Глава 10

Глава 10

Коррупция, коррупция, коррупция. Коррупция в Думе, коррупция в Сенате, коррупция в судах. Все за деньги. Или за ответные услуги. Или и за деньги, и за ответные услуги. И главное, наглые все запредельно. Все берут, все всё понимают, все участвуют в распределении потоков, выполняют заказы. Крутятся. А ведь у нас даже борьба ведется с перераспределением потоков. Правда, выглядит так наивно, как-то совершенно по-детски. То есть мы, конечно, боремся, но не теряя сознания.

Не так давно мне позвонил близкий друг. Рассказывает: не поверишь, только что получили груз с таможни, технику, груз чистый, все нормально, все официально оплачено. Вдруг приезжают маски-шоу, какое-то следственное управление таможни, вот, мол, мы эту машину с самой границы вели, у вас контрабанда, мы вашим документам не верим. Арестовывают и угоняют на склад. Помоги, говорит.

Начинаем разбираться. Документы есть? Есть. Все? Все есть. А в чем проблема? «А мы не верим в то, что инвойс настоящий». Ну вот, пожалуйста, инвойс. Известная компания-производитель. «А вы нам докажите, что это настоящий инвойс». Вот, пожалуйста, все реквизиты, все данные указаны. «А мы все равно не верим. Все равно есть ощущение, что что-то тут нечисто».

Понятно. Иду в прокуратуру. Пытаются, говорю, оказать давление. Прокуратура пишет таможенникам: все сроки уже прошли, почему вы не возвращаете товар, ведь никакого криминала нет? Таможня отвечает: «А нам не предоставили все документы». Начали проверять. Таможня пересылает список документов, которые были им предоставлены. И действительно – кое-чего не хватает. Дело продлевается. Потом выясняется, что для того чтобы его продлить, таможенники просто взяли и скрыли ряд документов, которые были изъяты из компании. И продолжают вести беседу с предпринимателем. Не то чтобы сильно хамят, но денег просят. По нынешним понятиям немножко дорого, но можно сторговаться, поэтому хотя и хамство, так как нарушений никаких нет, но за полмиллиона долларов могут отскочить.

Но тут чего-то я уперся. Позвонил своим приятелям, приятели позвонили непосредственно руководителю всей таможни Андрею Юрьевичу Бельянинову. Он снимает трубку и звонит тем, кто задержал товар моего знакомого. На другом конце провода истерика: они бандиты, контрабандисты, убийцы, грабители, насильники! То есть отчитывается большой начальник перед вышестоящим руководством и говорит: «Знаете, оказывается, они бандиты, грабители». Ему говорят: «Ты что, с ума сошел? Тихие законопослушные люди, возьми, проверь». Снова начинают проверять. Где-то сбоку маячат уши соседей. И так попутно выясняется, что просто кто-то из чекистских генералов решил заняться побочным бизнесом. Душа у него просила. А что за побочный бизнес? Да ничего страшного, тоже техника. А конкуренты не нужны. И вот, чтобы конкурента наказать, он решил его товар хлопнуть. Просто хлопнуть. Не то чтобы себе забрать – это может еще аукнуться потом, – а вот так прищемить, чтобы не умничал. Потому что деньги-то за товар уже заплачены? Заплачены. Если это деньги компании, то просто потеря капитала, а если кредитные, то фирма еще и на проценты «попадает». В любом случае радости мало. Поэтому таможенникам говорят: «Вы не отдавайте! Это страшные бандиты!» Шутка. Готовы сопровождать. Ну, раз готовы сопровождать – сопровождайте. Но и мы сопровождаем. И продолжаем оказывать всяческое давление с требованием проверить все-таки законность происходящего.

В конечном итоге господин Бельянинов стукнул кулаком и сказал: «Что вы себе позволяете, срочно товар вернуть!» Ха-ха. Срочно. Люди же не могут просто так задаром работать. Поэтому дело, конечно, быстренько закрыли. Подписали распоряжение – товар вернуть. Но это сказка скоро сказывается, да нескоро дело делается. Между получением первой, второй и третьей подписи на возврат проходит недель этак четыре-пять. А после окончательной команды вернуть товар вдруг выясняется, что кладовщик болен.

