Глава 8. ПРОБЛЕМЫ НА ЭКСПОРТ
Глава 8.
ПРОБЛЕМЫ НА ЭКСПОРТ
Немецкие банки и предприятия инвестируют миллиарды в крупные проекты в Африке, Азии и Латинской Америке. Эти проекты часто наносят вред людям и основам их жизни. Целые континенты погружаются в долговое болото, тогда как «денежные мешки» получают все большую прибыль.
Хермут Корман — классический портрет крупного промышленника. Двубортный пиджак, перстень с печаткой, небольшая сигара. Говоря с вами, он поворачивается к.вам спиной, как будто это слишком большая честь — глядеть ему прямо в лицо. Он произносит фразы типа «Мы в ответе перед нашими инвесторами». А перед обществом? «Общество хочет от нас, чтобы мы строили электростанции». А если строительство электростанций влечет за собой жертвы? «За это мы не отвечаем» (1).
Корман — член правления «Voith», дочерней фирмы «Siemens». Нем едкий концерн производит турбины и детали для крупнейших проектов гидроэлектростанций. Например, плотины Трех Ущелий в Китае или проекта Махешвар в Индии. Там будет построена электростанция мощностью в 400 мегаватт. Но в водах будущего искусственного моря просто утонут 162 деревни, 20 тысяч жителей будут насильственно переселены из плодородного региона на берегах реки Нармада. Они будут лишены средств к существованию и не получат справедливой компенсации.
Проект Махешвар — часть еще более грандиозного проекта, предполагающего строительство 30 больших, 135 средних и примерно 3 тысяч мелких гидроэлектростанций. Плотина высотой 36 метров и длиной в километр запрет 40-километровый водный резервуар. В 1993 году правительство передало проект частному предприятию С. Кумара. «Siemens» же за временное владение 17 процентами собственности получил заказ на поставку турбин и генераторов.
50 ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК ТЕРЯЮТ СРЕДСТВА К СУЩЕСТВОВАНИЮ
Герман Варт из «Рабочей группы гуманитарно-политических экспертов» по заданию правительства ФРГ в 2000 году изучил этот проект. Он оценивает количество людей, которые в результате насильственного переселения лишатся средств к существованию, минимум в 35 тысяч. Но плодородный регион дает работу еще, по крайней мере, 15 тысячам человек. Река обеспечивает занятость и дает средства к существованию тысячам крестьян, рыбаков, лодочников и рабочих песчаных карьеров. «Они почитают реку как свою мать и кормилицу», — рассказывает Варт (2).
Но переселение не только разрушит сложившиеся социальные структуры. Учитывая нехватку земель, землевладельцам — причем только мужчинам — взамен затопленных земель намерены выплатить денежную компенсацию. До сих пор ни одна семья не получила землю в возмещение, А на свободном рынке приобрести равноценную землю за сумму отступного невозможно. Покупка целины усложняется также тем, что дельцы нанимают адвокатов и маклеров, забирающих себе в качестве платы за посредничество до 30 процентов стоимости предлагаемых в виде компенсаций земельных участков.
Население долины реки Нармады защищалось от проекта и оказывало ненасильственное сопротивление. Это привело к жестоким полицейским акциям против мирного захвата строительных площадок и собраний. Одного старика до смерти забили озверевшие полицейские. Тысячи людей, в том числе 150 мэров и краевых советников, были задержаны. Многие из них (даже женщины и дети) подвергались издевательствам. В 1998 году «National Comission for Women»{15} при индийском правительстве установила, что в связи с проектом гидроэлектростанции дело дошло до нарушений прав человека.
У члена правления «Voith» Хермута Кормана со всем этим никаких проблем нет. Вопрос об ответственности предпринимателя он отвергает категорически: «Общество избрало предприятия для того, чтобы развивать экономику, а правительства — чтобы это организовывать».
