Дорога без возврата

Дорога без возврата

Эссе написано в сентябре 1998 г.

1

Я долго противился собственной компьютеризации. Но когда компьютер наконец появился, его понадобилось оснастить печатающим устройством. Затем потребовался модем. Следом появился факс, как-то по необходимости и мимоходом… Это, собственно, и есть дорога, с которой нет возврата. Начало невинно и приносит с собой новые удобства. Продолжение не является входом в ад, но если ад существует, то он наверняка компьютеризован.

2

Новый компьютер устаревает столь быстро, что через несколько лет он уже рухлядь. Поколения новых компьютеров сталкивают в неизвестную пропасть сконструированные ранее и расхваливаемые при покупке. Американцы, любители статистических подсчетов, говорят, что жизнь компьютера коротка: от трех до пяти лет. Популяция этих устройств, о которых полвека назад никто даже не мог подумать, насчитывает сегодня в мире сотни миллионов экземпляров. Естественным образом, по крайней мере мне, приходит в голову вопрос: что происходит с миллионами устаревших компьютеров. Умирают ли они? Имеют ли свои кладбища? Или завершают путь на свалках? Где можно найти их останки? Складов для умерших компьютеров, скорее всего, нет.

Должен признаться, что в моем подвале стоит, укутанный почти как мумия, компьютер Apple 1984 года, купленный для сына, посещавшего тогда American International School в Вене. В свое время компьютер работал хорошо, но не смогу вспомнить, какую имел производительность и информационную емкость. Ему, можно сказать, повезло. Его никто никуда не выбросил. Прошло немного лет, и по отношению к современному поколению обычных средних компьютеров он представляется тем же, чем телеграфный ключ Морзе по отношению к спутниковым передатчикам.

Однако хочу повторить вопрос: что происходит с компьютерами, вытесняемыми новым поколением? Из американской прессы можно узнать, что их судьба складывается по-разному: одни попадают в магазины, другие — в подвалы, на чердаки, но не «каннибализируются». Все-таки они устаревают. Сердцем компьютера является жесткий диск, а его кровеносной, или скорее нервной системой, — процессоры. Однако сравнивать эти центры с человеческим мозгом или мозгом животных — значительное преувеличение.

3

Здесь моя мысль делает мгновенный и неожиданный даже для меня поворот. Каждый знает, что осознанное отравление или заражение мыслящей системы, каковой является мозг, карается. В то же время можно заразить вирусами компьютер, причем коварно и чаще всего не опасаясь суда или тюрьмы, если только речь не идет о действии, признаваемом преступлением или хотя бы поступком, угрожающим значительным общественным ценностям, хранилищем которых является любой банк или генеральный штаб. Выслеживанием хакеров, способных, находясь в одном полушарии Земли, поражать память компьютеров в другом, занимаются исключительно службы специального назначения. Сейчас широко распространилось и значительно развилось искусство шифрования информации, пересылаемой из одного компьютера в другой, — не просто как ветвь криптографии, а скорее как выросший из нее настоящий баобаб. Пока одни трудятся над программированием антивирусных заграждений, другие стараются выследить различных вирусоманов, особенно в сетях, передающих важную информацию, искажение или утрата которой чревата негативными финансовыми последствиями.

4

Если присмотреться к усилиям, затрачиваемым на решение этих проблем в глобальном масштабе, окажется, что мы имеем дело с процессом, который ускользнул и продолжает ускользать из-под власти и воли своих создателей. Их первым намерением было создание сети соединений, не имеющих единого центра, — чтобы удар врага, даже атомный, не мог полностью поразить организованную таким образом коммуникационную связь. За возникновение замысла, который родил эту децентрализацию, давшую начало Интернету и иным сетям, мы должны быть благодарны стратегии холодной войны. Я уверен, что никому, совершенно никому из разработчиков даже в голову не приходило, что они неосознанно исполнили роль учеников мага-чернокнижника, вызвавших силы, которыми невозможно успешно управлять. Сети разрослись сверх всякого предела. Не какие-либо проблемы, чреватые военно-политическими угрозами, а сексуальные извращения, словно лавинообразно размножающиеся паразиты, расползлись по сетям. Наверное, никто в эпоху рождения ЭНИАКа не думал, что возможны педофильские пандемии, которые, подобно непрерывно поддерживаемому и разрастающемуся пожару, нельзя затоптать или погасить. Дело в том, что осуществить эффективную и фактическую цензуру всей мировой сети — то же самое, что сеть уничтожить. Она проникла в военную, хозяйственную, политическую и бытовую области, а также в миллионы личных дел. Успешное удаление из сети порнографической иконографии, которую табуирует даже самая нестрогая культура, — это, честно говоря, мечты отсеченной головы.

