Крейзи «Натура Сиберика»

Крейзи «Натура Сиберика»

Вера Краснова

Фото: Александр Иванюк

— ...Он на вездеходе ехал, потом на оленях скакал, доскакал до шаманов и с ними в юрте жил. Это авторитетный путешественник, у него десять лет реальных исследований. То есть получилась очень красивая книга. Правда, потом мы с ним поссорились, потому что он хотел поехать в Папуа — Новую Гвинею к людоедам и думал, что я все это буду финансировать. Но я сказал: «Слушай, я еще “Натуру Папуа — Новая Гвинея” не выпустил». Тогда он сказал, что мы жадные, и уехал за свой счет, — при этих словах Андрей Трубников по-детски заливисто смеется.

С первого взгляда ясно, что он не тот, кто будет заинтересованно докладывать о своих стратегических целях, долях рынка и прочей ерунде из бизнес-плана. Зато он с удовольствием и уже, наверное, в который раз рассматривает вместе со мной гранки фотоальбома «Неизвестная Сибирь». И перед нами действительно незнакомая, полуфантастическая страна. Бескрайние, слепящие льдами горные перевалы, небесной прозрачности равнинные реки, узорчатые цветущие долины и сероватые дюны. Верблюды и мохноногие яки, скульптурно застывшие на фоне ковыля и одиноких юрт. Степенные обитатели юрт, принаряженные у лучшего стилиста — народного костюма.

— Видите, как интересно. А некоторые думают, что Сибирь — это что-то безжизненное. Это репутационная книжка, мы хотим ее презентовать в Европе и Америке, там такое ценят, — говорит Трубников.

Мне понятно, что книга — это таран, призванный облегчить Трубникову продвижение на мировой рынок Natura Siberica — первого и пока единственного российского сертифицированного бренда органической косметики. В памяти всплывает история оглушительного успеха другого его детища — «Рецептов бабушки Агафьи». Это было в начале 2000-х. Тогда Трубников первым на рынке угадал тягу массового потребителя к персонифицированному бренду, да еще к натуральному. И придумал сибирскую травницу Агафью — мифического автора якобы старинных рецептов. Правда, сегодня он имеет дело не с полупустым массовым рынком, а с весьма плотно заселенным небольшим сегментом — меньше 10%. Там не очень верят мифам, а предпочитают документы и репутацию. Но, оказывается, и эту искушенную публику можно зацепить за какую-нибудь душевную струну. На сайте Natura Siberica читаем, что на прошлогодней выставке в Болонье компания заняла первое место среди «зеленых» марок — за вклад в сохранение природы и быта малых народов Сибири. То есть Европа больна чувством социальной ответственности. И фотоальбом про Сибирь, очевидно, бьет в эту же точку.

Однако Трубников немедленно начинает путать карты и расшатывать версию о себе как о выдающемся маркетологе.

— У нас было несколько экспедиций, — рассказывает он. — Одна — по Бурятии, Хакасии и Тыве. А Тыва такая республика, вокруг которой вообще нет дорог. Туда можно, например, из Хакасии добраться. Но с одной стороны там Саянские горы, а с другой — нагорье. И экспедиция добиралась в эту Тыву через Монголию пешком, потому что вертолет стоит от 130 тысяч за час…

В этом месте хочется сказать: минуточку, зачем столько экспедиций, разве нельзя удовлетворить чувство любви к малым народам у среднего европейца или американца без этих вот «переходов Суворова через Альпы»… Но поздно.

— Мы посвящаем эту книгу Путину, — лицо Трубникова озаряет улыбка.

— Это шутка?

— Нет, почему. Вот так и пишем: посвящается Путину, человеку, сохранившему Россию как единое государство. Потому что нет людей, про которых однозначно можно сказать: этот плохой, а этот хороший. А с тем, что Путин сохранил Россию, уже не поспоришь. Другие ее растащили бы в конце концов.

