6. Заложники

6. Заложники

Как было показано, жертвой проводившейся в России экономической политики стало подавляющее большинство населения, лишенного сбережений, прав на участие в общенародной собственности, устойчивого социального положения и достойного уровня жизни. Но и среди влиятельных кругов есть если не жертвы, то по меньшей мере заложники политики геноцида. Это прежде всего руководители субъектов Федерации, директоры производственных предприятий, офицеры Вооруженных сил, творческая интеллигенция, духовенство. Эти категории национальной элиты объединяет одно — ответственность перед большими коллективами людей при бессилии облегчить их положение и изменить ситуацию в стране. Пожалуй, в наиболее трудном положении находятся руководители субъектов Федерации. Непосредственно сталкиваясь с нарастающим недовольством брошенного на произвол судьбы населения и воочию видя последствия проводимой экономической политики, они в то же время в рамках созданной сегодня структуры государственной власти почти не могут повлиять на ее содержание. Периодический голод в районах Севера, Сибири, Дальнего Востока и даже европейского Нечерноземья, постоянный холод зимой в жилых домах в большинстве городов этих регионов, повсеместные невыплаты заработной платы, массовая безработица, рост заболеваемости и обнищание населения, деградация образования и культуры — прямой результат экономической политики федеральных властей. Изменить эту политику или смягчить ее последствия на местах невозможно в силу чрезмерной концентрации денежных, политических, информационных и других управленческих рычагов в Центре. В этих условиях глав субъектов Федерации вынуждают играть по навязанным олигархией правилам. Главные из них сводятся к следующим.

Правило 1. Хочешь получить положенные из федерального бюджета трансферты и субвенции — делись. Формы дележки могут быть разными — от навязывания конкретных посредников по проведению межбюджетных взаимозачетов и перечислению средств до урезания положенных ассигнований. Этот принцип был легализован в замещении бюджетных ассигнований вексельными кредитами назначенных коммерческих посредников, под которые Минфин выдает поручительства, а субъекты Федерации «отстегивают» из причитающихся бюджетных трансфертов немалый процент за кредит и учет векселей указанным минфиновскими чиновниками банкам. Вместо обеспечения своевременности перечисления положенных бюджетных ассигнований при помощи кредитов Центрального банка на покрытие кассовых разрывов в доходах и расходах бюджета «денежные власти» искусственно поддерживали кризис ликвидности, перераставший в бюджетный и долговой кризисы, принуждая тем самым субъектов Федерации соглашаться на вексельные кредиты указываемых сверху посредников.

Таким образом, лица, контролировавшие государственные средства, обеспечивали «заработок» своим коммерческим партнерам, присваивая себе значительную часть бюджетного долга. По ряду статей расходов федерального бюджета таким «посредникам» уходит до половины бюджетных ассигнований. При этом, чем напряженнее потребность в своевременном выделении бюджетных ассигнований, тем тяжелее их получить нормальным путем. Не случайно наибольший вес банковских кредитов в финансировании бюджетных расходов традиционно имели ассигнования на Северный завоз — субъекты Федерации вынуждены соглашаться на грабительские условия минфиновских посредников перед угрозой полного обесценения бюджетной поддержки с окончанием северной навигации.

Правило 2. Не перечь федеральным начальникам. Те, кто критикует проводимую политику, быстро наказываются федеральными властями. Те кто хвалит — вознаграждаются.

Примеров сколько угодно: от прямого прекращения перечисления трансфертов до попыток снятия с работы. Грубо нарушая законодательство о бюджете, правительство произвольно осуществляет перечисление трансфертов нуждающимся регионам в зависимости от политической лояльности их руководителей и выполнения ими требований олигархической верхушки. Характерным примером этой политики является попытка расправы московской олигархии с неугодным губернатором Приморья, которая, используя Минфин для обострения в крае социальной напряженности, прекратила перечисление в край положенных по закону трансфертов. Характерно, что московский высокопоставленный посланник простодушно объяснил во Владивостоке, что в вину губернатору вменяется отсутствие в Приморье хороших условий для деятельности иностранных инвесторов.

Методами кнута и пряника правящая олигархия манипулирует государственной собственностью и другими объектами национального богатства на территории России. Обрекая миллионы людей на холод и голод, федеральные начальники демонстрируют беспредельный цинизм в методах принуждения руководителей регионов. Противостоять произволу федеральных властей могут только самые большие и мощные субъекты Федерации, которых весьма немного. Сегодня, из-за разорения экономики большинства регионов в результате проводившейся экономической политики, пожалуй, только 3–4 субъекта Федерации имеют достаточную доходную базу своих бюджетов, при этом у трети субъектов Федерации доля федеральных трансфертов в доходной части бюджета превышает 30 %.