СОПРОТИВЛЕНИЕ А-ЛЯ ГАНДИ
Индийское правительство, похоже, полностью одобряет такую точку зрения. В Индии «Voith Siemens» участвует также в проекте электростанции Техри. Запланировано строительство плотины высотой 260 метров, третьей по величине в Азии, которая перекроет один из притоков Ганга. Затоплению подвергнутся 107 деревень в индийских Гималаях, а также находящийся в непосредственной близости город Техри с множеством исторических храмов и дворцовых ансамблей XVIII века. По этому проекту переселению подлежит около 100 тысяч человек.
В апреле 2001 года несколько тысяч сельских жителей захватили строительную площадку в знак протеста против своего изгнания. Полиция безжалостно подавила протест. Более 50 Демонстрантов были схвачены, среди них почитаемый во всей Индии вождь движения сопротивления Сундерлал Бахугуиа. 75-летний старец — бывший ученик и соратник Ганди. Еще в 1995 году Он провел 74-дневную голодовку, которая вынудила правительство приостановить работы на плотине в Техри и начать пересмотр проекта, 24 апреля 2001 года в тюрьме Нью-Техри вместе с остальными заключенными старец начал бессрочную голодовку. Чтобы воспрепятствовать дальнейшим протестам, индийское правительство издало указ, предписывающий полиции разгонять любое собрание, в котором примут участие больше четырех человек,
ВЕЛИЧАЙШАЯ ПЛОТИНА МИРА
В Китае «Siemens» управляет консорциумом, который должен поставить турбины для Плотины Трех Ущелий на общую сумму 348 миллионов евро. Это самый большой в мире проект такого рода. В соответствии с этим проектом реку Янцзы предполагается запрудить на длину примерно 650 километров, а станция будет давать 18 тысяч мегаватт. Общая стоимость проекта достигает 46,7 миллиардов евро. По другим оценкам, речь идет о 81,5 миллиарде евро.
Проект критикуют во всем мире, потому что власти намерены переселить от 1,3 до 1,9 миллионов человек. Швейцарский технологический концерн АВВ также участвует в проекте. Он подтверждает планы принудительного переселения,; но аргументирует это тем, что «китайское правительство рассматривает переселение не как проблему, а как возможность улучшения условий жизни для бедных людей» (3). Но крестьяне, которых непосредственно касаются эти планы, опасаются, что правительственные чиновники расхитят деньги, обещанные в возмещение ущерба. Два китайца-эмигранта, Гоа Ди и Гуа Муронг, в беседе с норвежской группой по правам человека в резких выражениях охарактеризовали участие западных концернов в китайских делах: «Отношение китайского правительства и гидроэлектромафии можно уподобить отношениям тирана и его пособников» (4).
ЗАСТРАХОВАННЫЙ РИСК
Гигантские проекты вроде Плотины Трех Ущелий требуют крупных финансовых кредитов. Но эти кредиты, направляемые в политически или экономически нестабильные страны, всегда подвергаются высокому риску. Финансовые кризисы, путчи, национализации, экономические катастрофы — от всего этого самый заманчивый проект может обернуться полным фиаско. Чтобы, несмотря на эти риски, привлечь экономических экспортеров и тем самым обеспечить рабочие места в собственной стране, в большинстве стран существуют государственные экспортно-кредитные страхования, берущие на себя большую часть риска. Проще говоря, когда некий проект, скажем, немецкого предприятия терпит за границей крах, а ущерб ему возмещает государственное кредитное страхование, то на практике большую часть этой суммы оплачивает немецкий налогоплательщик.
В Германии эту ответственность берет на себя «Hermes — Kreditversicherung AG» (Акционерное страховое общество "Гермес-Кредит"), в Австрии — «Kontrollbank» (Контрольный банк), в Швейцарии — «Exportrisikogarantie» (Экспортно-рисковая гарантия) (ERG).
В ноябре 1999 года, несмотря на бурные протесты природоохранных и правозащитных групп, германское федеральное правительство выдало консорциуму «Siemens» разрешение на кредит под поручительство общества «Гермес» в размере 50 миллионов евро для поставки в Китай 15 трансформаторов. Вдобавок к этому 248 миллионов евро в форме временных гарантий поступили через другой консорциум из Дрезденского банка, Немецкого банка и других. А незадолго до этого германский Бундестаг подписал резолюцию, осуждающую китайское правительство за вторжение в Тибет. «С помощью "Гермес-кредита" явно хотят восстановить отношения с Китаем», — говорит один из критиков (5).
