Ядерная русофобия

Ситуация, сложившаяся в мире после капитуляции Германии и Японии, была чрезвычайно опасной: пусть хотя бы всего в нескольких экземплярах, но у США уже было ядерное оружие, но его еще не было у СССР. Над Россией впервые нависла ядерная угроза, чреватая тотальным уничтожением русского народа. И хотя ценой колоссальных усилий и жертв русские сумели создать ядерный щит, эту угрозу не удалось устранить до конца по сей день.

Не преувеличение ли это? Неужели совместимы высокие идеалы западной цивилизации, провозгласившей гуманизм высшей ценностью, с ядерным людоедством? Нет, конечно, не совместимы. Но те, кто войны планируют и развязывают, представляют не цивилизацию, а свору негодяев, объединенных общей корыстью и ненавистью ко всем, кто им мешает утвердить свое господство на земле. Идеалом у этой своры служит не гуманизм, а практическая потребность, а их мирской бог — это деньги. Россию и славянство они ненавидят именно потому, что это сила, способная им противостоять не только мечом, но и духом. Вот поэтому России столь важно сохранить и то, и другое.

Дай бог, чтобы нашу планету никогда не сотрясли ядерные взрывы, чтобы не осуществился наяву фантастический сценарий романа Невилла Шюта «На последнем берегу» (Nevil Shute. On the Beach. Heinemann, 1957) о всемирной ядерной катастрофе. Но, чтобы этого не произошло на российских берегах, эту возможность исключать нельзя, и к тому, чтобы отразить ядерный удар, надо всерьез готовиться. А планы и сценарии такого удара у врагов России заготовлены давно, с того момента, когда они взорвали в пустыне Невады первую атомную бомбу с невинным названием «Малыш». И по мере развития военной техники и оружия массового поражения эти планы только усовершенствуются. Риск же ядерной войны при наличии столь огромных «арсеналов Армагеддона» не уменьшается. Известно, что по вине США мир не раз оказывался на грани ядерной катастрофы. Четыре раза американские бомбардировщики теряли ядерные бомбы — в Испании, Гренландии и в самих США. Президенты Джимми Картер и Билл Клинтон теряли коды для запуска ядерных ракет. А в самый разгар Карибского кризиса в начале 1960-х гг. Соединенные Штаты были в шаге от начала ядерной войны. Третью мировую удалось предотвратить капитану американских ВВС Уильяму Бассету, который, получив приказ о запуске ракет с термоядерными бомбами, одна из которых должна была нанести удар по СССР, не стал его выполнять. Как оказалось, приказ был ложным (Bulletin of the Atomic Scientists, October 2011). Об этом стало известно только в 2011 г. уже после смерти Бассета.

Готовиться к новой войне с Россией, как известно, «мировая закулиса» начала еще до того, как пал Третий рейх. Гитлеровские планы геноцида славян в архив не сданы. Американская разведка длительное время укрывала генерала Гудериана, начальника гитлеровского генштаба на последнем этапе войны, командира дивизии СС в Восточной Европе генерала Райнефарта, эсэсовца Роде и других. Американские власти переправили в Чили изобретателя «душегубок» Рауффа, палача Барбье и тысячи других им подобных. Около 1,5 тысячи нацистских «ученых», в том числе занимавшихся преступными экспериментами на людях в концлагерях, были доставлены после войны в США и обеспечены «работой по специальности». Как писал германский еженедельник «Тат», комментируя эти факты, после окончания Второй мировой войны «времена изменились. Удар направлялся уже не на Германию, ибо США избрали своим врагом Советский Союз». Важно было уже не прошлое, а общая для нацистских преступников и их покровителей русофобия. Немудрено, что на новом витке исторической спирали она вновь обернулась планами геноцида русского народа, только уже в куда более зловещих масштабах.