После этой эскапады гипотеза выверенного брендинга Natura Siberica трещит уже основательно: вряд ли найдется лучший способ поколебать доверие к марке, особенно за границей, чем сопроводить ее таким посвящением.

Впрочем, действия Трубникова часто выглядят нелогичными. Так было и с самим появлением Natura Siberica в 2007 году. Спрос на органическую косметику в России не то что отсутствовал — про нее вообще не слышали. Зато сейчас продажи новой марки обошли дойную корову «Бабушку Агафью», достигнув 2,1 млрд рублей. И о том, как Трубникову пришла в голову эта мысль, я как раз собиралась его спросить.

«Мы выбрасываем на рынок все новые товары, и они там, как в лесу, между собой воюют, убивают друг друга, и кто-то выживает»

Фото: Александр Иванюк

Бренд-гибрид

— Ведь это было авантюрой — начать производство органической косметики в России шесть лет назад?

— Когда я сделал Natura Siberica, все мои сотрудники сказали, что она не будет продаваться. Но я был уверен, что будет. И мне говорили: не пиши «органическая», потому что это ассоциируется с органической химией, то есть, наоборот, с чем-то ненатуральным. И про дизайн все сказали, что это бред сумасшедшего. А на самом деле все было правильно.

— Почему?

— Потому что Сибирь — это уникальная история. Все слышали про Сибирь, а она не изведана. Есть Аляска — вроде то же самое, что Сибирь, или Финляндия, но там нет такой истории. И я подумал, что мы можем сделать мировой премиальный бренд из Natura Siberica. А почему нет? Смотрите, есть такой бренд Madara, латыши его сделали, и он во всем мире продается. И сейчас они выпустили серию на березовом соке — это же в принципе мы должны были сделать. Хотя березовый сок как историю тоже не сравнить с Сибирью, и в России, я думаю, премиальный бренд из березового сока не получился бы — здесь никто не считает его чем-то особенным.

— Но ведь кроме истории требуется еще много чего?

— Конечно, надо было пойти в какую-то международную ассоциацию органической косметики, чтобы тебе сказали: да пошел ты на фиг, мы сейчас проверим твое производство и увидим, что производство — г..но, что ты жулик, что у вас, у русских, везде коррупция, и вы тут за взятки хотите все сделать. И до сих пор к нам так относятся. Буквально до последней выставки в Германии в феврале к нам относились с недоверием.

— А что случилось на этой выставке?

— Туда не пускают непроверенные бренды, исследуют каждую твою формулу. Участник этой выставки уже точно является членом международного сообщества натуральной косметики. А начинали мы с Италии, там тоже есть выставки, есть международная сертифицирующая организация. Выбрали мы итальянцев почему: было очень страшно, а там я встретил некоего Рикардо Анушинского, и мне его фамилия показалась не очень страшной. Но самое интересное, что в Сибири есть район Анушинский, и он сказал, что у него пра-пра-пра-какие-то-родственники в этом районе есть. Он нам очень много помогал, и мы получили сертификаты через полтора года.

— Полтора года — это быстро?

— Там в чем тонкость: сырье должно тоже иметь сертификат.

Трубникову приносят папку толщиной с ладонь с документами по сертификации: у компании есть разрешения на 16 растительных экстрактов. То есть сертифицировано не только производство, но и процесс сбора сырья — дикорастущих растений. Для этого в Хакасии зарегистрирована компания «Сибирь-органика». Вот она, поддержка малых народов.

— Поскольку эта фирма платит там налоги, платит хорошую зарплату людям, местные органы власти выделили нам участки земли для сбора трав, — поясняет Трубников. — Их нужно собирать по специальным правилам, например, можно обрывать только нижние листья. Потом мы привозим сырье сюда, в Дмитрове у нас стоят экстракторы, куда загружается трава и получается экстракт. Эти экстракты мы добавляем в косметику.

