ТАЙНА
ТАЙНА
Евгений – инженер-технолог из Волгограда, бывший частный предприниматель, ныне – представитель фирмы, размещающей в Китае какие-то заказы. В подробности я не вдавался, потому что нам и без этого хватало тем для обсуждения.
Наши номера разделены тонкой перегородкой, поэтому тот, кто вернулся в гостиницу раньше, сразу же услышит, когда придет другой.
Я целыми днями шляюсь по городу, жадно впитывая впечатления, а Евгений работает – «решает вопросы».
Ужинаем мы вместе в ресторане при гостинице. Кормят здесь сносно, к тому же зал оборудован кондиционерами, что для Китая пока еще редкость.
За ужином мы с Евгением разговариваем обо всем. Разумеется, обо всем китайском.
Евгений регулярно наезжает в Гуанчжоу уже три года подряд и может считаться знатоком местной жизни.
– Я бываю здесь по делам, но с удовольствием, – говорит Евгений. – Чувствуется, что ему нравится шумный, кишащий людьми, велосипедами и автомобилями Гуанчжоу.
Мне тоже нравится Гуанчжоу. Правда, сегодня я имел неосторожность посетить самую «скандальную» местную достопримечательность – рынок Кингпинг – и всю оставшуюся часть дня не могу избавиться от гнетущего впечатления, оставленного рядами, где в поистине ужасных условиях продаются живые «продукты» – от разнообразных змей до… кошек.
Сегодня Евгений не в духе – партнеры, у которых он должен через три дня принять партию изделий, неожиданно попросили отсрочку.
– Чувствуют, что я их недожму, вот и изгаляются! – Евгений грозит кулаком наглым партнерам, и к нему тут же подбегает взволнованный официант.
– Ноу проблем! – успокаивает его Евгений.
Рядом Гонконг, поэтому самые расхожие, «главные» фразы на английском здесь понимают все работники гостиницы, кроме уборщиц.
Постепенно Евгений успокаивается.
– У нас заложено под такие финты две недели, не первый же день замужем, – говорит он, – но все равно неприятно, когда тебя кидают на сроки.
– Это – да, – соглашаюсь я.
– С местными они так себя не вели бы…
С понимающим видом я чиркаю по горлу большим пальцем.
– Не так все страшно, – смеется мой собеседник, окончательно приходя в хорошее расположение духа, – но здоровье попортили бы нешуточно, да и ославили бы при этом на весь Китай. Ты не представляешь, как работает их «сарафанное» радио! В Гонконге чихнешь – через минуту в Пекине уже об этом знают.
Под конец ужина речь зашла о «китайском чуде» – о темпах, с которыми огромная страна движется «в светлое будущее».
– Хочешь, я открою тебе самую главную китайскую тайну? – прищуривает глаза мой собеседник и становится еще больше похож на кота.
Только очки в тонкой золоченой оправе «выбиваются из темы» – коты очков не носят. Разве что пресловутый Базилио из «Золотого ключика», но он не столько кот, сколько персонаж.
– Ты никогда не задумывался, почему они так рванули вперед, оставив нас далеко позади?! – риторически вопрошает Евгений, зачем-то внимательно оглядывая зальчик ресторана при нашем отеле.
Отель из недорогих, поэтому за соседними столиками сидят преимущественно китайцы.
– Вот, смотри! – Евгений указывает палочками на пластмассовую солонку.
Указывать на что-то палочками и вообще использовать палочки для чего-то другого, кроме еды, считается в Китае, да и в прочих «палочкоедящих» странах, крайне невежливым. Впрочем, нам, «лаоваям», простительно, чего с нас взять?
– Возьмем для примера эту простую вещь, ведь все сложное может быть сведено к сумме простого, согласен? Здесь всего две детали – сама емкость и крышечка. Пустячок, дешевка. Отливается из пластмассы без проблем. Но! – Евгений возвышает голос, – для того чтобы отлить эти детали в нужном количестве, нужна пресс-форма, так ведь?
– Так! – подтверждаю я. Для отливки деталей конечно же нужна форма, это ясно и неспециалисту.