…Как-то в Париже года за два до развала СССР меня пригласил к себе г-н Сайрус Сульцбергер, совладелец и обозреватель влиятельнейшей американской газеты «Нью-Йорк таймс». Сульцбергер к тому времени уже писал только книги и в своей небольшой квартире у Дома инвалидов устроил презентацию одной из них. Книга была посвящена в основном международным отношениям. В те времена Сульцбергер ратовал уже за разрядку, и я по понятным причинам не стал ему напоминать, что в разгар холодной войны он не стеснялся выступать в роли «ястреба». Но, как и многие его коллеги, он, словно по нашему анекдоту 30-х гг., «колебался вместе с линией» и к началу 90-х стал «голубем». Он был членом Бильдербергского клуба, и его считали одним из идеологов «мировой закулисы». Не без оснований. Вместе с другими политологами США он разрабатывал, в частности, стратегию подрыва социализма изнутри. Еще в 1970 г. Сульцбергер писал в «Нью-Йорк таймс»: «В своей политике США благожелательно рассматривают тенденции к наднационализму среди своих союзников и национализму среди своих противников. В таких враждебных районах (выделено мной. — В.Б.), как Советский Союз и его блок, организация Варшавского Договора, мы восторженно поддерживаем национализм. Мы знаем, что поощрение национализма в Восточной Европе способно оживить не только враждебность между русскими и их союзниками, но и между русскими и некоторыми из их сограждан, например: украинцами, латышами или таджиками, если ограничиться этими тремя примерами». О том, как поощряли в СССР подполье, нагнетавшее эту враждебность, что и привело к развалу Союза, написано немало. Меньше известно о том, как рекомендации Сульцбергера и другие антирусские концепции претворялись в ядерные доктрины США. Создание ядерного оружия позволило разрешить планировщикам геноцида русского народа ту задачу, над которой столько «мучились» организаторы гитлеровских концлагерей смерти: куда девать трупы. Уже в ноябре 1945 г. в США был составлен документ, в соответствии с которым намечалось подвергнуть атомной бомбардировке 20городов в Советском Союзе. Среди них — Москва, Горький, Куйбышев, Свердловск, Новосибирск, Омск, Саратов, Казань, Ленинград, Баку, Ташкент, Челябинск, Нижний Тагил, Магнитогорск, Пермь, Тбилиси, Грозный…

Ядерная русофобия одолела Пентагон, как только военно-промышленный комплекс США, в котором задают тон ведущие олигархи «мировой закулисы», обеспечил достаточные запасы ядерного оружия и средств его доставки. Более обширный список целей на территории СССР был включен в 1947 г. в чрезвычайный общий план боевых действий «Бройлер», затем одобрили еще более людоедские планы «Фролик» и «Хафмун» (осенью того же года). Директивы президента Трумэна предусматривали, что «нанесение первого удара по советскому ядерному потенциалу — главная задача в случае войны». Генерал ВВС США Хойт Ванденберг в ноябре 1947 г. потребовал разъяснений по этому плану в совете национальной безопасности США. Вот в такой форме: «Будет ли в случае войны с СССР наша цель состоять в уничтожении русского народа, промышленности, коммунистической партии, коммунистической иерархии или какого-то сочетания этих элементов? Будет ли поставлена цель оккупировать Россию после победы и, возможно, провести в ней восстановительные работы?»

Разъяснения были даны генералу в совершенно секретном меморандуме № 20/4 совета национальной безопасности США от 23 ноября 1948 г. Суть его сводилась к тому, что уничтожить следует не только Россию и как можно больше русских, но и «организационные структуры коммунистических партий». Единый план военных операций «Троуджен», одобренный в декабре 1948 г., предусматривал ядерную бомбардировку уже 70 советских городов. Принятый в октябре 1949 г. чрезвычайный план военных операций «Офтэкл» — 105 городов. Перечень целей стратегической авиации США в 1956 г. насчитывал 2997 целей атомных бомбардировок, в начале 1957-го — 3261 цель. В 1959-м, рассмотрев около 20 тысяч объектов на территории СССР, разведслужба ВВС рекомендовала довести к 1970 г. число целей для ядерных ударов ракет и бомбардировщиков США до 6955.

