В городе белых ночей

В городе белых ночей

Так получилось, что в 2007 году мне в течение двух недель пришлось выезжать в Санкт-Петербург трижды. Сначала мы вместе с Анатолием Кучереной и Александром Афоничевым занимались в северной столице проблемами пострадавших дольщиков, улучшением взаимодействия общественности и милиции, разбирались с участившимися случаями ксенофобии в отношении иностранных студентов. Я, как обычно, выехал на несколько дней раньше, чтобы наладить контакты с питерскими журналистами.

Меня удивило, что они всегда спрашивали, когда слушания закончатся, чтобы прийти пообщаться с членами Общественной палаты. Видимо, пресс-службы местных силовых ведомств приучили их к тому, что, как правило, заседания проходят в закрытом режиме, а по окончании проводится традиционный брифинг для журналистов. Потом мне часто приходилось сталкиваться с непониманием чиновников на местах – как это Общественная палата работает в открытом режиме. Для нас это было важным принципом. Даже если журналист приезжал без аккредитации, достаточно было предъявить редакционное удостоверение, чтобы получить право присутствовать на заседании, а я всегда во всех анонсах давал номер своего мобильного телефона. Это позволяет поддерживать хорошие партнерские отношения с коллегами, а порой помогает сдерживать критику со стороны особо разудалых из них, готовых ради красного словца попинать неугодных общественников.

Интриги в Питере начались еще задолго до приезда туда Кучерены. Кто-то порекомендовал ему новую, сравнительно недавно построенную гостиницу в самом центре, недалеко от Невского. Член Палаты, бизнесмен Александр Афоничев, узнав об этом, сказал мне, что она имеет дурную славу, считается негласным местом сбора и общения местных криминальных кругов. Естественно, москвичам это неизвестно, гостям Питера ее обычно рекламируют как современный хороший отель. Я сразу представил заголовки в газетах: «Члены Палаты остановились в бандитской гостинице», «Палата связана с мафией», «Одного поля ягоды»: журналисты, работающие с нами, специализировались на криминальной теме, поэтому всю подноготную питерских гостиниц наверняка знали.

Я позвонил Кучерене в Москву, не застал его и передал свои опасения помощнице. Минут через двадцать перезвонил сам председатель комиссии и спросил: «Ну что там произошло, не успел я приехать, уже начинаются интриги?» Он внял моим доводам. Надо сказать, что Анатолий Григорьевич дорожит своей репутацией, работать с ним было легко.

Помимо нас, организаторами слушаний выступило местное ГУВД, поэтому в зале присутствовало немало людей в погонах. Любопытно, что на заседание пришли все члены Палаты, живущие в Санкт-Петербурге и его окрестностях, настолько высок был общественный резонанс. Казалось, весь город знал о том, что в Питере Общественная палата проводит специальное заседание.

Наверное, впервые на моей памяти сотрудники милиции говорили с общественностью и журналистами столь открыто о преступлениях на национальной почве, о противодействии межрасовой ненависти. Было ясно, одними силами правоохранительных органов проблему не решить, нужно работать с общинами, диаспорами, общественностью, многое зависит от журналистов, ведь одним неверным словом или домыслом можно взорвать ситуацию или накалить ее до предела.

В разгар обсуждения меня попросил выйти из зала сотрудник ГУВД и сказал, что в фойе под видом журналиста прошел какой-то сумасшедший с перевязанным лицом и требует общения с Кучереной. Перед слушаниями я просил работников милиции быть максимально лояльными к журналистам, пропускать всех, а в случае конфликтных ситуаций обращаться ко мне. В фойе я увидел мужчину лет сорока, с перебинтованной головой и рюкзаком за спиной. Мелькнула мысль: «Главное, чтобы у него не было ничего взрывоопасного». Незнакомец истерично хватался за перила и кричал, что никуда не уйдет, потому что у него есть письмо главного редактора научного журнала, подтверждающее его принадлежность к журналистскому сообществу. Кругом было много людей, в том числе журналистов, и в случае попытки выдворения скандалиста из здания могло сложиться нехорошее впечатление. Мол, таким образом мы расправляемся с неугодными журналистами. Пришлось дожидаться окончания заседания.

Когда появился разгоряченный от общения с журналистами Кучерена, мужчина бросился ему навстречу. Кучерена не мог не заметить, что поведение этого человека неадекватно, но спокойно пошел по лестнице вниз. К счастью Анатолию Григорьевичу удалось избежать знакомства к ненормальным: сотрудники милиции и оператор «Пятого канала», тоже, видимо, не пожелавшие, чтобы серьезные слушания превращались в клоунаду, остановили незнакомца.