Кладовщику и самому обидно, он говорит: «Вы извините, дорогие друзья, мы все понимаем, у вас ваша жизнь, но есть нюанс». Мы удивляемся, спрашиваем: «Какой еще нюанс?» Кладовщик отвечает: «А такой, что склад-то у нас коммерческий. Так что нам неважно, в общем-то, правы вы или виноваты… Товар у нас лежит? Лежит. За хранение кто платить будет?» Мы говорим: «Вы что, совсем с ума сошли?» И отвечают нам примерно так: «Нет-нет, вы только так не нервничайте. Не хотите платить, конечно, так забирайте, бесплатно, только я болею. И выйти с больничного ну никак не могу. Я же единственный кладовщик. В мире. Поэтому я приношу свои глубочайшие извинения, но могу и не выздороветь. Но если вдруг вы, скажем, пару коробочек вашей замечательной техники вот как-то так нечаянно у нас забудете, то я даже способен оторвать свою пятую точку, выйти на работу и оформить вам выдачу товара. А просто так жертвовать своим здоровьем я не могу».

Ну, скажу сразу, что пришлось заставить человека пожертвовать своим здоровьем и не оставлять ему уже из принципа ничего. Но если вы думаете, что на этом история завершилась, то сильно заблуждаетесь. Дело, конечно, потом передали дальше по инстанциям, чтобы проверять и проверять. Потому что люди же работали, а оплаты никакой не получили. Обидно. Так что надо мстить.

* * *

Мстить – это очень правильно. Это логика современных борцов за свое благосостояние. Я даже не могу назвать их коррупционерами. Это просто форма. Вот, например, знаете ли вы, что такое «письмо счастья»? Вы спросите, какое это отношение имеет к коррупции? Никакого. Это имеет отношение к счастью. Счастье – родиться красивым парнем из хорошей семьи. Особенно большое счастье – это если ты, красивый и из хорошей семьи, окажешься в школе милиции.

Уроженец далекого горного села по имени Геннадий Удунян всплывает в Москве, заканчивает школу милиции и распределяется не куда-нибудь, а в следственную часть ГСУ при ГУВД Москвы. Молодой красивый старший лейтенант каждый день ходит на работу, а на работе его ждет счастье. Достается ему дело бывшего префекта Юрия Буланова, о котором я уже рассказывал в начале этой книги. Нет, конечно, само дело – это еще не то счастье. Все-таки бывший префект, слишком много внимания. Но оказывается, что к делу Буланова можно замечательно приплести море других. Например, взять и возбудить дело по неустановленным лицам. Есть подозрения – а вдруг они Буланову взятку давали? Или могли давать. Или могли видеть, как кто-то дает. Уголовное дело же по неустановленным лицам. При этом следователь Удунян проявляет выдающиеся дедуктивные способности, сразу видно – полицейский! Он вычисляет: у меня ж фамилия кавказская, значит, если я сейчас организую наезд на предпринимателя-кавказца, он к кому побежит договариваться? Правильно. И я выступлю как посредник в сделке по большому счету сам с собой. И за небольшие деньги закрою все эти дела.

И вот тут появляются «письма счастья»: «На основании уголовного дела за номером таким-то, возбужденного тогда-то в отношении неустановленных лиц, предписываю…» Дальше идет перечень документов, которые несчастная компания должна предоставить в срочном порядке. Ну например: копии уставных и учредительных документов; свидетельство о регистрации; свидетельство о постановке на налоговый учет; копии бухгалтерских балансов; копии договоров, заключенных с различными организациями; карточка регистрации контрольно-кассового аппарата; журнал кассира; копии выписок по расчетному счету; карточки начисления денежных средств; оборотное сальдо; штатное расписание; трудовые договоры; копии договоров взаимных кредитов; выписка из оборотного сальдо; копии договоров на аренду и субаренду…

Когда предприниматель это «письмо счастья» получает, он начинает считать. Ну ладно, у шашлычников документов немного – всего-то три багажника. А если это более-менее приличный бизнес, скажем, небольшой торговый центр, я уж не говорю про большие, или предприятие какое-нибудь, то тут уже нужна пара грузовиков, чтобы вывезти всю эту гору бумаг. Время, необходимое для их прочтения, – месяцы. То есть фактически деятельность фирмы останавливается навсегда! Но ведь старший лейтенант Удунян за это не отвечает, он не виноват, он просто выполняет свой долг. И готов прекратить его выполнять за очень разумную цену. А так как это диаспора и все между собой общаются, то и совсем недорого. Можно договориться. Для особо непонятливых можно устроить выемку документов: маски-шоу, мордой в грязь. Можно снять видео на телефон, а потом показывать другим.

