Глава 14

С Сергеем Катька встречалась уже третий месяц, ну как встречалась, была любовницей. Сергей был женат, уже дважды, ему было сорок шесть, на сорок шесть он и выглядел, высокий, худощавый, с маленьким сморщенным личиком и коротко стриженными седыми волосами. Выглядел Сергей на сорок шесть, а трахался на двадцать пять, нападая на Катьку прямо с порога, частенько даже не дав толком перекусить и выпить, используя снятые два часа в недорогом отеле с первой до последней минуты. Катька ничего особенного к Сергею не испытывала, секс был так себе, ее устраивало только то, что он был постоянный и частый, два раза в неделю, а иногда и три. Секс Катьке был нужен, особенно, когда ей перевалило за тридцать. Без секса Катька худела, становилась злой, раздражалась по мелочам, взгляд был потухший в противовес глубокому декольте и юбкам с разрезами до самой попы. Катька не любила себя ощущать голодной до секса, в этом состоянии она была неразборчива, нетребовательна и могла легко влюбиться в какого-нибудь отменного мудака. Секс же давал девушке внутренний баланс, чувство самоудовлетворения, набухшую грудь и немножко животик, тихую улыбку и способность трезво и не торопясь анализировать потенциального кандидата.

Сергей был жаден, жаден до всего, до денег, до алкоголя, до еды, до секса, до времени. Девушка прощала ему эту жадность, выбирая его постоянство и точность. Иногда они ездили на дачу к Сергею, где Катька загорала, обнажившись среди грядок, по линеечке разбитых заботливой женой.

Однажды Катька услышала разговор Сергея с женой. Они ехали в машине и звонок получился по громкой связи. Сергей засуетился, выпучил на Катьку глаза и прижал палец к губам, давая понять, что она должна молчать. Жена называла Сергея «Сереженькой» и так ласково с ним говорила, беспокоясь о том поел ли он и дотошно расспрашивая о его делах, что Катьке стало противно. «Херувим, блядь, небесный! — бесилась Катька. — Аж тошно от ее тютюсютю! Сейчас блевану!»

— Сергей, а можно меня освободить от прослушивания подобных звонков — металлом произнесла Катька, еле сдерживаясь.

— Да, конечно, извини. Так получилось.

— Хорошо. Я надеюсь, эта тема закрыта.

— Да, да….Я еще так испугался, что у тебя вдруг зазвонит телефон! — признался обоссавшийся Сергей.

— Ха! — «Сука, жаль, что не позвонил!» — окинув презрительным взглядом ссыкуна, хакнула Катька.

«Даааа, не та я уже!» — рассуждала с собой Катька. Это были далеко не первые ее отношения с женатым мужчиной, но раньше она была гораздо спокойнее и покорнее, чем сейчас. «Не любовница, а просто клад!» — резюмировала воспоминания Катька. «А сейчас уже бесит, собственница такая стала! Ревную, хочу, чтобы внимание только мне, чтобы все и только мне!» Конечно, до полуночных звонков и провокаций Катька не опускалась, да и к чему? «Если любит и сильный, то сам уйдет, а тряпка….Тряпка повизжит— повизжит, потрется о ногу хозяйки, полижет пальчик и ляжет на коврик у порога, посматривая исподлобья грустным взглядом. А потом и сердце хозяйки ёкнет, и опять разрешит она ему прыгнуть на их мягкое семейное ложе.» Тряпки и ссыкулята, как Сергей, Катьке были не нужны.

Сергей покупал «Сессну». Летать он мечтал давно и, закончив курсы пилотов малой авиации, Сергей сейчас ждал, когда найдет денег его напарник по сделке с самолетом.

Катька вжалась в кресло, пытаясь хоть как-то укрыться от палящего солнца. Они с Сергеем ехали на аэродром Семязино под Владимиром испытывать покупаемую им «Сессну». Если бы это была просто поездка на дачу, Сергей бы уже давно заехал в ближайший лесок и быстренько оттрахал Катьку на заднем сиденье машины. Но сегодня день был расписан по часам, и мужчина с болью отводил взгляд от стройных загорелых катькиных бедер и выступающей груди в алой маечке.

После череды звонков об уточнении маршрута и состыковке с напарником Никитой, они, наконец-то, приехали на безликий аэродром, редкой проплешинкой разместившийся рядом с речкой и лесом. Катька хотела жрать, так как выехали они рано утром, а приехали почти в два. Сергей обещал, что по приезду их накормят, но кормить их никто не собирался. Большой, в темных очках чуть не до подбородка, крайне не приветливый Хозяин Всего, буркнул Катьке, что есть кроличья печень и если она хочет, то может брать и готовить. Катька понимая, что в цивилизацию они попадут в лучшем случае к вечеру, а есть хотелось уже сейчас, взялась за печень. Порезав печень на кусочки и засыпав луком, девушка быстро ее обжарила, залила сметаной и оставила тушиться. Пока мужчины разбирались с самолетом, обед был готов. Катька порезала огурцов, нарвала зелени в маленьком огородике и подала ароматную печень. Хозяин всего, потыкав вилкой вполне съедобное катькино кушанье, зло заметил:

— Печень не нужно было резать так мелко, а тушить тем более, быстро обжарила и все.

