Глава 6 Нравственность и международная политика

Посвящая книгу «В стране белых лилий» болгарской интеллигенции, Г.Петров исходил из желания побудить передовых людей Болгарии к тому, чтобы они, подобно Снельману и его соратникам, стали строителями новой Болгарии и посвятили себя и свой труд преобразованию родины.

Его призыв услышали многие патриотически настроенные болгары. Спонтанно возникло движение, ставящее целью широкое распространение его идей и претворение их в жизнь. Но политические события конца 20-30-х годов в Болгарии и во всей Европе не дали этому движению развернуться в полной мере.

Григорий Петров уловил признаки приближающейся мировой трагедии. Он направляет Д.Божкову для публикации доработанную рукопись своей книги «Война и мир», которая издавалась в Санкт-Петербурге в 1906 году. Книга под тем же заголовком выходит в Софии в 1927 году. Дыхание приближающейся мировой бойни делало весьма актуальной поставленную автором этого произведения проблему соотношения нравственности и международной политики. Эта дилемма волновала и других русских мыслителей. Владимир Соловьёв со всей страстью своего таланта писал о противоречии между нравственностью и международной политикой. В более широком контексте поднимали эту проблему Л.Толстой и Ф.Достоевский.

Григорий Петров в своих рассуждениях близок к своим предшественникам. Его глубоко волнует, что если в личных, семейных и общественных отношениях люди осознают необходимость руководствоваться христианской нравственностью, то в сфере международной даже и речи не идёт о христианской политике. «Нравственность и политика не связаны между собой», – отмечает он. Как в прошлом, так и в настоящем политика не имела и не имеет ничего общего с тем, что Евангелие завещало человечеству. Более того, политика противоречит его духу. «В политике христианских народов до сих пор царит безбожная вражда и раздор», – пишет Г.Петров. Народы даже гордятся войнами. Распри и раздоры между народами решаются кровопролитиями, истреблением друг друга. «Почему это так?» – задаёт он вопрос. Ответ на него простой. Потому что человечество ещё не достигло в нравственном отношении необходимой высоты, оно слабо духовно. Не научилось решать общечеловеческие проблемы на началах христианской нравственности. Когда речь заходит о международных отношениях, то современное человечество оказывается нравственно несостоятельным. Люди руководствуются другими, но не чисто нравственными соображениями. В этом несоответствии – зло жизни, трагедия человечества.

Для устройства жизни на началах христианской любви и правды в самом широком смысле этого понятия человечество должно обладать огромной нравственной энергией, огромным «оборотным капиталом» евангельского настроения и солидным «основным фондом» любви. Но всего этого ещё нет в современном человечестве. Для создания крупных «общечеловеческих предприятий» нравственного характера у современного человечества нет сил и нет достаточных нравственных средств. В наше время легче создать общеевропейский или общеамериканский железнодорожный трест, всемирный нефтяной картель, нежели международный братский союз, не говоря уже об общечеловеческом союзе, вроде синдиката любви и мирного сближения и единения. Достаточно вспомнить Гаагскую конференцию. Это «предприятие» оказалось не по силам современной Европе, констатирует Г.Петров. Так что для налаживания международных отношений на нравственных началах, в духе евангельской любви и правды человечество не имеет достаточных нравственных средств. Мы для этого духовно бедны. А наш наличный капитал общечеловеческой любви совсем незначителен.

Нравственных сил у людей бывает достаточно в личных и семейных отношениях. Но когда дело доходит до отношений международных, то современное человечество оказывается нравственно несостоятельным. Люди перестают руководствоваться нравственными соображениями. Как это ни прискорбно, но это факт. Мы не должны мириться с этим. Должны бороться с таким несоответствием между жизненным идеалом и тем злом, той трагедией человечества, которые существуют в действительности. По убеждению Григория Петрова, «царство Божие осуществится как идеал тогда, когда жизнь как отдельного человека, так и всего человеческого общества будет всецело строиться на началах евангельской любви». Однако человечество не достигло этого идеала, но оно должно к нему стремиться. Долг и задача каждого – помогать ускорению этого процесса. Задача огромная и трудная. Поскольку многие болезненные явления в международных отношениях подобны застарелым недугам, они накапливались веками. А международная нравственная «медицина» ещё так несовершенна в своих методах и средствах «лечения», как несовершенна и настоящая медицина. Поэтому в большинстве случаев от невежества прибегают к старым грубым средствам и методам. Предпочтение отдаётся не «терапии», а ножу, и тогда проливается кровь, вспыхивают бесчеловечные войны. Международная «болезнь» лечится кровопусканием. Это жестокое, ужасное и варварское «лечение»!

