Глава 2. Миф неДревней Греции

Глава 2.

Миф неДревней Греции

В последнее время сложилось мнение, что именно деньги, как русской мафии, так и других теневых дельцов, поддерживают мировой терроризм. Однако попробуем проанализировать ситуацию, отталкиваясь от того факта, что на самом деле такой крупнейший теракт на территории США, как совершенный 11 сентября, обошелся террористам, по проверенным источникам, всего лишь в полмиллиона долларов.

Джордж Смит, финансовый аналитик, говорит так:

Для проведения террористических акций те гигантские теневые суммы, на которые указывают так называемые борцы с терроризмом, вовсе не требуются. И представители спецслужб противоречат сами себе, ведь, согласно их данным, для террористического акта средних разрушительных масштабов достаточно суммы в 10 тысяч долларов США, а в мировом циркулировании нелегальных доходов суммы выше на несколько порядков.

Представьте, что бы произошло, если бы действительно хотя бы половина грязных денег шла в помощь экстремистам, а это, смею заметить, полтриллиона долларов. Весь мир бы просто погряз в насилии!

На самом деле проблема отмывания денег и финансирование террористов – это совершенно разные вещи. Ведь не секрет, что большинство западных стран на уровне правительства участвует в создании офшорных механизмов, а значит, напрямую контролирует процесс отмывания денег. А если учесть, что протеже руководителей США, то есть злополучный «Бэнк оф Нью-Йорк», имеет по всему миру филиалы в офшорных зонах, то напрашивается вывод, что именно США и спонсируют мировой терроризм.

Так ли это? Конечно нет! Значит, доказывая от противного, с помощью простых доводов мы пришли к заключению, что финансирование террористов и отмывание денег – разные проблемы. Для чего я говорю об этом постоянно? Врага нужно знать в лицо и разить именно врага, а не его соседа. Ведь что получается? Тратятся миллионы долларов на исследования, как можно противостоять терроризму, а на самом деле проблема звучит несколько иначе.

Что и почему приводит к проявлению экстремистов? Виноваты ли в этом преступные доходы? Безусловно, доля участия теневых капиталов в этом процессе есть. Но говорить, что только грязные деньги повинны в терроризме, – то же, что обвинить продавца хозяйственного магазина, который продал нож для разделки мяса, в соучастии в убийстве, совершенным этим ножом. Перефразирую: виноват продавец или наличность?

По мнению чиновников, простым гражданам нужно привыкнуть к террору, ведь все школы в стране не защитишь, в каждый магазин не загонишь по взводу полицейских, а станции метро не заполнить сотрудниками в штатском. Поэтому внушается мысль, что не стоит задумываться о проблеме возникновения терроризма и о путях ее решения, а воспринимать происходящее как данность. И жить все время в страхе: на кого сегодня Бог пошлет?

И все же постараемся разобраться в вопросе: взаимосвязаны или нет преступность и террористические организации? И реально ли утверждение, что именно грязные деньги идут на осуществление террористических актов?

Как говорят специалисты по борьбе с преступностью, слияние криминалитета и террористических организаций произошло в 90-х годах прошлого столетия.

А. И. Кононов указывает на следующие причины этого процесса:

Во-первых, лидеры и участники организованной преступности заинтересованы в расширении терроризма как социального явления, сопутствующего ей. Во-вторых, организованная преступность, создавая систему собственной безопасности, в качестве ее элемента предусматривает террористические формирования. В-третьих, лидеры организованной преступности, обеспечивая себе идеологическое прикрытие, проводят политику, направленную на организацию масштабной кампании и подрывных действий против власти и правоохранительных органов, то есть парализуют их возможности.

Однако все же попробуем провести линию между террористами и преступниками, использующими методы террора для извлечения прибыли (к примеру, маскировка преступления). Террористические организации в своей основе – это организации с четкой идеей, пусть противоречащей закону и уложениям нормального социума, но с идеями. Их воплощения они и добиваются, применяя политику устрашения. Но что заставляет борцов за идею прибегать к помощи обычных преступников?

– Во-первых, операционные потребности, касающиеся ежедневных расходов и выплат.

– Во-вторых, организационные потребности, касающиеся приобретения оружия, сбора информации, привлечения новых членов, построения и поддержания иерархической структуры, выплаты вознаграждения членам организации, финансовой помощи семьям погибших террористов, что опять же дополнительно привлекает новых членов в организации экстремистского толка.

На основании источника финансирования по отношению к правовым нормам государства их можно разделить на две группы: легальные и нелегальные.

Справка. Легальные источники финансирования террористических организаций – это, например, получение дохода от законной предпринимательской деятельности, инвестиционной деятельности.

Нелегальные источники финансирования – получение средств осуществляется путем совершения уголовно наказуемых деяний.

Но это формальное разделение способов финансирования, существующее для отличия их между собой. Согласно букве закона, любая финансовая помощь таким организациям уголовно наказуема и рассматривается как пособничество терроризму.

То есть из этих данных можно сделать вывод, что вряд ли, перекрыв поток грязных денег, есть шанс избежать террористических актов. Бороться нужно именно с финансированием терроризма, а не с мифической проблемой грязных денег и их грандиозной подпиткой мирового зла.