Индия:протесты против «Simens».
В конце концов, участие «Siemens» в этом безумном проекте финансируют «Commerzbank» (Коммерческий банк), «Dresdner Bank» (Дрезденский банк), «Kreditanstalt fur Wiederaufbau» (Кредитная организация по восстановлению) и «Die Deutsche Genossenschafsbank» (Немецкий товарищеский банк), указывает Хеффа Шюкинг из немецкой экологистской правозащитной организации «Urgewald», О размерах этого финансирования можно только гадать (6). В федеральном министерстве экономики чиновник, ответственный за экспортные кредиты, начальник отдела Михаэль Крузе уверяет, что германское участие настолько ограничено, «что мы практически не имеем никакого влияния на проект в целом» (7). Наконец, сотрудница отдела по связям с общественностью из «Hermes-Versicherung» называет «неполные 400 миллионов марок» (205 тысяч евро), — вот та сумма, в которую могут обойтись немецким налогоплательщикам поставки в Китай (8).
В начале 2001 года государственную систему «Гермес» предполагалось реформировать. На конференции Всемирной комиссии по плотинам в Берлине представитель правительства потребовал, чтобы экспортные кредиты проверялись и на пригодность в плане пользы для людей. Но плотинное лобби встало насмерть, предвидя ожидаемый в таком случае поток экологических и правозащитных предписаний. «Тогда всему конец! — Представитель «Siemens» Корман отчетливо представил себе, как уплывают его барыши. — Это было бы изнасилованием системы, ведь все же мы сами за это и платим».
Спустя два месяца: амбициозные начинания правительства сошли на нет? Лишь атомные электростанции не будут впредь получать государственных экспортных гарантий; на все остальное этические критерии не распространяются (10).
ЭКСПОРТИРУЕМЫЕ ПРОЕКТЫ-МОНСТРЫ
То, что промышленность оплачивает кредиты под поручительство системы «Гермес» , всех устраивает, пока все идет хорошо. Если же инвестиционный проект терпит крах, то налогоплательщик протестует. Но на практике страдают от этого, без сомнения, жители тех стран, в которых западная большая индустрия осуществляет то, что ей теперь запрещено делать дома: строит мегаплотины и атомные электростанции и добывает полезные ископаемые, не заботясь об обременительных экологических налогах и гуманитарных благоглупостях,
По всему миру из-за строительства больших плотин потеряли свою землю от 40 до 80 миллионов человек. В то время как в Центральной Европе в результате нарастающего протеста экологистских групп существуют строгие правила, регламентирующие размеры гидроэлектростанций и их влияние на окружающую среду, в Африке, Азии и Латинской Америке действуют куда более низкие стандарты.
Что касается использования ядерной энергии, то после отмены государственных гарантий немецкая атомная промышленность все чаще устремляет свой алчный взгляд на восток. Там «Siemens» и другие компании участвуют в проектах строительства реакторов, монтаж которых из-за низких стандартов безопасности сегодня запрещен во всей Западной Европе.
В Словакии (с 1996 по 1998 год) «Siemens» помогал достраивать АЭС «Моховце». Реактор советского типа, построенный при содействии СССР, считается одним из самых опасных в Европе. «Гермес» поручился за экспортный риск 75 миллионами евро. В Аргентине, Бразилии, Китае, Венгрии, Чехии и других странах «Siemens» также участвует в строительстве или довооружении реакторов, годных разве что на металлолом.
Крупные западные банки то же замешаны в сомнительных проектах в слаборазвитых странах. В Индонезии Государственное горное общество с 1994 года копает шахты для добычи золота и серебра к юго-западу от столицы страны Джакарты. В 1997 году германский «Hypo Verelnbank» финансировал этот проект кредитом в 15 миллионов евро. В 1998 один золотоискатель был убит силами безопасности индонезийского Горного общества. Кроме того, взрывные работы на этих шахтах велись без всяких мер предосторожности, в результате чего только в 1998 году погибло минимум 20 золотоискателей. В июле 2000 года сотни старателей вышли на демонстрацию против жестокого обращения со стороны сил безопасности. Горняки сообщали, что их избивали и унижали (11).
