КИОТО

КИОТО

Как известно, «беспокойство специалистов» в любой области человеческой деятельности само по себе видимых следов не оставляет. Если же оно передается политикам (иногда бывает и наоборот), то в действие приходят и экономика, и государственная мощь. В наше время все обычно начинается с различных международных форумов, конференций и так далее, где принимаются те или иные декларации. Заключаются соглашения — сначала рекомендательные. Затем обязательные. Потом договариваются о санкциях. Позднее к нарушителям принимаются меры вплоть до бомбежек и кем-то ограниченных воинских контингентов. К экологическим проблемам и соглашениям это пока не относится, но кто знает?

Поэтому отвечать за свои слова должны все — и ученые, и популяризаторы-журналисты, и политики. Чрезмерное и частое битье в рельс, сами понимаете, чревато отдаленными последствиями — стойким иммунитетом общественности даже к обоснованным предупреждениям. Но помимо отдаленных последствий, возможны и близкие — международные конфликты из-за экологии. Глупо получится, если война начнется из-за ошибки в научном прогнозе.

Что же касается изменений климата, то беспокойство специалистов уже перешло в начальную стадию политического процесса.

На конференции в Киото (декабрь 1997 года) была принята Конвенция по климату, согласно которой развитые страны должны стремиться к сокращению выбросов ПГ, в первую очередь — углекислого газа. Сроки долгие — до 2050 года и даже далее (или ишак сдохнет, или эмир скончается), меры рекомендательные. России и Украины они касаются мало — требуется только не увеличивать нынешний уровень выбросов — а нам это запросто, наша промышленная деятельность и так только падает. С 1990 по 1994 годы мы сократили выбросы на 30 %, но, по-моему, этого не заметил никто.

Впрочем, хотя от развитых стран и требуется снижение к 2010 году «эквивалентной концентрации» на несколько процентов по сравнению с 1990 годом (в основном на 6–8 %), они не очень-то настроены собственные требования выполнять. Пока из крупных стран условия Киотского протокола соблюдает только Германия.

Киотским протоколом очень недовольны, например, американцы — и многие американские ученые, в том числе. У нас мало известно, почему. Но там это один из острых внутриполитических вопросов, водораздел между демократами и республиканцами. Демократы очень озабочены «парниковым эффектом», их кандидат в президенты 2000 года Альберт Гор написал целую книгу на эту тему, а республиканцы считают все это глупостями. Нужно сказать, академик Кондратьев даже послал нынешнему президенту США письмо с поздравлениями по случаю его избрания, заодно высказав мнение, что разговоры о «парниковом эффекте» — вежливо говоря, спекуляции. Не знаю, совпадение или нет — но Буш вскоре заявил об одностороннем отказе от ограничений Киотского протокола.

Но от них не в восторге и некоторые развивающиеся страны: хотя им некоторый рост загрязнений (а значит, и промышленности) разрешен, но лимитирован. Это-то понятно: какие ограничения? Один американец по выбросам в атмосферу эквивалентен нескольким десяткам, если не сотням, индийцев! Когда же индусы достигнут аналогичных американским масштабов потребления, если на них будут еще и ограничения накладывать? Ведь экономики без выбросов ПГ пока не придумали.

Видите ли, когда говорят об «ограничениях на выбросы», то это не значит, что ограничивается только всякая гадость, которую можно и не выделять, если поставишь какие-нибудь фильтры. Ограничивается промышленная деятельность, потому что если хочешь получить на тепловой электростанции какую-то мощность, нужно сжечь определенное количество топлива и получить сколько-то углекислого газа. Ни химии, ни термодинамики не отменишь.

Вышеупомянутая «эквивалентная концентрация» — показатель, учитывающий выброс различных веществ, не только углекислого газа. Как перечисленных, так и еще некоторых. В Киото к парниковым газам тропосферный озон не отнесен, зато добавлены гидрофторуглеродные, перфторуглеродные соединения и гексафторат серы. Полный список ПГ включает несколько десятков химических соединений (перечень приводится в той же монографии Кондратьева и др.), без малозначимых. Иногда парниковым газом считают даже стратосферный водяной пар.

Можно представить сложность переговорного процесса. Одни страны топят в основном углем, другие нефтью и «пачкают» много. Третьи державы имеют немало ядерных реакторов, но ни углекислого газа, ни озона не выделяют. У четвертых же много гидроэнергии или термальных источников, им легко требовать соблюдать чистоту от других. Поэтому согласовать интересы сложно. Возьмем частный момент: поскольку метан (СН₄) также относится к парниковым газам, ограничения по выбросам распространяются и на него. А он обильно выделяется почвой рисовых полей. Естественно, предлагаемые «странами Севера» (развитыми странами) ограничения на агротехнику риса не очень нравятся его производителям. У них есть встречные обвинения: много метана производит в процессе пищеварения крупный рогатый скот. Пусть европейцы и американцы, привыкшие есть много мяса, больше налегают на свинину — свиньи в отношении метана более экологичны. И так далее.

Так есть польза от «протоколов киотских мудрецов» или один вред?

Я сторонник мизантропических взглядов: если ограничивается почти любая деятельность человека — то это либо к лучшему, либо не повредит. Есть медицинский принцип — «не навреди»; трамвайный принцип — «не высовывайся»; дворовый принцип — «не отсвечивай». Все они означают одно и то же: высшее благо — недеяние. Чем меньше наворотишь, тем легче будет потом расхлебывать.

Для нас тем более все эти Киотские протоколы, пока не требующие дополнительных затрат, ни вреда, ни пользы не принесут. Вот если на основе этого и подобных документов нас начнут вышибать с каких-нибудь рынков, используя их как средство внеэкономического давления (что уже произошло с нормативами на шумность авиации — тоже отрасль экологии, или с магистральными автотягачами) — тогда будет нехорошо. Утешаться мы будем тем, что наказывают нас беспочвенно — никаких доказательств того, что Киотские протоколы приносят кому-нибудь пользу, нет. Они — как магические обряды — даже образованные люди порой соглашаются на их проведение: пожилым родственникам это кажется нужным, а никакого вреда уж точно не причинит.

Если только… если только у этой «парниковой паники» нет какого-то неясного пока подтекста. Ведь были примеры, когда компьютерные модели поворачивали развитие человечества.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.