Очень хорошие

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Очень хорошие

За каждым «успехом» Федулева стоит особая дружба с судейским корпусом Урала. Он дружит с судьями — и они дружат с ним. Получается все очень взаимно. Самые известные в этом смысле фамилии — господа Рязанцев и Балашов. Рязанцев — скромный судья Качканарского городского суда (Качканарский суд — в подчинении Овчарука), и именно он штамповал нужные Федулеву решения по Качканарскому ГОКу, утверждая сделки фирмы-однодневки о скупке по дешевке акций и продаже их по 100-процентному номиналу и способствуя тем самым решению судьбы предприятия мирового значения. Второй — Балашов, тоже очень скромный, работает в Кировском районном суде города Екатеринбурга — и это он выносил постановления в пользу Федулева по «Уралхиммашу» и некоторым другим важным для его успешной жизнедеятельности вопросам. Вот как это получалось. Опять же — далее механизм.

Судья Балашов — тот самый человек, который фактически нажал на спусковой крючок во время развития событий на «Уралхиммаше». Приняв в пятницу вечером иск в поддержку интересов Федулева на заводе, уже в понедельник утром — с невиданной для отечественного судопроизводства скоростью — Балашов выдал «нужное» Федулеву решение. При этом Балашов не озаботился ничем — ни вызовом свидетелей, ни сбором дополнительных сведений, ни допросом третьих лиц… Что от него и требовал Федулев — Балашов просто проштамповал.

Стоит заметить, что Балашов — действительно законник. Он лишь умело использовал лазейки нашего законодательства — скорый суд, к которому он прибегнул, вполне допустим. Вынесенное им определение — так называемое «в обеспечение исковых требований». Это когда истцы пишут ходатайство с просьбой обеспечить их требования, ссылаясь на то, что противная сторона якобы стала принимать некие управленческие решения и шаги, ведущие к разбазариванию собственности. Сверхзадача такого иска — все оставить как есть. И суд, действительно, вправе вмешаться — запретить всякие управленческие действия до того, как будет разрешен спор по существу: кому что принадлежит.

Таким образом, своим спринтерским определением по «Уралхиммашу» Балашов вроде бы никоим образом не разрешал спор о собственности, он лишь запретил издавать приказы и распоряжаться имуществом… Все внешне невинно. Мило и тихо… Но — удушающе. Под покровом закона получилось полное беззаконие.

Как известно, по российскому законодательству, если по какому-то спору уже состоялось решение иного суда — например арбитражного, — то новое решение по этому же спору другой суд выносить не может. Но игра есть игра: принимая «нужное» решение «в обеспечение иска», Балашов сделал вид, что ему неизвестна принципиальная подробность тяжбы вокруг «Уралхиммаша», что арбитражный суд уже состоялся… И внешне — опять все выглядело прилично. Балашов знал, как мотивировать: мол, нет в области единой информационной системы (а ее действительно нет), и в райсудах ничего не знают…

Естественно, это была чистой воды игра — Балашов все знал. И именно поэтому он решил не вникать в подробности: он мог вызвать хотя бы свидетелей — но их не вызвал, он мог потребовать документов — он их не потребовал, он мог отложить рассмотрение дела, хотя бы до выяснения всех обстоятельств, на несколько дней… Но — ничего. Потому что так хотел Федулев. И Балашов вынес заказанное ему решение, размахивая которым на «Уралхиммаш» тут же, спустя пару часов после вынесения, когда чернила еще не высохли на подписи судьи, Федулев уже влетел на «Уралхиммаш» с вооруженными бригадами…

И «Уралхиммаш» пал.