Глава 1

Москва для Катьки всегда была больше, чем просто огромный город. Москва с двенадцатью миллионами человек, с тысячами пестрых разнокалиберных многоэтажек, торговых центров, сталинскими высотками, сотнями километров дорог, шоссе, эстакад, развилок, мостов и мостиков, многовековыми парками, дворцами, усадьбами, ну и, конечно же, Кремлем, башнями Москва — Сити и Москва-рекой была для Катьки не городом. Москва была для нее вполне осязаемой живой параллельной реальностью, в которой девушка просыпалась в шесть или десять утра и из которой уходила далеко за полночь.

Когда-то крохотный городок в лесной глуши, обидной подачкой ордынского хана, доставшийся в наследие младшему сыну Александра Невского Даниилу. Знал ли тогда Даниил, что его тихое ремесленное княжество станет всея Руси?

Москву нельзя любить или ненавидеть и уж тем более быть к ней равнодушным. Москву нужно чтить, ее нужно уважать, хотя бы за то, что ты дышишь ее воздухом и видишь историю Руси, историю государства российского, историю своей страны. Москву нужно узнавать, ей нужно интересоваться, и ты даже не представляешь, сколько богатств она может открыть для тебя, просто спроси. Спроси о Кремле, спроси о судьбе высоток Сталина, спроси о Китай-городе, спроси о Новодевичьем монастыре, спроси об Остоженке или Рождественке, спроси об Арбате или ГУМе, просто спроси. Спроси и она ответит. Она с тихой улыбкой и чуть с поволокой в глазах расскажет тебе, как не раз горела, как вздымалась на колах, как растила новую кожу, как тысячи раз терпела предательство и разорялась, она расскажет о недальновидных, корыстных и глупых, которым удалось постоять у ее руля, а также о правителях мудрых, с понятием чести, достоинства и наивысшим уровнем пассионарности. Она расскажет тебе о хлебосольных столах с яствами, о балах, о золотых запасах и драгоценностях алмазного фонда, она расскажет о победах, о сильном оружии, о великих писателях и поэтах, ученых и врачах, архитекторах и меценатах, о личностях, которые творили историю. Москва менялась, была бита и била сама, была голодна и сыта, мерзла и грелась, рушила и создавала, плакала и смеялась, Москва менялась и росла. И сейчас, перешагнув через восьмую сотню лет, она меняется и растет. Сейчас она большая и статная, с огромным опытом за сильными покатыми плечами, поэтому она не верит слезам, потому что ее слезы уже давно высохли. Москва не верит обещаниям, ведь ее столько раз предавали. Москва верит действиям, Москва ценит поступки. Москва уже давно не девочка.

Катька любила смотреть ночами из окон, из всех московских окон, в которых жила. Царицыно, Петровско-Разумовская, Краснопресненская, Фили, Дмитрия Донского. И из каждого окна открывался свой, неповторимый, особенный вид и своя присущая этому месту энергетика. В Царицыно — спокойствие, сосновый парк и светящийся ларцом с драгоценностями Екатерининский дворец, на Разумовской — желание, риск, квартал желтеньких новостроек и свежая, пахнущая битумной, дорога, на Пресне — равнодушие, сон и тихие лесные дворики, на Донского — метания, осознанность и ползущий огненной змейкой МКАД. Но было и общее — это тысячи светящихся окошечек-жизней, заливающиеся соловьи и каждую минуту взлетающие или садящиеся самолеты. Они вытирали Катькины слезы, селили уверенность, дарили идеи и побуждали к действиям.

Поэтому Катька должна была не только старику Герману, но и окнам, соловьям и самолетам. Она просто не могла их предать.