1973 г.

1973 г.

ПАМЯТИ ХУДОЖНИКА

Хорошие вести в жизни приходят каждая в свой черед, являясь следствием каких-то причин, сообразуясь с логикой характеров, поступков людей. Скверные же всегда алогичны, нелепы, потрясающе неуместны. К ним привыкаешь долго, в течение всей жизни, а иногда и жизни не хватит, чтобы примириться с ними. В автомобильной катастрофе погибли работники «Мосфильма» — кинорежиссер Лариса Шепитько и ее коллеги.

Я хорошо знал Ларису Ефимовну Шепитько. Ее гибель — невосполнимая утрата для всех, знавших ее, смотревших ее трудные и очень человечные, не похожие ни на какие другие фильмы — страстные создания ее незаурядного таланта, ее беспокойного духа, исполненного болями и бурями нашего века. Трудно понять эту утрату, еще труднее примириться с нею.

Но что делать — смерть слепа, случай всегда лишен смысла. Черный и нелепый случай, так непоправимо и враз перечеркнувший человеческую судьбу, жизнь большого художника в самом расцвете его творческих сил.

Будто предчувствуя свой роковой предел, она всегда торопилась. Все ей казалось мало, она опасалась не успеть, опоздать. Уже были сняты отличные картины, принесшие ей премии и мировую известность, а жадность со к работе не убывала с годами. Кажется, она всегда знала, что нет «вечности», и непрестанно билась над совершенствованием средств выражения своих идей языком кино, стремясь к высокому смыслу и высокой артистичности в каждом фильме. Наверное, как немногие в современном кинематографе, она понимала решающий смысл духовного содержания искусства и умела гармонически воплотить его в каждой работе. Часто это было непросто. Все работавшие с нею над «Восхождением» знают, как давалась ей эта далеко не «женская» картина, но и Лариса была наделена безусловным пониманием того, что только она может сделать то, что она делает. Так уж случилось, что именно эта слабая женщина и великолепный режиссер взвалила на себя тяжелейшую глыбу труднейшего материала и уверенно поднялась с ней на одну из вершин современного кинематографа. Да, в ней жил мужественный художник современного кино, уроки которого не потеряют смысла и для последующих поколений кинематографистов.

Она всегда докапывалась до первопричин и корней, искала в глубинах народной жизни, в тайниках человеческого духа. Логика ее мышления порой изумляла, порой восхищала, что в общем-то понятно — она была художником, напряженно мыслившим. И еще — она всегда была оптимисткой, никогда и никакие неудачи не могли ввергнуть ее в уныние. Она свято верила в свою счастливую звезду, равно как и в счастливый исход всех своих благих намерений, какие бы тернии ни лежали на ее далеко не легком пути. Теперь я понимаю, почему так: помыслы ее были светлы, а деятельная ее натура таила в себе неиссякаемые запасы энергии.

Она всегда была в работе, в ее воображении всегда теснились интересные образы, и ее замыслам не было конца. И в нее верили, от нее многого ждали.

Если бы не этот нелепый финал…

Но что делать — давно и не нами сказано, что жить — значит терять. Конечно, терять всегда горько, и как бы мы ни утешали себя тем, что после Шепитько останется многое, как бы ни клялись помнить ее прекрасные фильмы и ее милый образ — плохое это утешение. Навсегда оборвалась человеческая жизнь, прекратился творческий путь художника, и никто больше на этой земле не создаст того, что могла и стремилась создать Лариса Шепитько, никто и никогда не заменит ее. Искусство кино потеряло одного из самых замечательных своих художников, и наша скорбь безутешна.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.