2. От «оптимума» — к «нулевому приросту»
2. От «оптимума» — к «нулевому приросту»
Термин «оптимум населения» впервые появился в буржуазной науке. Его употребил в качестве заглавия к своему докладу шведский экономист Кнут Викселль на конференции сторонников Мальтуса, состоявшейся в Гааге в 1910 г.
Еще до Викселля идею «оптимума» населения формулировали английский экономист Эдвин Кеннан, австрийский политэконом Юлиус Вольф. Но тем не менее идеологи буржуазии приписали первенство Викселлю. Он, как и Мальтус, сказал для класса капиталистов нужное слово в нужное время. Теория «оптимума» была призвана внушить трудящимся, что с достижением «наилучшей численности населения» буржуазное общество избавится от всех своих недугов, обеспечит всем гражданам достаток и счастье.
«Ободрить» трудящиеся массы в начале XX в. капиталисты сочли необходимым. То было время, когда назревал общий кризис капиталистической системы на империалистической стадии ее развития. Глубина и масштабы этого кризиса были вскоре отчетливо выявлены мировой войной и победоносной социалистической революцией в России. В предкризисной обстановке понятие «оптимума» населения стало казаться буржуазным идеологам надежной подпоркой к зданию капитализма, новейшим средством борьбы против рабочего движения.
Но что подразумевалось под наилучшей численностью населения? Наилучшая, исходя из каких соображений, с учетом чьих интересов? Для сторонников мальтузианства оказалось объективно невозможным сформулировать критерий «оптимума» населения.
Определить его смогла только марксистская наука. Речь идет о такой оптимальности демографического роста, при которой в конечном счете наиболее успешно обеспечивается гармоничное, всестороннее развитие человеческой личности. Реальный социализм доказал, что именно в этом состоит главная направленность всего развития в обществе, освободившемся от эксплуатации.
Среди факторов всестороннего развития личности важное место принадлежит удовлетворению потребности в детях. В заботе о них раскрываются наиболее полно лучшие стороны человеческого характера. Многочисленные обследования мнений относительно наиболее подходящего, или, выражаясь демографическим термином, идеального, числа детей в семье выявили в качестве идеала два-три ребенка. Такая «норма детности» отвечает также интересам общества, поскольку двух-трехдетная семья обеспечивает численное замещение поколений и, следовательно, предотвращает тяжкие последствия, которые может иметь для страны уменьшение абсолютной численности населения. Стабильное замещение поколений важно и для обеспечения народного хозяйства трудовыми ресурсами.
Идея подлинного «оптимума» населения чужда буржуазному обществу. При капитализме на первый план выдвигается «оптимум» не населения, а условий эксплуатации труда. Оптимальной, с точки зрения капиталистов, является такая численность населения, при которой всегда имелись бы свободные рабочие руки, что позволяет предпринимателям поддерживать заработную плату рабочих на минимальном уровне.
Впрочем, и такой критерий — лишь иллюзия. Как доказано марксизмом, резервная армия труда в условиях капитализма существует всегда. Ее численность не зависит прямо от численности населения. Вечным источником образования «лишних людей», относительного перенаселения в буржуазном обществе является увеличение той доли капитала, которую его владелец вкладывает в техническое оснащение производства, и, наоборот, уменьшение той, которая предназначена для оплаты рабочей силы. Спрос на рабочую силу относительно сокращается также в результате интенсификации труда.
Небезынтересна попытка отдельных представителей мальтузианства подкрепить идею оптимальности демографического роста «самим Мальтусом». Например, по утверждению бельгийского профессора Жозефа Стассара (конец 50-х годов), исходный тезис теории оптимума населения был сформулирован «первым экономистом Кембриджа» (так профессор величает Мальтуса). В действительности к «оптимуму» теория Мальтуса не имеет никакого отношения. Тем более что она ориентирует на минимум населения, на всемерное сокращение его численности. Правда, Стассар ссылается на слова Мальтуса о том, что нужно делать все для увеличения запасов продовольствия и тогда пусть себе население растет на здоровье. В «Опыте о законе народонаселения» такое высказывание действительно имеется. Но тут же автор «Опыта» заявляет: как бы объем производимого продовольствия ни увеличивался, людей все равно не накормить досыта, ибо большее количество пищи приводит к ускоренному демографическому росту, и в итоге на одного жителя в среднем приходится продовольствия в лучшем случае не больше, чем приходилось ранее. И выходит, что призыв предпринять все возможное для расширения производства продовольствия нужен Мальтусу лишь для того, чтобы люди могли убедиться в бесплодности подобных действий.
