№ 43 По уши в волне

№ 43 По уши в волне

Владимир Владимирович, соскучились? Не бойтесь, я о вас не забыл. Просто давно обещал вас порадовать (нельзя же все время огорчать), но никак не мог найти – чем. А тут 1 сентября, дети-школа, годовщина Беслана, и вспомнилось, как однажды в темный и морозный зимний вечер…

Но сперва хочу спросить: как ваши нервы? Успокоились ли вы? Надеюсь, да – ведь с первого июня (со Дня защиты детей) прошло уже три с лишним месяца. А в тот день (1 июня) всех поразил министр внутренних дел. Черт ли его дернул или он сам придумал вас огорчить (за что?!), но речь его была беспощадна. Как серпом по вертикали.

– Россия переживает сейчас, – заявил министр Нургалиев, – третью после Гражданской и Великой Отечественной войн волну беспризорности. По самым приблизительным подсчетам, в стране более 700 тысяч детей-сирот, 2 миллиона неграмотных подростков, более 6 миллионов детей находятся в социально неблагоприятных условиях – не получают необходимого воспитания и образования. Около 4 миллионов подростков употребляют наркотики. 2 миллиона ежегодно подвергаются различным видам насилия…

Все это, конечно, правда (и не вся), но министр, прежде чем говорить правду, должен был бы подумать о вас.

Помните, Владимир Владимирович, вы 14 января 2002-го приказали «принять незамедлительные меры по решению проблем детской беспризорности». Спустя три с половиной года заявление министра означает, что слова ваши (президентские) – пустой звук.

«Третья волна»! – и как это милицейский генерал придумал такое изящное выражение? Но выходит, Первая мировая война не дала волны. И Отечественная война 1812 года тоже. Потери были огромные, но сироты не оказались на улице.

А нынешняя «волна» – это что, цунами? Где-то земля треснула? Или – результат политики?

Взгляните: благотворное руководство, предотвращен распад страны, налажен порядок, построены вертикаль и губернаторы, побеждены три олигарха (двое бежали), льготы монетизированы – все это на благо народа, правда?

Во всяком случае, ТВ говорит, что все это ради государства. Это что ж такое? Власть изо всех сил старается, а люди продолжают умирать, а беспризорников все больше. Скажем, за то время, пока побеждали Ходорковского, беспризорников стало на миллион больше. Это же странно.

Растут цены на нефть и число беспризорников. Хотелось бы понять, как это связано?

Во времена ваших предшественников (Ленина, Сталина) людей губили ради идеи, бескорыстно. А теперь?..

Простите, сбился. Забыл, что обещал порадовать. Начинаю.

Вам будет приятно узнать, как хорошо работает ваша охрана. Вы пролетаете по Рублево-Успенскому шоссе и даже не подозреваете… – там вся природа (лес, полянки) насыщены заботой о вас.

Вам с вершины вертикали не видны мелочи быта… Однажды в темный и морозный зимний вечер ребенок захотел писать. Где-то в районе Барвихи он сказал, что ему невтерпеж. Я остановился на обочине, мальчик шагнул в кусты… Дети, Владимир Владимирович, писают быстро; некоторые взрослые даже завидуют. Но он еще и не начал (зима, много одежек), как притормозила рядом машина, осветила фарами; из лесу, из-за кустов вышли какие-то мужики – кто их знает, дровосеки, что ли…

Какой-нибудь иностранец подумал бы, что полиция хотела нам помочь: мало ли, что у людей может случиться в дороге. Нет. Подъехавшие ничего не спросили, участия не проявили – просто зафиксировали машину: марку, номер. Они беспокоились не за нас, а за вас.

Они охраняют вас даже там, где вас нет. А нас не охраняют даже там, где мы есть.

На ближайшем посту ГАИ нас тормознули, долго проверяли документы, а потом:

– Зачем останавливались?

Я смущенно объяснил. Последовал новый вопрос:

– А в штаны он не умеет?

Даже жалко офицеров иногда. Сами-то они, наверное, умеют и хотели бы нас научить.

…Как вы понимаете – мой сын не беспризорник. Но за ним государство присмотрело; примерно шесть-семь вооруженных людей…

А где-нибудь на шоссе Энтузиастов несколько мужиков могли бы даже покакать, и никакие машины не подъезжали бы, и некие люди в форме ГАИ не интересовались бы, что там осталось на обочине – не заминировали ли?

Обидно. Обидно за вас. Мне кажется, что за минувшие годы мой сын стал меньше вас любить. Осенью 2000-го (вы всего полгода были президентом) – если нас останавливали, чтобы пропустить ваш кортеж, – сын хватал российский флажок и тащил меня из машины – махать (он видел по телевизору, как вам махали миллионы в Северной Корее, и хотел, чтобы и дома вам было хорошо). А теперь махать он совсем не хочет.

Да теперь не очень-то и получится. Недавно на Рублевке загнали меня в какой-то карман… Чтобы вас пропустить, нас сгоняют с трассы в любые проулки. Ждал, ждал – захотелось поглядеть, далеко ли огни вашей кавалькады? Не успел вылезти – окрик:

– Вернись в машину!

Это, конечно, оскорбительно и противно. Ты не в армии, не в тюрьме, а тебе не только ехать не дают, но даже из машины выйти запрещают.

Но благодаря этому случаю я догадался, зачем древние египтяне и прочие подданные деспотов падали ниц при приближении владыки. Это не от восхищения. Это совсем другое. Когда все лежат ниц, тогда охрана видит спины, зады, затылки – и любой, кто попытается встать, будет сразу виден, и его легко застрелить (мало ли зачем он встает; что у него на уме?).