Правило 3. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Безразличие, с которым федеральные органы взирают на массовые забастовки, голодовки и самоубийства доведенных до отчаяния людей, заставляет руководителей на местах всерьез задуматься о смысле существования федеральных властей. Такая позиция Центра, компенсирующего свою беспомощность предоставлением субъектам широкой автономии и самостоятельности в решении проблем выживания, чревата серьезной угрозой дальнейшей дезинтеграции страны. Формируя почти наполовину свои бюджетные доходы за счет местных денежных суррогатов, региональные власти фактически создают собственные квазиденежные системы, что влечет дезинтеграцию экономического пространства страны.

Этот процесс усугубляется нарастающей дифференциацией субъектов федерации по уровню доходов и экономической активности, которая достигает в расчете на душу населения пятикратных величин. При этом бедные регионы становятся все беднее, замыкаясь в натуральном хозяйстве. Вслед за быстро нарастающей дифференциацией социально-экономического положения регионов начинается дифференциация их правовых и политических систем. Субъектов Федерации приучают обходиться без федерального бюджета, национальной валюты, общенационального рынка, регулярного транспортного сообщения с Центром — разрушается общее экономическое, правовое, политическое пространство страны. Безнадежно положение работников производственных предприятий.

Выше было показано, как по не зависящим от них причинам кардинально ухудшились условия их деятельности, многократно снизилась конкурентоспособность производимой ими продукции. Только из-за политики обменного курса рубля и изменения структуры цен конкурентоспособность отечественных товаропроизводителей за последние пять лет снизилась более чем в 8 раз. Едва ли какая-либо национальная экономическая система может выжить при таком резком ухудшении внешних условий своей деятельности. На мировом рынке даже пяти-десятипроцентные колебания курсов валют вызывают острые споры и «торговые войны» в результате своих серьезных последствий для относительной конкурентоспособности соответствующих экономических систем. У нас ухудшение внешних условий функционирования предприятий было многократным, а возможности адаптации предприятий к этому ухудшению — крайне ограниченными.

Одновременно с резким снижением конкурентоспособности российских товаров вследствие проводимой денежно-кредитной политики существенно ухудшились условия привлечения кредитных ресурсов и осуществления инвестиций в развитие производства. В результате не более 1/3 производственных предприятий могут рассчитывать на сколько-нибудь благоприятную перспективу. О жалкой участи офицеров Вооруженных сил, которые не знают, как кормить и вооружать солдат, учителей, которые делятся с голодными учениками последним куском хлеба, падая в голодные обмороки, работников культуры, которых из средств массовой информации, клубов и домов культуры полностью вытеснила похабщина и пошлость, и говорить не приходится. Духовенство, более других понимающее глубину постигшей Россию катастрофы и вынужденное заботиться о духовном спасении людей, практически не имеет эффективных средств воздействия на общество. Космополитизм и россофобия правящей олигархии, пожалуй, более всего проявляются в антиправославной направленности навязываемой в средствах массовой информации культурной и религиозной политики. Православной церкви, как и другим традиционным российским конфессиям, правящая олигархия пытается отвести роль своего рода культурной экзотики, оказывая содействие распространению в России иноземных сект, развращая и деморализуя население.

В конечном счете, в заложниках проводимой в России политики правящей олигархии оказалось практически все население страны, рассматриваемое новыми хозяевами России как не более чем досадное неудобство, затрудняющее им открытое использование захваченной государственной власти для обогащения. Приведенные выше факты и объясняющие их причины убедительно доказывают, что под видом радикальных реформ в 1992–1998 гг. на территории России развернут геноцид подавляющего большинства населения, осуществляемый с опорой на определенные институты государственной власти, используемые в интересах господствующей олигархии.

Вполне возможно, что властвующая в стране олигархия проводит эту политику, не осознавая ее последствий для большинства населения. Очень даже может быть, что они таких последствий не желали; как говорил ответственный за эту политику российский премьер, «хотели как лучше, а получилось как всегда». Вероятно, они просто не думали о последствиях своих действий для народа и для страны, заботясь главным образом об обеспечении личного благополучия и о своем вхождении в «мировую элиту».