С начала 1990-х годов более чем в 70 развивающихся странах ради привлечения инвесторов были изменены предписанные законом ограничения в горном деле. В секторе сузилась сфера налогообложения, были обещаны высокие дотации. Социальные и экологические последствия такой политики нередко очень тяжелы: добыча горючего и металлов сопряжена с колоссальным расходом энергии и воды, часто при этом остаются ядовитые, отходы, которые хранятся без необходимого ограждения.
2400 тонн золота, добытые в мире в 1997 году, оставили после себя 725 миллионов тонн пустой породы, содержащей высоко-токсичные кислоты и растворители, такие как цианид. Эти яды загрязняют реки и моря, лишают население средств к существованию.
В 1996 году дочернее предприятие Дрезденского банка выделило австралийскому горному обществу «Aurora Gold» кредит в размере 35 миллионов евро на добычу золота в Индонезии. Предприятие насильственно изгнало из мест разработок около 20 тысяч представителей народов даяк-сианг, мурунг и бекумпай, которые с давних времен копают там золото. Кроме того, фирма отравила окрестные реки сточными водами со своих разработок. Весной 2000 года представители этих племен захватили районы будущих шахт «Aurora Gold»—- и были со всей жестокостью изгнаны оттуда элитными частями индонезийской полиции (12).
ДОЛГИ НА ЭКСПОРТ
Когда благодаря государственному поручительству инвестиционный риск снижается, большому бизнесу легче сходит с рук проталкивание антигуманных проектов, вредных для развития отсталых регионов. Но это не единственное следствие. Нередко кредиты, выдаваемые с легкостью, ввергают бедные страны в тяжелые долги. Пример тому — блоки «Angra-2» и «Angra-3» ядерной электро-станции на бразильском побережье, словно нарочно, построенной в зоне частых землетрясений.
По всему миру «Siemens» строит опасные АЭС.
Оба реактора были заложены более 20 лет назад. Поставщик всех деталей — дочерняя фирма «Siemens», KWU. Однако «Ангра-2» дает ток только с июля 2000 года. Подсчитано, что просроченное строительство стоило стране 5 миллиардов евро. Вопрос лее о том, будет ли подсоединена к сети «Ангра-3», открыт до сих пор. Здесь также пропали миллиарды. Строительство затягивалось по политическим причинам. В начале 1980-х реакторы предполагалось использовать, в частности, при производстве атомного оружия для тогдашней бразильской военной диктатуры, но сменившие генералов гражданские правительства не интересовались реакторами.
«Немцы продали нам технологию, которой сами не пользуются, и мы деньгами оплачиваем то, чего у нас нет», — жаловался бывший министр финансов Бразилии Деним Нетто (13). Потому что Бразилия по уши в долгах. В 1998 году долг страны составлял 250 миллиардов евро. На 31 декабря 1999 года немецкие банки имели к Бразилии претензии в размере 10,6 миллиардов евро. «Ангра» также финансировалась за счет кредитов немецких банков, страховавшихся системой «Гермес».
Так, Дрезденский банк долгое время строил планы профинансировать достройку «Ангры-3», хотя всем давно уже было очевидно, что электростанция нерентабельна. Даже национальная бразильская комиссия по атомной энергии признала, что электричество этой АЭС почти вдвое дороже электроэнергии, получаемой из природного газа (14). После того, как германское федеральное правительство летом 2000 года объявило, что; вопреки прежним договоренностям, не намерено гарантировать через систему «Гермес» окончание строительства «Ангры -3», интерес Дрезденского банка к финансовой афере, по-видимому, Существенно снизился.
Но благодаря «Гермесу» «Siemens» получил свои Деньги (15). В общем, концерн положил себе в кассу за «Ангру-2» 2,9 миллиарда евро, за блок «Ангра-З» к настоящему моменту — 1,4 миллиарда евро (16).
