Мастера решений

Мастера решений

Но для ЗС мало иметь «мозговой контур». Нужно еще уметь воплотить идеи в жизнь, выполнить планы, сформировать будущее. Поэтому есть и пятый контур ЗС — политические организации-оборотни, центры политических технологий.

Их бытие и развитие неотделимы от глубочайшего кризиса, поразившего либеральные демократии в конце ХХ века. По сути, все несущие конструкции политической системы, вынесшие на себе колоссальную нагрузку обеспечения власти при индустриализме, сегодня пребывают в глубочайшем упадке. Демократические выборы, всеобщее избирательное право, система политических партий, разделение властей, парламентаризм, публичность внутренней и внешней политики, стремление привлечь население к политической жизни — все это уже не соответствует новому миропорядку. Индустриализм уже прошел зенит своего могущества и перерождается в постиндустриализм — в переходную форму, где все четче черты будущего. Чем оно чревато? Либо невероятным по силе и размаху кризисом цивилизации, либо — переходом человечества в новую эпоху, которую мы называем Нейромиром. Поэтому институты, которые хорошо работали в индустриальном мире, сейчас дают все больше сбоев и холостых оборотов. Зачастую они лишь внешне сохраняют свое содержание, и, хотя иным наблюдателям они еще кажутся несущими конструкциями политической системы того или иного общества, на самом деле превращаются либо в пустую бутафорию, либо наполняются совершенно новым содержанием. Важнейшие элементы новой системы, центры ее кристаллизации во все большей степени становятся организациями-оборотнями.

С начала нового столетия реальность изгоняется из политики, реальные факты подменяются представлениями о них. Жизнь заменяется ее образами в сознании общественных групп и слоев. Люди принимают решения, глядя не на истинное положение дел, а в телевизор или в газету. Действие тоже заменяется представлениями и даже спектаклями. Политики больше не идут на решительные поступки — они предпочитают манипулировать своим образом-имиджем. В этом отношении тайная власть берет на вооружение последние достижения науки, поскольку все современные политические технологии вышли из таких направлений научной мысли, как семиотика, структурализм, аналитическая психология.

Они основаны на том, что вещь и знак, которым ее обозначают — совершенно разные вещи, что можно иметь дело не с реальностью, а с ее отражениями в сознании людей. Отсюда следует вывод: можно ничего не менять в реальности, но навязывать людям о ней именно такое представление, какое нужно когам-манипуляторам. Не обязательно быть бесстрашным героем и проницательным мудрецом — нужно заставить людей считать тебя таковыми, создав им яркий образ на телеэкране или газетных полосах. Не обязательно выигрывать сражение — гораздо важнее сделать так, чтобы люди поверили в то, что оно было выиграно тобой. В этом — суть технологий «пи ар», паблик рилейшнз, переходящих в методы творения миров-иллюзий — в виртуалистику и фантоматику. С помощью определенных приемов, методов и процедур избирателю-потребителю можно всучить любой, даже самый протухший политический товар — достаточно играть его мнениями, устремлениями, жизненными установками, стереотипами и ценностями. Разницы с бизнесом тут очень мало. Просто для политтехнолога товар — это политик, а для маркетолога — это брэнд напитка, автомобиля или одежды. Уж мы-то в России все прелести таких политтехнологий познали на собственном горьком опыте.

Такая виртуальная политика породила и новые политические организации-оборотни пятого уровня ЗС. По внешней форме они действительно напоминают старые политические структуры. Прежде всего, речь идет о партиях. В старом понимании они — это организации, созданные ради представления во власти тех или иных общественных слоев и групп. Они объединяют людей, разделяющих одинаковые убеждения. Ну, собрались рабочие и крестьяне под руководством продвинутых выходцев из правящих классов, чтобы бороться за победу коммунизма. Или, как вариант — стянулись в стройные ряды бизнесмены разного калибра, дабы строить либеральное общество в открытой политической борьбе через установленные законом демократические процедуры и через участие в политической жизни, отстаивая свои идеалы, устремления и убеждения. Причем участие в политической жизни по старым представлениям мыслится именно как участие в выборах. А там, мол, по итогам подсчета голосов, партии получат ту или иную долю в законодательной, исполнительной или судебной властях.