– Как поступали раньше и как до сих пор поступают у нас?! – продолжает Евгений. – Придумывают дизайнеры изделие, затем за него принимаются инженеры, которые неделями готовят технологическую документацию с кучей чертежей, после чего за дело берется квалифицированный слесарь-лекальщик, который должен выточить зеркальную копию деталей изделия из графита. Потом графитовый стержень в металле или в другом каком материале выжигает пресс-форму. Улавливаешь – какая тягомотина? На простое изделие пару месяцев спокойно убить можно! А затрат сколько?
– Тягомотина, – подтверждаю я, доливая чай в наши чашки.
– А если не солонка, а что-то посложнее? Как обойтись без лишних заморочек?
– Не знаю.
Не могу понять, куда клонит Евгений.
– А они – знают, представь себе! Они давно уже не возятся с изготовлением пресс-форм, а попросту покупают готовые у тех, кто их производит, у тех же американцев, например, и штампуют продукцию в несметных количествах! Зачем напрягаться? Зачем тратить деньги и время, если можно добиться результата «малой кровью»? Вот этот подход к делу и является их главной тайной! Представляешь – Америка, сама не зная того, работает на Китай! Европа работает на Китай и пока еще не догадывается об этом. Здорово, а? Практицизм, возведенный в абсолют, вот что это такое. Скоро весь мир будет таскать им каштаны из огня!
– Так уж и весь мир? – недоверчиво прищуриваюсь я.
– Весь! – убежденно отвечает Евгений.
Мы еще долго сидим и беседуем с Евгением. Сидим до десяти часов, до самого закрытия ресторана.
«До последнего клиента» здесь работать не принято – за пять минут до закрытия гаснет две трети ламп, вырубаются кондиционеры, выключается музыка, а официанты выходят в зал и громко начинают благодарить посетителей за то, что те пришли в их заведение, и выражать надежду, что это – не в последний раз.
На мой взгляд, так гораздо лучше, чем истошно вопить: «Кафе закрыто, освободите помещение!»
Кому: Маргарита Бром «mabro@krambbler.ru»
От кого: Денис Никитин «denisn@posttmail.ru»
Тема: Парча.
«Цао Цао в парчовом халате с яшмовым поясом ехал на белом коне под золотым седлом. Телохранители держали над ним большой зонт из дорогого красного шелка, шитого золотом. Справа и слева шли воины с золотыми копьями и серебряными секирами; знамена с вышитыми на них солнцем и луной, драконами и фениксами развевались по ветру…»[64]
Здравствуйте, Маргарита Борисовна!
Трудолюбие, терпение, спокойствие – эти качества китайского национального характера нашли свое выражение в производстве драгоценной парчи, называемой «парча юнь».
Когда-то, во времена династии Цин в Нанкине, известном на все Серединное государство, центре производства парчи, было тридцать тысяч станков для производства этой «императорской ткани», которую смело, без преувеличения, можно назвать самой роскошной тканью в истории нашей цивилизации.
Ткалась эта парча из шелка, золота, серебра, а еще в нее добавлялись перья различных птиц, придававшие драгоценной ткани неповторимые оптические свойства – вытканные рисунки и узоры переливались радугой, меняя цвет в зависимости от угла зрения.
Для одного церемониального платья императора парчу могли ткать добрую сотню лет – Сыновей Неба, как вы понимаете, стоимость ткани для их одеяний особо не волновала.
Конечно же, производилась чудесная ткань только вручную.
Представьте себе ткацкий станок длиной в шесть метров, шириной в полтора и высотой в четыре метра… Впечатляет, правда? Работали на таком «агрегате» одновременно два мастера – первый сидел наверху и при помощи шелковых нитей, связанных с тысячами утков, находившихся на другом конце станка, подавал команды второму ткачу, который в соответствии с ними двигал челнок. Работать надо было слаженно и в темпе, но самые опытные ткачи за десять часов работы (обычный рабочий день по местным меркам) могли произвести не более шести сантиметров парчи юнь!
«С трудолюбием и терпением все понятно, – скажете вы, – но при чем здесь спокойствие?»
Да при том, что ткачи на протяжении всего времени работы над парчой юнь должны были хранить полное спокойствие, старательно отгоняя прочь любые эмоции, чтобы ткань имела одинаковую толщину по всей длине и рисунок был бы симметричным. За брак наказывали сурово – лишали жизни.
Это каким героем надо было быть, чтобы браться за выработку парчи для императора?
Я бы не отважился, говорю прямо.