И что переменилось за все то время, прошедшее со дня принятия первых планов «атомной бомбардировки СССР», в «медных лбах», как именуют в США пентагоновских генералов? В конце июня 1984 г. генерал морской пехоты Б. Трей-нор, заместитель начальника штаба по планированию, оперативным и политическим делам, выступил в военно-морском колледже в Ньюпорте с прогнозом, от которого у многих пробежали по коже мурашки: «В ближайшие 20–30 лет война с Советским Союзом представляется почти неизбежной… Мы, по всей вероятности, еще при нашей жизни вступим в столкновение с русскими. И миру следует проникнуться мыслью, что мы одолеем их…». Генерал, как видим, оказался неплохим пророком. Конфликт на Украине 2014–2015 гг. подтвердил его прогноз. Значит, были такие планы в недрах американского генштаба и Белого дома еще 30 лет назад? Правда, теперь в Пентагоне уверенности в том, что США «одолеют русских», поубавилось, но то, что там не устают готовить против России «упреждающий» ядерный удар, — это факт. И, если бы не боялись в Вашингтоне, что еще за несколько минут до того, как они нажмут свои ядерные кнопки, Россия нанесет свой сокрушительный упреждающий удар и по США, и по их союзникам, нас с вами, друзья, давно бы уже не было в живых.

Характерно, что генерала Трейнора даже не одернули — просто досадливо поморщились: «Зачем болтать на публике о том, о чем говорят только в своем кругу?» Тогдашний шеф Пентагона Уайнбергер издал директиву, согласно которой впредь все официальные лица его ведомства должны были согласовывать с руководством министерства обороны тексты своих публичных выступлений. Президент Рейган, когда его спросили на пресс-конференции, что он думает по поводу выступления Трейнора, от ответа ушел: «Надо еще мне посмотреть, что он там наговорил…». Сверим дату: Трейнор выступил как раз в тот момент, когда в Белом доме готовились первые директивы по проведению операции по развалу СССР.

Единый оперативный план действий № 2, принятый к концу правления президента Эйзенхауэра, предполагал, по характеристике ядерного физика Герберта Йорка, который с ним ознакомился, «превратить Россию в мусорную свалку». С некоторыми поправками этот план остается на вооружении американской военщины по сей день. Модификации эти заслуживают особого внимания даже не только с военной точки зрения. Приведу по западногерманскому журналу «Шпигель» рассказ об одном таком «усовершенствовании»:

«…В 1977 г. еще один человек познакомился с "единым планом". Это польский аристократ по рождению и по имени Збигнев Бжезинский (аристократ — это, кстати, громко; точнее — захудалый шляхтич из-подо Львова. — В. Б.), которому удалось добиться благосклонности самого Дэвида Рокфеллера и должности советника президента Джимми Картера по вопросам национальной безопасности и войти в тот самый узкий круг, где принимаются самые ответственные решения.

Бжезинский немедленно потребовал тщательной перепроверки оперативного плана руководства по применению ядерного оружия (это "директивы по развертыванию ядерного оружия", которые основаны на "едином плане"). В плохом настроении на заседании в подземной "оперативной комнате" Белого дома он слушал, как члены штаба экспертов совета национальной безопасности поясняли ему критерии применения ядерных сил и намеченные цели. Первоначально будет произведен удар по советским ядерным силам, чтобы уничтожить как можно больше ракет и ракетных подводных лодок еще в их пусковых шахтах и на базах. Затем наступает очередь обычных вооруженных сил противника, а потом промышленных целей. Бжезинский прервал его. “А где, — спросил он, — критерии уничтожения русских?" (выделено мной. — В. Б.).

После нескольких секунд удивленного молчания референт попытался объяснить то, что Бжезинскому уже давно должно было быть известно: советские города и гражданское население не рассматриваются действующими "единым планом" и "директивами" как отдельные цели. Но поскольку наряду с промышленными объектами большинство военных объектов также размещено в крупных населенных районах, автоматически вместе с упомянутыми целями будет уничтожена и значительная часть советских граждан.

