Это не сон?

Это не сон?

Политический интим – альфа и омега российской внутренней политики

В дверь скромной квартиры в Звенигороде позвонил президент, лично проверяющий готовность России к отопительному сезону. Хозяйка квартиры, узнав гаранта, недоверчиво спросила: «Это не сон?» «Это не сон», – гордо ответил гарант и решительно ринулся к батареям центрального отопления.

После сенсационного съезда правящей партии вопрос о сне приобретает для общества, отправленного съездом на длительный покой, особую актуальность. Методом рокировки нас лишили не только реального выбора, но и главного предвыборного аттракциона. Мы не увидим, как нарастает девятый вал нечеловеческой любви электората к национальному лидеру. Не увидим не потому, что нам не покажут это захватывающее зрелище, а потому, что его показывают регулярно в течение десяти лет. Острота интриги, балансирующей между двумя персонажами, давно исчерпана.

А ведь как было славно в 2008-м, когда неожиданно даже, кажется, для него самого президентом стал Медведев! Еще вчера Дмитрия Анатольевича знали только самые любознательные граждане, а уже сегодня, нареченный Путиным преемником, он стал политической звездой. Моментально выяснилось краеугольное: он был лучшим в школе, а кажется, и в детском саду; жена Светлана красавица и умница; в Ленсовете он отлично работал вместе с Собчаком и Путиным.

Через час восторженных оценок телевизора удостоились любимые рок-группы преемника «Deep Purple» и «Led Zeppelin». К вечеру возникла мода на винил (Медведев собирает виниловые пластинки) и тяжелую атлетику (подтягивается 35 раз). Уже на следующий день преемник, сидя в телестудии под триколором, обратился к нации с ультиматумом: стану президентом только в том случае, если правительство возглавит Путин. Тут уж и вовсе шлюзы прорвало от счастья. Патриарх Алексий II, видимо по поручению небесной канцелярии, заявил, что новая связка – великое благо для России, а Никас Сафронов явил городу и миру монументальный портрет Медведева в костюме голландского юриста XVIII века. Западный оттенок поспешили подкорректировать бабой Пелагеей из башкирского села Красный Зилим. Она выступила с важным заявлением: Путин и Медведев – одна команда. Политологи, мужественно преодолев оторопь от своих никогда не сбывающихся прогнозов, дружно поддержали башкирскую ясновидящую.

Отчего же теперь народ потрясен? Ведь мало кто сомневался в том, что президентом снова станет Путин. Задела неприкрытая наглость процедуры? Так ведь нынче творческая свобода, можно и нарушить классический порядок действий, например, поменять местами развязку (объявление имен президента и премьера) и кульминацию (выборы). В том-то вся штука, что мы не сразу поняли главное – с первых дней существования тандем стал осваивать не столько документальную, сколько художественную реальность. Разнокалиберными кукловодами разрабатывался сюжет, который следовало оценивать не с точки зрения общественного блага, а с точки зрения отточенности содержания, продуманности композиции, выверенности драматургии. Чтобы потребители не заскучали, сюжет был обогащен различными художественными средствами. Его богатый лейтмотив – тема двойничества, идущая то ли от Достоевского, то ли от неотличимых друг от друга куриных ножек Буша, – давал возможность трактовок. Увлекательная игра в трактовки позволила даже на время забыть, что Медведев – это всего лишь псевдоним Путина.

24 сентября высокая проза умерла, уступив место прозе жизни. Медведеву больше нет смысла быть глашатаем свободы, которая лучше, чем несвобода. Двойничество обернулось двойственностью – президент занервничал и стал противоречить самому себе. Если взять интервью Дмитрия Анатольевича главам федеральных каналов в конце декабря 2010-го и сравнить его с аналогичным интервью конца сентября 2011-го, то выяснится, что перед нами разные люди. В первом Медведев бросает в лицо своим собеседникам жесткое обвинение в том, что их новостное вещание – жонглирование пустотой. Он смело рассуждает о драматическом разрыве между Интернетом и ТВ, полемизирует с Путиным по поводу Ходорковского, называет имена оппозиционных политиков, каковым он даже не отказывает в собственной электоральной базе. Сентябрьский Медведев уже доволен всем – жизнью, судьбой, Путиным, телевидением. Не меняются лишь его собеседники – Эрнст, Добродеев, Кулистиков. Стабильно и выражение их лиц: такие вдохновенные лица встречаются только у часовых на Красной площади.

Впрочем, о Кулистикове следует сказать особо. У него на подобных беседах амплуа коверного, позволяющее разнообразить суровый репертуар иронической ухмылкой, вольной позой, розовой рубашонкой, галстуком в цветной горошек. Именно он, глава НТВ, описывая дружескую атмосферу съезда «Единой России», дал самое точное определение и атмосфере, и, бери шире, режиму в целом – «политический интим». Навальный должен кусать от зависти локти. В прошлую встречу с главой государства Владимир Михайлович был тоже хорош. Именно он сообщил тогда Медведеву, что обожает народ, потому что «это пушечное мясо для наших ток-шоу». То есть он единственный изо всех руководителей каналов сказал чистую правду. Но нынешние талантливые откровения Кулистикова насчет политического интима войдут в анналы, опередив даже вершину жанра, намеченную Черномырдиным: хотели как лучше, а получилось как всегда.

Косвенно, очень косвенно, трепетную мысль гендиректора НТВ развил и Дмитрий Песков в разговоре с Маргаритой Симоньян, ведущей программы «Что происходит?». Пресс-секретарь Путина, по-медведевски петляя мыслью в разговоре о сути судьбоносной рокировки, сумел все-таки вырулить на важную мысль. «Это глубокое заблуждение западных либералов, – сказал Песков, – будто бы Медведев более комфортен, с ним легче решать вопросы, а Путин – “мистер нет”. И тот и другой во главу угла ставят интересы страны. А кто как улыбается в протокольной части беседы – совершенно неважно. Важно, что потом говорится на переговорах». Опять, как ни крути, электорату достается публичная, ничего не значащая протокольная часть, а лидерам – политический интим переговоров. Уже мало у кого остались сомнения, что там, в тиши прохладных кабинетов, они договариваются не столько о нас, сколько о себе. Таким образом, перспективному формату политического интима в России гарантирована если не вечность, то ближайшие двенадцать лет.

Интересно, что думает по этому поводу баба Пелагея из башкирского села Красный Зилим? Хотелось бы узнать ее авторитетное мнение о последних решениях Путина с Медведевым именно сегодня, пока страну еще не окончательно отправили в спячку.

5 октября

Данный текст является ознакомительным фрагментом.