Кстати, специалисты из научно-исследовательского института парчи в городе Нанцзин (раньше там было тридцать тысяч станков, на которых ткали парчу, а теперь – всего один институт) восстановили парчовое одеяние императора династии Мин, которое пролежало в земле четыреста лет.
На прощание хочу пожелать вам, чтобы все ваши сотрудники (и я в том числе) были такими же трудолюбивыми, терпеливыми и невозмутимыми, как китайские ткачи.
Искренне ваш,
Денис Никитин
P.S. Первое:
«Учитель сказал:
– Когда мы говорим о ритуале, имеем ли мы в виду лишь преподношение яшмы и парчи? Когда мы говорим о музыке, имеем ли мы в виду удары в колокола и барабаны?»[65]
Второе:
«Краснодеревщик Цин вырезал из дерева раму для колоколов. Когда рама была закончена, все изумились: рама была так прекрасна, словно ее сработали сами боги. Увидел раму правитель Лу и спросил: “Каков секрет твоего искусства?”
– Какой секрет может быть у вашего слуги – мастерового человека? – отвечал краснодеревщик Цин. – А впрочем, кое-какой все же есть. Когда ваш слуга задумывает вырезать раму для колоколов, он не смеет попусту тратить свои духовные силы и непременно постится, дабы упокоить сердце. После трех дней поста я избавляюсь от мыслей о почестях и наградах, чинах и жалованье. После пяти дней поста я избавляюсь от мыслей о хвале и хуле, мастерстве и неумении. А после семи дней поста я достигаю такой сосредоточенности духа, что забываю о самом себе. Тогда для меня перестает существовать царский двор. Мое искусство захватывает меня всего, а все, что отвлекает меня, перестает существовать для меня. Только тогда я отправляюсь в лес и вглядываюсь в небесную природу деревьев, стараясь отыскать совершенный материал. Вот тут я вижу воочию в дереве готовую раму и берусь за работу. А если работа не получается, я откладываю ее. Когда же я тружусь, небесное соединяется с небесным – не оттого ли работа моя кажется как бы божественной?»[66]
Кому: Владимир Крашенинников
«vkr777@krambbler.ru»
От кого: Денис Никитин «denisn@posttmail.ru»
Тема: Китайский сад.
Здравствуй, Вова!
Знаешь ли ты, в чем схожи классический китайский сад и классический китайский характер?
Классический китайский сад создается с учетом того, каким он видится взору со стороны, и включает в себя разные перспективы созерцания, что можно сравнить с тем, как китаец всегда действует с учетом позиции или точки зрения всех людей, вовлеченных в ту или иную ситуацию.
Сказать, что китайский сад хорош или прекрасен, – это не сказать ничего.
Устраивая сады, китайцы используют множество особых приемов. Вот скажи – как можно создать на крохотной площади ощущение простора? Очень просто – с помощью своеобразных разграничителей естественного происхождения (каменные плиты, стены, густые заросли, насыпи) разбить пространство на множество отдельных видов, углубляя и расширяя это самое пространство подобным образом.
Китайские мастера «садоустройства» умеют очертить пространство, сделать его объемным, многослойным, гармонично объединить частности в целое, и сделать это так, чтобы глаз оторвать было нельзя! Их творения своеобразны и неповторимы, как своеобразны и неповторимы люди.
Созерцание китайского сада – это отдельный ритуал, даже не ритуал, а событие!
Его не увидеть сразу во всей красе – от входа видны лишь отдельные фрагменты, и лишь отправившись на прогулку по определенному маршруту, можно увидеть все.
Это очень увлекательно – идешь себе, идешь, а пейзаж вокруг тебя тем временем все меняется и меняется. А потом вдруг перед глазами откроется нечто такое, что хочется визжать от восторга – какой-нибудь пруд с островками и мостиками или, например, горный водопад!
Классический китайский сад может быть каким угодно, только одно условие должно быть соблюдено – поскольку китайский сад – это не что иное, как модель мира в миниатюре, в нем должны присутствовать все элементы природного мира, такие как земля, вода, камни и растения. Цзи Чэн, автор широко известной в Китае книги об искусстве сада, «Устроение садов», написанной в семнадцатом веке, пишет, что «в устройстве сада не существует правил, каждый должен сам выказать свое умение».