Порой можно услышать заявления, что война была полезной, поскольку способствовала подъёму народного духа. Некоторые даже сравнивают войну с бурей и грозой, которые наполнили воздух озоном:

«Посмотрите, как всё оживилось, – пишут адвокаты войны. – Не остаётся и следа общего недовольства и индифферентности, как только зазвучит боевая труба. Повсюду возникает воодушевление – и в крупных центрах, и в глухих селениях».

Такие рассуждения, по меньшей мере, неразумны. Не война лечит от общественной апатии и общего паралича. А светлые идеи гуманизма, идеи о свободе людей-братьев. Они способны разбудить общество и человечество. Такие идеи, которые, словно электрический ток, проходят по живому телу народа сверху донизу. Но никак не война – кровопускание, жертвой которого всегда становятся народы. «Нужно, чтобы явился не враг, а «ангел», – утверждает Г.Петров. – Нужно пробудить новые, возвышенные, Божьи идеи, чтобы побудить общество подняться на более высокую ступень к вечной Божьей правде и Божьей любви. Тогда и без страшных бурь и гроз очистится воздух. А солнечный свет убьёт все смертоносные бактерии. Свет Божьей правды и тепло Божьей любви пробуждают, раздвигают и улучшают жизнь несравненно более сильно, нежели грохот орудий».

В желании войны, которая рассматривается как средство общего духовного подъёма, проявляется духовное бессилие. Это всё равно, что желать пожара, чтобы разбудить и оживить жизнь захолустного городка. Но разве это оживление нужно людям? Нужна цель, идея, перед которой человек может преклониться и которая побудит его к деятельности. Да разве мало таких идей, средств и путей, которые способны более целесообразно разбудить и оживить общественную жизнедеятельность, чтобы не прибегать к народному кровопусканию и к тому страшному и отвратительному опустошителю человечества, который называется войной?

Для настоящего, полного жизнеутверждающей энергии существования народов необходимо призывать не ангела смерти с огненным мечом в руке, а ангела мира. Нужно содействовать всемерному проникновению в жизнь народов животворной Божьей правды, усилению в человечестве веры в добро и любовь, веры не в человека-зверя, а в Бога в самом человеке, утверждает Григорий Петров. Нужно помогать взаимному пониманию между отдельными классами и народами, добиваться признания одинаковых прав каждого человека жить свободно и достойно, к какому бы классу или народу он ни относился. Всеми средствами укреплять взаимное доверие и сближение всех во имя общечеловеческого идеала, способствовать становлению Божьего царства для всех людей, всех племён, народов и государств.

Войны тормозят и препятствуют этой великой работе – работе во имя братского единения людей. Важные вопросы внутренней культурной жизни надолго остаются без внимания, всецело уступая место милитаризму. Людям надлежит научиться ценить мир как высшее благо для народов и никогда не приносить его в жертву никаким другим интересам. Тогда любая война, как тяжёлое нашествие, постигающее тот или иной народ, станет живым укором человечеству.

«Но возможно ли добиться этого?» – вопрошает автор. Возможен ли вечный мир на земле, по крайней мере, между просвещёнными народами и государствами? Достижимо ли всеобщее братство между народами? И что слышится в сердце человека – глас Божий или рёв зверя? Кто окажется сильнее? Победит ли Бог зверя в человеческом сердце?

Те, кто верит в победу Бога, в торжество братской любви, говорят: «Да, рано или поздно произойдёт единение народов, и вечный мир наступит на земле». Другие сомневаются и не говорят ни да, ни нет. Третьи, кто не признаёт вообще никаких светлых идей, решительно твердят, что вечный мир возможен только на кладбище.

Г.Петров вспоминает одно из самых сильных своих детских впечатлений. Однажды он оказался свидетелем разговора его отца с человеком, который только что прочитал в газете о голоде в Самарской губернии. В одном селе голодали всю зиму. Ждали помощь из города. Но обоз с хлебом по каким-то причинам задерживался. В многочисленном семействе уже несколько дней не было ни грамма еды. Наконец, где-то достали немного хлеба и сели ужинать. За столом семь человек. Но старый дед не сел за стол, отказался от еды. «Ешьте вы, – сказал он, – и вам не хватит. Я старый, привык, потерплю, может быть, привезут хлеб». После ужина все легли спать, а старик по-прежнему всё смотрел в окно. На рассвете в село прибыл обоз с хлебом. Члены семьи подошли к сидевшему у окна старику чтобы позвать его встречать обоз. Но он не двигался. Взяли его за руку а рука была уже холодной. Так он и не дождался хлеба. Умер от голода. Но не взял хлеба у других. Сам добровольно свою часть уступил другим. Умер, чтобы спасти жизнь других.

Этот случай на всю жизнь запомнился Григорию Спиридоновичу. Он писал, что в самых светлых своих поступках в жизни он действовал под влиянием этого случая. И если бы в жизни у тех, кто утверждает, что «пока на земле остаются хотя бы два голодных, то война неизбежна», был в жизни подобный светлый момент, они вряд ли продолжали бы твердить, что война никогда не исчезнет и человек не перестанет быть зверем.

