К всемирному дню поэзии
К всемирному дню поэзии
К всемирному дню поэзии
Константин ВАНШЕНКИН (1925-2012)
Москва
ТРАВМА
Пока так медленно идёт
Восстановление спортсмена,
Игра командная не ждёт,
И смело сделана замена.
Там - неважнецкие дела,
Выздоровление не скоро.
Здесь жизнь мальчишке шанс дала,
Здесь всё зависит от дублёра.
Судьба, судьба! Что делать с ней?
Ничтожна призрачная слава,
Когда юнец уже сильней
Того, из первого состава.
Екатерина ИШИМЦЕВА
МОСКВА
***
Ежу понятно, ты меня не любишь,
Траве понятно, соснам и песку.
Ты идеален: ты не пьёшь, не куришь.
И нагоняешь на меня тоску
Своею бесконечной добротою,
Своим талантом, силой и умом.
Мне так хотелось быть с тобой простою,
И говорить хотелось об ином.
И быть красивой, даже быть прекрасной,
И даже быть единственной. Увы!
Нет рифмы неизбежней, чем "напрасно".
И я с тобой, как с Пушкиным, на "Вы".
Александр ЯКУНОВ (1973)
ЧЕРЕПОВЕЦ, Вологодская область
РУССКАЯ ШКОЛА
Ах, сколько пронзительных песен о школе
глубоких касается струн!
А сколько о ней, её "месте и роли"
вещают с высоких трибун!..
В горнило бездумного эксперимента
заброшена школьная жизнь.
Верхам интересны сухие проценты.
Учитель, как хочешь, держись!
Держись, выживая на нанозарплату
за порцию мегачасов!
Держись, объясняя иному примату
значение вежливых слов.
Держись, прикрывая текущую крышу,
убожество стен и полов.
Держись, сообщая отцу-нуворишу
о новом скопленье колов!..
Держись, забывая детей и супругов
за кипой тетрадных листов.
Держись, невзирая на грязную ругань
из тёмных и гадких углов.
Но вот задремал наш учитель-страдалец,
И видит он сон рядовой:
с огромной дубиною неандерталец
выходит к доске цифровой!
А в прессе твердят о коррупции в школе,
о рукоприкладстве сплошном.
И давят, и давят на эти мозоли,
а сами - ни духом ни сном..
И пусть называют тебя ПРОФУРСЕТКОЙ,
о крайнем упадке орут.
Урок - переменка, урок - переменка -
Таков ежедневный наш труд.
Пусть капает нам на мозги кока-кола,
пусть шмотки китайские трут.
Мы верим, что выживет РУССКАЯ ШКОЛА,
и все предсказания врут!..
Влада АБАИМОВА (1992)
ОРЕНБУРГ
Жизнь без боли - словно хлеб без соли,
Сытно, только пресно и невкусно.
Лучше пусть кусок застрянет в горле.
Это нам привычнее. По-русски.
Нам - или жара, или морозы.
Нам - или разгром, или победа.
Нам - мешать в стакане кровь и слёзы.
Нам - писать стихи на грани бреда.
Вам комфорт привычен с колыбели,
А проблемы - так они чужие.
Молодцы, ведь это вы - сумели.
Молодцы, ведь это вы - дожили.
Мир наш на куски разорван, скомкан,
Сувенирами на память роздан.
Вам досталась честь из тёплых комнат
В телескоп смотреть на наши звёзды.
Михаил АНИЩЕНКО (1950-2012)
САМАРА
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Старый домик похож на зимовье,
На пощёчину жалким ролям[?]
Но Исида сидит в изголовье
И сшивает меня по частям.
После тьмы, после долгой разлуки
На Земле, где спасения нет,
Я целую любимые руки
И глотаю утраченный свет.
Надо мною и звёзды, и слёзы,
На столе две свечи и букварь.
Я впервые гляжу на берёзы,
На пристывший к окошку январь.
В первый раз я спускаюсь с порога
И у брёвен, у стареньких сл[?]г
Осторожными пальцами бога
Ощущаю нетающий снег.
Где-то бьют барабаны ненастья,
Где-то скрипки плутают во мгле[?]
Я дышу и не верю, что счастья
Не бывает на этой Земле.
Лает истово пёсик кудлатый,
Отступает от дома туман;
И стоит в двух шагах виноватый,
Не добивший меня океан.
Вячеслав АНЧУГИН (1976)
ИРБИТ, Свердловская область
ИГРА
Июньский день. Играют мальчики в войну,
Гортанным криком разрывают тишину.
Идёт в атаку, как на праздничный парад,
Десятилетний воин, маленький солдат.
Разрезан фланг врага ударом ножевым,
И каждый хочет быть героем, но - живым.
В горячем ветре пузырит рубашки стяг,
И рядом пули не отлитые свистят,
Земля от бомб воображаемых гудит[?]
И вдруг он слышит: "Падай, падай,
ты - убит!"
Раскинув руки, мальчик падает в траву,
Всего мгновенье для полёта наяву.