И вот уже смотришь – какое счастье, что родители у парня живы, да к тому же богатые люди! Ведь это они, конечно, сделали ему столько прекрасных подарков, не сам же он себе купил – и новую квартиру, и замечательную машину, как назло, не отечественного производства и ну никаким образом не вписывающуюся в ту сумму, которую может потратить лейтенант, пусть даже и старший. Ну мы же все понимаем, это случайность. Абсолютная случайность. И потребовалось вмешательство множества людей, в том числе и весьма высокопоставленных, чтобы всего лишь старшего лейтенанта отправить в отставку.

Количество бизнесменов, пострадавших от него, – несколько десятков. Кто-то просто платил, чтоб не связываться, понимая, что это Россия. Кто-то пытался сопротивляться, и от этого становилось только больнее. Пришлось провести целую операцию, чтобы вычистить эту дрянь. А ведь на системном уровне магическая формулировка «в отношении неустановленных лиц» означает возможность любого человека в погонах навсегда убить твой бизнес путем простого изъятия документов. А там – что будет, то будет. Ведь как это замечательно работает! Берем, возбуждаем дело по «Евросети». Глядишь, и цена сразу падает, и заложников берем в СИЗО, и хозяин сразу понимает, что надо продавать. Кого волнует, что дело потом разваливается в суде и люди оказываются оправданы, да еще и государство обязано выплатить им компенсацию? Платит же государство, а не тот полицейский, который «сидит в пруду».

* * *

Последние несколько лет я выступаю фактически как историк войны вокруг Домодедова. На самом деле это очень интересно: кто только не пытался Домодедово захватить! Расскажу еще немного о расследовании известного дела о «неисполнении требований по обеспечению транспортной безопасности». Подозрения с его фигурантов уже сняты, а само дело передано из главного следственного управления СКР в окружную структуру, где его теперь расследует майор юстиции Князев. Вот о нем я хочу рассказать отдельно, потому что майор Князев – абсолютный гений, изобретатель нового метода победы в арбитражных судах. Его, я думаю, надо наградить.

Итак, вечером 1 декабря 2011 года в Домодедово снова приходят с обысками. Следственный комитет делает вид, что до сих пор расследует дело о транспортной безопасности после январского теракта. Но у меня ощущение, что он что-то недоговаривает.

Ко мне в руки попал служебный документ – постановление о производстве обыска в Домодедове. Впечатления от его прочтения у меня просто фантастические. Судите сами. Первое предложение: «24 января 2011 года Евлоев взорвал себя в здании аэровокзала. Тридцать семь человек погибло».

Второе предложение – следите за логикой: «Поэтому в ходе следствия потребовалось узнать, законно ли Домодедово обратилось в арбитражный суд с иском к аэропорту Внуково (на столько-то миллионов рублей) по поставкам топлива 2008 года».

Я сейчас цитирую строго по тексту документа. Под ним стоит подпись майора юстиции Князева, который лично приехал ночью в аэропорт с этим постановлением. Помните, знаменитый Шерлок Холмс в рассказах Конан Дойля все время употребляет то ли кокаин, то ли морфий, ну то есть он немножко наркоман? Так вот, судя по этому документу, нынешние сыщики следственного комитета дадут фору Шерлоку Холмсу. Не в плане дедукции, к сожалению, но зачем дедукция, когда есть указания начальства? Прямо-таки интересно, чем они так расширяют свое сознание? Степень цинизма просто зашкаливает. Ведь смысл написанного майором Князевым буквально следующий: «Евлоев убил тридцать семь человек и тем самым подарил следственному комитету повод вмешиваться в любые стороны жизни аэропорта, чем следственный комитет с удовольствием пользуется». Еще чуть-чуть, и в следующем постановлении на обыск майор Князев напишет: «Спасибо Евлоеву, что предоставил нам такую возможность».

