Глава 5 Ответный удар или удобный предлог?

Глава 5

Ответный удар или удобный предлог?

Вечером 11 сентября президент Джордж Буш появляется на телеэкране с торжественным обращением к нации, окрашенным мистическими мотивами:[50]

«… Америка была избрана ими мишенью, поскольку она является самым ярким в мире маяком Свободы и Прогресса. И никто не сможет помешать этому свету сиять. Сегодня наша страна увидела воочию Зло, то, что есть наихудшего в человеческой натуре. И мы ответили на это тем, что есть наилучшего в Америке, доблестью наших спасателей, заботой о совсем не знакомых людях; живущие по соседству приходили дать свою кровь и оказывать всевозможную помощь… Полным ходом идет расследование, чтобы найти тех, кто прячется за этими чудовищными преступлениями. Я отдал распоряжение подключить весь наш потенциал разведслужб и полиции на розыск ответственных, чтобы предать их суду. Мы не будем делать никакого различия между террористами, совершившими эти акции, и теми, кто их защищает… В этот вечер я прошу вас помолиться за всех тех, кто сейчас в горе, за детей, чей мир разрушен, за всех тех, чья безопасность подверглась угрозе. И я молюсь о том, чтобы их утешила та Сила, которая выше нас и чьи Слова были донесены до нас через века в псалме 23-м: „Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной“. Сегодня — такой день, когда все американцы, откуда бы они ни прибыли, объединяются в решимости вновь обрести Справедливость и Мир. Америка грудью встречала врагов в прошлом, и мы сможем это повторить. Никто из нас никогда не забудет этот день. И мы продолжим защищать Свободу и все, что воплощает Добро и Справедливость в этом мире. Спасибо.

Спокойной ночи и да благословит Бог Америку».

Несмотря на этот призыв к единению — в момент, когда ответственность Усамы бин Ладина официально рассматривается только как гипотеза, — две политические перспективы, противоречащие одна другой, вырисовываются в Администрации президента. Умеренные, группирующиеся вокруг госсекретаря генерала Колина Пауэлла и главы Объединенного комитета начальников штабов генерала Генри Шелтона, рекомендуют соразмерный ответный удар, по образцу приказа Билла Клинтона в 1998 году. Тогда ракеты «Томагавк» были пущены с подводных лодок, курсировавших в Аравийском море, по тренировочным лагерям «Аль-Каиды» (Афганистан) и по лаборатории Аль-Шифа (Судан) в ответ на теракты, совершенные против посольств США в Дар-эс-Саламе и Найроби. Напротив, «ястребы» отмечают, что эти удары не принесли никакой пользы, раз «Аль-Каида» возобновила теракты. По их мнению, только лишь наземное военное вторжение в Афганистан позволит выкорчевать раз и навсегда базы Усамы бин Ладина. Но кампания не может остановиться на этом. Она должна продолжаться до полного уничтожения всех других возможных угроз, то есть всех организаций и государств, способных стать угрозой, сравнимой с «Аль-Каидой».

Старик Генри Киссинджер,[51] бывший госсекретарь и руководитель всех тайных операций американских секретных служб с 1969 по 1976 год, выступает покровителем и вдохновителем «ястребов». Только лишь закончилось телевизионное выступление президента,[52] как он уже опубликовал свою точку зрения на интернетовском сайте газеты «Вашингтон пост». В ней он расставил точки над «i»:

«Правительству должна быть доверена миссия обеспечить систематические ответные меры, которые привели бы, как мы надеемся, к тому же результату, что последовал за нападением на нас в Перл-Харборе — к разрушению системы, ответственной за это нападение. Эта система — сеть террористических организаций, которые скрываются в столицах определенных государств. В ряде случаев мы никак не наказываем эти страны за то, что они их приютили; в других же мы даже поддерживаем почти нормальные отношения с такими странами… Мы пока еще не знаем, является ли Усама бин Ладин автором этих акций, хотя они и отмечены всеми признаками операции типа „бин Ладин“. Но это нисколько не преуменьшает важности того, что каждое правительство должно знать: если оно приютило у себя группы, способные совершать такого рода нападения, даже если эти группы и не принимали участия в сегодняшних терактах, то оно должно будет заплатить за это высокую цену. Мы должны ответить спокойно, продуманно и неотвратимо».

В то время как американская общественность все еще находится в состоянии шока и оплакивает своих мертвых, 12-го и 13 сентября в администрации США, как и в правительственных кабинетах всего мира, доминируют три вопроса: укажет ли Джордж Буш на «Аль-Каиду» как на ответственную за теракты; какого типа операцию он отдаст приказ развернуть в Афганистане; вовлечет ли он свою страну в долгосрочную войну против всех ее врагов, действительных и предполагаемых.

Американские официальные лица расточают откровения средствам массовой информации, указывая на Усаму бин Ладина и на его организацию «Аль-Каида» как на заказчиков и исполнителей терактов. Директор ЦРУ Джордж Тенет представляет президенту Бушу серию рапортов о перехвате связи этой организации 11 сентября.[53] Теракты эти, получается, планировались уже два года и являются лишь началом долгой серии: Капитолий и Белый дом фигурируют в ней как мишени.