Повсюду запахи цветные. Благодать!
Ах, как приятно в этих травах умирать!
А небо синее, с бездонной глубиной[?]
Но как убитым сможет он прийти домой?
Молчит отец и с укоризной смотрит мать[?]
Ну разве можно так игрою жизнь ломать?
И по ковру июньской тени кружевной
Идёт герой, пускай убитый, но - живой.
Судьбу сражений он не хочет выбирать
И даже так вот, понарошку, умирать.
Его встречать выходит мама у ворот.
Июньский полдень. Сорок первый год[?]
Максим ЗАМШЕВ (1972)
МОСКВА
***
Чем ближе весна, тем проще
Себя убеждать: мы пара.
Взгляни на Трубную площадь
От Сретенского бульвара.
И что разглядишь с холма ты?
Что светлые встретят очи?
Карнизов тугих шпагаты
И разные всюду точки,
Верхушки деревьев, крыши,
Хрустящего полдня кожу,
И счастье, что ты расслышишь,
Наверно, немного позже.
Москву не зальёшь слезами,
Водичку здесь льют из лейки.
Нас улицы разрезают,
Чтоб заново вместе склеить.
Глотаем мы капли влаги,
Чтоб выдохнуть в поцелуях.
Висят облака, как флаги,
Тряпьём отражаясь в лужах.
Пройдёмся давай до Чистых,
Прочертим судьбу руками.
Весна наступает быстро
И в спину меня толкает.
Любовь наступает громко,
Терзая и оглушая,
По мартовской тонкой кромке
Пройдём до конца до края.
Столица вернула стаи,
Поклоном чужому дому.
А лёд непрестанно тает,
Царапая по живому.
Екатерина ПОЛЯНСКАЯ
САНКТ"ПЕТЕРБУРГ
ИДИЛЛИЧЕСКИЙ СОН
Мне приснилась жизнь совсем иная,
Так приснилась, будто наяву:
Лошади вздыхают, окуная
Морды в серебристую траву.
До краёв наполнив звёздный улей,
Светлый мёд стекает с тёмных грив.
На земле табунщики уснули,
Сёдла под затылки подложив.
Светлый пот блестит на тёмных лицах,
На остывших углях костерка,
Склеивает сонные ресницы
И былинки около виска.
Спят они, пока вздыхают кони.
Вздрагивая чуткою спиной,
И полны ещё мои ладони
Горьковатой свежести ночной.
Спят, пока обратно не качнётся
Маятник мгновенья и пока
Хрупкого покоя не коснётся
Снов моих невнятная тоска.
Глеб ГОРБОВСКИЙ (1931)
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
ЖИЗНЬ
Очнись[?] Возьми перо-бумагу,
взгляни с низин - на небеса
И вспомни Бога, что из мрака
тебя извлёк, открыв глаза.
Твои глаза открыл, твой разум,
чтоб ты явленной красотой
обжёгся[?] но - не вспыхнул сразу,
а величал её святой.
Ты посетил мгновенья жизни,
что даровал тебе Господь.
[?]На ветке яблоком повисни
и упади, утратив плоть.
С[?]да ВЕРМИШЕВА
ЕРЕВАН, Армения
***
И хоть меня убили,
Как издревле велось,
Как в той далёкой были
Ладони раздробили
И в сердце вбили гвоздь,
Я всё-таки меж вами
Невидимая Весть[?]
Темно и пусто в Храме.
Но всё-таки - я есть.
Юрий БЕЛИКОВ (1958)
ПЕРМЬ
КРАСНАЯ ГРОЗДЬ
Мы - поздние, поздние, поздние[?]
Мы схожи с рябиновыми гроздьями.
Леса опустеют старинно.
Останется только рябина.
Рябина! Боярыня Морозова,
ты в будущее сослана
за то, что ещё не картина,
за то, что не к лету горька.
О, как ты любима, рябина!
Однако сквозь время пока.
Как в тяжкой цепочке похода
сильнейший идёт позади, -
чтоб первой быть в кроссе природы,
последней, рябина, иди!
Глотайте клубнику на корточках!
Но всё перетянет в мороз
скупая отважная горсточка,
высокая красная гроздь!
И, может быть, чудо - не чудо,
а просто в преддверье зимы
у истины смыло запруды,
и вот она - чудо, и мы
поэтому поздние, поздние,
всё время смотрящие в спину.
Но воздух уж пахнет полозьями.
И едет народ по рябину.
Евгений ЕВТУШЕНКО (1932)
МОСКВА
ВОЗДУХ СВАДЬБЫ
Ах, Англия, приёмная мать герценовская,
гляди, как осенённая крестом,
сияет пара кембриджская герцогская,
возможно, королевская потом.
В аббатстве так надушенном
Вестминстерском
и лорды даже чуть навеселе,
и головы всем кружит весть всемирная
о самой главной свадьбе на земле.
Завидуем - как англосаксы сдержанны!
Где грубости? Где крик "лей не жалей!"?