Я вижу ситуацию следующим образом. Дело возбуждено за десять месяцев до этого постановления. На то, чтобы разобраться с вопросами транспортной безопасности, понадобилось совсем немного времени. Быстро выяснилось, что требования по транспортной безопасности на тот момент вообще не были утверждены законом, и дело стало разваливаться. Потом начали искать собственников аэропорта путем обысков. Собственника то ли нашли, то ли нет, и подумали: пока суд да дело, почему бы не воспользоваться случаем и не порешать практические задачки?

Копаем вокруг Домодедова. Выясняется, что есть арбитражный спор между аэропортами Домодедово и Внуково на миллиард рублей. Казалось бы, есть арбитражный спор – пусть суд и разбирается. Тем более, что интересы Внукова представляет уважаемая фирма «Мусин и партнеры». Валерий Абрамович Мусин, если кто-то не знает, – член-корреспондент, учитель нашего действующего президента по Ленинградскому университету. Он же член совета директоров «Газпрома», он же член Высшей квалификационной коллегии, то есть участвует в назначении тех же арбитражных судей. Ну неужели его фирма не разобралась бы в пустячном арбитражном деле? Но я вам открою маленький секрет. Юридическая фирма – это, конечно, хорошо, ну а если у оппонента на руках серьезные документы?

И тут внезапно, за неделю до судебного заседания в арбитраже, следственный комитет ни с того ни с сего задается вопросом: а законно ли Домодедово предъявило арбитражный иск против аэропорта Внуково? И приходит с обыском в Домодедово, чтобы забрать все документы по этому арбитражному спору, а в придачу и компьютеры. Как вам это нравится? Бригадный подряд. Кто-то выступает в суде – это чистая работа. Кто-то по ночам потрошит шкафы с документами – это, соответственно, грязная. Эдакий фронт-офис и бэк-офис. В чьих интересах? А вот тут самое интересное! Куда следователи пришли с обыском? Никогда не угадаете: в адвокатскую коллегию, которая ведет дела аэропорта.

Может, это не всем понятно, но майор Князев совершил конституционный переворот. В законах написано, что обыск у адвокатов проводится только с санкции суда, и больше никак. Это священный принцип. Майор Князев приезжает среди ночи, без судебного решения, и говорит: «Ну, мы сейчас сделаем обыск, а в суд сходим позже». Ясное дело, суд-то все равно Басманный…

Нормальные юристы могут не поверить в реальность происходящего. Однако у меня на руках копии постановления майора Князева об обыске в коллегии адвокатов. Полагаю, руководители следственного комитета должны будут провести ликбез среди своих сотрудников. Кстати, рейдерам на заметку! Майор Князев из следственного комитета изобрел очень эффективный способ побеждать в арбитражных судах: нужно всего лишь подъехать и забрать все документы и компьютер у адвокатов одной из сторон, а офис опечатать. Интересно, а майор еще не придумал, как свою схему усовершенствовать, чтобы и самих адвокатов куда-нибудь изолировать? Все равно без документов и компьютеров им, бедолагам, и податься некуда.

А в аэропорту Внуково, к слову, была топливно-заправочная компания. Она задолжала кредиторам сто двадцать восемь миллионов. Решения суда вступили в силу. Так эта топливно-заправочная компания внезапно хлоп! – и растворилась буквально в воздухе. Те же люди сидят на тех же стульях, занимаются тем же керосином, но теперь под вывеской «авиазаправочная компания». По-простому это называется «внуковские кредитора кинули». А следственный комитет туда почему-то не идет никого искать.

Вот так действуют талантливые люди. И как, интересно, после этого можно говорить о беспристрастности суда и следствия? И вообще, что происходит?

И вдогонку еще один рассказ, печальный. По закону у нас аэродромы принадлежат государству, в том числе и Домодедово. Аэровокзал и разные сервисы могут принадлежать частным операторам, а вот самое важное – взлетные полосы и спецоборудование – это федеральная собственность. В Домодедове существует государственное предприятие, которое называется «Администрация аэропорта Домодедово», на балансе которого и находится это федеральное имущество. До весны 2011 года директором предприятия был Леонид Семенович Сергеев, легендарный человек, выдающийся профессионал, орденоносец, заслуженный работник транспорта. Это такое поколение отцов, к сожалению, уже уходящее. Сергеев пришел работать в Домодедово в 1966 году, когда его еще только начинали строить, в 1991-м стал начальником. В общей сложности он проработал в аэропорту сорок пять лет, на его глазах проходило и рождение Домодедова, и расцвет, и развал в 90-х, и возрождение с новой командой. В конце 90-х Леонид Семенович имел смелость выступить за привлечение в аэропорт частного инвестора и реализовал этот план. Тогда его обвиняли чуть ли не в государственной измене. Результаты нам известны.