Здесь существует целое философское направление, посвященное садам, разумеется, с привлечением таких «коренных» китайских понятий, как дао – путь и пустота. Но я не буду вдаваться в подробности, потому что знаю – все, на твой взгляд, скучное, ты пропустишь не читая. Скажу лишь одно – распространено мнение, что китайские сады способствуют релаксации. Это неверно, вернее – не совсем верно, потому что эти рукотворные оазисы помогают также собраться с мыслями, осознать себя, свое место в пространстве (читай – «в жизни»), постичь сокровенные истины. Китайский сад заключает в себе все: дом, вселенную, порядок, разум, волю, труд, досуг.
Лично мне при любовании китайскими садами сокровенных истин не открылось, но удовольствие я получил, ни с чем не сравнимое.
На мой взгляд, китайские сады хороши еще и тем, что устроенные однажды, они требуют самого минимального ухода, не «высасывая» много сил из своего владельца.
Может, уговорить родителей устроить на даче вместо грядок садик в китайском стиле?
А что – это мысль!
Пока, друг мой!
Денис
P.S. «Для настоящего человека наказание – основа, ритуал – дополнение, знание – это умение соответствовать обстоятельствам, а доблесть – следование естественному течению событий. Опираться на наказания означает правильно применять казнь. Подкреплять основу ритуалом означает учтиво вести себя в обществе. Сделать знание умением действовать по обстоятельствам означает делать лишь то, чего нельзя не делать. Сделать своей добродетелью следование естественному течению событий означает подниматься пешком на холм – труд, поистине нелегкий»[67].
Вот оно как!
Кому: Людмила Терехова «lussya001@ zzandex.ru»
От кого: Денис Никитин «denisn@posttmail.ru»
Тема: Куайцзы.
Здравствуй, Люся!
Вздумалось написать несколько слов о палочках для еды.
Палочки для еды, называемые «куайцзы» («быстрые палочки»), появились в Китае три тысячи лет назад. Якобы сам праотец Юй придумал их, когда захотел достать из кипящего котла кусок мяса. У основания куайцзы делают квадратными, чтобы они не перекатывались по столу. Длина палочек составляет около четверти метра. Бывают палочки кухонные, так те раза в полтора длиннее. Чем же хороши куайцзы?
Во-первых, ими очень удобно есть – никогда не захватишь столько, сколько не сможешь положить в рот.
Во-вторых, считается, что использование палочек для еды с раннего (двух-трехлетнего) возраста способствует ускоренному развитию маленьких китайцев. Они постоянно упражняются в точных, четких движениях ручек, а это, оказывается, стимулирует «прогресс ума».
Куайцзы непременно дарят молодоженам, желая им, таким образом, потомства. А в умелой руке куайцзы – грозное оружие!
Универсальная вещь!
Правила хорошего тона при пользовании палочками остроумные китайцы облекли в красивую метафоричную форму. Десять запретов, десять заповедей, для всякого воспитанного человека, использующего куайцзы во время еды, звучат так:
1. «Три длинных, две коротких», или «не пользуйтесь одновременно палочками разного размера». «Три длинных, две коротких» – прозрачный намек на традиционный китайский гроб, не имеющий крышки, что делается из трех длинных досок (дно и бока) и двух коротких (торцы).
2. «Святой указывает дорогу», или «не держите палочки, выпрямив мизинец». Мизинец, будучи выпрямленным, постоянно на кого-то указывает, что неприлично.
3. «Звучащие палочки», или «не обсасывайте, тем более причмокивая, ваши куайцзы во время еды.
4. «Стук по чаше», или «не стучи палочками по посуде». Подобное поведение расценивается как весьма невежливое требование добавки.
5. «С палочками в руке патрулировать город», или не води палочками над столом, выбирая блюдо.
6. «Блуждающие палочки роют могилу», прозрачный намек на то, сколь серьезными осложнениями чревата возня палочками в общем блюде в поисках лучшего куска.
7. «Плачущие палочки», или «Утерянный жемчуг». Тут все ясно и без комментариев – с кусков, которые вы держите палочками, ни капли не должно упасть на другие блюда или на стол.
8. «Летающий слон переправляется через реку», или «не тяни через весь стол свои палочки – ешь то, что поставили поблизости от тебя!».
