6. Ты меня уважаешь?

6. Ты меня уважаешь?

Если у человека появляется желание напиться, то это не значит, что у него появились какие-то трудности в жизни. Как раз наоборот, бывает, что выпить хочется от радости или удачи, которую посторонние почему-то не хотят замечать.

Джон Милтон, английский поэт XVII века

Периодически возникающие кампании по борьбе с пьянством вызывают у меня, честно говоря, не просто ироничную усмешку, но и презрение к тем, кто все это якобы «доброе дело» придумывает, а потом (обычно с большим пшиком) осуществляет. Доводилось мне видеть своими глазами, как пьют в родных палестинах самые «употребляющие» нации в мире – финны, монголы, индейцы аймара и даже безмятежные, не загружающие себе голову глобальными проблемами полинезийцы на Самоа (Россию в этом списке опускаю, потому как она для нашего читателя не экзотика, да и цель моя – показать американские нравы и порядки).

Так вот могу со всей уверенностью констатировать, что по-черному бухают, «заливают душу» как от счастья, так и от безнадеги абсолютно везде – просто последствия «расслабона» бывают разными, а выход из запоя протекает не всегда безопасно для окружающих. А государство, кстати, может на беспробудные загулы собственных сограждан смотреть сквозь пальцы, а может так прижать, что трезвенником до конца дней своих станешь, хочешь ты это или не хочешь.

Когда мне что в России, что в Европе, что в Азии постоянно твердят, что американцам «быть под мухой» неведомо и в Америке с пьянкой (как кому-то и где-то слышалось или привиделось) очень даже строго, то я всегда рассказываю о своем первом знакомстве с американской проблемой повального пьянства и употребления алкоголя в немереных количествах «просто ради развлечения». Произошла эта малоприятная, но показательная встреча с типичными американскими «массово употребляющими» в штате Кентукки, что в самом центре Америки.

Как-то участвуя в одном мероприятии в городе Цинциннати, что в штате Огайо, в выходной день решил я перейти «границу у реки», и, пройдя по мосту, из вылизанного и ухоженного потомками бывших немецких переселенцев города Цинциннати (цивилизованность этому месту придает и нахождение в нем штаб-квартиры компании Procter amp; Gamble, где порядок и дисциплину тоже блюдут по высшей марке) оказался я уже почти в другом государстве – в первом населенном пункте американской глубинки в штате Кентукки.

Контраст, надо сказать, был просто разительным: складывалось впечатление, что и не Америка это вовсе, а какая-то забубенная провинция среднероссийской полосы, где и жизнь давно остановилась (разве что свет да водопровод присутствовали), и власти местной как таковой вроде бы нет.

Что поразило больше всего – это лежащие буквально вповалку практически возле каждого строения (которые были на порядок неказистей и запущенней, чем в соседнем Огайо) тела вусмерть упитых людей среднего и предпенсионного возраста. Времени, помню, было около 11 утра, но все эти «персонажи» были уже в «полном откате» и не только не вязали лыка, но и вообще не понимали, где они поутру оказались.

Пройдя по местному «Арбату» – небольшой улочке длиной примерно полкилометра, я насчитал 12 питейных заведений, где самая дешевая бутылка бурбона стоила около трех долларов, а самое «эксклюзивное» питье тянуло на шесть с полтиной. Возле одного из таких «заливочных учреждений» ко мне по-дружески обратился один из местных завсегдатаев «внутриприемного процесса» и, как в советские времена при проведении антиалкогольной кампании, попросил у меня пару долларов взаймы – «до завтра».

На мой вопрос: «А у вас тут, в Кентукки, всегда так квасят?» – местный товарищ косо глянул на меня и поинтересовался: «А тебе что, с нами выпить западло или ты думаешь, что мы не люди?» Ответить по существу я просто не успел – завидел мой собеседник своего дружбана-собутыльника, который уже помахивал на расстоянии припасенной заранее бутылкой вискаря. И с тех пор в то, что американцы пьют меньше, чем другие, или делают это не так явно, как в остальных краях, я не просто не верю, но и убеждаю всех в обратном.