— Откуда у вас технологии?

— Итальянец тот помогал нам и формулы делать, обучал наших технологов — просто ненормальный какой-то.

— Есть отличие от производства обычной косметики?

— Проблема в том, что надо сделать не просто натуральный продукт, а чтобы он работал. Женщина не готова пожертвовать, например, видом волос ради того, что моет их натуральным шампунем. Поэтому Natura Siberica до сих пор не делает натуральный бальзам для волос: силиконы, которые кладут в бальзам, чтобы волосы были пушистыми, нельзя сертифицировать. Шампунь — пожалуйста, можно сделать, чтобы он пенился и был натуральным, нужна только более сложная формула. А вот бальзам и маску для волос — нельзя.

— Как же вы называетесь органической косметикой?

— У нас получился бренд-гибрид. Только детская серия Little Siberica целиком органическая. И еще мы сделали органический make-up (декоративная косметика. — « Эксперт» ). Вернее, его нам делают в Италии, и они там тоже мучаются, потому что не могут добиться, чтобы губная помада ложилась так же хорошо, как химическая. И они ведут исследования.

— А бывают бренды натуральной косметики — негибриды?

— Да. Например, американский Intelligent Nutrients на сто процентов натуральный. У него и бальзамы натуральные и качественные притом, но как они сделаны, я до сих пор не могу понять. Но Intelligent Nutrients в шесть или семь раз дороже Natura Siberica.

— Тогда какие у вас преимущества на фоне других?

— Хотите, я вам покажу станок, на котором мы будем жать кедровое масло в нашем магазине? — вместо ответа предлагает Трубников и направляется к выходу.

Фото: Александр Иванюк

Магазины не для продаж

Про собственную розницу Natura Siberica известно пока мало, но это тоже прецедент для отечественного косметического бренда. Два магазина уже открылись — в Петербурге на Невском и в Ростове-на-Дону, третий откроется в Москве на Тверской. Даже по их местоположению можно понять, что цель проекта — очень громко заявить о себе.

— Это будущие продавцы, они должны свободно читать состав косметики и объяснять его покупателю. — В отделе продаж мы обходим десяток девушек, полукругом сидящих у доски, исписанной химическими формулами, и завороженно глядящих то на нее, то на преподавателя.

Трубников останавливается в глубине комнаты у маленького станочка, привезенного, по его словам, из Америки.

— Мы будем делать косметику со свежим маслом прямо в магазине и продавать. Срок хранения в холодильнике у нее будет четыре месяца. А вот это, — он показывает на жмых, — пойдет на скраб. Сколько у вас получается в час? — обращается он к менеджеру, который внимательно смотрит, как из колбы с орехами капает масло в миску.

— Грамм триста.

— Так мало? — глаза у Трубникова округляются. — Мы сейчас в Германии смотрели станки, и они из грецкого ореха жмут 12 литров в час! Может, станок дурацкий?

— Разве вы не знали, какой станок покупали? — в свою очередь искренне поражаюсь я.

— А никто не знает, потому что никто не жмет из кедрового ореха.

По его совету я пробую свежевыжатое масло на вкус. Впечатление очень сильное, хочется еще.

— Свежесть влияет на качество косметики?

— Свежесть — это качество премиального бренда. И мы хотим показать, что наш бренд может быть премиальным и будет премиальным.

Позже в брошюре об органической косметике, подаренной Трубниковым, я прочитаю: что вкусно, то и полезно для организма, в том числе для кожи. Intelligent Nutrients, например, исповедует принцип, что их косметику можно есть — там сплошь пищевые продукты. Похоже, в Natura Siberica тоже не чужды этой идеи, и в отделе разработок, куда мы направляемся, тема свежести-съедобности получает продолжение.

— Это новая серия, она называется Wild Siberica. Там будет косметика на молоке яка, лося и на всякой дикой штуке, шаманские рецепты.

