N = R* fp ne fe fi fc L[296]

N = R* f_p n_e f_e f_i f_c L[296]

Вышеприведенная формула, предложенная американским астрономом Дрейком, определяет количество цивилизаций N в Галактике, достигших уровня техносферной деятельности, как произведение семи множителей:

R* — скорость возникновения звезд в космосе (количество звезд в год);

f_p — доля звезд с планетарными системами;

n_e — количество планет в указанных выше системах, благоприятных для жизни;

f_e — доля планет, на которых жизнь действительно возникла;

f_i— доля планет, на которых развились разумные формы жизни;

f_c— доля планет, на которых жизнь, развиваясь, достигла уровня возможности установления контактов с другими мирами;

L — средняя продолжительность существования таких цивилизаций, которые я буду называть техносферными.

Как я уже упоминал, надежды поборников контактов между цивилизациями уменьшились до такой степени, что сейчас начинаются поиски, особенно в нашей Солнечной системе, или же простейших форм жизни, как бактерии, или же биопалеологических следов их существования. При всей кажущейся скромности таких поисков стоит подчеркнуть, что открытие бактерий или только их биохимических остатков, например на Марсе, имело бы огромное значение, так как мы допускаем, что жизненные процессы в основном опираются на атомные скелеты соединений углерода, причем мы принимаем за норму необходимость возникновения по меньшей мере двух систем — генетической, состоящей из нуклеотидов, и белковой, поступательно руководимой этой группой нуклеотидов. Подавляющее большинство ученых считают, что атомы кремния, схожие по свойствам с углеродом, пожалуй, плохо подходят для внеуглеродного биосинтеза. Однако это не аксиома. Можно предположить, что есть вероятность возникновения систем, способных к другим эволюционным дорогам, не опирающихся на земные нуклеотиды и не использующих белок в качестве строительного материала. Следовательно, открытие на Марсе или, например, на спутнике Юпитера Европе хотя бы остатков полимеров, похожих на земные, таких, как нуклеотиды, имело бы очень существенное значение, потому что это увеличивало бы правдоподобность гипотезы о повсеместности молекулярных жизненных процессов в космосе. Хотя из таких позитивных открытий, сделанных в Солнечной системе, не следовала бы непосредственно их универсальность, но они все-таки стали бы шагом в этом направлении.

Дрейк, начиная прослушивание космоса в обсерватории Green Bank, знал, что он не в состоянии вести поиски каких-либо примитивных следов жизни на внеземных небесных телах, поэтому сразу взялся за прослушивание с помощью радиотелескопа.[297] Когда сошло в могилу одно из первых поколений исследователей, которые рассчитывали осуществить контакт с предполагаемыми марсианами путем рисования на песке Сахары геометрических фигур, следующим неизбежным шагом стала всеобщая концентрация усилий на поиске сигналов в диапазоне всех электромагнитных волн, включая и возможный лазерный контакт. Говорю возможный, поскольку мы еще не располагаем лазерами достаточной мощности, чтобы фотонным методом посылать сигналы на космические расстояния.

Значения почти всех вероятностных величин, присутствующих в формуле Дрейка, значительно уменьшились за последние полвека. Причины молчания космоса можно в рабочем порядке классифицировать в соответствии со следующим списком предположений:

1. Мы все больше узнаем, насколько стремительные, бурные и нестабильные процессы происходят в галактиках, их скоплениях и, наконец, во всей метагалактике. Возникающая на какой-либо планете жизнь может с легкостью исчезнуть в результате одного из многочисленных и типичных катаклизмов, как, например, близкие взрывы суперновых звезд, вспышка жесткого излучения, вызванная попаданием в черную дыру звезды с массой, пятикратно превышающей массу нашего Солнца, столкновение, а скорее взаимное проникновение двух галактик или, наконец, говоря вообще, потеря звездой радиационной стабильности, даже если она окружена роем жизнетворных планет.

2. Как предполагает в своей гипотезе немецкий астрофизик Себастьян фон Хорнер, цивилизация может быть разумной и даже техногенной, но не желающей концентрировать и тратить зря огромные ресурсы в поиске космических контактов.

3. Цивилизация разумная, техногенная, но такая же разобщенная и кровавая, как наша, может быть слишком занята конфликтами, происходящими на ее собственной планете.

Следует также напомнить, что факторов, сводящих к нулю возможность проявления в космическом масштабе каких-либо попыток межзвездных контактов, — не счесть. Только таким кратковременным существам, как наш вид, по сравнению со столь долговечным космосом напоминающим поденок-однодневок, космос может казаться территорией равномерного и относительно прочного покоя. У пчелы, собирающей цветочный нектар в солнечный весенний день, говоря метафорически, также фальшивое представление о стабильной экзистенциальной неподвижности, подобно представлению, существовавшему у многочисленных поколений наших предков на этой планете. Собственно говоря, единственной областью точных наук, в которой пропорции любого существования трактуются по меркам внечеловеческим, то есть реальным, является астрофизика. От астрофизики берут начало поиски других цивилизаций, породившие различные гипотезы, из которых для примера я назову только одну.