Таким образом, от этой финансовой катастрофы выиграли только «Siemens» и немецкие банки, которые за свои кредиты получают хороший процент. Казалось бы, проигравшими стали немецкие налогоплательщики, ведь когда страны-импортеры не в состоянии больше платить своим немецким поставщикам, то благодаря «Гермесу», возмещение убытков отечественным предприятиям, в первую очередь, берет на себя Федеративная Республика. Но все же в самом большом проигрыше оказалась Бразилия, ставшая — в который раз — должником Германий.
Приведенный пример — лишь один из многих. Здесь немецкие предприятия использовали атомную политику бывших бразильских правителей для получения своих барышей. Инвестиции такого рода, в конце концов, способствовали тому, что многие страны, имеющие большой долг, были вынуждены резко сократить выделение средств на образование и здравоохранение.
Аргентинский журналист Алехандро Ольмос выиграл скандальный процесс, который Он вел против аргентинского государства и до конца которого сам так и не дожил. Ольмос доказывал, что большинство заграничных долгов его страны возникло из-за нарушений аргентинской конституции, поэтому их не следует выплачивать. Военные диктаторы, правившие страной с 1976 по 1983 годы, обогатились за счет иностранных кредитов. Теперь долги легли на плечи населения Аргентины (17).
НИЩЕТА ЧЕРЕЗ ЗАДОЛЖЕННОСТЬ
Трансфер капиталов из промышленно развитых стран в так называемые развивающиеся страны за последнее десятилетие увеличился почти на 1,5 миллиарда евро. Это цифра с девятью нулями. Прямые иностранные инвестиций, по большей части финансируемые консорциумами международных банков, составили более трети этих капиталовложений, еще четверть составили кредиты отдельных банков.
В чем проблема? Всем этим странам необходимы инвестиции. Прежде всего, нужны средства на образование, здравоохранение и развитие отсталых хозяйственных структур. Если при этом инвесторы получают прибыль, то никакого противоречия здесь нет. Однако многие иностранные инвестиции так краткосрочны, что зарабатывают на них только банки и концерны. И в развивающихся странах эти инвестиции часто оставляют за собой громадные горы долгов.
ЭКСПОРТИРУЕМЫЕ БИРЖЕВЫЕ ПОТЕРИ
Крупные банки и их дочерние фирмы-инвесторы стремятся всеми силами получить быструю прибыль, делая краткосрочные денежные вложения в так называемые формирующиеся рынки («Emerging Markets»)— бурно развивающиеся рынки Латинской Америки и Азии. Такие вложения из индустриальных государств в развивающиеся страны — например, в форме акций и займов — после 1990 года по своему объему превзошли даже прямые инвестиции, такие как основание новых предприятий.
За последнее десятилетие эти временные потоки капитала вызвали множество валютных кризисов: в 1994 году — так называемый текиловый кризис в Мексике, в 1997 году — тотальный экономический крах стран-«тигров» Южной Азии, в 1998 году — экономические кризисы в России и Бразилии. В пострадавших странах такие события ведут к тяжелым социальным последствиям. В результате азиатского кризиса число безработных катастрофически возросло. Выросшая инфляция сократила покупательную способность, многие люди уже не могут заплатить за основные продукты питания. Доля населения, живущего в бедности, в «странах надежды» Юго-Восточной Азии 1980-х годов после кризиса 1997-го увеличилась на 90 миллионов человек (18).
Когда проворачиваются краткосрочные финансовые сделки, главными действующими лицами являются банки. В Лондоне, этом крупнейшем мировом торговом центре операций с иностранной валютой, происходит 85 процентов всех банковских покупок и продаж. С одной стороны, банки честно распоряжаются собственностью своих клиентов, а с другой — торгуют ценными бумагами по собственному усмотрению (19).
СПЕКУЛИРУЯ НА БЕДНОСТИ
К торговле по своему усмотрению, в частности, относятся и операции с иностранной валютой. Наряду с финансированием и страхованием-международных сделок, они служат еще и спекулятивным целям. При этом некоторая сумма в определенной валюте покупается за более низкую цену и позже продается — за более высокую.