Нравственное возвышение человеческого духа происходит очень медленно и с большим трудом. Но то, что трудно, – не значит невозможно. Для его осуществления просто надо затратить больше усилий. Вопрос лишь в том, с какой энергией мы боремся за нравственное улучшение жизни и какие нравственные силы затрачиваем в этой борьбе. Если война требует огромного напряжения самых разнообразных сфер жизнедеятельности государства, то борьба всего человечества с общим вековечным врагом – со злом, неправдой, враждой и насилием, которые укоренились в душах людей и общественных институтах, потребует несравненно большего напряжения человеческих сил.

Г.Петров полагает, что существенную роль в этой трудной и длительной борьбе могут сыграть общественные объединения людей разных стран. Он вспоминает миланскую выставку, на которой видел небольшой павильон международного общества мира. Подобные объединения существуют уже в Германии, Англии, Франции. Они контактируют друг с другом. Сама по себе идея о мире, о прекращении войны между цивилизованными народами при всех обстоятельствах возвышенна и желанна. Г.Петров убеждён, что когда люди освободятся от предрассудков и диких общественных суеверий, извращающих их воспитание и образование, то одно только слово «война» заставит их содрогнуться.

Ведь что такое война? Это – массовое убийство, массовое озверение, массовая жестокость миллионов людей. Бросают в бой друг против друга десятки, сотни тысяч живых существ с тем, чтобы нанести как можно больше смертельных ран и уничтожить как можно больше себе подобных. А кто это совершает? Какие народы? Народы и государства, которые называют себя христианскими и которые гордятся именем Христа. Они с гордостью говорят о своей цивилизации. Посылают миссионеров проповедовать Евангелие. В своих домах, своим детям, когда они ещё малые, говорят о Боге, о Божьих заповедях, о любви. Трогательно рассказывают им притчи о милосердии самарянина, о молитве Спасителя на кресте. В школьных учебниках насчитываются сотни примеров того, как великодушные люди прощают своим неприятелям, забывают оскорбления и мирятся с ними. В храмах с церковных амвонов льются потоки речей, объясняющие заветы Евангелия.

И после всего этого, что мы видим? Миллионные армии в каждой стране. Всё более и более многочисленные гекатомбы после каждого нового сражения. Постоянные угрозы возникновения всё более и более ужасных мировых и локальных войн, грозящих уничтожением человеческому роду. Из войны сделали божество. Создали особый культ войны. Окружили её едва ли не религиозным ореолом.

Как всё это можно соотнести с христианской цивилизацией, с религией Христа, с высокими заветами общего братства на земле? Нет, этого невозможно даже представить.

Но что происходит в действительности? Какие ужасы и страдания причиняют войны? Какие огромные, миллионные людские жертвы несёт человечество? Г.Петров пишет, если представить, что на улицах Софии или Москвы под колёсами трамваев или извозчиков погибло бы несколько сотен собак, то какие толпы собирались бы у каждого погибающего животного! Сколько возмущений и сожалений было бы высказано по каждому случаю! Какие крики бы раздавались о необходимости положить конец этим жестоким убийствам!

А на полях войны гибнут сотни тысяч, миллионы человеческих душ! А всё цивилизованное человечество – молчит, не возмущается. С жадностью читает газеты с подробным описанием жертв человеческой мясорубки. Одни учёные добросовестно описывают самые кровопролитные сражения, другие также добросовестно их изучают.

Чтобы в будущем использовать опыт наиболее удачно проведённых операций и истребить как можно больше людей.

Современные народы приносят в жертву Молоху войны и миллионы своих детей, и неисчислимые плоды трудов своих. А сколько стоят издержки народов на содержание в постоянной готовности огромных армий, чуть ли не ежегодное их перевооружение, создание новых, всё более жестоких видов оружия!

«Но что же делать? – с внушительным видом и благородной гримасой заявляют защитники войн. – Все эти жертвы необходимы для блага Отечества и в интересах народа».

Когда знаешь подлинную историю, не ту, о которой рассказывают школьные учебники, а настоящую историю страданий народов, бесконечную летопись обманов, грабежей, насилий, угнетений бесправных и слабых, то не можешь спокойно слушать эти невежественные и лживые слова о благе войны. Пробудившееся сознание человечества давно поняло, что никогда никакая война не служила истинным интересам народов. Да и какие народные интересы могут достигаться массовым взаимным истреблением людей?