Во сне выходят на Руси все девушки
за будущих английских королей.
И где-то - в Оклахоме ли, Дижоне ли -
утешат разве девичьи сердца
десятки тысяч копий, так дешёвеньких,
для них недостижимого кольца?
И вовсе не считается провинностью,
что, словно символ редкостных минут,
торговцы где-то в аглицкой провинции
в бутылках воздух свадьбы продают.
Я вспоминаю свадьбы сорок первого,
как я плясал для плачущих невест,
а смерть уже глядела, как соперница,
на их забритых женихов отъезд.
Хочу вкатиться в моё детство кубарем,
чтоб в нём воскресла вся моя родня,
и мы бутылку горькую откупорим
с тем воздухом, что вырастил меня.
Николай ЗИНОВЬЕВ (1960)
КОРЕНОВСК, Краснодарский край
* * *
Стихи должны быть с тайным смыслом,
Чтоб строчка каждая в них жгла,
И чтобы баба с коромыслом
К колодцу с песней тихо шла.
И чтоб в них не было печали,
И чтоб печалили до слёз,
И чтоб стояли за плечами
И смерть сама, и сам Христос.
Чтоб в них и плакалось, и пелось,
И чтоб шумела в них листва,
И чтоб была в них неумелость
Та, что превыше мастерства.
Дарья ИЛЬГОВА
ОЛЬХОВАТКА , Воронежская обл.
* * *
Троекратно ура, в воздух летят монеты.
Лето. И площадь переполняют люди.
Где это было? Когда это было? Где ты?
Как это можно было забыть. Забудем.
Если я утром отправлюсь прямым маршрутом -
За пределами счастья. Пропахла
октябрьской пылью -
Ровно к обеду я буду у института.
Как это можно было забыть. Забыли.
Всё суета. В пять тридцать звонит
будильник.
Новая жизнь. Другие миры и войны.
Только провал - от памяти подзатыльник:
Не забывай никогда. Никогда. Помни.
Мы атланты - на наших плечах и лежит небо.
Делаешь в сторону шаг - и трещит шарик.
Сдаться сейчас было бы так нелепо.
Я никогда не сдамся. Я обещаю.
Виктор КИРЮШИН (1953)
МОСКВА
ГЕРАНЬ
Памяти мамы Серафимы Никитичны
И всё же рай не за горами,
Как нам порою говорят,
А там, где мамины герани
На подоконниках горят.
Сентиментальностью и грустью,
И беззащитностью пьяня,
Цветок российских захолустий,
Ты вновь приветствуешь меня.
Таится серое предместье,
В тумане улица и храм,
А ты пылаешь в перекрестье
Дождями выбеленных рам.
Картинка северного лета
На краски ярые бедна,
Но сколько нежности и света
Идёт от этого окна!
Так вот он, рай,
Не за горами,
И лучше сыщется навряд,
Покуда мамины герани
На подоконниках горят.
Вячеслав СЫСОЕВ (1941)
МОСКВА
К СЕБЕ
Скажи себе: не обессудь,
Что ныне дни твои влачатся,
Что редко знаешь ты участье
И труден твой вседневный путь.
Смирись, себе уж не помочь,
Везенье, радость ходят мимо,
И многое недостижимо -
Надежда не заменит мочь.
Давно, недавно ли другой
Твои дороги, стёжки топчет;
Захочет - и удачи тотчас
К нему бегут наперебой.
Не ты ли, вспомни, не робей,
Когда-то чьё-то занял место?
Двоим на нём вам было тесно.
Он уступил его тебе
Василий ГАЛЮДКИН (1950-2011)
ЯРОСЛАВЛЬ
***
Тёплый ветер. Тихо Волга плещется.
Блещет солнце, небо окровя.
Кровная земля. Моё Отечество.
Родина безмолвная моя.
Русофобов всех перекосило
Оттого, что в сборниках моих
Царствует рефрен - моя Россия,
Не модерн, не шифр - славянский стих.
Никогда я не был на Канарах
И Босфор увидеть не стремлюсь.
Мне близка Есенина гитара.
Я люблю никитинскую Русь.
Я горжусь своей великой нацией.
Как Тарас, предателей стыжусь.
Как Остап, перед администрацией
Всех времён я льстиво не склонюсь.
Если будут деньги, купим лодочку.
Берег Волги! В сказочном краю
Выложим селёдочку и водочку,
Выпьем за империю свою.
Новелла МАТВЕЕВА
МОСКВА
* * *
Шагнув за Гулливером, - не о том
Я думаю - как много всякой жути
Он встретил на пути своём крутом,
Столь безотрадном
и глухом по сути;
Я, как ни странно, думаю[?] о ртути
В термометре! О Веке золотом,
Что изобрёл барометр, метроном,
Часы на металлическом прикруте,
Лот, компас[?]
И душа невольно рада,
Что где-то у скитальца за спиной
Встаёт цивилизация стеной,
Спасающая мысли от распада,
А значит, есть у горемыки друг
Меж грозных травль
и безразмерных мук.