Неоплошные

Пугачёв уходил с заводов, но пугачёвщина для них ещё не закончилось. В горах Башкирии в осаде стоял Катав-Ивановский завод компанейщиков.

У компанейщиков половина империи была из меди, половина – из железа. Кроме Белорецкого, они построили ещё четыре железоделательных завода: два на реке Катав, один на реке Юрюзань, один на реке Сим. Катав – приток Юрюзани, и три завода оказались рядом, а злополучный Сим – на отшибе. Земли под эти заводы компанейщики за гроши купили у башкир. Башкиры потом спохватились, но было уже поздно. С потерей родовых угодий не смирился только староста Юлай Азналин, отец Салавата Юлаева. И в бунт Юлай и Салават отомстили компанейщикам за двурушничество.

Едва башкиры понесли по аулам манифесты самозванца, контора Катав-Ивановского завода поняла, что быть беде. Приказчики Никита Абаимов и Иван Кондратьев взялись за организацию обороны. Они перевели к себе на завод рабочих с других заводов, собрали оружие и починили стены крепости. Приписные крестьяне Катава и Юрюзани шумели о победах воскресшего государя и о вольностях, которые он дарует, но отряд рабочих прошёлся по деревням, похватал самых рьяных, заковал в цепи и отослал в Уфу.

Зиму заводы простояли настороже, однако битвы громыхали где-то вдали. В начале мая 1774 года Михельсон отбил войско Юлая и Салавата от завода Сим. Но Михельсон ушёл, а башкиры остались. 23 мая отряды Юлая обрушились на Сим и завалили его изрубленными трупами. Бойня была такая, что приказчики Катав-Ивановского завода открестились от мысли сдаться и написали хозяевам письмо: «мы против злодеев единодушно удерживаемся до последней крови капли стоять неоплошно».

12 июня башкирский полковник Аминь Абраев повёл свою конницу на штурм Катав-Ивановска. Заводская крепость находилась под скалой. Башкиры сыпали сверху стрелами и пулями, но заводчане, втянув головы в плечи, отчаянно бабахали из пушек. Завод у плотины отстреливался, как линкор, пришвартованный к пирсу. Аминь отступил.

Ему на смену пришёл сам грозный Юлай. Старый воин, он давил мятежи в Польше и знал, как надо воевать. С ним было 1500 всадников. Катавские приказчики уже из блокады сумели переслать хозяевам ещё одно письмо. Оно кричало: «Катавский завод в атаке состоит!» Но хозяева ничем не могли помочь своим предприятиям. Князь Фёдор Щербатов, командующий всеми войсками, давно ответил на все просьбы компанейщиков о защите: нечего докучать, сами берите сабли и ступайте служить в войско, а он, князь, не пойдёт воевать, чтобы сберечь чужое добро.

19 июня Юлай направил своих воинов на приступ. Кони пронесли войско сквозь заградительный огонь завода. Башкиры с сёдел совали ружья в нижние амбразуры бревенчатых стен, палили по защитникам внутрь крепости. Заводчане голыми руками хватали ружья врагов за стволы, пиками скидывали башкир, запрыгнувших на боевые ходы. Завод отбился каким-то отчаянным чудом, и даже опытный Юлай понял, что ему не прорваться сквозь ожесточённую оборону. Юлай увёл своё войско.

За непокорство Катав-Ивановска заплатили два других завода. Жители Усть-Катавского завода успели сбежать в леса, и башкиры в Усть-Катаве убили только 12 человек, но сожгли 114 домов, цеха, амбары, пристань и 35 готовых барок. А Юрюзанский завод Юлай застал врасплох, и его батыры безжалостно вырезали на этом заводе 138 человек.

В городе Катав-Ивановск нынешний завод стоит на историческом месте – у пруда под плотиной рядом с водосбросом. Над цехами возвышается скала. С неё башкиры как на ладони видели всё, что происходит на осаждённом заводе. Видели, что здесь никто и никогда не сдастся на милость мятежникам

Башкиры обложили Катав-Ивановский завод пикетами, но штурмов больше не предпринимали. Салават посылал парламентёров с предложением о сдаче, а заводчане хватали их и запирали под замок, не отвечая ничего. Блокада Катав-Ивановского завода продолжалась четыре месяца. Воинские команды не могли прорваться к заводу сквозь бунтующие башкирские леса. Солдаты пришли в «неоплошный» Катав-Ивановск только в октябре, когда Пугачёв был уже схвачен, а власти добивали бунт по всей Башкирии.

Пруд, плотина и водосброс Катав-Ивановского завода

На Катаве ненависть крестьян к заводам куда-то испарилась. Приписные крестьяне окрестных деревень тайком помогали осаждённым рабочим. Однажды они даже привезли на завод пять пудов пороха: его в страхе бросили казаки, посланные в Катав из Уфы. Крестьяне Катава поняли: лучше заводская кабала, чем башкирская сабля. Потому что башкирская сабля взлетела над Уралом на страшную высоту праведного двухвекового гнева.