Международные общественные организации мира представляют собой именно результат этого разбуженного сознания человечества, считает Григорий Петров. Увиденный им павильон на миланской выставке вызвал у него ассоциацию с институтом Пастера в Париже, где исследуют и производят различные препараты против заразных болезней. «Вот ещё один противочумный, противозаразный международный институт, – пишет он, – институт борьбы с бациллами международной вражды и уничтожения друг друга». Нужна громадная духовная работа, чтобы прояснить сознание миллионов людей в каждой стране. Потому что большая часть народов и сегодня с «шорами» на своих глазах. Они не видят ясно опасностей и покорно идут туда, куда их ведут те, кто держит дубину в своих руках. Нужно снять с глаз их эти «шоры». Нужно развенчать обаяние меча и показать всем, что так называемые «великие дела» были злодеяниями, а громкая слава, в сущности, была мрачным бесправием. Всё это является убедительным доказательством страшной жестокости современного общественного строя и настоятельной необходимости серьёзной переоценки существующих между народами взаимных отношений и их изменения.

Ещё Сократ, великий мудрец древности, две с половиной тысячи лет назад говорил, что большая часть зла происходит от нашего невежества. От того, что люди в большинстве своём не знают, что есть добро, а что есть зло. Не имеют ясного представления о смысле жизни. Из-за невежества принимают зло за добро и спокойно, с чистой совестью вершат свои тёмные дела. «Потому Сократ и не писал «глубоких» философских книг, а ходил по площадям и пытался изложить, растолковать свои возвышенные идеи о вечной правде на простом, доступном всем языке».

Кстати сказать, Г.Петров написал отдельную книгу «Сократ и мы», вышедшую в Болгарии в 1926 году и выдержавшую четыре издания, в которой через призму основных постулатов знаменитого грека рассмотрел проблемы современного общества и пути его переустройства. Говоря о гениальности древнего мудреца, он подчёркивал, что Сократ совершил самый большой переворот в истории человеческой мысли, дав философии новое направление. До Сократа предметом философии была Вселенная. Он же на первое место выдвинул сущность человека, его достоинство и назначение. В книге приводится следующий поучительный эпизод. Когда Сократа осудили на смерть за то, что он волновал умы народа, мудрец сказал своим согражданам:

«Не судить меня должны и приговаривать к смерти, а содержать меня за счёт государства, меня – старика, до конца дней моих. Действительно, я причинил вам много беспокойства своими речами, но это беспокойство было спасением для вас. Я будил вас, не давал вам спать духовно».

И в наше время, подчёркивает Г.Петров, нужны повсюду люди с духом Сократа, которые, подобно большим колоколам, призваны тревожно звонить по всем странам, призывая людей к миру, всеобщему братству между народами, разъясняя им преступный характер войн и ужас массовых убийств. Эти идеи надлежит вынести за пределы узкого и малочисленного круга избранных людей, учёных-специалистов на площади к широким массам, чтобы внедрить их в сознание всех и каждого, потому что именно массы участвуют в братоубийстве.

Но для того, чтобы массы не поняли ужаса умышленных убийств миллионов, их стараются обмануть, убедить, что они совершают доброе дело. Вот, к примеру, что заявил известный немецкий генерал фон Мольтке после разгрома Франции:

«Война священна, она послана Богом. Война – один из священных законов бытия. Она поддерживает в людях великие и благородные чувства: честь, бескорыстие, добродетель, храбрость. Благодаря войне люди не впадают в самый грубый материализм».

И нет сомнения в том, что Мольтке говорил эти страшные слова с убеждением. Он верил в них. И таких, как он, много. Он только выразил их настроения. До сих пор все народы воспитывались в вере о священном и божественном происхождении войны. Таково свойство человека – все свои безобразия оправдывать «Божественной волей» и «Божественным происхождением». В Библии сказано, что Бог сотворил человека по своему образу и подобию. А люди в жизни, когда возникает нужда, приписывают Богу свой образ и подобие. Растягивают Божью правду в зависимости от своего человеческого безобразия. Вот так и с войной. В Евангелии сказано: «Не убий!» Только два слова: «Не убий!» Никаких добавлений и изменений. А люди убивают. Зверская злоба ещё не исчезла в человеке. Люди берут Божью правду, ставят её под свою зверскую неправду и говорят:

«Да, вообще, сказано верно – «не убий». Вообще убивать не следует, но в некоторых случаях – следует».

И даже объясняют, когда и в каких случаях, якобы согласно Божьей правде, можно изменить Божью заповедь и вместо «не убий» говорить «убивай». Хороший способ толкования! Точно так же можно объяснять и другие заповеди. И что же тогда получится? Разве правда может иметь два лица? А ведь речь идёт о Божьей правде, которая дана всему человечеству на все времена?

Нет, решительно заявляет Г.Петров. Если не умеем жить так, как хотел Бог, если не способны, не достигли этого и зверски грызёмся друг с другом, то, по крайней мере, честно, по совести следует признаться в этом и соответственно оценивать себя, свою жизнь и свои дела. Признаемся, что зверство в нас ещё сильно. Живём по-зверски. По-зверски ведём борьбу за жизнь. Незачем свои неправды оправдывать Божьей правдой.