«Оптимум», по Стассару, прозвучал неубедительно и получил слабый резонанс даже в мальтузианской среде. Приоритет «открытия» твердо закрепился за Викселлем. Буржуазными теоретиками ныне поднято на щит и другое понятие — «нулевой прирост населения», поскольку в мире такое явление стало реальностью, да и перспективу массового перехода к нему уже нельзя исключать.
В начале 80-х годов по оценке демографов было около 30 экономически развитых стран, где прирост населения почти прекратился. Тенденция сокращения уровня рождаемости наметилась в ряде развивающихся стран, в частности в таких крупных, как Индонезия, Бангладеш, Мексика, Таиланд. В прошлом прирост населения там бывал низок и временами резко сокращался из-за высокой смертности населения. Ныне решающее влияние на темп прироста числа жителей оказывает уровень рождаемости. По данным ООН, коэффициент рождаемости с 1968 по 1975 г. в названных странах снизился в среднем приблизительно на 10%.
Важно заметить: несмотря на существенное снижение рождаемости в перечисленных густонаселенных странах, жители их не стали богаче. Это является еще одним свидетельством лживости мальтузианского положения о бедности как следствии высокой рождаемости. Потерпевший поражение в экономически развитых капиталистических странах и в данной связи переориентированный мальтузианцами на развивающиеся страны, этот тезис теряет под собой почву и здесь. Понятен поэтому особый интерес мальтузианства к нулевому приросту населения. Тем более что теоретикам современного мальтузианства предоставляется возможность вновь ухватиться за видимость явления, в данном случае за одни лишь статистические данные, не вникая в их основу.
А статистика такова. В результате сокращения коэффициента рождаемости в четырех названных странах начал замедляться темп прироста населения в целом по земному шару. Он составляет ныне около 1,7% в год против 1,8% во второй половине 70-х годов. Согласно прогнозам экспертов ООН, сокращение демографического прироста в мире будет устойчивым и примерно к 2100 г. прирост прекратится вовсе. Население Земли, как полагают, составит к тому времени около 10,5 млрд. человек.
Прекращение прироста населения, стабилизация численности землян мальтузианские идеологи объявляют панацеей от всех социальных бед. Такое население, по словам американского демографа Л. Дэя, сделает реальным «наступление высокого благосостояния», и поэтому стационарное население должно, по его утверждению, рассматриваться как самая важная цель социальной политики. Подобным же образом оценивает «нулевой прирост» Джозеф Шпенглер, один из ведущих американских экономистов. Он посвятил данной проблеме книгу «Перед лицом нулевого прироста населения: трактовка и действия в прошлом и настоящем» (1978 г.). Автор базирует свои суждения на материалах США, но претендует на всеобщность делаемых им заключений, что видно уже из самого названия книги.
Напрасно мы искали бы в этом труде данные, раскрывающие подлинные причины неуклонного снижения рождаемости в капиталистических странах. Такую, например, как хроническая безработица, которая, по оценке Французского института демографических исследований, систематически проводящего анкетные опросы среди населения, является «переменной, оказывающей наибольшее влияние на рождаемость». Как известно, уровень безработицы в главных капиталистических странах с начала 80-х годов составляет около 8%. А это миллионы людей, испытывающих вполне понятный страх за судьбу детей, которые могли бы у них родиться. Ни словом не обмолвился автор и о стремительно растущей стоимости жизни, недоступности высшего образования и медицинской помощи.
Как видим, нулевой прирост населения изображается некоторыми представителями современного мальтузианства в качестве универсального и наиболее эффективного средства борьбы с социальным злом в буржуазном обществе. Необходимость совершенствования общественных отношений, преобразования социальных институтов капитализма, являющихся источником угнетения масс, отходит на задний план, а главным объявляется осознание выгод «нулевого прироста». Это прямой дополнительный вклад мальтузианства в обман общественного мнения, отвлечение масс от классовой борьбы в угоду владыкам капиталистического мира.