И все же «питие по-американски» имеет важное отличие от «принятия на грудь» во многих других странах. Ведь, пожалуй, только в США борьба с алкоголизмом (или ему содействие) теснейшим образом связана с историей этой страны, причем благодаря выпивке американцы, с одной стороны, стали такими, какими мы их сегодня знаем. А с другой – нигде в мире борьба с пьянством не ведется столь изощренными методами и нигде (а сравнивать мне, поверьте, есть с чем) не существует столь строгих (и порой абсолютно с виду бессмысленных) наказаний для алкоголиков, как в Соединенных Штатах.

Начнем с истории заселения Америки белым человеком, когда употребление крепких напитков спасло многих переселенцев от болезней и элементарной смерти по причине холода, скудного питания и разного рода бытовых тягот. Выпить крепенького считалось не вредным, а просто необходимым, чтобы выжить и быть наутро «готовым к труду и обороне», даже если стоивший в те времена в США гроши ром был принят накануне в «особо крупных размерах».

Долгое время ром, разлитый в крупную (по 2–3 л) тару, вообще был на новых землях своего рода «резервной валютой». Попадал он в североамериканские колонии с Карибов, а его потребление в тогда еще не существовавших США превышало 15 л в год на человека (как пьющего, так и трезвенника), в то время как в Британской метрополии не достигало и 6 л на «одно пьющее лицо».

Использовали в Америке ром и для столь популярного ныне метода «организации выборного процесса». Даже первый американский президент Дж. Вашингтон в начале своей политической карьеры (когда избирался в конгресс штата Вирджиния) за горячительные напитки (а раздавали от его имени пришедшим для голосования их бесплатно) уверенно набирал нужные ему голоса.

Однако не стоит думать, что с самого зарождения государства граждане-американцы только и делали, что беспробудно пили. На деле производство алкоголя всегда в Америке подлежало лицензированию, а само пьянство сурово каралось. А уж тому, кто пил без меры, помимо разного рода порицаний и «товарищеских судов» грозило самое жестокое наказание – алкашу-профессионалу запрещалось продавать алкоголь во всех местных тавернах, что было еще тяжелее, чем чрезмерное употребление рома и его производных.

Да и одной из важнейших причин американской революции и отделения земель в Новом Свете от Британии-матушки стало введение так называемого Закона о патоке, который навязывал североамериканским колониям неприемлемые метропольные «алкогольные налоги». А тут еще американцы стали пить не только карибский ром, но и сами принялись за производство дешевого, но продирающего до глубины души крепкого напитка – бурбона (помните про штат Кентукки? Именно там и делали первые и до сих пор столь популярные в стране «дубильные заквасы»).

Как в российских деревнях самогон, виски в американской «глубинке» быстро превратилось в «алкогольно-конвертируемую валюту», без которой не обходилась жизнь ни одной фермы или маленького уездного городка, ни сам процесс меново-бартерной торговли. Кстати, некоторые первые лица Америки в те времена сами были не прочь «накатить» по случаю и без такового (тот же Дж. Вашингтон, который, уйдя в отставку, стал владельцем нескольких винокурен). Зато другие (например, Т. Джефферсон) спиртное на дух не переносили и считали, что когда-нибудь страсть к употреблению крепких напитков доведет Америку до беды.

Так и велась всю дорогу в Америке борьба с пьянством: одни считали, что это большое зло (расистски настроенный ку-клукс-клан, например, всегда и везде противился пьянству), и в конце XVIII века в США было создано первое Общество анонимных алкоголиков. А другие были уверены в том, что без выпивки жизнь скучна, а само вино-виски-воздержание наносит куда больше ущерба, чем приносит пользы.

В итоге почти всегда побеждали те, кто верил в алкогольные запреты, и первый сухой закон в Америке был введен еще в конце XIX века, правда, без особого успеха. Зато в 1917 году была принята так называемая 18-я поправка к Конституции, которая на официальном уровне – и по всей стране – ввела запрет на производство и приобретение алкоголь-содержащих напитков.

Естественно, тут же по всей Америке расцвело подпольное самогоноварение. Недовольные таким положением дел граждане стали «пить все, что горит и в глотку заливается», и, соответственно, по всей стране стала резко расти преступность (особенно связанная с контрабандным завозом и продажей алкогольного зелья). При этом даже в Белом доме (как в ходе приснопамятной антиалкогольной горбачевской кампании) в заначке всегда были ящики с виски (как говорилось, для «достойной встречи зарубежных гостей»), а вся борьба с пьянством превратилась в бессмысленный общегосударственный фарс.