В январе 2011 года – трагедия, теракт, следственный комитет возбуждает уголовное дело в отношении аэропорта. В феврале подключается генпрокуратура с очередной проверкой, а в марте Леонид Семенович умирает. Ему было семьдесят три года.

Тут возникает следственный комитет в лице все того же майора Князева. С документом следующего содержания: «По имеющейся у следствия информации директор ФГУП «Администрация аэропорта Домодедово» Сергеев умер. Поэтому надо провести комплекс оперативно-разыскных мероприятий и выяснить полные анкетные данные близких родственников Сергеева, объекты недвижимости, имущество и транспортные средства, находившиеся в собственности Сергеева и его близких родственников за последние тринадцать лет».

Майор Князев абсолютно непостижим. Я в очередной раз начинаю вспоминать Шерлока Холмса и его увлечение как скрипкой, так и морфием. То, что он собирается искать – не Шерлок Холмс, а следователь Князев, – с юридической точки зрения абсолютно бессмысленно. Никто, в том числе и он сам, не сможет объяснить, что он будет делать с этой информацией. Любой адвокат из тех, кого Князев так любит без санкции суда обыскивать по ночам, объяснит, что уж родственники со своим имуществом в любом случае ни при чем. Видно, майору задали задачу, как в сказке: «Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Послали в Домодедово, а что именно искать, не объяснили. Вот он и пытается задачу выполнить в меру своих умений, а с ним пятнадцать из ларца, одинаковых с лица, из следственного комитета. Плюс еще оперативники. И все это, естественно, за народные деньги.

* * *

Является ли все вышеописанное проявлением коррупции? Решайте сами. Но много ли вы знаете достойных сотрудников правоохранительных органов, живущих на свою зарплату? На этом моменте обычно начинается сказ о том, что где-то там, в дальних краях, живет былинный чудо-богатырь, и взяток он не берет. Не стану утверждать, что так не бывает. Но только народ не обманешь, и слишком много у каждого из нас на слуху историй, когда недостойные представители достойных профессий начинают химичить как могут. Поэтому когда целые генералы следственного комитета грозно зачитывают ультиматумы, предъявляемые одним предпринимателем другому, и участвуют в коммерческой подготовке актива к продаже, а гордые прокуроры хором орут «Мурка, ты мой муреночек» на своих днях рождения, полностью проплаченных тихим и скромным предпринимателем, занимающимся игорным бизнесом, – это реальность. Если кто-то думает, что бизнес подмосковных казино – это нечто уникальное, пусть себя не обманывает. Очевидно, что в каждой губернии у силовиков своя специализация, но как бы то ни было, в каждой губернии в том или ином виде ребята получают немало.

Все же взрослые люди. Как без этого прожить? Конечно, никак. Семьи же надо кормить. А чтобы тебя не заложили, надо дружить с соседями. А чтобы соседям было удобней координироваться, тот, кто посильнее, выступает в роли крестного отца. Такого пахана в форме. И с ним надо всегда быть в хороших отношениях.

Я говорил с Александром Геннадьевичем Хлопониным, когда он возглавил Кавказский федеральный округ. Он мне сказал: «Знаешь, если бы правоохранители вели себя достойно, не было бы никаких проблем». А то сплошь и рядом – приезжают из Чечни парни с удостоверениями, начинают вести себя неправильно. И если бы ставропольские, краснодарские и все прочие полицейские, не обращая внимания на звания и удостоверения, пресекали правонарушения и не боялись, все тут же стали бы как шелковые. Но проблема в том, что все чуть-чуть что-то недоговаривают.

А ведь для получения должности приходится еще и проплатить, и немало. Мне звонили в эфир и рассказывали, кто, сколько и где платил за прохождение переаттестации, и я понимаю, что, когда эти люди попадают в правоохранительные органы, в первую очередь они думают о том, как добиться для себя уважения. Это же бизнес, ничего личного. Пацанам жить надо, крутиться. И крутиться быстро. И кажется – ты ни в чем не виноват. Это страна такая! Соседи же вокруг живут. Вот милицейский генерал – и бассейн у него олимпийский, и замок огромный. Но он же генерал! Почему это должно всех возмущать? Был бы он лейтенантом, можно было бы сказать – да, зарвался парень. Но целый генерал! А что же он, в хибарке, что ли, должен жить?