Так, Маршал Сименс, специалист по политико-экономическому анализу, замечает:

На самом деле, говоря о потоках грязных денег и терроризме, правительство США преследует одну цель: укрепление собственных позиций на мировом рынке, так как более действенного способа давления на другие государства не существует. Ведь, сделав «корнем зла» теневую экономику, пособниками терроризма автоматически оказываются страны, включенные в черные списки международной организацией по борьбе с отмыванием грязных денег – FATF, что позволяет применять к «нашкодившим» квоты. И если теракт 11 сентября стоил всего лишь 500 тысяч долларов США, то с уверенностью можно сказать, что такие деньги можно отыскать и без тени. Этими деньгами способны стать вполне законные, то есть, к примеру, полученные от торговли нефтью на мировом рынке. Здесь следует учесть, что у сочувствующих «Аль-Каиде» как раз есть нефтяные вышки. И они вполне законно продают добытые ископаемые.

Но… Я повторюсь, но почему-то проблема экономической заинтересованности членов террористических организаций почти не вспоминается, а в последнее время часто звучит лозунг, кстати справедливый, что нищета порождает терроризм. И в итоге сама система порождает террор как единственный возможный способ противостояния могуществу сверхдержав. Значит, для решения этой проблемы недостаточно перекрыть крупные сомнительные денежные переводы, так как человек, живущий на 10 долларов полгода, за 1000 долларов, полученную его семьей, готов идти на смерть.

Поэтому главное – это поиск компромиссов. Хотя утверждение, что идти на уступки террористам нельзя, актуально, но, оговариваюсь, лишь для отдельных групп, которые преследуют чаще собственные цели, иногда даже корыстные. И совсем другая проблема – это уровень жизни в отдельно взятом государстве, низкий из-за выкачивания всех соков государствами «золотого миллиарда».

Чем берут организаторы? Рядовым террористам платят ежемесячную зарплату, поэтому не удивительно, что их ряды растут день ото дня. Семья убитого экстремиста или подорвавшего себя смертника получает обязательную денежную компенсацию. Важно обратить внимание на то, что маргинальность склонных к терроризму людей понимается очень широко и переживается ими как фрустрация личностных, экономических или политических нужд, как реакция на неудачи, то есть базируется на разных национальных, экономических, статусных основаниях.

Профессор истории Ирвин Фростер комментирует:

Когда Испания вывела войска из Ирака, по логике профессиональных борцов с терроризмом, миролюбивая политика Испании должна была спровоцировать волну убийств и взрывов в других европейских странах, особенно в тех, что участвуют в оккупации Ирака. Но произошло противоположное. В Европе стало спокойнее (кстати, в Северной Ирландии террор тоже пошел на убыль после того, как всерьез начались поиски компромисса).

Взрывы в Испании произошли на фоне подъема антивоенного движения. Социалисты тогда укрепляли свои позиции, обещая уйти из Ирака. Логично предположить, что после взрыва испанцы осознают необходимость и важность борьбы с терроризмом, сплотятся вокруг правительства и поддержат продолжение войны. Но напротив, антивоенные настроения усилились, социалисты победили, войска были отозваны. Похоже, для тех, кто стоял за подрывниками, это оказалось неприятным сюрпризом. Активность террористов резко пошла на спад. Вывод: разрешение конфликтов не является «уступкой террору», оно представляет собой единственно эффективный способ борьбы с ним.

Я даже поцокал языком – странный вывод напрашивался из всего вышесказанного. Выходит, террор не просто следствие, что известно даже ребенку, но орудие в руках сильных мира сего. И получается, что не всегда за терроризмом стоят грязные деньги, – чаще как раз чистые и есть источник зла.

Я включил телефон и увидел несколько непринятых звонков, но номера не высветились. Поэтому я набрал по памяти номер Уильяма Флобера, бывшего сотрудника ЦРУ, помогавшего мне упрятать за решетку одного влиятельного конгрессмена. Пришлось долго ждать, пока на том конце кто-нибудь возьмет трубку. Затем вкрадчивый голос произнес, чуть растягивая на южный манер слова.

– Я слушаю.

Меня Флобер узнал сразу, поэтому мы с ним договорились о встрече у него дома. Мне предстояло проделать путь в сто пятьдесят миль, поэтому я, не откладывая на завтра то, что можно сделать сегодня, через час уже взял напрокат додж, в меру целый и в меру новый.

…Флобер владел собственной землей возле самого леса, территория вокруг дома отлично просматривалась со всех сторон. Еще в первый мой визит к нему он хвастался, что если что-либо случится, то с крыши дома можно вести круговую оборону. И там у него якобы даже оборудована огневая точка. Конечно, я тогда посмотрел на все это как на чудачества замученного манией преследования человека, но сегодня его меры предосторожности, вплоть до замаскированных телекамер, не выглядели чрезмерными.

Едва подъехав к дому, я увидел, как гаражные двери медленно поползли вверх, и понял, что таким образом хозяин приглашает меня в дом. Я заехал внутрь. Ворота сразу же стали закрываться, и уже через несколько секунд я оказался в кромешной тьме. Затем вспыхнул яркий свет. Флобер, довольно улыбаясь, вышел с карабином из-за металлической двери. Поздоровавшись, мы прошли внутрь дома.

Я рассказал ему все, что знал, за чашкой кофе, точнее, за несколькими кофейниками, он не перебивал, только слушал. Закончил говорить я уже почти в три ночи.

– Ложись спать, – кивнул он в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где находилась комната для гостей. – Дай мне свой телефон. Как проснешься, что-нибудь и придумаем, а пока мне нужно посмотреть некоторые материалы.

С этими словами он пошел в свой кабинет, не забыв прихватить все мои находки. Я со спокойным сердцем лег спать. Если Флобер заинтересовался, он поможет.