Это, однако, не меняет, с точки зрения национальных интересов России, объективной сути проводившейся политики как политики геноцида против русского народа, вне зависимости от ее субъективных мотивов. Для нас не так важно, какие мотивы были у этой группы, возглавляемой хорошо известными каждому телезрителю «героями», — тщеславие, жажда наживы или закамуфлированная под антикоммунизм россофобия. Мечтавший сделать из русских нацию «белых рабов» идеолог и руководитель репрессий «военного коммунизма» Троцкий тоже по-своему мнил себя спасителем человечества, используя русский народ как строительный материал для реализации своих политико-экономических утопий, как и Гитлер с Наполеоном пытались его «осчастливить» по-своему. Результаты этих радикальных попыток социальной инженерии оказались примерно схожими. Нашествие Наполеона, фашистская агрессия гитлеровцев, братоубийственная гражданская война, «шоковая терапия» привели к примерно одинаковым последствиям: уничтожению до 1/3 национального богатства и огромным потерям населения страны. Дорвавшиеся до управления страной нынешние враги России превзошли своих предшественников, преуспев также в расчленении страны и в более чем двукратном сокращении ее производственного потенциала.

По имеющимся оценкам, число человеческих жертв политики, проводившейся в России в последние годы, втрое превышает число жертв предыдущего социального эксперимента — революции и гражданской войны 1917–1920 гг. Материальный ущерб от этой политики более чем вдвое превышает ущерб, нанесенный СССР гитлеровским нашествием 1941–1945 гг. [4]. Как видим, по основным социально-экономическим параметрам последствия псевдореформ последних лет мало чем отличаются от упомянутых выше катаклизмов. Даже по количеству беспризорных детей и масштабам обнищания населения нынешний эксперимент схож с последствиями гражданской и Великой Отечественной войн. С той только разницей, что последняя закончилась победой, а первая, как и нынешняя смута, представляют собой тяжелейшие внутренние болезни, сопровождающиеся смертельной интоксикацией общественного организма, после которой ему в лучшем случае гарантирована длительная инвалидность.

Общий итог или цена последней российской революции выглядит таким образом. Огромный капитал — около 2 триллионов деноминированных рублей (или, по обменному курсу рубля на 17 августа 1998 г., более 300 млрд. долл. США), приближающийся по совокупной величине к годовому объему ВВП, за эти годы перетек из производственной сферы и сбережений граждан в спекулятивную и, в значительной части, за рубеж. Из этих средств до 400 млрд. руб. осредоточены в обрушившейся «пирамиде» государственных ценных бумаг, до 80 млрд. руб. — в акциях приватизированных предприятий, до 210 млрд. руб. — в капиталах коммерческих банков, около триллиона вывезено за рубеж, огромные средства вложены в недвижимость удачливых коммерсантов. Для производственной сферы итогом этой денежно-кредитной политики стало разорение половины предприятий, которые убыточны, ликвидация оборотного капитала, пятикратное сокращение инвестиций и двукратное сокращение производства. Для граждан итогом этой политики стало обесценение сбережений в Сбербанке России в объеме, сопоставимом с годовым федеральным бюджетом страны в 1992 г., затем потеря еще свыше 20 трлн. руб. в разнообразных частных финансовых «пирамидах». И, наконец, еще одна масштабная утрата сбережений в банках, обанкротившихся в результате финансового краха 17 августа 1998 г. Большинство граждан также столкнулось с резким (в среднем двукратным) снижением реально выплаченной зарплаты, а каждый десятый — с потерей возможности работать.

Невольно вспоминаются слова одного из идеологов «холодной войны» и основателей ЦРУ А. Даллеса: «Посеяв в Советском Союзе хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Мы найдем своих единомышленников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа на Земле, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства мы, например, постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, кино, театры — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом, предательство, национализм, вражду народов, и прежде всего ненависть к русскому народу, — все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем опошлять и уничтожать основы нравственности. Будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее» (Цит. по: [28, с. 205–206]).

Эти слова могли бы стать эпиграфом к жизнеописанию вождей российской революции 1992–1998 гг. — организаторов и проводников политики геноцида народов России. Как мрачно констатирует А. Зиновьев, «вряд ли можно найти в истории человечества другой такой пример, когда часть населения страны с таким бы усердием, мастерством и успехом уничтожала свой же народ ради корыстных и зачастую иллюзорных интересов» [28, с. 126]. С учетом определяющей роли зарубежного влияния на выбор стратегии проводившихся в России экономических преобразований для раскрытия их реального смысла требуется анализ глобальных тенденций, обусловливающих позицию ведущих западных стран и международных организаций в отношении России. Об этом — следующая часть книги.