливого детства или черепно-мозговой травмы. Исследования, проведенные с помощью компьютерной томографии, показали, что у психопатов нервная активность лобных долей значительно меньше, чем у «нормального» человека. Это доказывает, что запреты и ограничения, которые не позволяют большинству людей совершать жестокости или испытывать тягу к убийству, не регистрируются во фронтальных лобных долях мозга психопата. Мысли и ситуации, которые заставляют большинство людей остановиться, вызывают отвращение и страх и подавляют жестокие и противозаконные импульсы, никоим образом не регистрируются лобными долями мозга психопата. Он не осознает, что воровать, насиловать, убивать, лгать, причинять вред и боль другим людям нельзя.

Примерно 25% преступников и 4% всего населения являются психопатами. Всемирная организация здравоохранения рассматривает «асоциальное расстройство личности», то есть социопатию, как болезнь. Называйте это как хотите, но психопатам незнакомы нормальные человеческие чувства. Большую часть преступлений совершает очень малая часть населения. Психопаты на удивление хитры и ведут двойную жизнь. Даже самые близкие им люди не имеют представления о том, что под маской приличного человека кроется ужасное чудовище. И это чудовище не проявляет себя до самого момента нападения. Так было и с Джеком Потрошителем.

Психопаты неспособны любить. Когда они демонстрируют какие-то эмоции, которые можно принять за сожаление, печаль или скорбь, все они проистекают из их собственных потребностей и не имеют ни малейшего отношения к другим людям. Психопаты часто бывают привлекательны, обаятельны и высокоинтеллектуальны. Действуя под воздействием импульса, они тщательно планируют и аккуратно совершают свои преступления. От психопатии нет лекарства. Психопата невозможно реабилитировать или «уберечь от криминальных поступков», как в 1883 году писал известный психолог Фрэнсис Гальтон, создатель классификации отпечатков пальцев.

Психопат часто убивает свои жертвы еще до контакта, в жестоких фантазиях. Психопаты могут совершать пробные вылазки, чтобы выработать образ действий. Они все тщательно планируют и, как правило, добиваются успеха и скрываются незамеченными. Подобные «репетиции» могут тянуться годами до реального преступления. Но никакая репетиция и выработанная стратегия не могут гарантировать того, что преступление свершится идеально. Ошибки случаются, особенно в первую ночь. Когда Джек Потрошитель осуществил свое первое убийство, он совершил чисто любительскую ошибку.