Сергей “Я ЗДЕСЬ — НА РОДИМОЙ ЗЕМЛЕ!..”

Сергей “Я ЗДЕСЬ — НА РОДИМОЙ ЗЕМЛЕ!..”

* * * Улететь бы от осени этой… Вместе с птицами — взять, улететь! В Божью дудку — на солнышке где-то Не спеша, от души погудеть! Улететь бы… Но кто тогда бросит Этим выродкам правду в лицо? Эх ты, осень… Проклятая осень. Твой я… Видишь, на пальце — кольцо?.. * * * Ты приснись мне, приснись мне, Отчизна, В синих звонах весеннего дня! Тайной вечною, светом пречистым Ты коснись, умоляю, меня!.. Видишь, сердце совсем очерствело, Разошлось, расползлось — по кускам… И в пустое, ничейное тело Ветер тащит весь нынешний хлам. Вот она — наша жадная спешка, Тень чужого, больного ума: Где цвело — там теперь головешки. Где сияло — кромешная тьма. Не суди! Виноваты мы, знаю. Совесть — нежный, ромашковый луг — Растерзали… И вот пожинаем Дело собственных бешеных рук… Ты прости нас, прости нас, Отчизна! Все равно как — но только явись! Тайной вечною, светом пречистым Всех заблудших скорее коснись… * * * Разорвите мне грудь, разорвите, Не могу я сегодня дышать! Словно лебедь в смердящем корыте, Задыхается, бьется душа… Лупят танки по “Белому дому”, Не стесняясь — средь белого дня! Только черная копоть да стоны, Лужи крови да вспышка огня. Полыхает закон, как солома На жаровнях осененного дня. Лупят танки по “Белому дому”. А снаряды летят — в меня! 9 МАЯ По весне возвращаются птицы, Жилки трав чуть набухли уже. В этот день я хочу помолиться О великой солдатской душе. Той душе, что себя не щадила — Шла под танки, в штыки, на таран, Обнимала, крестилась, шутила, И делилась всем пополам… Я хочу помолиться за деда, Что лежит в белорусских полях. Это он… это он Победу Поднимал на своих костях. Ну а мы… мы сегодня другие. Что щенки, все скулим да скулим. Потеряли почти пол-России, Но подняться с печи не хотим. По весне возвращаются птицы. Кроме тех, кто на том рубеже… Мне недавно исполнилось тридцать. Вот и старше я деда уже… * * * Ну вот — окружили сворой. И тявкают: тонко, навзрыд… Да эдак вы очень скоро О зубы истрете язык. Чего понапрасну булькать? Коль взялся кусать — так кусай! А эти словесные пульки Моим не страшны парусам. Куда вам со мною тягаться? Я здесь — на родимой земле. А вы на Руси — иностранцы. Как впрочем, чужие везде… И скалитесь вы — от страха: Вдруг люди однажды поймут, Что только на сладкий запах Настроен ваш “верный” нюх. Глумитесь — в цветах, нарядах, Вкушайте ноздрями “Шанель”, Но помните: — я — где-то рядом. На мне, как всегда, шинель… * * * А душа на перинах — скучает. Пусть лепной — все равно потолок. Даже тихая с виду, ручная, Вдруг однажды — в окошко прыг-скок… Отчего? Оттого, что живая. Не игрушка, а вскинутый взмах. Оттого, что от счастья рыдают Соловьи в предрассветных лугах… * * * У ночи возьму я запах. У трав своевольных — имя. У первых апрельских капель — Голос, прозрачный, синий. У клена возьму я тело. Душу — у русской пашни. Снегом умоюсь белым, И полечу бесстрашно… * * * В разливах лета — солнечных, безбрежных, Где все цветет, гудит наперебой, Как флаг любви — завис комочек нежный… Пой, жаворонок, пой! Ты здесь один — в толпе разноголосной Такой один: неистовый, шальной! Скрепивший мир — великой, светлой осью. Пой, жаворонок, пой! Увы, увы… Как часто люди слепы. Их нежный сок — под толстою корой. Неси свой Крест, живой комочек неба! Пой, жаворонок, пой!.. Пусть нету сил. Пусть все давно под снегом. И ты один — над Черною дырой. Держись, гуди — над миром и над веком. Пой, жаворонок, пой! Пой!..