"Нет, нет, нет, — нетерпеливо вскричал Бжезинский. Он имел в виду отнюдь не просто советских граждан. — Я имею в виду русских в Советском Союзе".

Референт стоял, словно пораженный громом. Оказалось, что позиция Бжезинского по вопросу о "русских в Советском Союзе" сводится к следующему: "Русские господствуют в Советском Союзе, русские — враги, если мы хотим предотвратить войну, то следует запугать русских. Если же система сдерживания не сработает, необходимо убивать прежде всего русских. Если убивать русских именно за то, что они русские, то можно было бы ускорить распад русской империи"».

Как очевидно из этого пассажа, планы «мировой закули-сы» в отношении России и русских не изменились. Появляются только «модификации».

Бжезинский потребовал увязать стратегические требования ведения ядерной войны именно с этой его политической целеустановкой. В результате «завороженные и просветленные идеями бывшего поляка стратеги-мыслители, — пишет "Шпигель", — начали разрабатывать новые формы ядерной войны, которая не только превратила бы Советский Союз "в сплошную мусорную свалку", но и привела бы к расколу между ее народами, развалила бы его политическую систему, т. е. войны, где не просто бы бессмысленно убивали, а которой даже можно придать некоторые гуманные черты, если бы в ее ходе по возможности не трогали союзные государства и нерусские народы Советского Союза при условии, что пощаженные заслужат свою жизнь и свободу проведением восстания против "русских в Советском Союзе"».

Установки Бжезинского были приняты, учтены. Русофобия обрела право гражданства в военной доктрине США и была вмонтирована в конкретный план поражения ядерных целей на территории СССР. Подтверждает это и американский журналист Джеймс Чейс. В своей книге «Состоятельность: цена выживания» он пишет, что уже к 1980 г. Вашингтон стал формулировать новую внешнюю политику, которая направлена «скорее против русской нации, чем против всемирной коммунистической идеологии» (выделено мной. — В. Б.). Это замечание чрезвычайно важно для понимания главного в современном противостоянии России и «мировой закули-сы» — нашим врагам неважно, какой существует в России политический строй. Их основной враг — Россия как таковая и ее титульная нация — русские.

Конечно, такого рода патологическая русофобия чревата ядерной авантюрой, в которой могут погибнуть не только русские — все человечество. В том числе и те, кто входит в «мировую закулису», как бы там они ни надеялись на свои супербункеры. Но логика ядерных маньяков и после развала СССР и ликвидации коммунизма в России, если вообще в этой связи можно говорить о логике, по-прежнему базируется на идеологических построениях г-на Сульцбергера и «ценных указаниях» Бжезинского. Поощрение национализма и сепаратизма в России и вне ее пределов за счет нагнетания русофобии рассматриваются в США как наступательное оружие. Уже потому, что с их помощью «мировая закулиса» надеется и в наши дни изолировать Россию извне и попытаться расколоть ее изнутри так же, как раскололи и развалили в 1917 г. Российскую империю и как СССР — в 1991 г.