А представьте – демократическая толпа, все толкаются, идут куда хотят, машут руками – поди отгадай, кто выстрелит. Жертвами этого демократического хаоса пали братья Кеннеди, папа римский, президент Рейган (двое последних выжили, но это же случай).

Пока все мы закрыты в машинах, пока все мы одинаковые, охране очень удобно.

После Беслана охрану поставили у каждой школы. Еще сотни тысяч умных и сильных мужчин выдернуты из производства, посажены на стулья у входа. (А если они хилые и глупые – то какая ж из них охрана?)

Охрана у каждой школы, но стало ли нам спокойнее за детей по сравнению с теми временами, когда не было охраны?

Помните, совсем недавно, всего несколько лет назад, чеченцы были, арабы были, даже международные террористические организации были, а терактов в России не было. Чем-то мы их приманили.

Во всех школах поспешно поставлены решетки на окнах. Защищают ли они от террористов? (В Беслане, к слову, спаслись только те, кто смог выпрыгнуть в окно. Были бы решетки – не выпрыгнули бы.) Защитить тела детей решетками на окнах невозможно. А души детские, конечно, уродуются. Они сидят за решетками. Это значит, что либо они арестанты, либо мир за окном жестокий, смертельно опасный.

Всем родителям велено купить «памятку» за 20 рублей. Там написано, как прятаться, как себя вести ребенку, если он попал в заложники (если вы своим дочкам купили, то, наверное, читали). Как входить в лифт, в подъезд, как оглядываться на улице. То ли это инструкция нелегалу, то ли партизану на оккупированной территории.

Если бы «памятка» помогала – это было бы счастье. И недорого. Но ведь не поможет. Мы платим еще один, абсолютно бессмысленный налог за безопасность, но не получаем ее. Опасность создали непродуманные действия власти, бездарность силовиков. Вы бы и платили. А платим мы. 17 миллионов школьников по 20 рублей = 340 миллионов; кто-то опять заработал, изображая заботу о безопасности наших детей.

И никто не спросил: а что происходит с детьми, если в дверях школы мужик в камуфляже, на окнах решетки, а в обязательную программу включен учебник, где подробно описаны три способа ползать? «Необходимо лечь плотно на землю, подтянуть правую (левую) ногу и одновременно вытянуть левую (правую) руку как можно дальше вперед. Затем, отталкиваясь согнутой ногой, передвинуть тело вперед и подтянуть другую ногу, вытянув другую руку как можно дальше вперед, продолжая таким образом непрерывное движение. При этом нельзя поднимать голову (продолжая наблюдение) и подставлять под обстрел тазобедренную часть тела». Вот так и получаются толстые тупые учебники, если тратить 22 буквы там, где достаточно четырех или трех (зад).

Собрали с нас (с родителей) по 250 рублей «на театр». Это старый добрый советский культпоход. Школа заказывает в театре сотню-другую билетов, и дети с учителями едут на автобусе…

Приносит деньги обратно. Что случилось – артисты заболели? театр сгорел? Нет, надо, чтобы каждый экскурсионный автобус с детьми сопровождала машина ГАИ. А гаишников свободных нет; все стерегут вашу трассу.

Ежедневный автобус, который детей в школу (сельскую) и из школы возит, сопровождать не надо, а экскурсионный надо – такой теперь закон! – объясняет мне третьеклассник.

Вот, значит, какие результаты борьбы с чеченским сепаратизмом. В столице России в воскресный день дети в театр не могут пойти. Вы ж не предвидели таких последствий.

Если бы вы были ребенок – тогда все это было бы детской неожиданностью; неприятно, но – какой спрос? Но вы же не ребенок. Вы же разведчик, вас учили анализировать и делать выводы, прогнозы.

…Погибших детей Беслана можно списать на международный терроризм. А сотни тысяч погибающих беспризорников – на кого? Помните свою встречу с женщинами (в канун 8 Марта 2002-го). Вы им сказали, что «сегодня страна переживает третью волну беспризорности после Гражданской и Второй мировой войн».

«Третья волна»! – где-то мы недавно слышали это изящное выражение? Ах да! – от милиционера. Это что же – министр берет вашу старую речь и выступает, как со своей?

Нургалиев добавил: «Средний возраст начала употребления наркотиков снизился с 17 до 11 лет». Средний возраст – 11! Но если есть 15-летние начинающие, то, значит, есть и 7-летние. Похоже, Владимир Владимирович, это произошло с тех пор, как вы создали для Черкесова и 40 тысяч его подчиненных гигантскую кормушку – министерство по наркотикам. Какой неожиданный результат.

Какая долгая волна, Владимир Владимирович. И не спадает. Нефть за это время подорожала почти вчетверо. Может, это и отвлекает.

На Рублевке, на Кутузовском, на Новом Арбате, на Большом Каменном мосту, на Кремлевской набережной, на Ленинском проспекте вы ежедневно создаете огромные пробки.

В пробках есть и дети, их везут в школу, детский сад. Малыши не умеют долго терпеть. Мучения ребенка, дикая нервотрепка для отца или матери, а куда деваться?

…Может, где-то это иначе. Но у нас ребенок, родившись, попадает в пробку, состоящую из плохо отрегулированных взрослых. Моторы ревут, извергают клубы агрессии, злобы, глупости, жадности… Грудной таращит глаза: что это за мир?

А к девяти годам – где это сияние глаз, где улыбка, излучающая чистую радость? Он уже циник, обманщик, лодырь. И плохие взрослые продолжают калечить этого, каждый день вынуждая его врать изощреннее. А хорошие взрослые гордятся собой: «Ах, я так люблю маленьких!» И рожают еще, как богатый водитель, разбив машину, обзаводится новой.

14 сентября 2005

Данный текст является ознакомительным фрагментом.