С эффектных упаковочных коробок на нас смотрят знакомые по фотоальбому рогатые морды.

— Весь дизайн мы делаем в Англии. — Трубников перехватывает мой взгляд: — В России пытались — это ужасно. А вот это ( ему подают пачку листов с картинками) мы скоро салон спа Natura Siberica сделаем большой. Это будет «свежий» спа. Там будет стоять такой же станок, давить масло, и человек вроде повара, который из этого масла и свежих ягод будет делать вам маски, скрабы. Похоже на ресторан «Экспедиция», знаете, они там свежие ягоды возят. И мы будем из Сибири все свежее возить. Это новая концепция. Как вы считаете, можно за границей открыть такие салоны?

— Одни горизонтальные линии — жестковатый дизайн, по-моему, — решаю я навести хоть какую-нибудь критику.

— А что, избушку делать? Это для нас французы разработали, все по европейским стандартам.

— Кстати, вы когда-то обещали, что Natura Siberica зайдет в Россию через Лондон, поскольку там органик-бренду легче пробиться на рынок. Но вышло наоборот?

— Да, мы все-таки начали отсюда. Но уже смотрим места в Лондоне, на Оксфорд-стрит, и буквально через два-три месяца начнем делать магазин. В Японии три магазина до конца года будут открыты.

— Целых три?

— Японцам нравится этот бренд, они же считают, что Сибирь — это их земля.

— А много вы собираетесь продавать через свои магазины?

— Мы делаем это не ради денег, а ради рекламы. Хотя магазин на Невском заработал в январе 150 тысяч евро прибыли, такие деньги тоже на дороге не валяются.

Оказывается, заработанная магазином сумма почти равна затратам на его открытие, то есть это хороший бизнес. Впрочем, Natura Siberica и в чужой рознице уходит, что называется, со свистом (см. график). А в прошлом году резко вырос экспорт и достиг почти 10% оборота. Это потому, что в компании стали сами управлять процессом, а не надеяться на дистрибуторов. Трубников зовет Алисию, менеджера по Западной Европе. Управлять экспортом, объясняет она, значит участвовать во всех международных выставках, договариваться с эксклюзивными продавцами. Догадались открыть склад в Германии, чтобы партнеры не боялись российской таможни, перевели на английский учебные материалы. Смешно, но через этот склад идут поставки и в Японию, Гонконг и на Тайвань — получается быстрее и дешевле, чем везти товар по России.

Фото: Александр Иванюк

Без высоких технологий

Я полна решимости допытаться о преимуществах Natura Siberica. Свежая косметика — это, конечно, хорошо, но замороченная моя душа просит чего-то фундаментального, научного, а вовсе не свежего. Начинаю подсказывать Трубникову.

— У вас на сайте написано, что вы из кедрового масла основу для шампуня делаете. Это что- то оригинальное?

— Нет, это мы бетаин делаем. Просто все пенящиеся продукты: пена для ванн, гель для душа, шампунь — делаются на основе бетаина. А бетаин все делают из кокосового масла, оно дешевле.

— А вы стали делать из кедрового?

— А мы — из кедрового.

— Просто так?

— Для того чтобы в наших продуктах была основа, которая работала бы сама по себе.

— А бетаин из кокоса разве не работает?

— Работает, но не так. Масло кедра богато витаминами. Мы отправили это масло в Италию, и итальянцы для нас производят бетаин и полиглицерил — это основа кремов. Сами мы это не делаем, потому что у нас нет такого оборудования. Сейчас мы будем делать бетаин и из облепихового масла. То есть это продолжение истории Сибири.

— Недавно Natura Siberica сделала серию кремов со швейцарской лабораторией — для чего?

— Чтобы международный престиж свой поднять. Потому что в Европе, да и в России, в русских не верят.

— Значит, никаких высоких технологий у вас нет?

— А? — Трубников будто не слышит.