Одной из форм таких спекуляций являются срочные сделки, когда спекулянт — совсем как в спорте — делает ставку на то, что цена некоей «слабой» валюты, например, бразильского реала, по сравнению с «сильной» валютой, скажем, долларом, определенным образом изменится к определенной дате, Если расчет оправдается, разница становится добычей спекулянта. Подобные, срочные сделки в 1999 году стали темой парламентского расследования в бразильском Федеральном Сенате. Немецкому банку и другим крупным банкам было предъявлено обвинение в том, что, нелегально добыв секретную информацию, они воспользовались ею, чтобы получить спекулятивную прибыль (20).
Большинство спекулятивных махинаций в Бразилии проворачивается на товарной и фондовой бирже. В 1999 году 24 банка за неполные три недели получили здесь прибыль в 5 миллиардов евро. Больше всех заработал американский City bank — 800 миллионов евро. Немецкий банк со своими 200 миллионами евро вошел в первую десятку. В то же время бразильская государственная казна потеряла на спекуляциях 3,5 миллиардов евро (21).
ВИНА НЕМЕЦКИХ БАНКОВ
Сильно задолжавшие страны «третьего мира» немалую часть своего бюджета тратят на выплату процентов и возвращение долгов промышленно развитым странам. Немецкие банки одолжили развивающимся странам а общей сложности 115 миллиардов евро и являются их главными частными кредиторами (22).
При этом сами банки в немалой степени способствовали возникновению этих долгов. Немецкий «Sudwind — Institut», много лет изучающий условия .мировой торговли, в. книге «Не в долгу ли большие немецкие банки перед политикой развития? » (23) считает, что корни нынешнего долгового кризиса следует искать в начале 1970-х годов.
После шока от первого скачка цен на нефть в 1973 и 1974 годах огромные излишки капитала из нефтедобывающих стран попали на финансовый рынок, и им было необходимо, найти применение. Банки США с большой легкостью начали раздавать деньги клиентам в развивающихся странах, не проверяя их кредитоспособность. Часто получателями денег становились коррумпированные правители, которые тратили их на предметы роскоши, престижные проекты и закупки оружия. Поскольку в то время проценты были чрезвычайно низки, скопилось большое количество «негативного капитала».
Однако к началу 80-х годов мировые экономические условия изменились. Инвестиции в военную промышленность в США и политика стабилизации индустриальных стран вызвали повышение процентов. Когда в 1982 году Мексика, крупнейший должник США в Латинской Америке!, объявила себя банкротом, создалось впечатление, что на крыше начался пожар. Вскоре выяснилось, что десятки стран должны столько, что о возвращении кредитов уже не могло быть и речи.
Следствием этого стали «программы реструктуризации долгов», прежде всего для африканских, латиноамериканских и азиатских стран. В сущности, это означало, что придется брать новые кредиты для покрытия старых. Но теперь эти новые кредитные выдачи были жестко привязаны к условиям Всемирного банка и МВФ. В соответствии с так называемыми программами структурных преобразований страны-кредиторы обязаны были дать серьёзные гарантии того, что вводят у себя режим строжайшей экономии и снижают все государственные расходы. В действительности, это означало ничто иное, как отказ от дальнейшего финансирования многочисленных школ, учреждений здравоохранения и социальных программ. Кроме того, во многих странах были снижены минимальные зарплаты, чтобы по-прежнему оплачивать труд государственных: служащих. В этом — еще одно объяснение, почему международные концерны с такой легкостью размещают заказы па производство своих товаров в развивающихся странах. Они сами определяют уровень зарплаты, который гораздо ниже прожиточного минимума (см. также главы «Одежда» и «Продукты питания»).
У больших западных банков с реструктуризацией, напротив, нет особых проблем. Они по-прежнему наживаются на процентах, тогда как их кредиты, по большей части, защищены государственными структурам и экспортных гарантий, вроде «Гермеса».