В 1993 году исследователь Ричард Готт III из астрофизического факультета Принстонского университета в триста шестьдесят третьем номере журнала «Nature» опубликовал гипотезу, основанную на оригинальном применении теории вероятности. Он высказал предположение, что каждый из нас является случайным разумным наблюдателем и что нам известно время существования нашего вида, составляющее уже без малого четверть миллиона лет. Из его рассуждений, которые я полностью, разумеется, привести не могу, следует, что полное время жизни человеческого вида не может превысить восьми миллионов лет. Результатом его вывода было предположение, что нам никогда не удастся колонизировать Галактику — нам не хватит для этого времени, даже если бы мы сумели двигаться со скоростью света.

Без сомнения, Готт обоснованно посчитал возникновение жизни на Земле неполных четыре миллиарда лет назад следствием того, что в то время Солнце из молодой звезды становилось звездой зрелой и своим излучением было способно поддерживать жизнь, при этом его небольшое радиационное излучение не могло эту жизнь погубить. Кроме того, довольно распространено мнение, о котором Готт не упоминает, что благоприятствующей жизни была также практически круговая околосолнечная орбита Земли, целиком помещающаяся внутри экологически благоприятной зоны (Марс со своей орбитой находится уже на внешней границе этой биофилической зоны). В галактическом масштабе, то есть в проекции на Млечный Путь как спиральную туманность, вся Солнечная система сама движется по так называемой коротационной орбите. Российские астрономы обратили внимание, что Солнечная система движется по этой орбите несколько медленнее, чем вращаются спиральные ответвления Млечного Пути. Вероятно, за неполный миллион лет наша система, вместе с Землей, войдет в ближайшее спиральное ответвление и будет находиться уже не в столь полном вакууме, как до сих пор, то есть окажется, если говорить образно, в звездной толчее. Правда, даже и в этой толчее расстояния измеряются космической звездной шкалой, но взрыв суперновой на расстоянии нескольких сотен световых лет испепелил бы нашу биосферу. Не подлежит, однако, сомнению, что имеются и значительно более близкие по времени опасности.

Вся концепция Готта была раскритикована специалистами, то есть учеными, знающими толк в статистических расчетах, причем квинтэссенцию контраргументов можно выразить просто: из информационного нуля невозможно сделать какие-либо разумные выводы и поэтому напрасно пытаться формулировать прогнозы относительно существования человеческого вида, исходя из неких статистических аргументов.

Как гипотеза Готта, так и направленные против нее диатрибы заняли в журнале «Nature» довольно много места, причем к дискуссии в качестве крупнокалиберного оружия была подключена так называемая формула Бейеса. Это очень старая, толковая и достоверная формула, благодаря которой на основе прошлых событий можно, зная мало-мальски распределение будущих возможностей, рассчитать вероятность того, что наступит. Но, однако, как заметил один из участников дискуссии, всегда действует правило ex nihilo nihil fit[298] — кроме нуля знания ничего из информационного нуля не извлечь.

В то время когда одни ученые (как Иосиф Шкловский) из энтузиастов поиска внеземных цивилизаций превратились в защитников тезиса, что мы в космосе одиноки, толпы верящих в других Разумных продолжают их искать. Мне кажется, что, наверное, никогда не рассуждали, не писали и не публиковали в науке так много о том, о чем не известно ничего конкретного, как по вопросу поиска космических цивилизаций. В конце я, однако, позволю себе наблюдение, скорее, оптимистическое: на мой взгляд жизнь — это некая форма существования облаченной в тело информации. Согласно современным знаниям, информация не может ничего конструировать и ничем управлять иначе, чем в форме дозированной, квантовой или дискретной. Поэтому некоторое сходство каждого из наших этнических языков с генетическим кодом — это никакая не случайность. Если где-либо в космосе возникает жизнь, она должна с молекулярного уровня взбираться к макроформам. О том, должен ли из видового многообразия возникать мозг или он представляет собой редкость или даже космическую диковинку, нам ничего не известно. В любом случае невозможна технологически сориентированная, строящая передатчики цивилизация, которая могла бы в даль световых лет посылать только нечленораздельные крики. Если когда-нибудь приемные устройства примут сообщения с другой звезды, мы его расшифруем. Однако надо иметь в виду, что молодая английская исследовательница-астрофизик, которая первой заметила пульсар, постоянно и внезапно вспыхивающий радиационным потоком, вместе с группой коллег ошибочно приняла эту регулярность за признак разумной сигнализации. Поэтому гипотеза Шкловского о необходимости выявления регулярных космических событий, которые он назвал «чудесами», довольно обманчива. С тем, чтобы отличить естественные феномены от чудес, у нас и на Земле большие проблемы, что уж здесь говорить о такой дифференциации в космическом масштабе.