9. «Успокаивать море волшебной иглой» означает запрет накалывать еду на палочку.
10. «Возжигать благовония в толпе», или не втыкайте палочки в еду вертикально. Так они напоминают поминальные благовонные палочки, и допускается такое положение палочек только в чаше, предназначенной для духа умершего.
От себя добавлю, что не стоит пододвигать к себе чашку при помощи палочек, ронять палочки на пол, класть палочки на чашку, окончив трапезу. Пока, передавай привет Алику!
Денис
P.S. Притча о том, как добиваться успеха:
«Шэ из Северного дворца по поручению вэйского царя Лингуна собирал деньги на отливку колоколов для алтаря за воротами столицы и за три месяца подобрал все нужные колокола с высоким и низким тоном. Царский сын Цин завистливо осмотрел колокола и спросил:
– В чем хитрость твоего искусства?
– Я сосредоточился на одном, мне было не до хитростей, – ответил Шэ. – Я слышал, что в резьбе и полировке следует возвращаться к безыскусности. Держался тех, кто не имеет знаний, был заодно с как будто неумелыми и косноязычными. Был прост и бесхитростен. Провожал уходящих и встречал приходящих, не удерживая первых и не чиня препятствий вторым. Сильным следовал, под хитрых подлаживался, и поэтому они сами все отдавали мне. Так я собирал средства с утра до вечера, никого не обижая ни на волосок.
Тем более так должен поступать тот, кто обрел истинный Путь»[68].
Кому: Виктория Остапчук «vicusya@zzandex.ru»
От кого: Денис Никитин «denisn@posttmail.ru»
Тема: Поэзия.
Привет, Викусик!
Что надо знать, чтобы читать и понимать китайскую поэзию?
«Китайский язык», – не задумываясь, ответишь ты.
Верно, но одним лишь знанием языка не обойтись. Есть еще и символы, много символов…
Привычка выражаться уклончиво, иносказательно, и при этом изящно, нашла свое отражение и в китайской поэзии. Китайской классической поэзии, разумеется, я не имею в виду революционные песни.
Красные воды – символизируют весну, когда в воде плавают красные лепестки. Золотые воды – признак осени.
Распущенные волосы – траур.
Встреча в тутовнике – любовное свидание. То же самое символизируют и облака с дождем. А вот ветер с дождем символизируют вино.
Горный цветок – верную дружбу.
Дикий гусь – известие.
Козодой – символ разлуки.
Девять истоков – загробный мир.
Лиса, особенно с девятью хвостами, – символ коварства.
Цветы сливы служат символами весны, молодости и красоты.
Сосна и кипарис в китайской поэзии символизируют духовную стойкость, постоянство, жизненную силу и долголетие.
Белый Тигр – предчувствие беды.
Пояс, украшенный цветами граната, – многочисленное потомство.
И так далее… Символов – великое множество.
Мне китайская поэзия нравится своей непередаваемой самобытностью. Ну и, конечно же, стилистической отточенностью. Жаль, что не могу читать китайские стихи в подлиннике.
Вот для примера немного классической китайской поэзии (я нарочно выбрал те стихи, что без символов):
Ду Му. «Середина осени»
Ветер на небе все тучи развеял, ясная ночь холодна.
Яшмовым блюдом в Небесную Реку катит неслышно луна.
Но, к сожалению, счастье не вечно, непостоянна судьба.
Знать бы, куда через год меня бросит прихотью новой она?[69]
Хань Юй. «Первый весенний дождик»
Пролился дождь: как творог – грязь. Дорога – сущий ад!
Но дальние поля, взгляни, как нежно зелены!
Цветущей ивы легкий дым окутал стольный град.
Что может сердцу быть милей, чем этот миг весны![70]
Ду Фу. «Описываю чувства путешествующего в ночи»
Тонкие травы под легким ветром
растут на обрыве речном.
Мачта крутая за ними —
челн одинокий в ночи.
Свисают созвездья
над ширью безлюдных равнин.
Бьется луна
в потоке Великой реки...
Неужто имя и слава
в сплетенье изящных словес?
Но ныне я болен и стар
и службу отринул.
Чему уподобить
несомого волей ветров?
Вот этой чайке, наверно, —
меж небом и берегом![71]
Пока,
Денис
Данный текст является ознакомительным фрагментом.