Конечно, государство легко может это побороть. Только дальше-то что случится? Что, кто-то пойдет работать на те зарплаты, которые предлагают сотрудникам правоохранительных органов? Какое качество людей мы получим? Да, мы им сейчас страшно повысим зарплаты, нереально. Получим, наверное, качество людей чуть лучше. Но пройдет какое-то время… да, и самое главное: что, от этого закон станет действовать непреложно? Вряд ли. Мы же не уважаем закон, да и к коррупции у нас отношение сложное. Нет, конечно, все коррупционеры мерзавцы, подонки и сволочи, но ежели надо, можно обо всем договориться. А иначе как работать? Скажем, нужна вам бумажка. Вы что, пойдете в очереди стоять часами? Ну и как? Время ваше ничего не стоит? Вот и ответ.

Коррупция – это наш образ жизни. Наш способ проявить ощущение собственной исключительности. При этом коррупционные проявления можно находить практически всюду. И не все будут раздражать. Раздражают только там, где не по чину. К остальным мы относимся с внутренним пониманием.

Именно поэтому в народе была довольно популярна идея Жириновского легализовать взятки и заставить платить с них налоги. Но если отказаться от эпатажной составляющей, то, конечно, введение тарифов на скоростное оформление документов или ускоренную продажу красивых номеров в ГАИ поможет побороться с какой-то самой низовой коррупцией, хотя – и это главное – не решит принципиальных, базовых проблем. Беда в том, повторюсь, что общество не считает коррупцию реально страшным злом. Это самая волнующая тема, но довольно фантомная. То есть мы ненавидим коррупцию где-то там, «у них». Притом под коррупцией мы имеем в виду даже не то, честно или нечестно «они» получили деньги, а то, как бесстыдно они на них жируют.

* * *

Наверное, один из базовых принципов наших людей – нелюбовь к тем, кто высовывается. Ну не нравится нам это. И когда мы смотрим на такого высунувшегося, мы скорее всего ждем момента, когда он упадет. Чтобы потом сказать: «А, видишь, мы же говорили!» Коррупция позволяет видеть слишком высунувшихся. Не думаю, чтобы главного коррупционера страны – неизвестно, правда, кто он, – ненавидели так же сильно, как Абрамовича. Здесь важно, что у него есть деньги, а у тебя нет. Вот это, скорее, не прощают. Кроме того, в России традиционно сильно ощущение, что деньги заработать нельзя – даже поговорка есть: «От трудов праведных не наживешь палат каменных». Можно только своровать. Но вот что удивительно – как только кто-то у нас начинает бороться с коррупцией, выясняется, что это тоже коррупция. Каждый раз, когда кто-то кричит: «Я чистый, я чистый, я чистый!» – народ, присмотревшись, говорит: «Кто чистый, ты чистый? Да ты с ума сошел. Даже не думай».

Поэтому коррупция полиции, коррупция депутатов, коррупция сенаторов в первую очередь связана с коррозией ментальности, морали, с абсолютно ложным пониманием своего предназначения. В условиях, когда твой рост по карьерной лестнице зависит не от профессиональных качеств, а скорее от дружеских или семейных связей, у тебя нет особого стимула служить народу. Ведь печально известный Денис Евсюков рос по службе отнюдь не потому, что был хорошим милиционером. Он был из правильной семьи. И не случайно московский обер-полицмейстер Владимир Пронин потерял свою должность после расстрела Евсюковым мирных граждан. Дело в том, что даже на приеме у президента РФ, Верховного главнокомандующего, докладывая о ситуации, Пронин совершенно искренне начал говорить, что «вообще-то Евсюков очень хороший сотрудник, просто сорвался». Хотя последствиями «простого срыва» в данном случае стали трупы невинно расстрелянных майором Евсюковым людей. Впрочем, даже увольнение пошло бывшему начальнику столичного ГУВД на пользу: он был назначен вице-президентом государственной корпорации «Олимпстрой» и, как я понимаю, сразу решил все свои материальные проблемы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.