Некоторые думают, будто партии в таком виде живут и сейчас. Но вглядись получше — и вместо партий узришь типичных оборотней. Внешне вроде все по-прежнему: съезды с выборами руководства и кандидатов на выборы, работа с массами, работа в парламенте и правительстве, прорывы к президентскому посту. Да вот только при всем этом в самих партиях все большую роль играют структуры, которые вовсе не показываются широкому зрителю. Это — своеобразные внутренние органы политических партий. Как правило, никто их не избирает, ни перед кем они не отчитываются, и представляют они из себя замкнутые сообщества политической элиты, придерживающиеся тех или иных убеждений. Как правило, эти убеждения исторически сложились в той партии, где действуют эти «внутренние оборотни».

При этом нельзя сказать, что в такие закрытые структуры входят одни лишь «денежные мешки». Нет, все несколько сложнее. В закрытые клубы партийной элиты входят люди разного имущественного положения. Всегда и везде именно эти структуры реально определяют курс партии, ее стратегию и тактику, утверждают людей на роль публичных политиков. И только потом все это оформляется через «демократические процедуры» съездов и конференций. Именно эти структуры-оборотни и служат истинными центрами принятия решений.

Но одновременно они работают и в роли механизмов межпартийных согласований. Люди в этих органах-оборотнях не занимают видных публичных должностей и не «светятся» на экранах телевизоров. Нет, их место — на заднем плане, их дело — постоянная работа со своими коллегами из других партий. Все эти парламентские баталии, публичные выяснения отношений между официальными политиками, между властью и опппозицией — это театр, цирк, шоу для глупцов. На самом деле все решается там, за кулисами.

Кроме партий-оборотней есть другой элемент новой политической структуры, входящей в ЗС, и он наиболее прославлен стараниями газетчиков. Применительно к США (а мы берем их в качестве наглядного пособия) это — администрация президента и его правительство. Вроде бы, все понятно: эти структуры меняются каждые четыре года. Они разрабатывают и проводят в жизнь американскую политику, готовят и принимают самые важные решения, от которых сегодня зависит жизнь не только американцев, но и всего мира. Однако и тут мы обнаруживаем структуры-оборотни. Имен у них много, но суть одна — структуры, гнездящиеся внутри исполнительной власти, образуя ее истинное ядро. Ядро, которое определяет как идеологию власти, так и важнейшие ее решения.

Во времена Рейгана такая структура называлась «кухонным кабинетом». В его состав входили ближайшие друзья и соратники этого президента из Голливуда. Некоторые из них занимали важные должности, некоторых для успокоения публики назначали на какие-то посты, а иные вообще не имели никакого официального статуса. Но это не мешало им всем входить в команду, определявшую жизнь Америки.

В годы правления Клинтона (особенно, во время его первого срока 1992–1996 годов) подобную теневую структуру возглавляла его жена Хиллари. По рассказам американских специалистов по управлению в кризисных условиях, допущенных в святая святых Демократической партии, там в холле стоит аквариум, где плавает маленькая акула. И зовут ее ласково — Хиллари. Так же далеко не случайно, что авторитетные эксперты предрекали лидерство в демпартии именно Хиллари Клинтон.

Никуда не делись «внутренние политические оборотни» и при президентстве Буша-младшего — их называют «призывом Буша-старшего». Это люди отца нынешнего американского лидера, которые уже двадцать лет работают вместе и прекрасно знают друг друга. Они заняли ключевые посты в структурах власти, начиная от вице-президента и советника по национальной безопасности — и кончая главами важнейших министерств. Именно «кухонные кабинеты» (это название наиболее удачно) в недрах исполнительной власти США и диктует всю политику этой страны, влияя на жизни уже миллиардов землян.

Точно так же свой «ближний круг» (избранная рада) есть и у президента Обамы.

Заканчивая сжатый обзор оборотней пятого узла ЗС, можно отметить PR-компании, рекламные фирмы, центры изучения общественного мнения и проч. Их в последнее время расплодилось очень много — около пятнадцати тысяч в США, более восьми тысяч в Англии, более тысячи — во Франции, около полутора тысяч — в Японии и т. д. Внешне эти организации нанимаются партиями для того, чтобы делать прогнозы, оценивать результаты своей политической деятельности, продвигать свои программы и помогать партиям в их претворении. На открытом уровне, на уровне функционирования так оно и есть. Однако на уровне тайной власти эти конторы на самом деле вместе с внутренними структурами партий и являются подлинными делателями президентов, министров и парламентов. Именно они применяют последние достижения науки для манипуляции людьми — «пи ар», фантоматику и виртуалистику. Они — это «фабрики мнений». Именно они совершают все эти подлоги, заменяя смысл — формой, факты — толкованием, а реальности — представлениями. Именно они, играя мнениями и установками людей, и «продают» кандидатов электорату. Это — громадная сетевая «империя фантоматики».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.