— Хорошо, я поняла. Я первый раз готовила кроличью печень — немного обиделась Катька.

— Да какая разница. Печень есть печень. Готовится вся быстро. — справедливо заметил хозяин, так и не снимая огромных очков.

Первый демонстративный полет на «Сессне» совершил Василий, профессиональный пилот, сотрудник аэродрома, и приходящийся, как поняла Катька из разговоров, каким-то родственником Хозяину Всего. Вторым с Василием сел Никита, но «Сессна», заворчав, тут же замолкла и проехала несколько метров в тишине. Затем опять поклокотала чуть дольше и снова замолкла. Решили не испытывать судьбу и разобраться в неисправности. «Не идет им самолетик — подумала Катька. — Скорее всего не купят, либо Никита так и не найдет денег, либо что-нибудь случится еще».

Мужчины загнали «Сессну» в ангар и окружили плотным кольцом. Девушка прогулялась по аэродромной территории, осмотрела небольшое хозяйство, чувствуя, как горят щеки, плечи и колени. «Блин! Приперлась к черту на кулички, словила, что я хреновая хозяйка, обгорела и так и не полетала! Прекрасный день!»

Катька стояла на аэродроме и, щурясь, смотрела на летающие в небе разномастные самолетики: одни были новые современные, другие на вид, собранные из картона и пластмассы, и казалось, что они вот-вот рассыпятся прямо тебе на голову, а третьи, как уверилась Катька, годов великой отечественной войны. Тут двери соседнего ангара открылись и на аэродром выкатился похожий на добрую старую таксу ЯК-52. «О, небо! Неужели этот самолет сейчас тоже полетит?» — с испугом подумала Катька.

— О! Это стоит сейчас посмотреть! Это Петр Яковлевич! — с энтузиазмом подскочил Василий, не сводя глаз с допотопного ЯКа.

— Видимо, сам Чаадаев! — сыронизировала Катька, намекая на старость самолета и совпадение имени и отчества с известным публицистом девятнадцатого века.

— Нет, Стрельников! — не понял шутки мужчина. — Заслуженный пилот России! Да, сейчас все увидишь сама. Смотри!

ЯК-такса заквохчал и лениво покатился по полю на взлетную полосу. Катька вздрогнула, так как ее вдруг обнял Сергей, незаметно подошедший со всей группой мужчин. Все завороженно следили за самолётом. На удивление ЯК-такса довольно-таки бодро набрал высоту и взмыл в небо.

— Включайте видео, это стоит заснять! — буркнул Хозяин Всего Катьке и Сергею. Катька послушно достала телефон, не смея сопротивляться этому дядьке-очкам. «Иначе буду лежать у него в холодильнике вместе с кроличьей печенью, за ним не постоит» — серьезно думала Катька, насмотревшись фильмов о мексиканской мафии с Бенисио Дель Торо.

ЯК-такса совершил пару кругов, затем вновь исчез за облаками.

— Набирает высоту! Еще должен пару кругов сделать — комментировали мужчины.

Наконец, ЯК-такса показался маленькой булавочкой в предзакатном небе, затем резко стал падать, крутясь вокруг своей оси.

— О! Штопор! Штопор пошел!

Самолет пролетел вниз, буравя воздух, потом плавно вышел из пике и стал набирать высоту. «Ничего себе такса!» — искренно удивилась Катька. ЯК заходил на новый манёвр: в этот раз на скорости набрав высоту, затем, зависнув на несколько секунд вниз головой, стал спускаться. Здесь Катька и без комментариев мужчин поняла, что это была мертвая петля. «Ого! Потрясающе! Какой крутой чувак! А я его таксой обозвала!»

— А сейчас бочка будет! Смотрите! — неподдельно восхищались мужчины.

С нового захода самолет перевернулся через крыло вверх тормашками, затем, продолжая вращаться, снова перевернулся через крыло и, не меняя направления, продолжил лететь в ту же сторону.

— Крутооооой! — завистливо прошипел Сергей.

— Очень! Просто чума! — не преминула добавить Катька.

— Сейчас еще один штопор будет! Он их любит! — раскрывал всю интригу, радующийся как ребёнок, Василий. «Наверно, такой же чокнутый и влюбленный в небо» — подумала Катька.

Отважный ЯК, называть его таксой у Катьки уже не поворачивался язык, проделав еще два штопора и бочку, пошел на снижение.