ИНОСТРАННАЯ ЗАДОЛЖЕННОСТЬ — ХУЖЕ ПРИРОДНОЙ КАТАСТРОФЫ
То, какие странные ситуации могут возникнуть в результате задолженности бедных стран, можно проиллюстрировать на примере Мозамбика. В феврале 2000 года весь юг этой африканской страны был разрушен и затоплен смерчами и катастрофическими проливными дождями. От 700 до 800 человек погибли в первые же дни тайфуна. А всего средства к существованию потеряли более 4,5 миллионов людей (24).
И до катастрофы Мозамбик принадлежал к числу беднейших стран мира. 70 процентов населения живут там за чертой бедности, средняя продолжительность жизни — 43 года. Каждый седьмой ребенок умирает, не дожив до 5 лет. Но, в принципе, никого в Африке этим не удивишь: там такое повсюду, это просто статистика. Однако, с другой стороны, в Мозамбике имеются достижения, сенсационные даже в международном масштабе. Совокупный национальный продукт в течение последних 10 лет растет более чем на 10 процентов ежегодно. С момента обретения независимости в 1975 году безграмотность снизилась с 98 процентов до 60.
Финансовый ущерб, причиненный катастрофой, был оценен более чем в 617 миллионов евро. С февраля по август 2000 года 49 стран и 30 благотворительных организаций пожертвовали товаров на сумму 77 миллионов евро. Кроме того, ООН выделила Мозамбику почти 170 миллионов евро на восстановление.
«Deutsche Bank» по Франкфурте-на-Майне — крупные прибыли от спекулятивных сделок.
С другой же стороны, маячит цифра, рядом с которой меркнет ущерб от природной катастрофы и которая, словно дамоклов меч висит-над жителями Мозамбика: более 67 миллионов евро ежегодно страна выплачивает, чтобы покрыть свои иностранные долги в размере 5,2 миллиардов евро. «Это просто безумие — ожидать от правительства, что оно вернет долги, сумма которых во много раз превышает размер международной помощи», — считает Кэт Хори, руководитель международной благотворительной организации «Oxfam» в Мозамбике (25).
В СООТВЕТСТВИИ С МЕЖДУНАРОДНЫМ КОНКУРСНЫМ ПРАВОМ
В 2000 году, «году отпущения грехов», многочисленные международные организации требовали смягчить долговое бремя для наиболее бедных стран мира. Этот процесс должен был стать аналогичным разбору дел о несостоятельных должниках в гражданском, праве. В первую очередь, некий международный орган определяет размер необходимых средств для покрытия основных потребностей страны-банкрота, а именно, здравоохранения, образования и социальной инфраструктуры. Когда наличие таких средств гарантировано, рассчитывается, какие взносы эта страна может платить сообществу доверителей.
«Поможет ли прощение долгов беднейшим мира сего?» — так, почти по-библейски, «Hypo Vereinbank» озаглавил свой доклад по этой теме. Ответом на это Мюнхенский банк, к сожалению, не стал себя беспокоить. Было указано, что любое прощение долгов беднейшим странам равносильно тяжелой дискриминации банков, участвовавших в финансировании инвестиций в эти страны, несмотря на высокие риски.
Долгосрочные претензии «Hypo Vereinbank» к Бразилии или Индонезии полностью покрыты экспортно-кредитным страхованием (26).
TOBIN OR NOT TO BE
Чтобы «разрядить» международные рынки капитала и обеспечить некоторое продление сроков иностранных инвестиций, многие организации, параллельно с целенаправленной политикой списания долгов, требуют введения так называемого налога Тобина. Он назван так в честь Нобелевского лауреата Джеймса Тобина и заключается в том, чтобы любые покупки и продажи валюты облагались налогом в 0,05 процента. Эта мера позволила бы сократить объем самых краткосрочных сделок с иностранными валютами, которые составляют большую часть дневного оборота международных бирж.
Дети и Мозамбике: каждый из них уже по уши долгах.
Это требование обращено; в первую очередь, к национальным и международным законодателям. Доходы от налога Тобина, если он будет введен во всем мире, оцениваются более чем в 100 миллиардов евро в год. На эти средства можно было бы, к примеру, покончить с бедностью и безработицей или же профинансировать здравоохранение и образование (27).
Ведь нигде лее не сказано, что глобализация не может немного послужить и людям.