Ну какая святость может быть в войне, как уверяет Мольтке? И мыслимо ли, чтобы Бог завещал такое, что наводит ужас на человека и пробуждает в нём злобу? В этом отражается многовековое общечеловеческое безумие. В войне нет и не может быть ничего святого, ничего божественного. В ней только грубая жестокость и неспособность и даже нежелание понять, что такое война, для чего она, нельзя ли обойтись без неё вообще.

Всю жизнь человечества необходимо организовать по-другому, считает Г.Петров. По-другому управлять народами. Тогда изменятся и общественные отношения. Надо добиться, чтобы представители грубой силы, коварства и холодной жестокости потеряли своё влияние, силу и были удалены от власти и управления, а с течением времени исчезли вообще. Г.Петров верит, что это рано или поздно произойдёт. И тем скорее это воплотится в действительности, чем скорее мы начнём сознательно относиться ко всем сторонам жизни. Тёмные силы в мире очень боятся даже отдельных голосов, которые стремятся разбудить сознание миллионов людей. Поэтому главные усилия истинных друзей народов и всего человечества во имя общего блага на земле следует направить именно на то, чтобы пробуждать сознание широких масс населения и каждой отдельной личности.

Прекращение убийств, устранение грубого насилия нуждается в своих апостолах, в своих самоотверженных проповедниках. В этом деле каждый в меру своих сил и возможностей должен вносить свой вклад, оказывать своё содействие и свою помощь.

Призывы Г.Петрова к миру между народами, к христианской нравственности в отношениях между ними, к учёту взаимных интересов при решении спорных вопросов потонули в разноголосом хоре европейских поджигателей войны, готовивших человечеству новую вселенскую бойню. В ряде стран Европы тёмные силы, о которых писал Григорий Спиридонович, пытались пробудить в людях самые низменные чувства и инстинкты, разжигали межнациональную рознь. Подхватив античеловеческие идеи бешеного фюрера, они во всех бедах Европы после Первой мировой войны стали обвинять евреев.

В этих обстоятельствах Г.Петров направляет Д.Божкову для публикации главу из своей книги «Люди – братья», которая издавалась в Санкт-Петербурге в 1903 году. Она вышла отдельной брошюрой под названием «Еврейское царство». Григорий Спиридонович, движимый интуицией человека, много повидавшего на своём веку и обогащённого огромным багажом знаний, как будто стремится этим сочинением предупредить людей от того безумства, которое через несколько лет закончилось Холокостом.

Своё повествование он начинает с воспоминания о посещении юго-западной России. Поезд, на котором он путешествовал в Вену, на некоторое время остановился в небольшом городке на границе. Освободившись от пограничных формальностей, Г.Петров направился познакомиться с городком и его жителями. Особое впечатление на него произвели евреи. Впервые в жизни он встретил их в таком множестве. Они были на станции и около неё. Они были на базаре покупателями и продавцами. Все магазины содержали евреи. В окнах домов он видел преимущественно еврейские лица. Когда он вернулся в купе, то его попутчик – поляк из Львова – сказал:

«Настоящее еврейское царство. Так и в Галиции. Города и сёла Галиции населены евреями».

Г.Петрову было известно, что польский землевладелец продолжит в том же духе. Будет говорить, что евреи разрушают страну, что они, как язва на теле Галиции, доведут её до уничтожения. Поэтому ему самому хотелось беспристрастно разобраться в этой проблеме. Внимательно присмотревшись к лицам, одежде, жилищам евреев, он не замечал никакого особого благосостояния. Ему встречались больше лица бледные, худые. Скорее можно было увидеть бедность. Но обращало на себя внимание то, что эти худые и бледные лица излучали некую интеллигентность и одухотворённость. В них не замечалось ни голодного хищничества, ни самодовольства насосавшегося «паука», которое часто можно увидеть в лицах людей, совершающих свои гешефты около вокзалов.

Позже во Львове, который ему показался по-настоящему еврейским городом, он с особым интересом всматривался в этих худых и бледных людей и подолгу разговаривал с ними. В городе был специальный еврейский театр. Там можно было оказаться на улице, где три из пяти вывесок фирм написаны на еврейском языке еврейскими буквами. Люди, с которыми он общался, преимущественно были бедными: ремесленники и рабочие. Всех их отличала доброта, а некоторых – особая душевная красота. Иногда встречались трогательные идеалисты, нежно любящие свой несчастный народ и горячо верящие в торжество правды и в братство людей.