Руководители «Аль-Каиды» ошибочно считали, что поразили большее число объектов. И они поспешили «поблагодарить Бога за взрывы в здании Капитолия», они восхвалили «разрушение Белого дома» и восславили «план доктора» (то есть доктора Аймана аль-Завахири, правой руки Усамы бин Ладина). Старт операции дал Абу Зубайда, уже подозревавшийся в организации теракта против эскадренного миноносца USS Cole в октябре 2000 года, и который, стало быть, дал сигнал и «час ноль».

Президент Буш обращается к прессе:[54]

«Я только что провел совещание с моими советниками по вопросам национальной безопасности, в ходе которого наши разведслужбы представили нам последние сводки. На нашу страну были совершены нападения, злоумышленные и смертоносные, и это были не просто акты террора. Это были военные действия. Следовательно, наша страна должна слиться в единой и непоколебимой решимости. Нападение угрожает нашей свободе и демократии. Американский народ должен знать, что враг, с которым нам надлежит выйти на бой, не походит ни на одного из врагов в прошлом. Этот враг таится в тени и не имеет ни малейшего уважения к человеческой жизни. Этот враг добычей себе избирает невинных и доверчивых и, удовлетворившись, снова затаивается. Но он не сможет ускользать от нас бесконечно. Этот враг старается спрятаться, но ему не удастся вечно скрываться. Этот враг думает, что его логова надежны, но они тоже не вечны. Этот враг напал не только на наш народ, но на все народы мира, возлюбившие свободу.

Соединенные Штаты используют все имеющиеся в их распоряжении силы, чтобы победить этого врага. Мы снова воссоединим мир. Мы будем терпеливы. Мы будем сосредоточены на нашей цели и непоколебимы в нашей решительности. Эта борьба потребует времени и твердости. Но будьте уверены: мы победим… Мы не позволим этому врагу победить, изменив наш образ жизни и ограничив наши свободы. Сегодня утром я передал в Конгресс просьбу о срочном выделении фондов, которые должны обеспечить нас всем необходимым, для того чтобы оказать помощь жертвам, помочь гражданам Нью-Йорка и Вашингтона подняться после этой трагедии, чтобы защитить нашу национальную безопасность.

Я хотел бы поблагодарить членов Конгресса за их единство и за их поддержку. Америка едина. Народы мира, жаждущие свободы, стоят с нами рядом. Эта схватка Добра со Злом будет монументальной, и Добро победит».

За исключением британского Министерства иностранных дел (Foreign Office), множащего воинственные декларации, правительства стран мира наблюдают за реакцией президента Буша с беспокойством. Их быстро оповестили о том, что разведслужбы Германии, Египта, Франции, Израиля и России тщетно пытались предупредить своих американских коллег о готовившемся, но ЦРУ недооценило опасность. Возникают у них и вопросы о достоверности рапортов ЦРУ, вдруг слишком многословных, да и об успехах, слишком скороспелых, расследований ФБР. Они опасаются также, что президент Буш, спешно обнадежив свое внутреннее общественное мнение, укажет на первого подвернувшегося подходящего виноватого и вовлечет свою страну в ответный военный удар, скоропостижный и несоразмерный.

В тот же день Совет Безопасности Организации Объединенных Наций принял резолюцию 1368.[55] Она признает «неотъемлемое право [Соединенных Штатов] на самооборону, индивидуальную или коллективную, в соответствии с Хартией [Сан-Франциско]». Она обуславливает, что «Совет Безопасности призывает все государства к сотрудничеству в поимке и предании суду исполнителей, организаторов и заказчиков этих террористских нападений и подчеркивает, что все те, на ком лежит ответственность за помощь, поддержку и приют исполнителей, организаторов и заказчиков этих акций, должны будут дать отчет». Другими словами, Совет Безопасности признает право США нарушать, по необходимости, суверенитет государств, которые посмели бы защищать авторов терактов, чтобы поймать террористов и предать их международному правосудию. Но он все же не дает полномочий США вершить самим правосудие или нападать на отдельные государства и свергать их правительства.

Тем же вечером Совет Атлантического альянса встречается за закрытыми дверями. Страны-члены решают оказать содействие Соединенным Штатам, чтобы отразить нападение, которому они подверглись, — но не используя свои собственные вооруженные силы. Совет проходил в необычно натянутой обстановке: некоторые из членов высказывают соображения, что теракты могли быть заказаны и изнутри американского госаппарата, и отказываются включаться в «войну с терроризмом», имеющую расплывчатые цели и рамки. По окончании совещания генеральный секретарь НАТО лорд Джордж Робертсон заявляет: «Если установлено окончательно, что это нападение было направлено из-за границы против Соединенных Штатов [sic!], то его полагается приравнять к акции, определенной в статье 5 Вашингтонского соглашения».[56] Обеспокоенный таким поворотом событий, французский президент Жак Ширак звонит по телефону Джорджу Бушу. Напоминая ему, что Франция всегда проявляла себя самым преданным союзником Соединенных Штатов, если ей и не всегда удавалось быть самым послушным, — он вежливо ему объясняет, что решение Атлантического совета не является «чистым чеком», не подразумевает слепого примыкания к американской политике. Несколькими днями позже Жак Ширак отправляется в Соединенные Штаты, осуществляя задолго до событий 11 сентября запланированный визит. С одной стороны, он щедро клянется в сердечной солидарности с американским народом. С другой стороны, он организует общую пресс-конференцию с генеральным секретарем Организации Объединенных Наций Кофи Аннаном, для того чтобы остудить американский пыл. Без обиняков он заявляет: «Ответный удар США должен быть нанесен по установленным террористам и, возможно, по странам или группировкам, в отношении которых имеются доказательства, что они оказывали помощь этим установленным террористическим группам».[57]

