Наверстать упущенное

Наверстать упущенное

Путин имел полную легитимность остаться

Оценивая знаменитое выступление Владимира Путина на Мюнхенской конференции, наделавшее столько шуму на Западе, нужно отметить, что даже несмотря на столь авангардное содержание мюнхенской речи, Путин опоздал с ней минимум на семь лет. В своем выступлении Путин ссылается на слова генерального секретаря НАТО, который еще в начале 90-х гг. гарантировал России, что блок не будет расширять свои границы дальше Западной Германии. И в этой связи непонятно, почему Путину понадобилось семь лет, чтобы заметить противоречие с этими заявлениями. Даже после распада Югославии, еще при Ельцине, было очевидно, что НАТО не собирается останавливаться. Но Россия не уставала повторять, что не видит ничего страшного во вступлении в НАТО суверенных стран бывшего соцлагеря из Восточной Европы. А вот после того, как Грузия объявила о скором вступлении в НАТО, после того как американский радар собрались устанавливать в Чехии, Польше, а потом и на Украине, российским властям, видимо, стало действительно страшно. Многие вещи можно было предотвратить одной лишь декларацией о том, что Россия имеет свои политические и геостратегические интересы не только в странах постсоветского пространства, но и в странах Восточной Европы, ранее принадлежавших к нашему военному лагерю. Но мы этого даже формально не заявляли. Поэтому крайне поздно опомнился Путин, многие процессы приняли тяжелую форму. Геополитическая болезнь России слишком сильно запущена, и сейчас требуется уже хирургическое вмешательство. Если бы Путин хотя бы декларировал какие-то вещи в начале своего правления в 2000 г., многих осложнений можно было бы избежать.

После произнесения мюнхенской речи недоумение вызывало одно — почему, заявив о начале хирургического вмешательства в запущенный процесс восстановления российского геополитического влияния на постсоветском пространстве и в Восточной Европе, Путин неожиданно, уже взявшись за скальпель, вдруг бросил все, предоставив проведение операции другому. То есть сначала он привязал себя к месту лидера России, сделав далекоидущие геополитические заявления, но уже в десятикратно более жестом формате, чем это было последние семь лет, а затем отказался от власти. Казалось бы, никакой последовательности. Бросить все начинания и уйти?

Все свои 8 лет Путин отпирался от третьего срока, но, собравшись уходить, поставил страну в жесткие рамки — даже не оставшись на президентском посту, в тех обстоятельствах, в которых он оказался после мюнхенской речи, он просто вынужден был остаться «удел». В любом виде. После Мюнхена на Путина с надеждой смотрели не только российские, внутренние элиты, но и элиты тех государств, которые не согласны с однополярным миром.

Путин не зря сказал о том, что лидеры некоторых западных стран просили его остаться, учитывая переходный период и специфику сложившейся ситуации. И неспроста на конференции в МГИМО, посвященной американскому президенту Рузвельту, Владислав Сурков напомнил, что Рузвельт правил четыре срока, что это обычная западная практика продления полномочий. Де Голль также увеличивал свой срок пребывания у власти. А это все демократические страны — США и Франция. Путин имел полную легитимность от народа, от элит остаться у власти. Но он остался верен своему слову. Однако машина геополитического реванша уже была им разогнана в полную силу, и, когда за рулем у нее оказался другой, уже поздно было тормозить. Россия осуществила то, что озвучил Путин в Мюнхене, и что должна была осуществить, — вернулась в историю. Хотя формально это сделал уже не Путин.