Анджело – падший ангел

Поезд подали за 5 минут до отхода. Все свободные марки до пфеннига я просадил ещё неделю назад по гаштетам, поэтому пришлось ехать поездом, а не лететь самолетом. Но дорога прибавлялась к дням отпуска, поэтому я особо и не парился. Дольше едешь – больше отпуск. Найдя своё купе, я поздоровался с тремя остальными пассажирами, которые уже находились в нём. Двое из них были, похоже, супругами. Даже, скорее всего, молодожёнами, решившими поехать в круиз по Европе. Молодого человека звали Марек, а попутчицу – Магда. Они были уроженцами Польши и ехали до Варшавы. Третий был, скорее всего, мулат из Парижа. Он плохо говорил по-русски, но имя он назвал чётко: «Анджело». «Ангел?» – переспросили мы в три голоса, когда стали знакомиться друг с другом. Он вымученно улыбнулся: «Анджело».

Мы не стали с ним спорить, но про себя уже окрестили Ангелом. К тому же он был очень рослый и грузный. Единственно, что портило имидж, это его темнокожесть. С другой стороны, вы видели ангелов? Вот и я не видел. Может, они все такие. Пшекаши сносно говорили по-русски, к тому же я сам ещё помнил, как ругалась моя бабуля, произнося постоянно «курва» и «пся крев холера ясна». Этими знаниями я поделился с новыми попутчиками, что привело в ярко-красный цвет нашу единственную даму в купе.

Ровно в 23.00 по Берлину локомотив дал предупреждающий гудок и состав, задрожав всей своей массой, стал медленно набирать ход. В соседнем купе зазвучала гитара, и пара мужских глоток стала орать на весь вагон песню о дембелях. Затем послышался женский голос, скорее всего проводницы, который пытался урезонить начинающих свои гастроли молодых армейских певцов. Как ни странно, это удалось, и тот же голос через минуту я услышал в нашем купе. Он предложил чай и постельное бельё.

После отхода поезда вновь прибывшие пассажиры стали закидывать ненужные вещи в багажные отсеки, о чём свидетельствовало хлопанье по вагону нижних сидений, а вскоре послышались и характерные хлопки открывающихся бутылок. По всему вагону поплыл запах дорожных припасов русскоязычных пассажиров. Эти припасы надо было съесть до границы, и народ спешил. Мне очень часто приходилось мотаться на поездах на соревнования, в командировки и просто путешествуя. Во время поездок старался есть в ресторанах, когда был на нуле – сидел на чае либо кофейном суррогате. Поэтому, выпив свой чай, я застелил свою постель на нижнее, ближе к хвосту поезда, место. Выше меня уже взгромоздился Ангелок, а на ближнем к локомотиву нижнем месте устроились молодые. При этом они толкали друг дружку и хихикали. Я стал убирать складной стол у окна, но Ангелок стал что-то лопотать быстро-быстро по-французски. Я попытался ему объяснить, что можно упасть и нехило приложиться об этот стол, но он на ломаном русском объяснил, что уже упал, но из-за того, что стола не было. Он спросонья подумал, что стол на месте, и стал смело спускаться. Итог был плачевным, он показал синяк на правой ноге – похоже, растянул, причём сильно. Я понял, что без стола ему никак, и лёг спать.

Ночью поезд резко затормозил. Я понял, что граница… И тут что-то, словно большой мешок с пищевыми отходами, упало у меня прямо перед лицом на стол, а затем на пол. В этот момент проходящая открывать двери пограничникам проводница, от испуга залепетавшая на немецком, зашла с молитвами в купе и включила дежурный неяркий свет. Первым, что я увидел, был Ангел, упавший с небес на стол, а после – еле сдерживающихся от хохота Марека и Магду, они видели это второй раз и уже привыкли. Даже тени удивления не было на их лицах. А больше всего был удивлён я: Ангелок, плохо говоривший по-русски, сыпал сейчас отборным чистейшим матом, даже без акцента.

Я не знаю, как выглядят ангелы. Я их не видел. Но как выглядит падший Ангел, знаю теперь точно.