Григорий Спиридонович приводит разговор с одним меламедом – частным учителем у евреев, посетовавшим на обиды, которые приходится терпеть евреям. В словах его чувствовалась незлобивая, по-детски чистая душа:

«Когда у человека что-то сильно болит, он топает ногами, бьёт кулаком по столу, стискивает зубы, крушит всё, что оказывается на пути, выражая своё негодование. При этом часто под руку попадают более слабые. И так как в этом мире много боли и горя, то неудивительно, что иногда за всё приходится расплачиваться евреям. Но что делать? Нужно терпеть. Евреи научены этому. Здесь не следует искать, кто больше страдает. А следует подумать, как устроить жизнь так, чтобы в мире было меньше боли и мучений, и всем людям легче жилось. Но так будет. Может быть, не скоро, но будет. Не может не быть!»

Его лицо светилось верой в будущее счастье всех людей, верой в общее братство. Г.Петров подумал:

«А много ли среди просвещённых христиан найдёшь таких убеждённых идеалистов, с такой неограниченной и всеохватывающей любовью? А ведь он – не единственный среди евреев. Значит, не следует весь еврейский народ мерить на один аршин и изображать одним чёрным цветом. Мы видим тёмные стороны еврейского народа, но не пытаемся разобраться в причинах этого и не замечаем его светлых черт. Бросаем им обвинения в нечистоплотных гешефтах, упрекаем в обилии обманщиков и тёмных личностей среди них. И не хотим вспомнить о великом еврейском мудреце Барухе Спинозе, о первых благовестниках евангельской истины – апостолах, которые были евреями. Не берём во внимание того, что само христианство выросло на еврейской почве и что Божественный цветок из еврейского сада.

Забываем, наконец, что самый совершенный образ чистой женской души, образ Девы Марии, также из еврейского сада».

Недостатки и пороки, утверждает Г.Петров, есть в каждом народе. Надо бороться с пороками и недостатками, со злом и фальшью, которые есть в людях и в жизни, а не с тем или иным народом. И эта борьба является задачей общечеловеческой, а не только исключительно еврейского народа. Его попутчик – польский землевладелец – не соглашался с его аргументацией, заявляя, что у всякого народа есть недостатки, но еврейские пороки – особенные. И приводил в качестве примера алчность евреев к деньгам, их гибкость и способность «вывернуться» из любой ситуации. «Посмотрите, – говорил он, – как они преклоняются перед сильными и как они грубы и нахальны, когда чувствуют себя сильными. Подумайте, наконец, о той ненависти, с которой евреи относятся ко всему нееврейскому, об их изолированности, отчуждённости и полной неспособности слиться с той средой, в которой живут».

«Но это вполне естественно, – возражал Г.Петров. – Не забывайте, однако, при каких исторических условиях жил еврейский народ, развивался и воспитывался. Что он видел в своём окружении? Как к нему относились христиане? Ведь до середины XIX века в Риме, Вене, других городах существовали гетто – особые кварталы, где евреи, как зачумлённые, жили в изолированных бараках, запиравшихся после девяти часов, и не могли их покидать, пока не наступит рассвет. В течение веков третировали евреев. И неудивительно, что в сердце еврея накопилось много злобы, которая глубоко в нём засела. Любая болезнь возникает легко, но трудно от неё избавиться. А что касается ловкости и сообразительности евреев и других качеств, то они также являются результатом их векового угнетения. Каждый народ, каждое сословие, когда они угнетаются, то ищут опору в себе, они ещё больше сплачиваются. Стремятся ловкостью, сообразительностью и хитростью избавиться от угнетения. Человек подобен пружине. Когда её гнёшь в одну сторону и резко отпустишь, то она не остановится посередине, а отклонится в другую сторону. Будь то еврей или не еврей, если его долгое время угнетали, притесняли, то, получив свободу, он непременно отклонится в сторону радикализма.

В результате многовекового и повсеместного угнетения, лишённый прав во всех странах, еврей находил единственную опору в деньгах. Благодаря деньгам он мог всего достичь среди христианских народов. А главное – обеспечить свою безопасность. Вот почему он так предан деньгам. Так что многие, действительно, неприятные и тёмные черты еврейства являются не отличительной чертой его природы, а печальным результатом тяжёлых исторических условий, в которых оно веками угнеталось и замыкалось в себе».

Г.Петров выражает уверенность в том, что сочувствие и братское отношение христиан к евреям улучшит нравственную атмосферу вокруг них и изменит самих евреев. Он пишет, что «готов признать справедливость многих обвинений против еврейства, но вина за это лежит столько же на христианах, сколько и на самих евреях. Помочь здесь могут не гонения на них и сеяние ненависти к евреям, а искренний призыв ко всем людям, к евреям и не евреям, бороться против вековой тьмы ума и сердца. Против тьмы есть только одно средство – свет. А человеческое зло можно одолеть только добром и любящим сердцем».