Второй раз я попал в город уже на форум, организованный комиссией по волонтерству и благотворительности, возглавляемой известным бизнесменом Владимиром Потаниным. Из окна гостиницы «Прибалтийская» открываются потрясающие виды на Финский залив, они заставляют вспомнить яркие вехи истории государства российского, Петра I, Северную войну… Здесь же неподалеку, в шалаше, прятались от суда Ленин с Зиновьевым, здесь же был оплот обороны в дни блокады.

Но вернемся к моему второму возвращению в город на Неве и идеям Владимира Потанина.

С Потаниным я познакомился в «Интерфаксе» на пресс-конференции, которая была организована в самом начале формирования Общественной палаты. Владимир Олегович приехал раньше всех, за полчаса до начала пресс-конференции, охрана осталась дежурить в коридоре, к нам он вошел один. Мой коллега, молодой человек лет двадцати восьми, протянув ему руку, представился, назвав свое имя. В ответ Потанин, пожав ему руку, спокойно назвался: «Владимир» и пошел здороваться с другими журналистами. Тогда в Питере команда Потанина подготовила серьезные предложения по льготному налогообложению для некоммерческих организаций и оптимизации их деятельности.

В то время общественные организации, и федеральные, и местные, проходили огромное количество проверок, должны были предоставлять немало отчетов о своей деятельности, фактически совсем как коммерческие структуры. Но если последние, как правило, имеют целый штат бухгалтеров и юристов, то «общественникам» тянуть все это явно не под силу. Высказанные на форуме предложения были реализованы в довольно короткие сроки. Сегодня новое положение о некоммерческих организациях уже закреплено законом и благополучно действует. И все это благодаря стараниям, напору Владимира Потанина. Сам он на форум приехать не смог, заболел, в слушаниях принимал участие его заместитель по Общественной палате бизнесмен Сергей Абакумов, который хорошо знал проблему, поскольку стоял у истоков формирования обсуждаемых предложений.

Третий мой визит в Питер вместе с вицепрезидентом «Медиасоюза» Еленой Зелинской и председателем комиссии Общественной палаты по экологической безопасности Владимиром Захаровым пришелся на белые ночи. Я был счастлив увидеть красавец-город в новом обличье.

Журналистов-экологов в стране можно пересчитать по пальцам, в этом было легко убедиться здесь, на форуме: все они знали друг друга, что называется, в «лицо», хотя съехались с разных концов страны. Задачей нашего форума было поддержать энтузиастов охраны природы.

Еще одна проблема заключалась в том, что многие федеральные и региональные власти часто с абсолютным безразличием взирают на то, что происходит с окружающей средой. Некоторые издания просто-напросто закрывали отделы экологии, считая, видимо, что их тематика доступна кому угодно, хоть спортивному обозревателю. Но ведь журналисты, пишущие о защите природы, – это фактически те же самые профессионалы-экологи, которые используют любую возможность, чтобы сохранить богатство нашей земли.

Не без участия членов Палаты удалось добиться переноса строительства нефтепровода возле озера Байкал. Владимир Путин тогда волевым решением вопреки позиции бизнеса дал команду отодвинуть строительства объекта на безопасное расстояние. Это была победа глобального значения.

Основная задача питерского форума – объединить экологов-журналистов, показать, что они не одиноки в своей борьбе, что Общественная палата должна и может достучаться до профильных министерств и ведомств, – в определенной степени была выполнена.

После окончания форума мы побывали в музее воды, находящемся в здании городского «Водоканала». Там представлены интересные экспонаты – от старинных китайских часов, приводимых в движение падающей водой, до современных систем мониторинга водопровода и, конечно, карта Невы.

Возвращаясь к теме забавных историй, которые, по точному замечанию Гоголя, традиционно происходят со всеми путешествующими, применительно к нашему времени, я бы сделал маленькое добавление: со всеми командированными.

Форум заканчивался только на следующий день, но неотложные дела требовали моего возвращения в столицу. Попрощавшись с Зелинской и Захаровым, я не спеша отправился на Московский вокзал, чтобы занять свое место в купе. Хотелось как следует выспаться, ведь за короткий промежуток времени это была уже третья командировка в город на Неве. Я подошел к вагону, протянул проводнице свой билет. Билет она взяла, но с недоумением заметила, что мое место уже занято. Мы с ней вместе проследовали в вагон, и, зайдя в мое купе, она грозно спросила у мужчины в очках, почему он занял не свое место. В ответ он так же вызывающе ответил ей, что это она сама его сюда посадила. Началась легкая перебранка. Затем проводница попросила билеты у меня и у него, и обнаружила, что они оба на одно и то же место. Я тут же представил, что нам придется делить место на протяжении всей дороги, и мне совсем не захотелось уезжать. Но тут выяснилось, что мой билет взят на завтрашний день. Ребята из Аппарата Общественной палаты случайно напутали, а я не проверил. В номер гостиницы я вернулся с чувством облегчения, благо он был забронирован до завтрашнего дня.