— Ведь есть же бренд, по- моему, в Израиле — и органический, и в то же время высокотехнологичный.

— Это вам только кажется. Все косметические формулы написаны вот в такой толстой книжке — можно поехать и купить. Новое никто не изобретает. Да, все пишут, что изобрели чего-то…

— А вот вы пишете, что разработали двухфазный биокомплекс Natura Siberica — это кто придумал?

— А что это такое?

— Это ваша идея была, Андрей Вадимович, — вступает в разговор Алисия, — а технологи ее реализовали. В чем она заключается, — обращаясь ко мне: — у любого живого продукта есть две фазы. Когда вы покупаете, например, йогурт, там написано количество полезных бактерий на конец срока годности — миллиард в какой-то степени, и это значит, что когда его только что сделали, там был не миллиард, а два миллиарда. То есть свежий продукт гораздо эффективнее. Мы решили сделать то же самое с кремами, то есть разнести две фазы, чтобы они не смешивались во время хранения и активизировали друг друга в момент, когда вы наносите крем на лицо.

— А все формулы делаются вот тут, напротив, в лаборатории. — Трубников вспомнил, как было дело: — Потом всё на нас мажут — тестируют. У нас человек десять технологов, некоторые по десять лет уже работают, как наш главный технолог.

— Это он придумал когда- то для « Рецептов бабушки Агафьи» шампунь холодной варки?

— Да, он. Это все маркетинг на самом деле — холодная варка.

— Значит, вот как вы людей обманываете...

— Ну людям же надо чего-то такого. Нет, технологи у нас хорошие.

— На выставке в Германии, — опять вступает Алисия, — на наш стенд в первый же день прибежали главный технолог бренда Dr. Haushka с коллегой, изучили все составы, базы, формулы и потом предложили нам обмен — пакет косметики Natura Siberica на равное количество косметики «Доктор Хаушка». Они были поражены в хорошем смысле.

— В чем тогда, по- вашему, сила бренда?

— Все марки в косметику кладут одно и то же, у них основные затраты — на рекламу. Мы пытаемся сделать что-то другое. Трубников не выдерживает и начинает говорить языком бизнес-плана: — Наше уникальное торговое предложение в чем? Пятьдесят на пятьдесят — это попытка создать все-таки новый продукт, и это маркетинг. Мы не пошли легким путем. Ведь экстракты можно и на рынке купить, потому что многие травы не только в Сибири растут. Но мы делаем именно из сибирских трав. Сделали этот бетаин, полиглицерил — потребителю, может, все равно, может, зря мы это сделали.

— А чем сильны лидеры рынка — тот же Dr. Haushka или Logona?

— Они мощные, потому что давно существуют, сорок лет. И они международные. Logona не говорит, что она, допустим, работает только с немецкими травами. Мы сибирский бренд, естественно, мы не сможем стать очень большими в мировом масштабе, но во многих регионах мы можем быть сильными.

— Кстати, с Сибирью никто из органических брендов, кроме вас, не связан?

— Связаны. Есть более дорогие «сибирские» бренды, наши конкуренты. Например, Russie Blanche, то есть «Белая Русь», его в Париже делает русская женщина, и у них есть серия «Лепестки Сибири». Или Polaar, тоже французский, — они делают, например, крем «Сибирский женьшень». Это все стоит от шестидесяти евро и выше, но дело не в этом. За каждым брендом должна быть какая-то история. Если ты не работаешь с этой историей, бренд умирает. Ну сделал ты на чем-то крем, а что ты хотел людям сказать?

— А низкая цена* по сравнению с другими органик- брендами — это преимущество Natura Siberica?

— У нас цены не низкие, мы нормальную прибыль получаем. — Трубников берет со стеллажа невзрачного вида тубу: — вот этот бренд делают в Германии, он стоит два-три евро. То есть бывает натуральная косметика даже дешевле, чем Natura Siberica. Но у нас правильное соотношение цены и качества. Я не говорю, что у нас самая лучшая косметика в мире, но соотношение цены и качества дает людям удовлетворение. А у других этого нет.