Опасения правительств подтверждаются инцидентом, произошедшим во время общей пресс-конференции министра юстиции Джона Эшкрофта и директора ФБР Роберта Мюллера III.[58] Шеф полиции объясняет журналистам необходимость неспешного ведения следствия, чтобы собрать все доказательства и улики, необходимые для осуждения подозреваемых, когда министр юстиции вдруг резко его прерывает. Джон Эшкрофт подчеркивает, что время поджимает и что задача ФБР — скорейший арест соучастников террористов, который должен произойти до того как они совершат другие преступления. Что ж, доказательства подождут.

13 сентября тон повышается. Утром из части Белого дома были эвакуированы служащие по поднятой антитеррористической тревоге — что уже входит в привычку — и вице-президент Чейни переведен в удаленное и безопасное место. Ложная тревога и подлинная психологическая драма. После обеда заместитель министра обороны Пол Волфовитц проводит брифинг из Пентагона.[59] Волфовитца вполне можно назвать титулованным рупором наиболее экстремистски настроенной группы консерваторов внутри военно-промышленного лобби. Многие годы он ратует за то, чтобы «довести до конца грязную работу» в Ираке, и события 11 сентября ему представляются отличным оправданием для осуществления долгожданного свержения Саддама Хусейна. В ходе пресс-конференции он не упоминает ни о какой возможной глобальной мишени ответного удара — ни об Афганистане, ни об Ираке. Но подчеркивает, что американский ответ станет «кампанией, а не отдельной акцией». И настаивает: «Мы будем преследовать этих людей [террористов] и тех, кто их поддерживает, пока все это не прекратится. Именно так надо действовать».

Принимая вызов «ястребов», госсекретарь Колин Пауэлл представляет Усаму бин Ладина как «главного подозреваемого» и на полной скорости готовит интервенцию — которую ему хотелось бы видеть все же ограниченной — в Афганистане. Он посылает своего рода ультиматум Пакистану, предписывая ему предоставить в распоряжение Соединенных Штатов все имеющиеся у него военные инфраструктуры и немедленно прекратить все политические и экономические отношения с талибским режимом.[60]

В действительности же, как мы это сейчас увидим, будоражащие Вашингтон дебаты отнюдь не новы. Эти два варианта (удары по Афганистану или всеобщая война против терроризма) были изучены и подготовлены до терактов. Причины их возникновения далеки от событий 11 сентября, даже если последние и обеспечивают алиби для перехода от слов к делу. Сейчас же спор сводится к выяснению того, способно ли общественное мнение принять только точечные удары или же оно достаточно потрясено, чтобы допустить и развязывание долгосрочной войны. В конечном счете психологический шок окажется настолько значительным, что стратегам Вашингтона уже не нужно будет мучиться выбором, и они смогут пустить в ход оба варианта.

В середине июля 2001 года, констатируя провал многосторонних переговоров в Берлине по будущему Афганистана, американская делегация, возглавляемая Томом Симмонсом (бывшим послом в Пакистане), Карлом Айденфордом (бывшим помощником госсекретаря) и Ли Колдреном (бывшим экспертом Госдепартамента), переходит к угрозам. По словам посла Пакистана в Париже Нияза Наика, участвовавшего в этих переговорах, американцы заявили, что к середине октября они уже захватят Афганистан и свергнут талибский режим.[61]

В начале сентября под видом ежегодных маневров в Аравийское море Essential Harvest Великобритания производит самое значительное после войны за Мальвинские острова развертывание своих военно-морских сил и накапливает их у берегов Пакистана. В то же время НАТО по случаю маневров Bright Star в Египте переводит 40 000 солдат в этот регион. Получается, что англо-американские силы были предварительно дислоцированы в этой зоне еще до терактов.

Что же касается «войны с терроризмом», Объединенный комитет начальников штабов США давно уже ее подготовил в связи с разработкой двух командно-штабных игр, фактически имитаций войны (War Games): Global Engagement IV и JEFX 99.[62] Комитет обновил тактические процедуры во время последней имитации в июне 2000 года. Но War Game, изначально запрограммированная на июнь 2001 года, была отменена, что было расценено имевшими к ней отношение офицерами как сигнал к немедленному переходу к действиям. Соединенным Штатам всегда претило брать на себя развязывание войны. В прошлом они делали все, для того чтобы их военное вмешательство расценивалось как законный ответ. Теракты 11 сентября преподнесли им повод, о котором они могли только мечтать.