К счастью, первые лица Америки всю безнадежность подобной деятельности довольно скоро осознали. В 1933 году поправку под номером 18 отменили и ввели поправку к Конституции под номером 21, которая вновь открыла двери пабов и баров, а также сделала алкоголь доступным для всех его потреблять желающих (правда, с целым рядом возрастных ограничений).

А возраст этот в Америке – 21 год. До этого возраста запрещается продавать и употреблять алкоголь, и в баре без соответствующего удостоверения (обычно водительских прав) нельзя заказывать не только виски, но и пиво. Еще нельзя продавать алкоголь на территории студенческих городков и вблизи школ. А в тех графствах Америки, где «закон 21 года» не признается (таких по стране 26), федеральные власти имеют право урезать, к примеру, финансирование, идущее на содержание дорог и другой инфраструктуры (поскольку по этим дорогам могут гонять подвыпившие юнцы и тем самым создавать угрозу для жизни непьющих законопослушных граждан).

А еще в Америке нельзя сидеть и выпивать на газонах и в общественных местах (не говоря уж о том, что бутылку даже безалкогольного пива вам в магазине обязательно завернут в непрозрачный пакет, чтобы «выпивоха» не соблазнял видом потребляемого тех, кто попадется по пути и не имеет в наличии столь большой «удачи», как только что приобретенная «закваска»).

Теперь о самой важной, на мой взгляд, цифре, которую американцы знают столь же четко, как собственный номер полиса социального страхования. Это допустимый уровень алкоголя в крови, с которым разрешается водить машину. Он составляет 0,08 промилле и соблюдается безоговорочно. Другой вопрос – строгость наказания «за вождение в пьяном виде» может варьировать от штата к штату, но самое страшное – это попасться «по пьяни» за рулем во второй раз. Провинившегося сразу считают рецидивистом, а это карается длительным лишением свободы, большим штрафом и, соответственно, пожизненным изъятием водительских прав.

Кстати, именно пьянство за рулем – «отдельная песня» сегодняшней жизни Америки, о которой просто нельзя не рассказать чуть подробнее. Согласно полицейской статистике каждый год в стране задерживается около полутора миллионов водителей, севших за руль подшофе. Речь идет и об обычных рядовых янки в тихих провинциальных городках, и о звездах спорта, эстрады, кино, имена которых у всех на слуху, но это нисколько не освобождает их от ответственности за вождение «под мухой» (пусть даже и очень легкой в полете).

В полицейских «анналах» до сих пор хранится акт о задержании в 1976 году за рулем в состоянии легкого алкогольного опьянения Дж. Буша – младшего, который затем два срока был президентом США. Между прочим, в то время его отец – Джордж Буш-старший – тоже еще не был президентом страны и занимал «лишь» пост директора ЦРУ. Однако в защиту выпившего и усевшегося за руль сынка не вступился, а наоборот, строгость американских законов полностью поддержал и одобрил то, как Джорджа-младшего проучили.

Перечислять же всех других известных задержанных, попавших в полицию за вождение в нетрезвом виде, нет смысла, потому что в самой Америке это никого не удивляет. Всемерно сей порок осуждается, а на уровне Белого дома и конгресса пьянство за рулем (и его трагические последствия) считается «серьезной угрозой национальной безопасности».

Поэтому, если обнаружится в крови у водителя алкоголя более 0,08 промилле, его тут же задерживают (с непременным одеванием наручников, будь он хоть трижды звезда Голливуда или член конгресса) и, составив протокол, отправляют дело в суд. Штрафы за первое нарушение – от 250 долларов с лишением прав вождения на год и до 3 тысяч долларов, если нарушение повлекло за собой угрозу безопасности движения, за что можно получить еще и месяц тюрьмы.

Чтобы попытаться выкрутиться из непростой ситуации, подвыпивший водитель должен обязательно нанять адвоката (если он, разумеется, не имеет намерений оказаться на длительный срок в тюрьме), а стоит это от 3 до 10 тысяч долларов даже в самых безобидных случаях (к примеру, выпил бокал пива и по забывчивости сел за руль, а тут вдруг патруль-облава). Забирают у нерадивого водителя и «арестованную машину» – так что придется ему несколько дней кататься на такси, а это в Америке – расходы немалые.