— За счет чего все- таки у вас себестоимость низкая?

— Мы сами делаем все эти банки для косметики. Мы не даем рекламу, у нас продукт сам себя продает. И еще у нас очень маленький штат для такой компании. В отделе продаж на четыре миллиарда, что мы продаем**, человек пятнадцать работает. Так как товар сам себя продает, не надо ездить по регионам и создавать многоступенчатую систему контроля региональных менеджеров. Это съело бы всю прибыль. Мы просто делаем товар, который нужен потребителю, стараемся, во всяком случае.

Такие станки для отжима кедрового масла Трубников поставит в магазинах Natura Siberica — чтобы продавать свежую косметику

Фото: Александр Иванюк

По законам леса

— А вы знаете, что нужно потребителю?

— Надо все время новое выпускать, 80 процентов прибыли в мире делается на новой косметике, а 20 процентов — на старье. Мы выбрасываем на рынок все новые товары, и они там, как в лесу, между собой воюют, убивают друг друга, и кто-то выживает. Мне говорят: зачем ты выпускаешь этот шампунь, у тебя же такой есть в другой серии, они же будут конкуренты друг другу? Я отвечаю: все равно буду выпускать. Если Natura Siberica выживает — мы ее поддерживаем. Сейчас вот будем «Бабушку Агафью» подтягивать.

— Зачем?

— На выставке в Гонконге многие проявили к ней интерес. Китайцы и японцы, когда ее увидели, их затрясло, они стали умолять: продайте нам «Бабушку». А мы ее не продаем, потому что она не сертифицирована, в ней нет ничего натурального. Они говорят: нам все равно, натуральное или нет, мы хотим эту «Бабушку». Англичанам она не понравилась вообще. А финнам и норвежцам очень понравилась, потому что для них это все родное — лес, изба, баня.

А еще мы работаем над новым проектом — он называется Planeta Organica. Идея такая. Четыре человека — три девушки и я — ездят по всему миру. — Трубников достает фотографию: — Вот эта девушка работает у нас, эта мулатка — ее школьная подруга, модель Playboy, а эта кореянка тоже у нас работает, бухгалтером. И вот приезжаем мы, например, в Уганду, в джунгли, и смотрим, как там собирают, как давят масло ши, масло карите. И так десятки стран. Потом заключаем с кем-то из них прямые договоры — они нам поставляют сырье, а мы на нем делаем косметику. Для этой косметики будет открыта сеть магазинов, где на экранах будут показывать эти экспедиции, там покупатель сможет с теми, кто ездил в экспедицию, встретиться. Еще они будут вести свои блоги, выкладывать там фотографии и видеосъемку; мы выпустим книгу. То есть мы хотим сделать такую честную косметику.

— А в чем тут честность?

— Вы никогда не знаете на самом деле, что положили в вашу косметику. А тут реальные люди будут контролировать весь процесс и отвечать за это. И этой косметике не нужна сертификация — а зачем, когда есть с кого спросить.

— Они действительно будут контролировать?

— А иначе зачем им брать на себя ответственность, они же все понимают. Я им дал маленький процент, и мы действительно будем делать качественный продукт. На самом деле, я думаю, скоро органический тренд может даже уйти, а на подъеме вот этот — fair trade. И еще я пытаюсь привнести в косметику этнический элемент. Бренд Planeta Organica будет этническим, в наших магазинах будут и другие этнические товары.

— Разве в мире этнических магазинов не предостаточно?

— В России мало. А в мире это все разбросано, а можно собрать вместе. Главное, не переборщить. Этот магазин должен быть очень современный, трендовый, без страшных африканских масок. Я всегда говорил, что натуральная косметика должна быть современной, не в бумажках каких-то из вторсырья, она должна быть красивой, дарить женщинам радость, как Chanel и Christian Dior.

