Страшный дух череповецкого болота
Страшный дух череповецкого болота
Россия может считаться родиной болот – нигде больше их нет в таком количестве и объеме. И у людей, живших в окружении болот, из поколения в поколение формируются определенные черты характера. В записках сельских лекарей XIX века очень часто встречаются упоминания о типичной русской хандре, которая вполне может быть клиническим признаком дурного влияния болот.
«“Поющие” болота к северу от города – это не только предание, но и результат долголетних наблюдений многих людей, – так писал лекарь Павел Грязнов в своей докторской диссертации “Опыт сравнительного изучения гигиенических условий крестьянского быта и медико-топография Череповецкого уезда”, которую он защитил в Санкт-Петербурге в 1880 году. – Пустынное болото лежит по обеим сторонам реки Кономы, начинаясь у самого города Череповца, и тянется к северу верст на 30. Площадь его 80 квадратных верст. Среди болота располагаются несколько озер, из которых главные – Ивачевское и Пустынное. Поверхность самого болота состоит из упругого слоя, имеющего волнообразный вид, местами прорванного от напора более жидкого слоя, отчего и образуются так называемые плави, или окнища. Глубина болота достигает всего двух с половиной саженей[9], дно его плотное, глинистое…»
Череповецкие болота представляют собой малоизученную местность в Вологодской области. В наше время о ней принято говорить как об аномальной зоне, потому что здесь издавна наблюдались загадочные исчезновения людей с дорог, частые самоубийства, необъяснимо большое количество сумасшедших в близлежащих деревнях и странное поведение, казалось бы, вполне здоровых людей.
По статистике XIX века, в районе череповецких болот количество самоубийств в четыре-пять раз превышало общероссийские показатели, а преступность была в девять раз выше. И нет ничего удивительного в том, что старинное болото в окрестностях Череповца обросло своими мифами и легендами.
«В давние времена на одной из белозерских дорог стали пропадать люди – в основном иногородние купцы. Купеческие люди выезжали из одного города, а к цели своего назначения уже не добирались, – рассказывается в записках Павла Грязнова. – В первое время люди думали, что в окрестностях появилась разбойничья шайка. Но постепенно эта версия была отброшена… Однажды люди из города с оружием прочесали окрестности и нашли на берегу большого болота брошенную телегу. Ни лошадей, ни купца, ни охраны у телеги не оказалось. А товар стоял нетронутым… И во всех случаях следы людей, которые ехали на телегах, уходили в топь – без следов борьбы или какого-то беспокойства… Пропадали люди в одиночку и большими группами. Никто не вернулся из болота. Кроме одного человека…»
Это случилось в XVI веке – купец пропал на целое десятилетие. Конечно, не все это время он скитался по болотам, но испытанный им ужас был так велик, что еще долго у него не было сил вернуться обратно. Объявившись через десять лет, купец рассказал, что повез, как обычно, товар на продажу, но по какой-то необъяснимой причине вдруг изменил маршрут и поехал неизвестными ему местами. Подъехав к краю болота, чуть было не утопился – такой страх на него напал, ужас и желание скорее убить себя. Сохранив малую толику сознания, он убежал от этого места, даже не вспоминая о товаре и не думая за ним вернуться.
Местные купцу не поверили, и он вызвался показать желающим то место. Слова его полностью подтвердились: на берегу болота стояли брошенные много лет назад уже развалившиеся телеги с торговым добром.
Большинство исследователей аномальных явлений, происходивших на череповецком болоте, определяют эти места как «одержимые темным духом». Какова природа этого духа, никто не знает. Дух – герой местных преданий, некая стихийная темная сила, несущая зло и страдания без каких бы то ни было мотивов.
Согласно славянской мифологии, в болотах живет кикимора – злой болотный дух. Людям показывается редко, предпочитает быть невидимой и только кричит из болота громким голосом. Любит наряжаться в «меха» из мхов, вплетает в волосы лесные и болотные растения. Кикимора болотная затаскивает зазевавшихся путников в трясину, где может замучить до смерти. Поэтому в болотистые места далеко и поодиночке не шли. Считалось, что безбоязненно ходить там могут только колдуны и ведьмы.
«Дух в болотах появился давно, – писал лекарь Грязнов в 1879 году. – Никто не знает, что его породило: дремучая природа болот, темные силы земли, грехи живущих в этой местности людей, или вообще сам дух, поселившись в этой местности, создал для себя удобные для его жизни и дремучести болота».
Древние кельты называли болота «вратами духов» – там, где кажущаяся твердой почва мгновенно уходит из-под ног, открываются врата в мир загадочных духов природы и божеств. Поэтому кельты почитали болота и приходили туда с жертвенными дарами.
А вот запись из другого череповецкого источника, сделанная еще раньше, в середине XIX века: «Он воет, этот дух. Стоит однажды попасть туда, чтобы он навсегда остался с тобой. Он всасывает мозг. Он думает и заставляет молчать…»
«Его можно вспугнуть, – читаем в письме некоего Перфильева, уроженца этих мест, лечившегося от своей “болотной хандры” у доктора Грязнова. – Не говорите о нем, не показывайте ему дорогу, он живет в самом центре, где лесная поросль обступает небольшое рыжее место, похожее на вытянутый круг. Наш лесник называет его ведьминым. Сам боится-боится, а других приглашает послушать. В лес стал ходить без ружья. Все знают: его предшественник застрелился дома. Дослужился до старшего и застрелился, а из города не уехал. Так и не успел. Или не смог… А еще лучше – молчать. Идти и молчать. И оно не сможет воровать голос».
«Отец гнал меня из города, – свидетельствует другой очевидец и жертва череповецкого болота середины XIX века. – Я получил образование и вернулся. Отныне уже нельзя уехать. Эти болота найдут везде. Как можно бороться с такой махиной вонючего торфа? А как прекрасно это болото, когда находишь его впервые! И ягоды почти нет, и птицы мало. Не болото это вовсе. А как слышно его в городе! Я уже знал троих, которые его слышат…»
Это подтверждает и Перфильев в письме, написанном в 1905 году: «Все лучшие люди действительно уезжают из Череповца или погибают здесь… Это не душевная – какая-то другая болезнь. Человек перестает ждать лучшего… и будто бы слышит по утрам, как где-то на севере вздыхает Озеро. И живет та вода чужой жизнью. Она подчиняет себе людей, которые выполняют ее волю». Через два года Перфильев уже сам болел этой странной болезнью…
«Я взял анализы торфа с этого странного места, – уверяет в своих записях все тот же Грязнов. – Послал в Петербург образцы и привел всех знакомых ученых в недоумение: кроме растительных остатков в торфе оказались следы более высокоорганизованной жизни, которые (следы) ранее нигде не встречались и не наблюдались. Коллеги написали мне, что болото редкое, необычное».
Других подробностей и «вещественных доказательств», проливающих хоть какой-нибудь свет на историю с череповецким болотом, мы не знаем. Предполагают, что болото в том виде, в каком оно наводило ужас на всю округу, погибло где-то в 1920-1940-х годах. Вернее, само болото не погибло – просто перестало проявлять себя, во всяком случае открыто. Иначе бы как оно допустило столь бурное строительство города и развитие промышленности? И противостоять активному приливу в Череповец свежих людей болото не смогло. Сдалось… Или затаилось?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.