* * *

Кто знает, не помогли ли эти призывы Григория Спиридоновича, исполненные мощного нравственного заряда и широко растиражированные Дино Божковым по всей Болгарии, тому толерантному отношению болгарского народа к евреям, которое избавило проживавших в этой стране евреев от Холокоста во время Второй мировой войны? Ведь Болгария была единственной страной Восточной Европы, в которой евреи не подверглись гонениям и массовым репрессиям. Конечно, причин этому несколько, но не следует умалять и возможного влияния на массовое сознание болгар творчества Г.Петрова и той духовной работы, которую вели в самых широких слоях населения его многочисленные сторонники.

Казалось бы, жертвы, понесённые человечеством в мировых и многочисленных локальных войнах, должны были обогатить его таким нравственным опытом, который стал бы основой коренной трансформации международных отношений, модернизации внешнеполитического мышления на принципах гуманизма и глобального диалога культур, которые навсегда бы избавили население Земли от военных конфликтов. Но реальная практика, к сожалению, убеждает в другом. Совершенствуются не формы нравственной мотивации поведения в сфере международных отношений, а средства уничтожения человека. Причём наиболее смертоносными из них, способными в современных условиях положить конец существованию человечества как биологического вида, обладают именно те государства, которые являются наследниками христианской цивилизации. Более того, именно на них лежит вся ответственность за то, что пожары войны за последние сто лет уничтожили наибольшее количество человеческих жизней. И конца этому не видно.

Что может разорвать этот порочный круг? Как прекратить нарастающее по своим масштабам самоуничтожение человечества? Как добиться того, чтобы в международной политике при всех спорных вопросах между государствами побеждали не силы зла, которые несут людям войну и взаимное уничтожение, а силы добра, мира и гуманизма?

В поиске ответов на эти вопросы, без сомнения, может помочь теоретическое наследие Григория Петрова, его идеи об органичном соединении нравственных заветов христианства и международной политики.

В современных условиях нравственные аспекты внешней политики в силу целого ряда факторов приобретают особую актуальность. В мировой политологии накоплен значительный теоретический багаж по этой проблеме. Но большая часть научных работ и теоретических дискуссий посвящена международной морали, а не нравственности, что, на наш взгляд, не одно и то же.

Слово «мораль» (от латинского mores – нравы) вроде бы означает нравственность. Но понятие «христианская нравственность» имеет совершенно определённую коннотацию, восходящую к Нагорной проповеди. Она заключает в себе всечеловеческое начало и всевременной смысл. Что же касается морали, то в разные времена она была различной. Различное толкование ей могут давать в разных странах и в разных общественных, национальных и конфессиональных группах. И то, что одним может представляться моральным, другие посчитают это аморальным. Чаще всего именно так и бывает во время войн и международных конфликтов.

Американской историографией, как известно, написаны горы книг, оправдывающих атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Другой точки зрения по этому поводу придерживаются сами японцы и большинство здравомыслящих людей в мире. В последнее время в американской историографии появились работы (Г.Алпровитц), доказывающие, что администрация Белого дома, отдавая команду о разрушении японских городов и уничтожении сотен тысяч мирных людей, руководствовалась сугубо геополитическими интересами. Аналогичные мотивы движут властями США в современных условиях, когда с распадом Советского Союза особенно отчётливо проявились их амбиции на мировое господство. В новой глобальной военно-политической ситуации вашингтонские стратеги и их сателлиты поднаторели в искусстве камуфлировать свои гегемонистские устремления рассуждениями о борьбе за права человека и демократию, игнорируя при этом право любого государства на суверенитет и невмешательства в его внутренние дела.

В международных отношениях отсутствует единое понимание морали. Сложившаяся практика решения межгосударственных разногласий и конфликтов, хотя и опирается на международное право, однако в реальной жизни политическая безнравственность мотивируется «государственными интересами». Нарушение норм международного права в современных условиях стало нормой поведения государств, объединённых идеологией натоцентризма. Существует разнообразный арсенал квазиморальных оправданий агрессивных акций, жертвами которых становятся огромные массы людей. В результате этого в международной практике утверждается особая «политическая этика», главным критерием которой являются не нравственные принципы, а политическая выгода одной сверхдержавы или группы государств, при американской гегемонии, в ущерб другим.

Только страх взаимного уничтожения сдерживал в течение последних пяти десятилетий человеконенавистнические инстинкты и жажду глобального доминирования тех, кто готов применить самое смертоносное оружие для осуществления своих целей. Именно поэтому сторонники силовых методов нового передела мира, который происходит всё более активно с момента разрушения биполярной конструкции мироустройства, прибегают к тактике локальных военных конфликтов и вскормленному ими международному терроризму. События в Северной Африке и на Ближнем Востоке в 2011–2012 годах – красноречивое тому свидетельство.