— Хорошая идея, особенно для охвата блогосферы.

Вообразив, с каким жаром женская половина интернет-сообщества бросится переваривать новое косметическое предложение в духе «открытого правительства», я затем понимаю, о чем, собственно, Трубников пытается мне рассказать.

Он часто ссылается на историю бренда, очевидно, считая себя в этом мастером. А почему? Если говорят, что бренд лишь наполовину состоит из продукта, а наполовину — из связи потребителя с его жизненными ценностями, то канал для этой связи создается историей. Но истории бывают разные — интересные и не очень, достоверные и умозрительные, вызывая разной силы переживания. И вот он с каждым новым брендом пытается наращивать эту силу. Предлагает настоящие экспедиции в Хакасию или в Африку вместо псевдостаринных рецептов, общение с живыми и здравствующими москвичками — вместо продукта компьютерной графики Агафьи. А главное — если «Бабушка Агафья» всколыхнула в народе лишь утилитарный интерес к Сибири, то Natura Siberica будит и другие переживания — эстетические, моральные и даже геополитические. Ну а Planeta Organica преодолевает уже и локальность этих чувств, обращая их ко всему миру.

Однако Трубников недолго позволяет мне пребывать в состоянии умственного равновесия.

— Пойдемте, я вам сейчас покажу — тут мыла целая куча лежала, его наш главный технолог варил. — В лаборатории, широким жестом распахнув двустворчатый шкаф, он начинает перебирать разнокалиберные куски как будто бы застывшего киселя. — Вот в этой бочке он его варил, — кивая на стоящий рядом кедровый бочонок. — Оно должно созреть, потому что, видите, оно внутри одного цвета и мягкое, а по краям — другого. А когда оно созревает, то становится твердым и одноцветным. Знаете, алеппское мыло, Savon d’Alep — оно восемь месяцев созревает.

— Это, кажется, арабы делают?

— Да, это стопроцентно натуральное мыло. У них же какая технология: на пол наливают смесь оливкового и лаврового масел, и когда это застывает, режут на куски. А мы можем из кедрового масла — нам французы сделали всю рецептуру. На кедровом, правда, очень дорого, оно почти в десять раз дороже оливкового. Но если добавить масло сибирского льна и облепихи, то можно создать суперпродукт, который будут покупать во всем мире — Savon de Siberie. Я уже и историю придумал.

Придуманная Трубниковым история про Петра I, который, якобы однажды помывшись французским мылом, решил сделать в России что-то подобное и велел из Сибири доставить кедровое масло, а его личный парфюмер-француз придумал рецепт, который потом затерялся, а недавно был найден, вызывает у меня только одно жгучее чувство — досады.

— Плохая история. Зачем она вам?

— А у других, думаете, лучше? Вот Cr?me de la Mer — маленький флакончик стоит двести евро. Какая у него история? Космонавт какой-то летел, упал на Землю, и у него были ожоги. Он не знал, что с ними делать, и врачи тоже не могли помочь. Пока он не сварил — там написано — «бульон» из 275 трав, и у него все прошло. А вот история принадлежащего Est?e Lauder бренда Dr. Weil: оказывается, ваша кожа запрограммирована так, что в сорок лет начинают появляться морщины. Но есть китайские грибы, галлюциногенные, которые, если положишь их в крем, у кожи память отбивают. И всего за сто евро.

— Возьмите хотя бы не Петра Первого, а Екатерину Вторую или Елизавету Петровну.

— Екатерину Вторую — не вопрос, про нее все равно потом забудут. Главное — продукт будет действительно натуральный, качественный.

Вернувшись к исходным позициям (главное — продукт, а история бренда — это как бог на душу положит), мы с Трубниковым начинаем прощаться.