5

Сосуды человеческого сердца имеют сеть дополнительных каналов, рано или поздно начинающих функционировать вследствие непрерывного старения стенок сосудов, в результате которого в конце концов происходит инфаркт. В электронной сети тоже могут происходить инфаркты, но они являются результатом информационной толчеи и требуют создания новых соединений, еще не переполненных сообщениями. Таким образом возникают новые уровни сети над старыми. Так появляется своего рода специализация, когда банки соединяются с банками, университеты с университетами, телевизионные студии с другими студиями и т. д. При этом адреса абонентов должны становиться все более длинными. Страшно подумать, какими длинными они окажутся, когда задачей сети станет всесторонняя связь между миллиардами отправителей и получателей.

6

Пока же процессы разрастания, борьбы, соперничества, конкуренции, скольжения (surfing) по сети находятся в состоянии развития. Не осмелюсь предсказывать, станет ли сеть через сто лет нашим главным врагом, а может, и убийцей, каким уже стала мировая моторизация. Хорошо известно, что люди соглашаются с тем, чего желают или что считают неизбежным. В дорожных авариях в США погибло больше американцев, чем во время вьетнамской войны. Но смерть солдат вызывала горе и протест, а над жертвами автомобильных аварий никто, кроме родственников, не плачет. Это утверждение, возможно, кажется патетическим, но не является ничем иным, кроме как суммированием фактов, которые сдвинули с места наш мир, разогнались и двигаются вместе с нами в неизвестном направлении. Очевидно, проще всего уйти от проблемы, сказав, что двадцать первый век будет веком информатики. Название это, однако, ничего не проясняет. Мы не знаем, окажется ли электронный молох Древом Познания, о котором без намеков на технологию поведала нам Библия.

Врезка: Компьютер и мозг

…Компьютерам можно давать определенные команды, и они их исполнят, иногда даже лучше, чем мы бы этого хотели… Речь идет о деятельности, которую можно алгоритмизировать. Устройства, способного навести порядок в помещении, не разбивая половину посуды и не выбрасывая в мусор ребенка вместо сломанной куклы, все еще нет. Наибольшая проблема состоит в распознавании окружающего и ориентации в неизвестной обстановке. Касается это и человека, особенно если дело происходит в полумраке. Однажды я возвращался домой вечером, и мне показалось, что у ворот меня встречает жена, но это была всего-навсего ветвь черешни. В такой ситуации разум или мозг дополняют образ в соответствии с тем, что разум уже знает и что ему кажется.

Компьютеры не способны спать, и тем более видеть сны, не умеют пока выполнять созидающую работу, не обладают волевыми или телеологическими склонностями, то есть не способны переориентироваться на избранную ими, а не программистами цель. Эти ограничения можно долго перечислять. Мы идем вперед медленным шагом: прогресс есть, но такой странный, что даже совершеннейшие суперкомпьютеры, перерабатывающие триллионы битов в секунду, не имеют и следа индивидуальных черт. Компьютер — это не Некто; это всегда Никто. Этот Никто способен сделать много хороших вещей, иногда даже лучше, чем человек…

Сфера эмоций, аффектов этим устройствам совершенно недоступна, и даже не столько недоступна, сколько невоспроизводима ими. Актер играет кого-то и может делать это прекрасно, но он отлично знает, что не является этим «кем-то»; знает, что не является Гамлетом, Офелией или Полонием. Компьютер ничего не знает, потому что никого не играет и никому не подражает. В развлекательной беллетристике можно написать, например, что компьютер, который моделировал взрыв сверхновой, разлетелся на куски. В действительности это невозможно, ибо речь идет об информации, которая не выступает в материальном облике; во время моделирования взрыва вулкана из монитора не выплескиваются потоки кипящей лавы. Но понемногу, понемногу, введением элементов так называемой виртуальной реальности, которую я когда-то назвал фантоматикой, человек начинает окутываться плащом, имитирующим реальность, и сегодня мы не знаем, как далеко зайдем в этом направлении…

фрагменты статьи из еженедельника «Tygodnik powszechny», №31/2001