Осознание здравомыслящими людьми масштабов глобальных катастроф военного, экономического, экологического и иного характера выдвигает перед мировой общественностью безотлагательную задачу поиска новых эффективных подходов в международной политике и международных отношениях. Если прежде имело место социально-политическое различие, как одно из главных противоречий сложившегося после Второй мировой войны миропорядка, то в современных условиях налицо его усиливающаяся целостность и взаимозависимость. Это обстоятельство способно в значительной степени «амортизировать» возникающие противоречия на международной арене.

Такой подход позволяет по-новому подойти к определению внешнеполитических приоритетов России на современном этапе исторического развития, в которых должны найти органическое соединение её национальные интересы с политическими, правовыми и нравственными мотивами. Всем российским государственным и общественным структурам в своей международной деятельности следует акцентировать внимание партнёров на необходимости признания глобального, общепланетарного измерения нравственного фактора, предполагающего цивилизованное, уважительное отношение к особенностям нравственной жизни разных государств и народов. Силой общественного мнения мирового сообщества, апелляцией к человеческому разуму, принципам гуманизма и нравственности можно создать мощное энергетическое поле, которое будет способно воздействовать на государственную власть с тем, чтобы исключить применение военной силы любыми субъектами международных отношений.

Современный мир переживает сложные и глубокие перемены. Однако укрепление международной безопасности и мирное развитие по-прежнему остаются приоритетами нашей эпохи. Общим чаянием всех народов планеты являются миролюбивые устремления и надежды на стабильность и прогресс. Но, к сожалению, международная обстановка продолжает оставаться неспокойной. Не находят разрешения в течение длительного времени некоторые застарелые противоречия. Появились новые угрозы международному миру. Переплетаются традиционные и нетрадиционные угрозы безопасности. Логика силы и политика односторонних действий, свидетелями которых мы стали в последнее время, привносят новые элементы нестабильности в наш и без того неспокойный мир. Глобальной угрозой и общим мировым злом стал международный терроризм.

С конца прошлого века международный терроризм приобрёл ярко выраженный этноконфессиональный характер, став основной угрозой существованию не только отдельных государств, но и всей цивилизованной части мира. Известно, что во время захвата талибами власти в Кабуле мулла Омар, бывший руководитель талибского Афганистана в 1996–2001 годах, заявлял о намерениях захватить к началу нового XXI века Бухару, Ходжент и Самарканд, а затем пойти в Казахстан и Россию для утверждения «зелёного знамени ислама». В 2001 году международный терроризм опробовал в Нью-Йорке новый вид ведения войны – ассиметричную войну.

Эти войны ведут негосударственные структуры против государств и их мирных жителей. Очередной акт такой войны со стороны негосударственных структур практически непредсказуем и часто бывает неотвратим. В качестве цели нападения выбираются обычные гражданские объекты, а средствами нападения становятся пассажирские самолёты, как это было в США в 2001 году, или автобусы, автомобили и метро, как в ряде случаев в России, или обыкновенные почтовые отправления, как в некоторых европейских странах. Террористические организации рекрутируют исполнителей своих варварских акций из мирных граждан. Как правило, это безработные, в большинстве своём молодые люди с низким уровнем образования, довольно часто фанатично ориентированные в конфессиональном и националистическом смысле.

Существующая международная система правовых норм, оценок, предписаний, образцов поведения, которые выполняют функции морального регулирования отношений между государствами или региональными структурами, в случае с террористическими организациями оказывается неэффективной. Противодействовать этой глобальной угрозе можно только солидарными усилиями всего международного сообщества, избегая двойных стандартов в оценках деятельности террористических организаций, идеологи которых, как правило, прибегают к оправданию своих деяний демагогическими заявлениями о так называемом национальном освобождении или о борьбе против местных тиранических режимов. Чрезвычайно важным обстоятельством при этом является нравственный аспект, а именно: формирование такого международного общественного мнения, которое создавало бы нетерпимое отношение к попыткам силовыми, военными средствами решать возникающие проблемы и, напротив, способствовало бы конструктивному, толерантному, неагрессивному и миролюбивому поведению всех участников процесса. Позитивную роль в этом может сыграть гуманизация международных отношений, вовлечение в них всё более широких слоёв населения различных стран, усиление культурного обмена между народами, который, в свою очередь, будет помогать межцивилизационному общению. Более активный культурный обмен между всеми субъектами международных отношений приведёт к росту взаимного доверия во всех областях, в том числе и в сфере безопасности, и постепенному формированию общепризнанной системы международных нравственных ценностей, идеалов и принципов, основанных на равенстве, солидарности и учёте взаимных озабоченностей. Процесс этот длительный и исключительно трудный. Он потребует напряжения интеллектуального потенциала большинства стран мира и сложения усилий всего международного сообщества.