А еще водителю, попавшемуся в состоянии даже легкого опьянения, непременно повысят стоимость годовой страховки как «ненадежному элементу» – это примерно 500-1000 долларов «лишних», если попался подвыпивший водила впервые. Если же его «застукают» повторно, то отправят в тюрьму (минимальный срок – 10 дней, максимальный – до 2 месяцев), причем если второе нарушение произошло в течение пяти лет после первого, то строгость наказания (и сумма штрафа, и длительность тюремного заключения) возрастает ровно вдвое.

Но самое тягучее и мучительное – это принудительная отправка горе-водителя на специальные антиалкогольные курсы, за которые с него возьмут 400–500 долларов (в зависимости от серьезности нарушения это может быть и 10 занятий, и 50, если горе-водитель вызовет у судьи особое беспокойство).

Между прочим, в Америке насчитывается около 35 млн «официально зарегистрированных» алкоголиков, из которых примерно половина – это пьяные водители. Нет, здесь, конечно, не встретишь пьяных в дым водителей автобусов или такси, наезжающих на пассажиров, стоящих на остановках. Как и не валяются под заборами забухавшие от горя и безнадеги крепкие мужики. Но «уверенно выпивающих» в Соединенных Штатах вполне достаточно, чтобы с этим недугом борьба шла как на государственном, так и на частном уровне.

Так, ежегодно по причине пьянства за рулем в США погибает 16–17 тысяч человек, что составляет 42 % всех смертельных случаев на транспорте. Поэтому, что лишний стакан пива, что бокальчик «Маргариты» для любимой девушки – никаких и никому поблажек, кто бы и какой пост в американской властной иерархии ни занимал. А еще каждый год в Америке от цирроза печени и других болезней, вызванных чрезмерным употреблением алкоголя, умирает около 28 тысяч человек.

При этом о пьянстве в Америке всегда сообщается не с сочувствием («Ну что вы привязались к мужику / дамочке, ведь они приняли на грудь совсем чуть-чуть!»), а с общественно-моральным осуждением. Кроме того, при наличии проблемы с пьянством очень трудно в США идти вперед по жизни (то есть с песней веселой). Такого «пьяненького», конечно же, всенародно не осудят, но куда надо носом ткнут безжалостно и публично: «Не пей, дескать, Джордж, козленочком станешь», – хотя, если вовремя пить бросишь, то и в президенты страны путь не заказан.

Ну и важнейшей воспитательной составляющей в Америке является самолечение от алкоголизма, которым занимается Общество анонимных алкоголиков. Оно основано еще в 1935 году, и состоит в этом «алкогольном братстве», по разным оценкам, от 120 до 140 тысяч человек. Однако точную цифру никто и никогда не назовет – ведь исповедоваться перед такими же, как ты, пьянчужками и «употребляющими в небольших дозах» люди все-таки стесняются и стараются подобную личную драму особо не афишировать.

Зато те, кому удалось в итоге вырваться из алкогольного порочного круга, приобретают большое уважение и признание как со стороны друзей по «пьяному делу», так и со стороны «трезвой части» американского населения. Принято считать, что на таких «крепких» парней и девчат (а в Америке более трети страдающих алкоголизмом – женщины, причем наиболее «пьющий горькую возраст» – от 35 до 50) всегда можно положиться, раз уж у них хватило силы воли и самоуважения побороть столь малоприятный и коварный недуг.

«Пил, пью и буду пить, – так сказал один мой американский знакомый из штата Иллинойс, когда в перуанском ресторане на дегустации приличной (можно сказать, предательской) крепости напитка писко сауэр (а проводилась она бесплатно для «на грудь принимающих») махнул восемь 50-грамовых стаканчиков. – А что? Джордж пил по-черному и стал президентом Соединенных Штатов. Так чем я хуже? Вот это все допью и непременно брошу». Жаль только, что незнаком он был с бравым таможенником Верещагиным из «Белого солнца пустыни», а то вполне могли бы они создать международную ассоциацию «в последний раз завязывающих»…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.