Нередко в российской печати имя Бжезинского используют как своего рода жупел, когда хотят показать, что на Западе существуют патологические русофобы. Да, русофобия Бжезинского — случай клинический. Но ведь те, кто прибегает к его услугам, вроде бы и не сумасшедшие. Бжезинский возглавлял Институт по вопросам коммунизма при Колумбийском университете в Нью-Йорке, был автором глобальной американской стратегии антикоммунизма, работал в госдепартаменте США. Пика влиятельности достиг в конце 70-х гг., став помощником президента Картера по вопросам национальной безопасности. Он приложил руку к втягиванию Советского Союза в войну в Афганистане, участвовал в подготовке рейгановской подрывной операции против СССР, а после его распада создавал концепцию расширения НАТО на Восток и выступал в поддержку чеченских сепаратистов. Бжезинский — человек Рокфеллеров. Он член Трехсторонней комиссии, Бильдербергского клуба и Совета международных отношений. Вышедшая в конце 90-х гг. книга Бжезинского «Великая шахматная доска» стала теперь программой по окончательному развалу России. Все думали, что стар уже неистовый советолог, пора ему на покой. И времена новые, и первый в истории США чернокожий (значит, прогрессивно мыслящий?) президент избран. А президент Обама взял и зачислил Бжезинского в свои внешнеполитические советники вместе с мадам Олбрайт, бывшим госсекретарем США. А эта дама, тоже не первой свежести, известна в мире как «дипломатический палач» Югославии и Руанды. К России она относится так же, как и Бжезинский. И если ему приписывают слова: «В XXI в. США будут развиваться против России, за счет России и на обломках России» (выделено мной. — В. Б.), то Мадлен Олбрайт уже открыто заявила претензии США на Кавказ и его нефтяные месторождения, а также на Сибирь, на озеро Байкал. Она говорит, что «необустроенная Сибирь с ее нефтью, газом и бездорожьем является достоянием всего мирового сообщества». Да и Северный морской путь, по ее мнению, «тоже не Россия, поскольку она не в состоянии его оборудовать портами, пристанями и причалами. А деловой мир в результате этого теряет экономическую выгоду, в Тихий океан из Атлантического попадает не через Северный Ледовитый, а через Суэцкий или Панамский каналы» (цит. по «Московский комсомолец», 25.02.09). В наши дни она, правда, утверждает, что ничего подобного не говорила. Забыла, может быть. Все же возраст. Склероз, склероз! Но ведь неслучайно, вторя своим заокеанским патронам, одна из ярых последовательниц Навального и идеолог несистемной оппозиции, главный редактор журнала The New Times Евгения Альбац, активистка Российского еврейского конгресса, выступила за раздел России. В эфире «Эха Москвы» она заявила: «Я, честно говоря, не вижу особой проблемы, и если Россия разделится по Уральскому хребту. Я думаю, что это неизбежно». Но не в личностях дело, в конце концов. А в русофобии и порождаемой ей антироссийской политике. Из этих «змеиных яиц» и вылупляются гаденыши вроде Бжезинского, Олбрайт и их агенты в России вроде Альбац.

В недрах «мировой закулисы» к таким дебатам подходят без эмоций. Там исходят из того, что Россия как государство их не устраивает. Она для них, как сказал Бжезинский, «лишняя страна». Поэтому делается все — еще со времен нашествия Наполеона, — чтобы ее расчленить и затем ликвидировать вместе с населяющими ее народами. Тут, как говорят, ничего личного, только прямой расчет — дебит-кредит, прибыль-убыль. И не надо питать иллюзий по поводу того, что они сделают с «человеческими остатками» после захвата России. Но иллюзии, увы, штука стойкая.

Еще Салтыков-Щедрин писал о том, что российские правители обожают смотреть на свои отражения в западных зеркалах. И всячески стремятся к тому, чтобы эти отражения были как можно более привлекательными. Этого искуса в Советском Союзе избежал разве только Иосиф Сталин. Когда корреспондент американского агентства «Юнайтед Пресс Интернеше-нэл» Генри Шапиро спросил его на редкой для вождя послевоенной пресс-конференции, что он думает о маневрах НАТО в Средиземном море, Сталин ответил: «Ничего не думаю». И это для «мировой закулисы» было страшнее любой угрозы в адрес Запада. Сталин достоверно знал, что ничего, кроме страха и ненависти, к России в НАТО не испытывают. И вел себя соответственно, за что его и уважали сильные мира того.

Его преемники — от Хрущева до Горбачева, наоборот, ужасно хотели понравиться Западу. Горбачев по этой части прямо из кожи вон лез, пошел даже на прямое предательство, предъявив премьер-министру Англии Маргарет Тэтчер карту генштаба СССР с целями советских ответных ядерных ударов. Но, как только нужда в нем отпала, «мировая закулиса» преспокойно сдала его в утиль и поддержала Ельцина, окончательно развалившего СССР. Путин, слава богу, понял, что ни России, ни ее лидерам, защищающим ее национальные интересы, не стоит ждать ничего хорошего от «мировой закулисы».