Бодрость на грани отчаяния

Бодрость на грани отчаяния

Театральная площадь

Бодрость на грани отчаяния

«Невеста» в «Бенефисе»

Я не ретроград, честно. И эксперименты, и поиски новых форм – уважаю, тем более что Чехова, равно как и Гоголя, Островского, ещё открывать и открывать, обнаруживая такие пласты, о которых мы раньше и не подозревали. Неприютно делается тогда, когда некто агрессивно пристраивается к классику, прикрывается им, чтобы громогласно продемонстрировать свою совсем маленькую режиссёрскую мысль, а то и вовсе её отсутствие. Произвести самовыражение, неизбежно влекущее за собой не очень деликатный вопрос: где ты, а где Чехов?

Режиссёр Анна Неровная сочинила сценическую композицию из рассказов Чехова «Невеста» и «У знакомых» – и поставила её на сцене театра «Бенефис». С первых минут спектакля зрителю дают понять: никаких экстравагантностей не будет. Спокойная традиционная декорация (художник Дмитрий Дробышев), хлопотливая каждодневность его обитателей.

Нина Ивановна (Дарья Айрапетова), дама средних лет, сосредоточенная на своих фантазиях, любящая дочь Надю и решительно её не понимающая. Несуразная супружеская пара Татьяна Алексеевна (Ольга Серебрякова) и Сергей Сергеевич (Виктор Бабич), либерал-идеалист, обличающий преклонение перед рублём и постоянно выпрашивающий в долг, который никогда не отдаст. Никакой Андрей Андреевич (Евгений Вакунов), жених Нади, гордящийся тем, что украсит их будущее жилище тягостно бездарной картиной модного художника Шишмачевского. И умная, властная бабушка Марфа Михайловна (Наталья Филиппова), из последних сил пытающаяся собрать, по человечески образовать явно неудавшихся обитателей дома.

Пошлое существование? Ну да, наверное. И как не понять совсем молодую, полную сил и надежд Надю (Елена Игнатьева), когда она с готовностью откликается на призыв дальнего родственника Саши (Дмитрий Сидоренко) бросить всё, уехать в Москву, начать новую жизнь – «Вишнёвый сад», явственные мотивы. При том, что Саша (вот на это прошу обратить внимание), обличая обитателей дома за безделье и праздность, здесь, в сущности, свой. Он уже сколько лет уезжает, приезжает обратно, и жизнь эта – по сути, его жизнь. А вот Надя если и вернётся – однажды и ненадолго, – то уже из другой жизни.

Современники называли рассказ «Невеста» – разумеется, не без оснований – бодрым и светлым. Так оно и закрепилось в нашем сознании, в памяти. Режиссёр Анна Неровная читает чеховский шедевр через сто с лишним лет после его создания и находит такие существеннейшие нюансы, которые, быть может, проходили мимо внимания современников.

Когда в финале спектакля Надя, сдержанная до высокомерия, изо всех сил демонстрирует свой новый тон и, опасаясь разнюниться, не может приблизить губы к заплаканным лицам мамы и бабушки, для которых Надя – единственный свет в окошке, – моё сочувствие, мои симпатии – на их стороне, а не на стороне их эмансипированной дочки и внучки. На стороне обитателей старого дома, какими бы никчёмными они ни были. Никчёмными, пусть даже – да, иногда пошлыми, ведь Надя бежала от пошлости. Но и на пошлость жестокостью отвечать нельзя.

Хрестоматийно известен короткий диалог двух писателей, когда Вересаев сказал, что так, как Надя, девушки в революцию не уходят, а Чехов ответил: «Туда разные бывают пути». Что он имел в виду? Может, предчувствовал, что на путях этих юные благородные души, жаждущие переделать мир, теряют сокровенное что-то, безвозвратно и навсегда. «Невеста», сегодня прочитанная, даёт основание так предположить.

А высокомерная сдержанность Нади, и поза превосходства – скорее всего, маска, которой защищается она от ударов и разочарований новой жизни и от воспоминаний о старой, с которой обошлась так безжалостно. И нет, не вызывает Надя сострадания в финале спектакля. Сострадание приходит позже, когда думаешь о судьбе таких, как она, уходивших в революцию безоговорочно и самоотверженно. И тем трагичнее вырисовывается эта судьба, что уезжала Надя, как написано в рассказе, «живая», «весёлая» – после того, что узнала про Саратов и увидела дома. Это ли не горькая плата за добровольные разрывы душевных связей? Это ли не умирание чистой, светлой души?

Бодрость на грани отчаяния.

Анна Неровная ставила свой спектакль в строгом соответствии с текстом Чехова. А если получилось решительно не то, что можно было ожидать и предполагать, – с него, с Чехова спрос.

Константин ЩЕРБАКОВ

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: