«Жил один крестьянин, и было у него пятеро сыновей…»

«Жил один крестьянин, и было у него пятеро сыновей…»

Как водится в русских сказках, младший, конечно, – Иван. Он не только самый трудолюбивый, но также бесстрашный, бескорыстный и добрый. И, как опять же в русских сказках бывает, пройдя все испытания и невзгоды, победив Соловья-разбойника и Змея-Горыныча, вызволил из темницы красу-царевну.

Добро побеждает Зло. Как всегда в русских сказках.

Замечу, что не выходит из головы у меня телевизионный «Момент истины», когда ведущий с заведомым пониманием обратил к одному из самых видных политиков «новой волны» вопрос: «Надеюсь, вы не на русских сказках воспитывались?» И в ответ – столь же понимающая, ироническая ухмылка…

Несколько слов о родовых корнях Димы.

Родители его матери – из крестьян, владимирских и подмосковных; бабушка стала учительницей, дедушка – бухгалтером.

Родители отца – тоже крестьянского происхождения. Владимирской и Орловской губерний; после революции, получив образование, бухгалтеры.

Родители самого Димы – оба инженеры; отец стал кандидатом технических наук, автор 32 изобретений. В общем – не «новые русские», нет. Про таких нынче нередко говорят с презрением: «совки».

* * *

– О Великой Отечественной ему много рассказывали брат и сестра моей матери, которые жили в одном доме с ней в Загорске. Наши дядя Коля и тетя Глаша. Они участники войны, а Дима восхищался ее героями. Уже побывав как корреспондент в ряде нынешних «горячих точек» – в Таджикистане, Азербайджане, Армении, Грузии, Абхазии, Чечне, – сказал, когда однажды его пригласили выступить на телевидение: Отечественная война рождает героев, а межнациональные бойни – озверелых боевиков…

* * *

– А на службе самому ему повезло, наверное. Трудно приходилось, это да, но никакой дедовщины у них не было. После не раз встречались в Москве, даже приезжал кто-то из командиров. Дружно было и хорошо.

* * *

– Нет, все-таки еще раз хочу подчеркнуть: армию он любил. Конечно, он не мог любить войну, убийство человека человеком. Но армию-защитницу… Почему он разоблачал всякие непорядки и злоупотребления в армии? Хотел, чтобы она стала лучше, чище. Во благо тех же солдат и офицеров. Недаром получал столько писем с благодарностями (и просьбами, жалобами!) от военных и их жен. Да и острой информацией часто снабжали его они же. Доверяли…

А я, слушая это, смотрю, какие теплые снимки делал он, бывая в частях. Хлебопек в армейской пекарне… Солдат верхом на лошади сопровождает по дороге стадо коз. Офицер наклонился над кустами в цветнике, что-то прикалывая… Натруженные солдатские руки на фоне проволочной «колючки»… Нелегкий воинский быт.

Все это можно было увидеть и запечатлеть только с любовью. И ведь снимал-то многое даже не для газеты, а для себя – «для души», как говорится.

Родители попросили меня перечитать последний репортаж Димы, опубликованный за три дня до гибели – 14 октября. «Настоящее военное волшебство» – заголовок выражает суть. А посвящен репортаж той самой бригаде специального назначения, дислоцированной в городке Чучково Рязанской области, чья причастность к тайной подготовке наемников и профессиональных убийц для криминальных структур СНГ – по одной из выдвинутых версий – якобы и стала причиной «устранения» Холодова. «Слишком много узнал, слишком глубоко залез»…

Возможно, так оно и есть – при нынешнем беспределе все возможно. Однако в том репортаже говорится о другом. Прежде всего – об особой важности этой бригады в защите государства от внешних врагов: «Курирует ее непосредственно Главное разведывательное управление Министерства обороны. Уже одно это говорит о том, что задачи, для которых предназначен спецназ, весьма и весьма важные. Недаром эта бригада является особо режимным подразделением, «куда и своих-то с трудом пускают». В двух словах: спецназ ГРУ «опекает» стратегические объекты противника (до последнего времени это были США) и следит за тем, чтобы в случае начала войны эти объекты были заблаговременно уничтожены».

А еще, читая репортаж, все время чувствуешь, с каким уважением относится автор к своим героям. К молодым этим людям и к их неимоверно трудному, суровому, но такому нужному для страны делу. Да в конце репортажа у него и напрямую это вырвалось: «Честно говоря, иногда страшно завидуешь этим ребятам»…

* * *

…И снова родительский рассказ – о любви его к родной стране и о стремлении лучше познать ее, сделать для нее что-то доброе.

– Когда из армии вернулся и опять пошел в институт, мы во время каникул заказывали ему через турбюро гостиницу на 5 – 7 дней в разных городах. Покупали билет, а с едой уж как получалось…

– А на велосипедах сколько они проехали с товарищем! Помнишь, одно лето – от Москвы до самого Пскова. В деревушках останавливались. А из каждого города телеграммы слал, чтобы мы не беспокоились. Вернулся – руки от перенапряжения тряслись целую неделю. Но сколько впечатлений!

– И не было для нас большей радости, чем собраться потом в зимний вечер всей семьей и смотреть его слайды. Он интересно все комментировал. Он говорил, что древнерусская архитектура для него – это как музыка…

Зоя Александровна достает с полки и раскрывает огромный чемодан, полный пакетов с фотографиями:

– Это все он снимал во время своих поездок.

Я ахнул. Храмы, храмы, храмы… В величии красоты и порушенные, но все равно несущие память веков.

Знаю: два года Дима работал добровольцем на восстановлении церкви Святой Троицы в селе Коледино, неподалеку от Климовска. И как работал! Приедет рано утром на велосипеде, никому даже не доложится, а вечером, позже многих других, так же незаметно уедет…

Церковь, которую 1 октября освятил епископ Можайский Григорий, – памятник и ему, Диме.

* * *

– А что, Зоя Александровна, обо всем, что вы мне рассказываете, другим журналистам не рассказывали разве?

– Да они как-то этим не очень интересовались. Наверно, потому что молодые.

– А чем интересовались?

– Ну, например, какую музыку Дима больше всего любил.

– И какую же?

– Классическую. Баха, Чайковского, Моцарта. Их пластинки покупал.

– Ну а какая самая любимая рок-группа была у него?

– Вот этого не могу сказать. Я на больших ЭВМ работаю, там шумно, приходишь домой – отдохнуть хочется. И сыновья для громкой музыки наушники завели…

– Вы напишите: он очень любил Россию. Это его собственные слова. Когда некоторые приятели и знакомые его стали уезжать за границу, я спросила:

– А ты бы мог, Дима?

– Нет, – сказал он. – Я очень люблю Россию, и мне здесь интересно жить.

* * *

Какой же вывод следует из всего?

Нынче, со ссылкой на классиков, расхожим стал афоризм: «Патриотизм – последнее прибежище негодяев». Так вот, каким бы авторитетным мыслителем, иностранным или отечественным, в холодном рассуждении или горячем полемическом запале, этот афоризм впервые ни был высказан, жизнь и смерть Дмитрия Холодова опровергают его.

Потому что все лучшие человеческие качества этого светлого юноши – и честность, и скромность, и бескорыстие, и смелость, и готовность стоять за правду, и трудолюбие, и отзывчивость, несовременная учтивость к старшим (об этом так помнят пенсионеры – соседи по дому его!) – все эти качества, воспитанные родителями и учителями советской школы, вузовскими преподавателями и армейскими командирами, книгами и путешествиями по родной земле, приобщением к ее памятникам, святыням, неотделимы от глубочайшего чувства Родины.

Иные говорят: а что особенного он сделал, этот Холодов, чтобы возводить его чуть ли не в святые?

Точно так же говорят о комсомолке Зое Космодемьянской.

Да так кто-нибудь может сказать, пожалуй, и о православных святых.

Но смерть невинно убиенных, мученическая смерть за правое дело (а ведь он не в криминальных коммерческих разборках погиб, Дима Холодов) на Руси во все времена почиталась особо.

Газета написала: «Таких теперь не бывает».

Да, нас и наших детей заставляют молиться «золотому тельцу». Но вопреки всему такие на Руси были, есть и будут всегда!

* * *

В этот день, конечно, многие газеты еще раз скажут о том, что убийцы Холодова так и не найдены. Неоднократные заявления прокуратуры, будто имена преступников уже известны, повисли в воздухе. Вот и родителям не сообщили ничего нового…

Год назад «Московский комсомолец» написал так: «Мы обращаемся не к высшим эшелонам власти. Мы надеемся не на них. В Москве тысячи милиционеров, чекистов, прокуроров. Честные – они есть – живут очень бедно. И когда убивают банкира или бандита, эти честные ребята думают: так им, буржуям, и надо. Это неправильно, однако можно понять. Но сегодня убит такой же, как вы, – честный бедный молодой прекрасный парень. Он делал то же, что и вы, – воевал с негодяями. Поймайте их».

Нет, и они не поймали. Трудно у нас сегодня бедным и честным добиться правды.

Зло торжествует пока над Добром.