— Мы стали медленно работать, вот это самое опасное — стать медленнее, — вдруг выкладывает он. (Скорость — в этом, что ли, их главное преимущество?) — У нас раньше три месяца уходило на разработку нового, а сейчас — год.

— Почему?

— Потому что компания очень выросла.

— А как у вас организован креативный процесс?

— Я собираю совещания, что-то вроде мозговых штурмов. Сижу и смотрю, а они придумывают. Я просто стараюсь их куда-то направить или выхватываю какую-то идею и начинаю ее развивать. Потом мы все это обсуждаем. Иногда после месяца обсуждения идея отправляется в помойку. Иногда дизайн не получается. Вот мы начали выпускать профессиональную линейку — «Облепиха Siberica». Но, мне кажется, она не пойдет. Некрасивая, правда?

Он показывает образец, не похожий ни на какие другие: вызывающе яркое и в то же время изысканное сочетание лазури, золота и цветочного орнамента. Сразу вспоминаются фотографии из «Неизвестной Сибири».

— А мне, наоборот, нравится.

— Нравится? Слушайте, может, я не прав.

— В этом есть что- то наше, национальное.

— Да, русское. А ведь это англичанин делал. Видите, как вышло. Мы его привозили сюда, этого англичанина, много раз, в баню водили, чтобы он проникся русским духом. Как-то в экспедиции в бане он так кричал, что я подумал, что его там убили. А оказывается, его пропарили, и когда он лежал разгоряченный, достали бутылку боржоми из морозильника и вылили ему на спину. Вот он прочувствовал все это и сделал лучший дизайн. И когда он уезжал, он мне сказал, что мы все тут crazy fucking Russians — при этих словах Трубников долго и заливисто смеется.

СПРАВКА О КОМПАНИИ

ООО "Натура Сиберика" создано в 2007 году. Акционер - Андрей Трубников (ему же принадлежит ООО "Первое решение", выпускающее около 30 марок косметики, в том числе "Рецепты бабушки Агафьи", Organic Shop, Organic People, Planeta Organica, Organic Garden, Organic Therapy, Love2mix Organic, Baikal Herbals, Eco Hysteria). Занимается производством и продажей натуральной, органической косметики. Продукция сертифицирована по международным стандартам ICEA, ECOCERT и COSMOS-Standart.

Компания имеет четыре завода в Подмосковье и два магазина - в Санкт-Петербурге и Ростове-на-Дону.

Число сотрудников - 300 человек.

Выручка - 2,1 млрд рублей.

Что такое органическая косметика

Органической называется косметика, произведенная из натуральных и экологически чистых компонентов. Бывает сертифицированной и несертифицированной. Для сертифицированной косметики сырье выращивают в соответствии со стандартами и под контролем экспертов: на плантациях не применяют пестициды и химические удобрения, с вредителями борются с помощью хищных птиц или ловушек, неядовитых препаратов из растительного сырья. Сбор растений производят вручную или машинами, работающими на экологически чистом топливе. В переработке не используют продукты, полученные в результате гормонального воздействия или применения генной инженерии.

Существуют следующие стандарты органической и натуральной косметики: BDIH (Германия), ICEA (Италия), Soil Association (Великобритания), ECOCERT и COSMEBIO (Франция), COSMOS-Standart (объединяет все вышеназванные), USDA (США), NaTrue (объединяет производителей Burt"s Bees, Laverana, Logocos, Primavera Life, WALA/Dr. Haushka, Weleda).

Самый жесткий стандарт - USDA - устанавливает три уровня знаков: "100% organic " (продукт содержит только сертифицированные органические компоненты), " Organic " (не менее 95%), " Made with organic ingredients " (не менее 70%).

Большинство европейских стандартов устанавливают два уровня знаков: органическая продукция (не менее 95% натуральных компонентов, не менее 10-20% - сертифицированных органических) и натуральная (не менее 95% натуральных компонентов).

График

За два года продажи Natura Siberica