— И самое что удивительное — вдруг забурчал Хозяин Всего. — Петру Яковлевичу семьдесят два года. А вы представляете какие нагрузки он сейчас испытывает? Какое нужно иметь сердце и сосуды, чтобы выдержать давление центробежной силы в несколько тонн!

— Семьдесят два?!!! Сколько?!!! Да ладно! Не может быть! — в один голос заохали Катька, Сергей и Никита.

— Да! Семьдесят два! — самодовольно подтвердил Человек-очки. — Я больше скажу, такие трюки он вытворяет почти каждую неделю, приезжает сюда уже как к себе домой.

Отважный «ЯК» плавно сел на полосу и заклохкотал по направлению к ангару. Мужчины разошлись, а Катьке было жаль, что она так и не увидела этого героя — Чаадаева. «Пожала бы ему руку! Красавчик!». Девушка вернулась в ангар к мужчинам, которые снова окружили неисправную «Сессну».

— Добрый вечер! — приветствовал приятный баритон, склонившихся над самолетом.

— О! Петр Яковлевич! Добрый! Как ты? — впервые за день улыбнулся Хозяин Всего и первым пошел на встречу, протягивая руку.

— Да, как видишь. Если летаю, значит все нормально. Живу.

Катька стояла, открыв рот и глаза, в очередной раз удивляясь происходящему. Перед ними стоял не маленький морщинистый старикашка, седой и лохматый, а крупный высокий мужчина лет пятидесяти пяти. Постриженные ежиком волосы и румянец на щеках, а также отутюженные брюки и рубашка со шлейфом хорошего парфюма прятали двадцать пять лет далеко в небо.

«Ох! — вздохнула Катька. — Вот лучше бы я с ним замутила, чем с этим сорокалетним ссыкуном! Тьфу! Какой он молодец! Вот реально крутой чувак!»

— Петр Яковлевич, это было потрясающе! Я хочу Вам аплодировать! — чистосердечно призналась Катька, подходя к заслуженному пилоту России.

— Спасибо, милая. — расплылся в улыбке мужчина.

— Вы крутой! Только как вас отпускают родные, зная, что их папа выделывает такие трюки? — задала актуальный вопрос Катька, вспоминая, что если ее шестидесятисемилетний отец задерживается на рыбалке, мама уже начинает трезвонить во все концы, не дай бог, он вдруг свалился в реку, а там сердце или его больная нога.

— Ну ворчат, конечно, но они уж привыкли. Знают, что не могу я без неба, я если не буду летать в миг свернусь. — спокойно ответил Петр Яковлевич.

Катька его понимала, она ведь давно для себя решила, что если не будет писать, то тоже свернется. Смысл жить? Ей больше ничего не интересно. Книги, главы, строчки, сюжеты, герои — это ее мир. Мир, в котором она хочет творить и жить, мир, в котором ее душа будет сильна и благовольна. Катька, как никто другой, понимала, что только в небе поет душа Петра Яковлевича, он живет, потому что летает. И Катька будет жить, если будет писать и самое главное — печататься, но и печататься мало — ей нужно стать известной, ей нужно стать крутой, ей нужно стать профессионалом своего дела. «Я хочу вдохновлять, я хочу лечить, я хочу помогать, и я очень хочу, чтобы кто-нибудь мне вот так же чистосердечно похлопал в ладоши. Это значит, что я не просто так живу на этой планете, не просто так копчу это высокое голубое небо».

С Сергеем Катька рассталась через месяц, окончательно и бесповоротно. Причина примитивна и убога, и, кажется, еще у кого-то из классиков девушка читала «хочешь, чтобы мужчина исчез, попроси у него денег». Катька попросила. Просила Катька пятнадцать тысяч на квартиру, так как на лето они с Верой разъезжались. К Вере приехал сын, которого она сразу устроила работать в «Макдональдс», чтобы не мотался без дела. Катька специально сняла однушку за тридцать тысяч на соседней с ссыкуном-любовником ветке. Поэтому предложила поделить квартплату напополам, ведь уже не нужно будет снимать отель. Сергей ответил, что может давать только десять, но не пятнадцать.

«Если тебя не устаивают десять тысяч, то можем закончить. Я не настаиваю» — сухо отрезал в «Вотсапе» любовничек.

— Охуеть! — подытожила Верка, куря в вытяжку. — Значит, ты, Катька, стоишь для него десять тысяч в месяц и ни рубля больше.

— Получается что так — тихо ответила погрустневшая Катька подруге. Девушка не на шутку заморочилась, как она потянет квартиру сама. Она даже не могла себе представить, что Сергей откажется или предложит ей такую подачку.

Но мир не без добрых… мужчин. Вернулся из Израиля Виктор, неожиданно активизировался Эдуард, и с относительно пассивным доходом в пятьдесят тысяч в месяц Катька выжила и прекрасно провела лето, наслаждаясь свободой и одиночеством в своей квартире.